***
минхо с любовью наблюдает за тем, как мечется его вампирёнок; как прячет взгляд, а потом смотрит в упор своими невинными, совсем детскими, глазами; как вновь куда-то спешно выбегает, а потом старательно смотрит исподтишка, поджимая губы и прячась за плотной тканью штор. и это всё малыш феликс, который в очередной раз поняв, что его засекли, склонив голову, подходит и присаживается на излюбленные бедра, носом утыкаясь в шею старшего, позже прижимаясь к нему ближе, не в силах сдержать себя. а минхо уже давно всё понял и лишь давит в себе смешок, обнимая феликса сильнее и целуя в лобик. — малыш проголодался? — совсем шёпотом ласково спрашивает ли, чувствуя как вздрагивает в его объятиях младший. минхо уже давно выучил своего веснушчатого вампирёнка, что сейчас поднимает свой изголодавшийся взгляд и нервно поджимает губы, потому что не хочет отнимать жизненные силы у своего возлюбленного. он это просто ненавидит, но из раза в раз ему приходится питаться кровью своего человека, чтобы поддерживать свои, ведь издавна, ещё со времён лихёка, считалось, что истинная кровная связь между человеком и вампиром может поддерживаться при том условии, что представители низшей расы (в этом случае люди) будут предоставлять высшей расе в качестве пищи свою кровь. но феликсу не нравились эти давно сложившиеся обычаи, ведь младший понимает, что их связь — это нечто большее, чем просто кровная. они и есть нечто большее. — на сколько мой малыш проголодался? — продолжил старший, поднимаясь с места и подхватывая того под бёдра. — очень сильно, — тихо бормочет феликс, сверкая в полутьме своими красными глазами. — и как он мне это покажет? — всё в той же ласковой манере спрашивает минхо, усаживая его на подоконник, и медленно выводит кончиком носа замысловатые узоры на шее младшего, будоража чувствительную кожу. феликс поднимает голову старшего, разглядывая того своим помутневшим взглядом, и притягивает к себе, оставляя свои ладони на скулах минхо и прикусывая его нижнюю губу, незаметно для старшего спускаясь со своего места. — мы так не договаривались, — хохоча говорит минхо, в отместку кусая губы своего вампирёнка, когда они каким-то образом меняются местами. — у нас и не было никакого договора, — чуть тише продолжил младший, не переставая разглядывать возлюбленного. глаза-сердечки, в которых скрывается безмерная любовь к своему человеку. а после долгие, тягучие поцелуи, из-за которых земля из-под ног уходит. минхо откидывает голову назад и соприкасается с холодной поверхностью стекла. бледная кожа отдаёт золотистым оттенком из-за падающих лучей закатного солнца. свет бьёт в глаза. феликс жмурится, и готов поклясться в том, что это минхоновская кожа излучает звёздное сияние, что именно из-за него вокруг них кружатся в танце бабочки. и это не закатившиеся солнце. всё минхо. его минхо. феликс поддаётся вперед и медленно мажет губами по сияющей коже, собирая на губах пыльцу. чуть прикусывает нежную кожу, и, убедившись в том, что минхо готов, сцепляет их ладони ещё сильнее, вонзая острые клыки. после чуть отстраняется, чтобы оставить лёгкий чмок на уровне подбородка и вновь припасть к стекающей по шее дорожке крови, что тянется тонкими нитями вниз, к белоснежному воротнику рубашки старшего. а минхо не двигается, затаив дыхание. и пусть такое у них происходит не в первый раз, ощущения все те же: нотки страха, резкая боль, успокаивающие ладони и поцелуи младшего. а после хочется большего. минхо не знает почему, но после всего этого просто хочется младшего ещё ближе. и в огромном количестве. поэтому тогда, когда феликс поднимает свой «чистый» взгляд, то встречается с затуманенным напротив. чёлка спадает на глаза, отчего кажется, что на младшего смотрит хищник. старший прикусывает губу.вампирёнок мажет по своим, собирая языком оставшуюся кровь.
— разве это называется укусом? — тихо выдыхает ли, приближаясь к лицу младшего. он смотрит из-под опущенных ресниц и водит большим пальцем по нижней губе феликса, не разрывая зрительного контакта. — и что же для тебя укус, ли минхо? — младший заряжается энергетикой своего возлюбленного. склоняет голову и целует. долго, тягуче, жадно. а минхо хочется рывком сменить их положение прямо сейчас, но сдерживает себя, чтобы увидеть дальнейшие действия своего вампирёнка. — в твоём понятии укус — это просто всасывать кожу, — также тихо продолжает он. — и? — ликс прикрывает глаза. лоб об лоб. душа в душу. он слышит, как бешено колотится сердце минхо — от этого губы ли-младшего расплываются в широкой улыбке, больше напоминающей усмешку. «боишься?»«слишком медлишь, милый».
минхо ещё минуту терпит их игру в гляделки, после медленно сползая с подоконника и так же медленно толкая ли-младшего в направлении к спальне, на что тот лишь усмехается. слишком хорошо усмехается, что сердце старшего пропустило удар. потом второй. на третьем феликс уже удобно разлёгся на кровати, а минхо — на его бёдрах. опять глаза в глаза. и в самую душу без слов. — преподашь мне урок? — низкий голос феликса эхом отдаётся в голове. — конечно, — теперь хмыкает минхо, а в глазах черти пляшут. — сначала настрой зрительный контакт, — который и так не разрывался. — твой спутник должен читать по твоим глазам, поэтому, отводить глазки не стоит. после — томление. будто издеваешься над своей жертвой. и минхо на самом деле издевается над феликсом, когда уж слишком сильно прикусывает собственную губу, пока пелена застелила его и без того тёмные, бездонные очи. младший чуть приподнимается на локтях, чтобы вновь прилькнуть к желанным устам, на что ли-старший лишь хмыкает и вновь поваливает того на кровать, придавливая своим телом. — мы ещё не закончили урок, малыш. — твои уроки до безумия нудные и однообразные, — протороторил юный дракула, закатывая глаза, после чего громко вскрикнул, когда зубы минхо неожиданно оставили первый укус на неестественно бледной коже. — мы так не договаривались! — пискнул младший, пытаясь вырваться из крепкой хватки минхо. но тот будто его не слушал, продолжал пытать своего бедного вампирёнка, не в силах прекратить смеяться и оставлять собственные следы от зубов на теле младшего. ведь даже самый страстный, порой и жаркий момент, может смениться на очередную счастливую и светлую память с морем смеха и улыбок, ведь феликс — это его вампирёнок. самый неугомонный, до безумия влюблённый и полюбленный в ответ, совершенно невинный и неловкий, ли феликс, который и проходу не давал такому юному детективу, как минхо. — да прекрати ты уже! минхо! а минхо принадлежит феликсу. до безумия влюбленный, счастливый, который однажды встретил одного неугомонного и уверенного в себе парнишку в коридоре академии, что стал его путеводной звездой и.. который совсем немного любит просто кусаться, минхо. ладно, он очень любит кусать. своего малыша-вампирёнка. — ли минхо! — и я тебя люблю, малыш, — не переставая улыбаться, ответил на очередное «прекрати!» старший. ладно, пора бы признаться, наверное, в самой очевидной очевидности на всей земле. кроме того, что минхо любит кусаться, дразнить, пытать и любоваться, он безумно любит любить ли феликса с самым прекрасным цветочным запахом с нотками цитрусов и со всей вселенной в глазах.