Cicatrices sous les fleurs.

Тэнэ поднёс чужие запястья к своим губам. Каждый оставшийся рубец. Тэнэ любил их и ненавидел отца Дэма за слабость к алкоголю. Владелец дома был готов отдать всё, чтобы поменяться с его демоном местами. Возможно, тогда его сосед по комнате не стал бы скрывать своё доброе сердце за цепями и замками. Дэм же не мог сказать и слова, он давно не чувствовал такую теплоту в свою сторону. Что уж говорить о поцелуях? Его истерзанные своими же руками запястья никогда не чувствовали такого мягкого обращения к себе. Это нельзя было сравнить с лезвием в его руках. — Хватит, — голос Дэма дрожал. Это было слишком непривычно, так не по-настоящему. Словно Тэнэ — сон, галлюцинация, побочный эффект, мечта. Но точно не настоящий человек. Настоящий человек никогда бы не стал, так относиться к нему. Только не после того, как тот использовал его для своих целей. — Это.. Это.. — Дэм, — чужой голос был уже привычно мягким и желанным. У Тэнэ был хрипловатый из-за сигарет голос, бледная как фарфор кожа, бледно-розовые манящие губы. От его одежды пахло не особо выраженным, но ощущающимся мужским одеколоном. Тэнэ словно и правда был принцем из сказки, и как бы Дэму не было смешно, ему казалось, что это подходящее сравнение. Тэнэ поднял лицо Дэмона так, чтобы смотреть ему в глаза. — Послушай, я.. Я не ненавижу твои порезы. Они часть тебя, а ты — замечательный. Всё внутри связывало в один тугой узел, а никогда раньше не просыпающиеся бабочки впервые порхали. Голос пропадал от переизбытка чувств, это было перебором. На удивление Дэма его руку никто не держал, когда тот притянул её к себе. Это была поддержка, а не удержание. Тэнэ был совсем другим. Неожиданно он встал и отошёл к столу. Дэм уже хотел пожалеть о своих действиях, но недолго пошевырявшись в тумбочке, Тэнэ нашёл какой-то маркер и, недолго покрутив его, вернулся на место рядом с кроватью и Дэмом. И, взяв его руку, жёлтым маркером провёл рядом с одним из уже заживших порезов и нарисовал совсем небольшую веточку, а рядом маленький миленький цветочек. Дэм сразу же опешил, но под себя сделал отметочку. Тэнэ красиво рисует. Мог бы он рисовать тату? Интересно. Как минимум эскизы у него были бы по-своему прекрасны. Тэнэ поднял свои глаза, и их взгляды встретились. Родители Тэнэ были внизу и никогда бы не зашли в комнату своего сына, но сам Дэм чувствовал себя всё равно беспокойно всё время. Но сейчас... Сейчас всё было по-другому. Они знакомы уже месяц. На самом деле они уже стали достаточно близки, они, буквально, стали спасением для друг друга. В этом была вся прелесть. К тому же Тэнэ и Дэм с недавних пор ещё жили в одной комнате. Каждый кошмар, позже оплачивался тёплым сладким ягодным чаем, а также холодными, но по-своему нежными руками гладил по волосам. Это тоже было непривычно. — Мне кажется, что ты мне больше чем просто друг. Сердце сделало последний удар прежде чем остановиться, а потом забиться с новой силой в несколько раз быстрее. Воздух стал на удивление лёгким, словно Дэм и не задыхался около десяти минут назад из-за очередного кошмара, притянувшего за собой небольшой приступ паники. Дэмон чувствовал, как краснеют его щёки и шире раскрываются глаза. Тэнэ рисовал уже третий цветок, стараясь не задевать рубцы и, можно сказать, совсем недавние порезы, которые были сделаны как раз таки в приступе паники. Дэм не хотел, так просто вышло. Теперь Тэнэ снова возился с ним, но... Но больше чем друг? Это шутка? — Ты шутишь? «Скажи нет.» — Нет. Дэм не мог сказать и слова, даже если и чувствовал всё тоже самое. Тэнэ просто не может существовать. Никто, узнавая настоящего Дэма, не оставался рядом так долго и уж точно не собирался помогать. Это было странно. Это было непривычно. Но это было слишком хорошо и приятно, из-за этого Дэму очень бы хотелось, чтобы это не оказалось в один момент лишь сном. — Ты мне тоже.