'ℂ𝕒𝕦𝕤𝕖 𝕪𝕠𝕦 𝕞𝕪 𝕠𝕩𝕪𝕘𝕖𝕟

Lewis Blissett - Sick Thoughs (slowed, reverb) Сумерки медленно опускались на яркий город лишь выделяя броские вывески. Отовсюду доносился шум людей и машин, но когда живёшь в городе долгое время, он словно становится фоновым. Из общего шума ясно выделялся задорный смех трёх парней, идущих плечом к плечу. Сонхва, Хонджун и Юнхо неторопливо шли домой, в своё небольшое «общежитие», где жили компанией в 8 человек, после работы, завидуя остальной пятёрке, которая освободилась ещё час назад. — Но тот парень так взбесил меня! Мало того, что файл важный удалил, так чуть не удалил его совсем безвозвратно! А вы же знаете, какой у нас главный менеджер Хан кусачий. Причём в прямом смысле, вы вообще видели Мин… — Сонхва прервал Хонджуна смешком, потому что тот так забавно злился, будто воробушек нахохлился. Или хомяк. — Эй, Хва, я сказал что-то смешное? — Что ты, злой хомяк, вовсе нет. — раздался громкий смех Юнхо, который подхватил и Пак. Джун, как бы не пытался злиться на них, не мог сдержать улыбки и короткого смешка. Юю и Хва резко прекратили смеяться и остановились вместе с ничего не понимающим Кимом, вздрагивая, когда почувствовали на своих плечах чьи-то руки. — Гуляете, педики? Не стыдно? Ещё и внимание привлекаете. Вам бы лучше вообще на улицах не показываться, чтобы не позориться. — голос бесшумно подошедшего мужчины был низким и с рычащими нотками, что в данный момент лишь отталкивало. Пак склонил голову, стыдливо пряча глаза, а Чон провёл рукой по волосам, будто это помогло бы как-то их изменить. В Хонджуне начала подниматься волна гнева, и он, резко развернувшись, угрожающе двинулся на незнакомца. Взгляд его серых глаз был наполнен обжигающим холодом и гневом, создавая красивый контраст, но не сейчас. Мужчина убрал руки с чужих плеч, делая шаг назад. Взгляд Кима пугал его. — Повтори, что ты сейчас сказал, уёбок. — от настолько рычащего голоса вздрогнули даже Сонхва с Юнхо. Им не доводилось видеть их негласного лидера в чистом гневе, но было ощущение, что увидят сейчас. Незнакомец сделал ещё пару шагов назад, поднимая руки. — Н-не подходи, п-пидор. Как слышал, так и-и назвал. — Джун уже хотел было сделать рывок, чтобы ударить мужчину, да посильнее, но он успел лишь попасть кулаком в чужой живот, как его обхватили 4 руки. — Джун-и, он того не стоит, успокойся. Нас всегда так называли и будут. И что, ты будешь каждого колотить? — шёпот Юнхо слегка отрезвил захлестнувшийся гневом разум Кима. — Если понадобится, то да. — мрачно ответил парень. Бросив ещё один уничтожающий взгляд на незнакомца, что сейчас стоял в наклоне, откашливаясь, Хонджун перехватил руки парней, уводя их подальше. Стоило им отойти чуть дальше, он сделал пару выдохов, полностью успокаиваясь. Теперь Ким наделся, что домой они доберутся без проблем.

***

В этот день темнота полностью окутала город, даже шум толпы звучал не так громко, как обычно. У одного из домой, опираясь на него спиной, стоял невысокий парень, чьи лицо и фигура были скрыты под чёрным плащом. Под плащом он был одет в чёрную рубашку и джинсы, с закреплённой на них кобурой с пистолетом. Хонджун стоял с прикрытыми глазами, спокойно дыша. Он весь был полон решимости. Из-за поворота показалась знакомая фигура. Благодаря наступившей ночи и черному плащу, Ким смог незаметно подойти к мужчине, приобнимая за плечи, словно старый друг, одновременно скидывая капюшон. — Вот мы и снова встретились, Донгиль! Какими судьбами? — пусть голос Джуна был полон дружелюбности и веселья, по спине мужчины пробежались мурашки. — Т-ты? Отцепись от меня! Чего ты хочешь? — голос Донгиля от волнения стал выше, чем в тот вечер. Улыбка на лице Кима стала ещё шире. Ему нравилось видеть, как испуг захватывает разум мужчины, заставляя теряться, чувствовать себя беззащитной овечкой перед волком. Улыбка превратилась в оскал, а в глазах загорелась мрачная радость. — Чего я хочу? Всего лишь прогуляться. У тебя же есть пару минуток, правда? — не дожидаясь ответа, Хонджун, надавив на чужое плечо, повёл свою жертву за собой, заводя в более тёмный переулок, куда даже свет от вывесок почти не попадал. Ким, резко став лицом к лицу к Донгилю, взял его за ворот плаща, впечатывая в стену. Даже разница в возрасте не помешала вжать здорового мужчину в поверхность, сжигая глазами, полными злобы. — Ты, отродье, посмел оскорбить мою семью. Не друзей, не знакомых, а семью. И за такое я не прощаю. Они могут. Я — нет. — каждое слово отпечатывалось в мозгах мужчины, который из-за страха и паники, сковавших всё тело, не мог и звука издать, лишь дрожа в чужих руках. В живот прилетел удар, заставивший согнуться. За ним последовал удар по спине, который поставил на колени. Хонджун, наконец-то получивший возможность отомстить обидчику, был полон разрушительной энергии. Он разбил нос Донгилю о собственное колено, заставив того вовсе упасть на асфальт. Мужчина пытался предпринять попытки защититься, но удары Кима были частыми и непредсказуемыми, из-за чего защита была бесполезной. Руками он не бил. Удары были только ногами. Хонджун не хотел больше трогать руками противного ему человека. Тяжёлые ботинки попадали по рёбрам, ногам, рукам, не оставляя ни миллиметра кожи без внимания. Одним движением он перевернул Донгиля на спину, прижимая к земле правой ногой. — Ак-кх, к-кх. От-тпусти. Я всё пон-нял. — голос мужчины был хрипящим, дыхание было прерывистым от боли и сломанного носа, откуда хлестала кровь, затекая в горло. Руками он схватился за тяжёлый ботинок Джуна, который тот поставил прямо на его грудь, слегка надавливая. Во взгляде Джуна читалось мрачное удовлетворение и презрение. Рукой он коснулся пояса, доставая пистолет и направляя его прямо в лоб Донгилю. — Какая жалость, Дон-и, — это сокращение было пропитано ядом и ненавистью. — Но я не отпущу тебя. Как я и сказал, ты оскорбил мою семью. А за такое следует наказание. — Ким упивался чужим страхом, с полуулыбкой и холодным взглядом серых глаз замечая и дрожь тела под собой, и слабые попытки вырваться, и еле слышный скулёж от боли, и бегающий взгляд, наполненный таким страхом, что, если бы страх был энергией, её бы хватило на освещение целого дома на сутки минимум. Это был животный страх. Раздался щелчок. Донгиль задрожал сильнее, застонав от боли, ведь Хонджун надавил ботинком на грудь сильнее. Его палец был на курке, рука совершенно не дрожала. Секунда. Щелчок. Выстрел. Мужчина даже не успел издать какой-либо звук, как пуля влетела ему в лоб. Рука Кима переместилась чуть ниже. Туда, где сердце. Снова щелчок. Ещё один. Опять выстрел. Вторая пуля пронзила чужое сердце. Хонджун улыбнулся. Его улыбка становилась шире, пока не заболели щёки. Скинув плащ, он укрыл им уже остывающее тело, скрывая от лишних глаз. Пистолет был убран обратно в кобуру. Развернувшись, прогулочным шагом Джун отправился домой, к своей дорогой семье, которую был готов защищать как угодно.