Ты заставляешь меня жить

Северус долго думал ехать или нет. С одной стороны было чувство долга и память о хорошей девушке, которую он разрушил, а с другой липкий страх. Если бы он в тот вечер остался на поле боя, то сейчас бы не пришлось разбираться со всей этой ситуацией, но он как всегда поспешил с выводами. Прошло три года, он успел ее похоронить в своей голове, но так и не додумался ответить Диме Зорину и хотя бы спросить где покоиться та, благодаря кому он выжил. Решение пришло в пять утра, когда он выходил из своей лаборатории с надеждой на крепкий сон. Письмо от Люциуса уже больше месяца лежало на кофейном столике, иногда он перечитывал его и возвращал обратно. Когда мужчина уже собирался уйти к себе в спальню, в его окно начал настырно стучаться черный ворон. Когда окно было открыто, птица с высокомерным взглядом передала письмо и улетела восвояси. Сев в кресло он распечатал конверт, увидев незнакомый почерк нахмурился и уже хотел сжечь бумагу, но увидев имя Мари и решил прочесть. Писала Нина, ее аккуратный почерк прекрасно описывал характер, такой же сдержанный как и она сама. «Приветствую вас, Мистер Принц, меня зовут Нина Зорина, думаю вы меня помните, пишу вам по поводу Марии. Никогда бы не стала этого делать, но искренне переживаю за нее и надеюсь, что вы сможете как-то помочь. Она очнулась и идет на поправку, но ее мучают кошмары, каждую ночь она зовет вас и плачет. Прошу вас, навестите ее и привезите какие-нибудь хорошие успокоительные, те что выписывает лекарь — не помогают. Всего доброго.» Короткое послание задело за живое, как бы он не хотел забыть тот день и жить дальше, его так же мучили кошмары, он плохо спал, плохо ел и очень много работал. Возможно после разговора с Мари все измениться и они оба найдут спокойствие? Принц прибыл в Болгарию через две недели, возле поместья Крамов никого не было, только легкий ветерок качал верхушки деревьев. Мужчину в черном из окна гостинной заметил Виктор и поспешил проверить. Он ожидал увидеть кого угодно, но точно не Северуса. Молодой мужчина нахмурился, ругнулся на болгарском, недружелюбно посмотрел и спросил: — Что вам нужно? В этот момент вдалеке показались две женские фигуры. Две девушки медленно шли к дому, одна опиралась на трость, а вторая слегка прихрамывала. Они о чем-то тихо переговаривались, в какой-то момент девушка с тростью подняла глаза и замерла, ее дыхание участилось, а трость выпала из рук. Стоять в таком положении было сложно и она буквально навалилась на свою подругу. — Виктор, черт тебя подери, иди сюда, я не выдержу ее, — что есть силы закричала Нина, всеми силами стараясь не уронить Мари. Та как будто выпала из реальности, глаза впились в зельевара, а в ушах зазвенело от тревоги. Она даже предположить не могла, что еще увидит его. Ей почему-то казалось, что он не приедет и даже не напишет письма. На самом деле ее мысли не были далеки от правды, но жизнь умеет преподносить сюрпризы. Виктор со всех ног кинулся помогать своей сестре, в последнее время он взвалил на себя многие заботы о ее комфорте. Вспомнив как Мари с ним возилась пока он был маленьким, парень окружил старшую сестру заботой. Крам-старшая конечно ругалась и говорила, что ему нужно думать о семье, но даже Гермиона говорила, что все в порядке и Виктор успевает все. Когда брат и зельевар приблизились, ведьма будто очнулась, постаралась стать прямо и прикрыть волосами правую часть лица. Та была обезображена, к счастью глаз не пострадал, но когда-то гладкую кожу перекрывали уродливые шрамы. Перед семьёй ей не было чего стесняться, а вот перед ним стало неловко, не хотела чтобы он увидел ее такой. Виктор подхватил девушку за талию, а Нина подала трость, та оперлась на нее и постаралась выпрямиться, получалось с трудом. Реабилитация шла полным ходом, но лекарь сказал, что она никогда не вернется в прежнюю форму, не сможет жить полноценной жизнью. Шрамы не свести, яд лича оказался слишком сильным и поразил ткани без возможности регенерировать, правая рука потеряла большую часть чувствительности, двигать ею получалось с большим трудом, а про седые волосы и говорить нечего, можно перекрасить, но мало кто видел в этом смысла. — Здравствуй Мари, — голос Северуса дрожал, он никак не ожидал увидеть ее ТАКОЙ. В своей голове он понимал, что какие-то повреждения будут, но он не ожидал увидеть искаженное подобие той боевой девушки. — Здравствуй Северус. Что тебя привело к нам? Ведьма старалась говорить ровным голосом, но по лицу пробегали судороги, уродуя еще больше. Ей было сложно взять себя в руки. Нина с Виктором отошли чуть дальше, точнее Нина почти оттащила упрямца за шиворот, тот не хотел оставлять свою сестру, боясь за ее ментальное здоровье. Он держал обиду на Принца, считал, что именно он причина всех бед. Если бы не он, то она вернулась бы в Болгарию и жила свою лучшую жизнь, а сейчас она калека. — Я хотел увидеть тебя, поблагодарить и кое-что передать. Взгляд мужчины скакал с ее лица на руку, которая висела безжизненной тряпочкой и так же была покрыта шрамами, не такими как лицо, более мелкими. Он видел, что и самой ведьме было некомфортно, она пыталась спрятать шрамы за белыми волосами , но получалось с трудом, за все это время они значительно поредели. — Пойдем в дом. Мари старалась идти без чужой помощи, но получалось это плохо. Она только начала выходить из дома и то всегда в сопровождении кого-то, ей требовалась помощь, ноги еще плохо слушались, если трость выпадет из ослабевшей руки, то она просто упадет и не сможет подняться. Северус без слов помог ей идти, он не знал, что думать и тем более не знал, что говорить. Эта не та Мари, совсем не та, она пострадала больше всех, теперь он это отчетливо понимал. Все кто сражались в тот день и остались в живых, отделались незначительными травмами: шрамы, хромота. Все это казалось таким незначительным на ее фоне. Он не представлял как бойкая девушка смогла со всем этим смириться. А смирилась ли она вообще? Уже дома Мари с усталым вздохом опустилась в кресло. Прогулка вышла слишком долгой и теперь все тело болело, ей стоило бы вернуться в постель и принять обезболивающие, но не хотелось выглядеть еще более ущербно. — Что не нравлюсь? — горько спросила она, заметив как он пялиться на правую сторону лица, снова попыталась прикрыться волосами, но в конце поняла насколько убого это выглядит. — Мари… — Не нужно лжи, я знаю как выгляжу. Они конечно прячут от меня зеркала, но Нина не скрывала от меня ничего и никогда. Удивительная девушка. — Тетя, тетя Мария! С радостными криками в гостиную вбежал сын Гермионы и Виктора, увидев постороннего мужчину мальчик притих, склонил голову в уважительном кивке и быстро прошептал что-то своей тетке на ухо. Та улыбнулась, одной стороной лица, потрепала мальчугана по голове и тот снова убежал. Северус наблюдал за этой картиной с какой-то внутренней горечью, прекрасно понимая, что теперь Мари лишена даже надежды на семью. Если раньше она была завидная невеста, красивая и при деньгах, то теперь ее мало кто возьмет в жены, только если нищий аристократ не решит наживиться. — Так, что? Глаза девушки были пустые, не было в них и намека на жизнь, Северус был уверен, что она не рада тому, что осталась в живых. Он помнил их последний разговор, она была готова умереть и ждала этого момента с легкой душой, а сейчас она обрамлена этим подобием жизни. Зельевар дураком не был и прекрасно понимал, что она не восстановиться и на пятьдесят процентов, это просто невозможно с ее травмами, после того кровавого месива которое было на поле. — Мне жаль, что ты все это пережила… — Предпочел чтобы я умерла? — Нет… — А я бы предпочла, мне не хватает духу сказать об этом моей семье, но я ненавижу свою жизнь, та битва должна была принести мне покой, но вместо этого уничтожила последние намеки на спокойную жизнь. — Мари… Мужчина замолчал, прекрасно понимаю, что она права, ей стоило бы умереть, меньше проблем было бы. Сейчас она буквально обуза для своей семьи и она это осознает, но ничего поделать не может. Северус не знал, что Мари часто заглядывается на ножи и веревки, не знал, что несколько раз она хотела пустить в себя аваду, но ей не хватало решительности. Родители радуются каждому, даже незначительному улучшению состояния и она не могла разбить их мечты. Они любят ее, а она хорошая дочь. — Прости, что потревожил тебя, тебе наверное неприятно меня видеть. Мне написала Нина и сказала, что у тебя проблемы со сном, я разработал под тебя зелья, принимай их по инструкции, она внутри. Поставив небольшую коробочку на столик он уже собирался уходить, как был остановлен. — Подожди, пожалуйста. Мне не дают газет, но мне очень интересно, расскажи как у всех дела. Северус рассказал все, не тая, про смерть Тома и Дамблдора, про Макгонагалл, которая после битвы стала директором и про всех остальных. В ее глазах стояли слезы, она оплакивала всех, даже тех с кем не была близка. Она уже столько времени изолирована от общества, что и забыла про мир вокруг. — Вот так, многие погибли, но те кто выжили чтут и помнят тот день, помнят о погибших. В Англии все думали, что ты мертва, искали твою могилу, но так и не нашли, теперь понятно почему. Расскажи о себе? Как самочувствие? — Лекарь говорит, что все хорошо, я склонна ему верить, мне самой тяжело оценить свое самочувствие. Скоро замуж выхожу… — В смысле? Черные брови приподнялись в удивлении. Он предполагал, что родители Мари постараются найти ей мужа, чтобы хоть как-то облегчить ее жизнь, навешают на несчастного кучу договоров, в качестве гарантий безопасности дочери, но постараются найти более-менее подходящую партию. — В прямом. Отец нашел мне жениха, я его даже не видела, он чуть старше меня из обедневшего рода. Ему деньги, а мне более-менее нормальная жизнь. Все еще на стадии переговоров, но я думаю, что соглашусь. Она понимала, что ее муж устроит ей ад на земле, даже обвешанный контрактами, словесные унижения могут быть завуалированы и болезненны. Но она не могла оставаться здесь и видеть как ее родители мучаются от невозможности помочь, она не может обременять брата, Нину и Диму. Все они убеждали ее, что все нормально, но она видела — нет, не нормально, именно Мари подкинула идею с женитьбой, а отец решил выполнить желание дочери. Северус сидел молча открыв рот, ему многое хотелось сказать, но нужных слов не находилось. Как-то все неправильно, не честно. Мари заслуживала лучшей жизни. — Пригласишь на свадьбу? — Если приедешь. Их разговор подходил к концу, мужчина надеялся, что психика Мари придет в норму, а девушка мечтала лечь в постель и уснуть. Северус на прощание обнял ее и прошептал «спасибо». Выйдя на крыльцо, Принц закурил. Эта дурная привычка появилась после битвы, он курил и вспоминал о ней. — Поделитесь? Нина подошла тихо, Северус даже не услышал ее. Посмотрев на девушку, он хмыкнул, но сигарету дал, та закурила и с задумчивым видом посмотрела на зельевара. — Я вас виню, — голос был спокойный, но вот глаза давали понять, что да обвиняет и проклинает. — Я виноват, признаю. Но никак искупить это не могу. — Можете, не дайте ей совершить огромную ошибку. Девушка выбросила бычок и ушла в дом. Северус понимал о чем она, а так же понимал, что это лучший исход для них двоих.