Всё, что ты захочешь

      Вряд ли эту идею можно было назвать хорошей, но другой у Лютиэн не нашлось. Просто достав из шкафа шелковистый шарфик, женщина подкралась к мужу сзади и банально завязала ему глаза.       - Отлично! – фыркнул Саурон, поправив повязку почерневшей рукой. – Теперь я вообще ничего не вижу.       - Зато я могу спокойно тебя разглядеть.       - А там есть, что разглядывать? – усомнился майа, видно, давно не питавший никаких иллюзий по поводу собственной внешности.       Лютиэн подошла поближе и всмотрелась в его лицо. Чёрная кожа владыки Мордора имела чуть заметный синюшный оттенок и при свечах поблёскивала, будто змеиная чешуя. Осторожно погладив щёку Саурона, эльфийка всё же убедилась, что перед ней действительно кожа, и даже с облегчением вздохнула. На ощупь это было не так уж и плохо. Главное, не снимать повязку.       - Твои черты лица остались прежними, - заметила женщина, едва сдерживая так некстати навернувшиеся слёзы. – Только ты совсем седой… Будто постаревший человек.       - С тобой поседеешь, - буркнул майа и тоже поднял руку, пытаясь нащупать лицо своей жены.       Пальцы Саурона оказались гораздо горячее, чем она их помнила. Покорно подставив физиономию, эльфийка дождалась, пока он всё как следует изучит, но мужчина быстро обнаружил под её глазами предательскую влагу и отдёрнул руку.       - Ты плачешь?       - Нет-нет, - Лютиэн поспешала вытереть глаза платочком, пока он не видит.       - Мне не нужно было оставаться, - мужчина покачал головой, явно распознав её обман даже без глаз.       - Мне не нужно было оставлять тебя в Барад-дуре, - возразила королева Мордора, и пока супруг не надумал снова свалить, взялась за его руку. – Пойдём.       - Куда? – тёмный майа повертел головой.       Но ему оставалось лишь послушно идти за своей женой. А привела его эльфийка прямиком к кровати.       - Вот, садись, - попросила она, побуждая мужа опуститься на мягкую перину. – Раздевайся, а я пока достану ещё одну подушку.       - Если хочешь, я могу где-то посидеть… - начал было Саурон, но супруга его прервала:       - Нет. Я хочу, чтобы ты спал именно здесь.       - Но я, правда, совсем не сплю.       - Значит… Просто полежи рядом.       Отыскав ещё одну подушку, Лютиэн сдвинула свою, освобождая место Владыке Мордора. Тяжко вздохнув, мужчина покачал головой и всё-таки начал нехотя раздеваться.       - Это глупо… - услышала эльфийка его тихое недовольное ворчание. – Сейчас я мог бы строить военные планы, а вместо этого вынужден лежать с завязанными глазами. Погаси хоть свечи…       - Ты – мой муж. Твоё место именно здесь, - напомнила Лютиэн, быстро догадавшись, что майа откровенно стесняется собственного вида, и погасив светильник. Напоминать ему о прекрасном эльфийском ночном зрении женщина не стала.       - Может, ты меня и супружеский долг выполнять заставишь? – буркнул Саурон, торопясь побыстрее забраться под одеяло.       - Раз в три тысячи лет – для тебя самое то, - подколола его эльфийка, залезая туда же. – Или для айну и это слишком часто?       - Айнур не занимаются таким вообще! – в тысячный раз заявил её супруг, отстаивая собственную позицию. – Что за жена мне попалась? Я не удивлюсь, если без меня ты завела здесь кучу любовников!       - А если и завела?! – почему-то Лютиэн тут же опять начала потихоньку злиться. – Что из тебя за муж? Ты даже обручальное кольцо и то умудрился потерять!       - Я найду его в самое ближайшее время! – заверил майа, неосознанно коснувшись обрубка пальца. – Либо оно у Олорина, либо у этого нового гондорского королька. И оба они в данный момент движутся прямо к Чёрным Вратам. Так что ждать осталось совсем недолго.       - Король Элессар? – переспросила эльфийка, припомнив последние новости с войны. – Он же – наш потомок! Сколько раз я просила его не убивать?!       - Да в гробу я видал таких потомков! – тоже разозлился мужчина, едва сдержавшись, чтобы не сорвать повязку с головы. – Нет, ладно ещё – те эльфы из Имладриса. Я обещал тебе их не трогать, и они по-прежнему живы. Но этот человеческий крысёныш… Недавно он связался со мной при помощи палантира и такого наговорил! Большей гадости в свой адрес я не слышал со времён Первой Эпохи!       - Этот, как ты выразился, «крысёныш» преспокойно разбил всё твоё войско, - парировала Лютиэн, тут же расхотев спать. – И сейчас он идёт штурмовать Мораннон!       - Ха! – рассмеялся Саурон, будто ни капли не беспокоясь о поражении у стен Минас Тирита. – Глупый идиот раздобыл полчища призраков, а потом всех их отпустил. Жалкая горстка его оставшихся бойцов направляется прямо к своей смерти. Знаешь, во сколько раз наши войска превосходят этих дураков?       - Перед штурмом Минас Тирита ты полагал также! Ты не смог предвидеть ни приход подкрепления из Рохана, ни, тем более, призраков Дунхарроу. Мы потеряли даже предводителя назгулов!       - Это случилось по вине идиота Курумо, утратившего контроль над Роханом! Но теперь всё будет по-другому! Эльфы Лориэна и Лихолесья заняты собственной обороной. Так что подкрепление Гондору больше не придёт.       - Но все эти люди не пошли бы к нашим воротам просто на смерть, - возразила Лютиэн, чувствуя возросшее беспокойство. – Наверняка у них есть какой-то хитрый план.       - От отчаяния делают ещё и не такое, - майа отмахнулся. – Нет у них никакого плана. Я уже вижу их смерть так же ясно, как тебя…       Саурон внезапно запнулся, осознав, что с завязанными глазами жену он не видит вообще. И эльфийка поспешила быстренько этим воспользоваться.       - Раньше ты открывал всевидящие глаза, только когда закрывал обычные. А теперь закрыть обычные ты не в состоянии. Значит, ты не можешь освободить своё зрение от собственных предпочтений. По сути, ты – всевидящий слепец. Твои глаза показывают тебе только то, что ты сам мечтаешь увидеть!       Майа резко сел, сорвав свою повязку, и эльфийка мгновенно убедилась в собственной правоте.       - Если ты попросила меня остаться для того, чтобы оскорблять… - начал было мужчина, но Лютиэн опять его перебила.       - А ты ждал, что после трёх тысяч лет отсутствия я брошусь к тебе на шею?       Как ни хотела эльфийка этого избежать, но их разговор снова стал заворачивать куда-то не туда, повышая градус накала.       - Давай, наври мне, что я не был тебе противен, когда находился рядом! – сердито напомнил Саурон, совершенно не желая признавать собственную вину. – Или ты сама не отворачивалась каждый раз, когда я проходил мимо?!       - А ты думал, каково мне было, когда мой муж превратился в какую-то мерзкую тварь?! – Лютиэн тоже села, чтобы не смотреть на майу снизу вверх. – Всю жизнь ты творишь какое-то безумство, никогда не спросив, что об этом думаю я! Потому что тебе наплевать на моё мнение!       - Вот, значит, как?! И какое же у тебя мнение?!       - Я думаю, что ты откровенный идиот! И всё, что ты делаешь – полное дерьмо! Надеюсь, что ты сдохнешь ещё на три тысячи лет и оставишь меня одну! Потому что я тебя ненави…       Закончить фразу эльфийка не успела. Почерневшая рука тёмного майи впилась ей в горло и резко швырнула обратно на подушку.       - Ну ка, повтори, - прорычал Саурон, навалившись сверху. – Повтори, а то я плохо расслышал!       - Я… тебя… ненавижу! – захрипела его жена, отбиваясь свободными руками. – Ты просто… полная мразь!       Но хватка мужчины была железной, а два горящих глаза впились в лицо Лютиэн, будто надеясь прожечь дыру прямо в её голове.       - Лживая дрянь! - огрызнулся майа, с силой вжав эльфийку в мягкую постель. – И ты ещё клялась, будто примешь всё, что я тебе дам?! Да плевала ты и на всё, что я тебе давал, и на всё, что я делал! Делал по твоей же указке!       - Катись к Морготу в бездну! – кое-как изловчившись, женщина всё же умудрилась двинуть ему по лицу, заставив огненные глаза возмущённо запылать. – Мне ничего от тебя не надо! И сам ты не нужен тоже!       Но чёрная рука стиснула её шею ещё крепче, заставив Лютиэн наконец-то заткнуться. Зато её ноги тут же пришли в движение и даже попытались заехать Саурону прямо по причинному месту. Маленькая драка мгновенно привела постель в полнейший беспорядок и грозила перерасти в самое настоящее побоище. Догадавшись, что иначе ей не спастись, женщина уже на полном серьёзе собиралась слегка поджарить мужа собственной магической силой. Только тот вовремя об этом догадался, как следует встряхнув эльфийку в самый неподходящий момент.       - Так зачем же ты просила меня остаться, если я тебе не нужен?! – зашипел Саурон ей на ухо, тут же придавив женское тело обратно к кровати.       - Что бы сказать тебе всё это в лицо! – выплюнула эльфийка, пытаясь отвернуться от его всевидящих глаз. Охватившая Лютиэн ярость помогала сопротивляться враждебным чарам. И чувство безумного страха пропало само по себе.       - Я вижу, что ты врёшь! – фыркнул майа, а его чёрные руки тут же вцепились в её сорочку. – Может, ты мечтала о чём-то другом?       Чувствуя, как рвётся ткань, женщина принялась дёргаться с удвоенной силой.       - Ты – грязный подонок! – заявила она, обхватив мужа руками и впившись ногтями прямо в его спину. – Я мечтала лишь о том, чтобы ты сдох!       Но это раззадорило Саурона ещё больше, чем прежде.       - Интересно, Баразор был прав, назвав тебя шлюхой? Тебе же нравились обычно такие вещи…       Короткий вскрик, это всё, что успела сделать Лютиэн, прежде чем муж заткнул ей рот собственными губами.       Так ожесточённая возня в кровати начала плавно перетекать в нечто странное. Не прошло и двух минут, а только-что мечтавшая прибить супруга королева Мордора внезапно сама подалась вперёд, раздвинув ноги. Привычка мужа спать без нижнего белья никуда не делась, но сейчас это было весьма кстати. Если не считать цвета кожи, поседевших волос и горящих глаз, то её любимый Майрон почти не изменился. Да к тому же в темноте про первые два изменения можно было и не вспоминать. Огненные глаза владыки Мордора оказались единственным, что Лютиэн видела в тот момент. И отводить куда-то взгляд он вовсе не собирался.       Трижды была права королева Мелиан, утверждая, будто дочь непременно нахватается от мужа каких-то неправильных вещей. Короткая драка, ругань и выяснение отношений – всё это было так не по-эльфийски, но при этом так возбуждало. Слишком долго супруги жили порознь, даже духовное своё единение сведя почти к нулю. Так не могло продолжаться вечно.       Намеренно или нет, пара огненных глаз продолжала прожигать в разуме эльфийки свою проклятую дыру. Воля Саурона будто стремилась подчинить себе всё на свете, и в первую очередь ту дурёху, что по глупости своей согласилась стать его женой. Лютиэн понимала, что могла бы сопротивляться этой воле и дальше. Но она просто не хотела. И всё глубже утопала в огненной бездне, предоставленной собственным мужем. Никакой сияющий крылатый дух больше не придёт её спасать. А есть ли у бездны дно – женщина не знала.       Уверенные толчки, жаркие прикосновения, хриплое дыхание тёмного майи и неистовое пламя его глаз – вот и все зацепки за реальность, которые оставались у Лютиэн на тот момент. Иногда она слышала собственные стоны, что воспринимались, будто чужие. Огонь в тот момент заменял эльфийке всё, и жажда этого пожара заставляла хвататься за мужчину, требуя ещё больше тепла. Вряд ли бы она удивилась, если бы вышла из подаренного пламени таким же почерневшим чудовищем. Но у бездны всё-таки имелось дно. Громко вскрикнув от столкновения с ним, королева Мордора будто сгорела дотла, и её сознание полностью растворилось в каком-то бушующем огненном вихре.       А потом пламя потухло. И только забытое светлое чувство чего-то сладкого никак не хотело покидать опустевшую голову Лютиэн.       Майрон любил её. Первая мысль, которую эльфийка умудрилась как-то ощутить, оказалась подобна крохотной искре, но согревала женскую душу лучше любого огня. Маленькая искра радостно носилась по сознанию королевы Мордора, постигая всё то, что там ещё содержалось. Правда, мысль оказалась всего одна и, главное, она была совершенно чужой.       Нет, Майрон, правда, её любил!       - Ты в этом сомневалась? - вопрос прозвучал внутри головы, явно указывая на то, что у Лютиэн появился новый неожиданный «сосед».       Кажется, владыка Саурон всё же снизошёл до слияния душ со своей женой.       Где находились остальные его мысли? Да, Лютиэн желала и подобного единения тоже. Но она всегда этого боялась. Муж являлся чудовищем не только внешне. Сколько ещё зла тёмный майа успел причинить за прошедшие три тысячи лет? Сколько разных гадостей она могла бы раздобыть из его сознания?       - Только не говори, будто думы о любви – это всё, что у тебя осталось, - заметила эльфийка, уже догадавшись о сокрытии им мыслей других.       - В данный момент – так и есть.       - Я хочу увидеть всё, - попросила женщина, твёрдо решив разузнать правду. – Мы не делали этого целых три тысячелетия, и сейчас просто не знаем друг о друге ничего.       - Нет, - ответил владыка Мордора, а в его словах эльфийка уловила что-то неумолимо строгое.       - Майрон, пойми…       - Кажется, я просил тебя когда-то больше так меня не называть, - перебил майа, не дав ничего сказать. – Я же не называю тебя «Лютиэн». Когда ты заявила, что не хочешь больше использовать прошлое имя, я сразу на это согласился.       - Да, я взяла себе другое имя, - возразила его жена. – Ты же никакое другое имя так себе и не выбрал. Саурон – плохо, Гортаур – плохо, всё тебе не так.       - Значит, не называй никак. Или придумай его сама.       - Если ты сам ничего не придумал, значит глубоко в душе до сих пор остаёшься Майроном!       - Ни в какой душе я Майроном не остаюсь! – мужчина снова начал проявлять лёгкое раздражение.       - Хорошо. Докажи мне это, - предложила эльфийка. – Открой свою душу, и я сама всё посмотрю.       - Я сказал - нет!       Издав в реальности вымученный вздох, Лютиэн собралась с мыслями. Если тёмный майа не хотел открывать ей свой разум, значит там действительно всё плохо. А может он просто опять боится? Боится её реакции на совершённые поступки?       - Если ты опасаешься как-то меня расстроить, то можешь не беспокоится, - всё же попыталась убедить его эльфийка. – Я давно уже не жду от твоих мыслей ни света, ни добра. И я вовсе не соврала, когда поклялась тебе принимать всё, что ты мне дашь. Каким… каким бы мерзким оно не оказалось.       - Вот и принимай то, что я тебе даю, - ловко выкрутился из ситуации её супруг. – Ибо ничего другого я не дам.       Чувствуя, что новый спор к хорошему точно не приведёт, Лютиэн ещё раз вздохнула, но всё-таки решила пойти на попятную. Как говорится, не всё сразу, хорошего понемногу. Майрон согласился общаться, и, главное, чтобы это продолжилось. Если правильно себя вести, то со временем его позиция может поменяться.       - Ладно, оставь свои мысли при себе, - покорно согласилась эльфийка, решив отложить всё это на потом. – Просто пообещай, что вернёшься ко мне.       - Вообще-то у меня идёт война, - напомнил Саурон просто на всякий случай.       - Ты сказал, что она скоро закончится. Вот и пообещай, что как только это случится, ты сразу вернёшься ко мне.       - Что, прямо взять и всё бросить? Народ наверняка захочет как-то отметить победу над врагом!       Кажется, муж перешёл к шуткам, и это был хороший знак.       - Майрон! Клянись сейчас же!       - Только если ты согласишься больше не скрывать наш брак.       - Что?! – выдвинутое требование вызвало у Лютиэн сильное беспокойство. – Да зачем тебе это надо?!       - Для народного успокоения, - пояснил тёмный майа, так, как будто придумал этот план давным-давно. – Силы Запада скоро падут, а у нас прибавится подданных. И я прекрасно осознаю, что моя внешность с непривычки может сильно кого-то напугать. Но если в качестве их новой королевы я предъявлю им тебя…       - Ты хочешь, чтобы я управляла Средиземьем?! – женщина настолько распереживалась, что забыла про осанвэ, перейдя на простой язык.       - Поверь, так будет лучше для всех, - заверил её муж, тоже разрывая мысленную связь.       - Но я… - Лютиэн потрясла головой.       - Это и есть твой супружеский долг – править вместе со мной. А иначе я не буду клясться.       Довольный Саурон откинулся обратно на подушку и поправил седые волосы. План на счёт правления жены он и впрямь придумал довольно давно, но только сейчас получил наконец-то повод его осуществить. Эльфийка умолкла на несколько минут, и читать её мысли майа больше не мог. Наконец, Лютиэн кивнула. Может, новый статус позволит ей хоть на что-то повлиять?       - Я согласна.       - Вот и славно, - мужчина слегка кивнул. – Обещаю вернуться к тебе сразу после окончания войны. А сейчас… Укладывайся спать. Я вижу, что ты устала, и уже действительно поздно.       - Ты полежишь рядом? – женщина быстро осмотрелась и принялась приводить в порядок перекошенную постель, заодно выбросив оттуда разорванную сорочку.       - Я полежу.       Получив заверения от мужа, Лютиэн наконец-то завернулась в одеяло.       - Твоя мысль о любви всё ещё сидит в моей голове, - пробормотала она, прежде, чем уснуть.       - Можешь оставить её себе, - прошептал майа, по обыкновению уставившись куда-то в потолок.       А спустя ещё несколько минут со стороны его супруги послышалось тихое сопение. Но Владыка Мордора даже не решился на неё взглянуть. Его магический взгляд мог, наверное, вырвать из сна любого мертвеца. Лютиэн же действительно устала, и ей нужно было как следует поспать.       Жена заставляла Саурона чувствовать себя крайне неловко. Ведь в её голове содержалось всё то, о чём Чёрный Властелин предпочитал обычно не вспоминать. Что-то, разрушающее железный порядок, выстроенный веками в собственной душе. Разум прямо говорил, что от этого лучше держаться подальше. Особенно сейчас. И всё же он зачем-то согласился на такую глупую и неуместную просьбу полежать с Лютиэн в одной кровати… Зачем? И, правда, зачем?       Долгие годы майа искренне верил, что супруга не желает его видеть. Что он стал ей противен, и что лучше им не встречаться. Он увидел всё это в её глазах ещё много лет назад. Тогда, после гибели Нуменора. Но что, если женщина права?       Собственные глаза могли его просто обмануть? Он увидел в ней то, о чём подумал сам? Может, они врут и сейчас?       Слегка подёргав головой, мужчина нахмурил брови, но потом тихонько фыркнул и улёгся обратно на подушку. Предаваться подобным размышлениям было не время. Главное – осуществление плана. И ему действительно был нужен на чёрном троне хоть кто-то с нормальной внешностью.       А дальше будет видно. Осторожно коснувшись руки эльфийки, Саурон около минуты поглаживал такие знакомые пальцы, а потом схватил повязку и решительно надел прямо на собственные глаза.       Да, на жену он не мог даже просто взглянуть. Но теперь ничто не помешает хотя бы её обнять.