***
Юэ Циньюань был главой великого ордена. Одним из сильнейших заклинателей своего времени, человеком, чьи решения определяли политическую картину мира — и в то же время уважаемым как раз за деликатный подход. За то, что не спешил своими силой и влиянием пользоваться, как только кто-то с ним не соглашался. Юэ Циньюань слишком хорошо знал цену лёгких решений. Слишком крепко помнил, сколько сил необходимо, чтобы выгрызть в жизни что-то действительно важное. Что-то, что так легко сломать всего одним неверным решением. Потому и предпочитал осторожничать, выжидать, оставлять пути для отступления и козыри в рукаве. Поступаться малым, чтобы сохранить основу. Захватывать по крошке, по камешку, складывая из этих крупиц когда надёжный форт, а когда и величественный дворец. Кто мог заподозрить в главе Цанцюн бывшего попрошайку? Кто представил бы, что в юности столь осторожный политик был глуп, импульсивен и неспособен предвидеть последствия своих действий? Юэ Ци не привык, что в его жизни что-то хорошее просто случается — и потому при каждом визите главы Цинцзин его сердце трепетало от восторга и удивления. Сяо Цзю, который добровольно его навещает! Цинцю-шиди, чью тёплую улыбку из-за веера не стёрли никакие сложности последних недель! Сяо Цзю его не ненавидит. Цинцю-шиди не пытается его избегать, несмотря на явное смущение в некоторые моменты. Сяо Цзю не пытается убить Цинцю-шиди, а Цинцю-шиди не планирует сбежать к своему ученику в царство демонов. Всё это наполняло грудь Юэ Циньюаня теплом — и в этом тепле удивительно легко таяли противные мыслишки о том, что это какая-то ошибка. Что он не заслужил дружбы и прощения от Сяо Цзю. Что не достоин преданности и поддержки Цинцю-шиди. Ведь, в конце концов, это были сомнения не только в самом Юэ Ци — но и в выборе сразу двух умнейших людей, которых он знал. Разве имеет он хоть право, хоть желание отвергать заботу Сяо Цзю? Разве стоят эти сомнения больше, чем едва скрытая веером проказливая улыбка Шэнь Цинцю, которого сегодня почему-то сопровождал его главный ученик? — Этот Юэ рад приветствовать Цинцю. Шиди привело какое-то дело? — обычно присутствие Мин Фаня говорило именно об этом. Но слишком уж искрился весельем взгляд Шэнь Цинцю поверх веера. — Этот Шэнь не рискнёт называть это «делом», — ресницы качнулись, на миг превращая взгляд в почти застенчивый. — Но надеется, что глава Юэ не откажется помочь его ученику. — Ученику? — Юэ Циньюань перевёл доброжелательный взгляд на Мин Фаня. Что за дело к нему могло быть у главного ученика Цинцзин? Мин Фань склонился в безупречно вежливом поклоне. Выпрямился: Шэнь Цинцю никогда не любил лишнего пресмыкания и учеников своих наставлял, что следует проявлять ровно необходимую степень уважения. — К этому недостойному недавно обратились за помощью его шиди с Байчжаня. Лю-шишу дал им задание разузнать три правдивых факта о каждом из глав пиков, — ещё один уважительный поклон в сторону Юэ Циньюаня. — Шиди посчитали, что общеизвестные факты не годятся, и хотели узнать, как правильно собирать информацию… и усомнились в том, что методы Цинцзин достаточно эффективны. Этот ученик предложил им доказать обратное и выполнить задание Лю-шишу вместе с ними. Ах, значит, пари. Удивительно, что дело остановилось на этом, а не переросло в очередную стычку между пиками… и, кстати, в последнее время действительно на адептов Байчжань жаловались чаще обычного. Значит, ученики Лю-шиди пытались выслеживать? Судя по всему, не слишком удачно, раз всё-таки преодолели свою гордость и обратились за помощью. Или всё было не так и это Мин Фань, подобно своему хитроумному учителю, вывернул ситуацию к своей пользе? — И Мин-шичжи хочет?.. — Этот ученик посчитал, что лучшим источником информации о шицзуне будет шицзунь, — невозмутимо ответил Мин Фань. — Кроме того, шицзунь дружит с Лю-шишу и знает его лучше, чем любой ученик, у которого я мог бы спросить. О. Веселье Цинцю-шиди начинало становиться понятным. Шэнь Цинцю и Лю Цингэ были бы самыми сложными мишенями в этом задании — и его ученик одним выстрелом выбил обе мишени. Но вряд ли бы Цинцю-шиди привёл Мин Фаня, только чтобы похвастаться его сообразительностью. Так что… — И теперь этот Юэ?.. — Этот Шэнь надеется, что Чжанмэнь-шисюн будет снисходителен к его просьбе и расскажет его ученику три не самых известных факта о себе. Мин Фань снова склонился в вежливом поклоне. Юэ Циньюаню потребовалось несколько секунд, чтобы не расплыться умиленной лужицей: Шэнь Цинцю не просто проказничал, Шэнь Цинцю предлагал ему проказничать вместе! — Шиди не считает, что это будет не совсем честно? — не удержался от мелкого поддразнивания Циньюань. — Если бы кто-то из адептов Байчжань догадался задать вопрос этому мастеру, он бы ответил, — с восхитительным бесстыдством отмел аргумент Шэнь Цинцю. Юэ Циньюань улыбнулся: не мог не улыбнуться. Повернулся к Мин Фаню. — Почему Мин-шичжи так заинтересован в победе? Конечно, он не откажет в просьбе Шэнь Цинцю, особенно такой пустяковой. Но Мин Фаню этого знать не обязательно — так что пусть для начала попробует убедить его самостоятельно. — Этот ученик отвечает за обучение своих шиди и шимей и назначение их на миссии, — Мин Фань уважительно склонил голову. — И лучше прочих знает, что, хотя ученики Цинцзин умны, умелы и отважны, не все из нас бойцы уровня Ло-шиди. Адепты Байчжань, напротив, сильны в бою — но часто упускают детали или пренебрегают подготовкой, из-за чего страдают на миссиях. — Справедливо, — кивнул Юэ Циньюань. — Но Мин-шичжи не хуже меня должен знать, что ваши пики не слишком хорошо ладят. — Но шицзунь и Лю-шишу показывают, что мы можем, — твердо ответил ему юноша. — И если Цинцзин добьётся уважения Байчжань, то наши команды будут лучшими. Юэ Циньюань позволил себе приподнять брови в лёгком удивлении. Даже так? Не доказать собственное превосходство, не победить вечных противников на более удачном поле, а именно заслужить уважение? Какой… интересный выбор цели. — И было бы сложно заслужить уважение Байчжань в бою, — закинул он ещё один крючок. — Было бы неразумно пытаться сделать это в бою, — покачал головой Мин Фань. — Мы сильны в разных дисциплинах, и пытаться уравнять Цинцзин с Байчжань — всё равно что связать всем и руки и ноги. Этот ученик хотел бы, чтобы шиди с Байчжань уважали его настоящие таланты. Шэнь Цинцю за спиной ученика буквально раздулся от гордости. Юэ Циньюань его понимал: он и сам сейчас испытывал почти иррациональное умиление. Какого замечательного ученика вырастил Тихий пик! Осторожность и внимательность Сяо Цзю, нестандартные решения и открытость Цинцю-шиди… Неужели и впрямь новое поколение сумеет избежать хотя бы части их ошибок? — Этот Юэ одобряет стремления Мин-шичжи, — одобрительно кивнул Циньюань, — и не откажет в просьбе своему шиди. Короткая пауза, почти лукавый взгляд в сторону Шэнь Цинцю. — Требуется ли Мин-шичжи, чтобы его просьбу представили Ци-шимей? Сомневаться в талантах главного ученика Цинцзин не стоило, но Сяньшу всё же был очень строг в своей гостевой политике. Проникнуть на него юноше было бы очень сложно… — Это ученик благодарит Чжанмэнь-шибо за снисходительность, — Мин Фань сложил руки в уважительном поклоне. — Но этот ученик полагает, что Нин-шимей справится без его помощи. Значит, на Сяньшу отправилась Нин Иньин. Циньюань не стал сдерживать одобрительную улыбку: Мин Фань и в самом деле проделал отличную работу. Будет интересно увидеть, что из этого всего выйдет. И на слаженные команды Цинцзин и Байчжань Юэ Циньюань тоже посмотрел бы. Не всё же Шэнь-шиди с Лю-шиди отдуваться.Нетрадиционный подход
12 ноября 2022 г. в 17:56
В том, что Шэнь Цинцю — та ещё хитроумная гадюка, на Байчжане не сомневались никогда. Это было ясно ещё со времён, когда главный ученик Цинцзин насмерть сцеплялся с тогда ещё не Богом войны Байчжаня. Временами даже сводил эти схватки вничью — разумеется, за счёт подлых и коварных приёмов.
Кто же знал, что истинным вероломством со стороны Шэнь Цинцю будет вовсе не попытка заманить Лю Цингэ в заросли синепупырчатой лапчатки! Никто не знал точно, что произошло между Шэнь Цинцю и Лю Цингэ в пещерах Линси, — но глава Байчжань после этого признал долг спасённой жизни. А Шэнь Цинцю коварно этот долг не истребовал, вместо какой-нибудь услуги или редкого артефакта начав регулярно захаживать на пик Ста битв.
Старшие ученики ещё помнили блаженные времена, когда их шицзунь с главой Цинцзин на дух друг друга не выносили. Младшим всё больше казалось, что это очередные байки из разряда «а раньше трава была зеленее». Впрочем, с тем, что присутствие Шэнь Цинцю на Байчжань — плохая примета, соглашались все и единогласно. Мало им было «тренировок», когда шицзунь отрабатывал на всех подвернувшихся под руку самые дурацкие атаки, какие только мог подсказать ему глава Цинцзин! Мало было якобы невинных замечаний, после которых часами приходилось зубрить отличия синей угрехвостки от молниеносного линя — и хорошо, если не на практике во время ночной охоты!
Так ещё и совершенно недостойное задание по сбору информации о главах пиков, которое они никак не могли завершить, досталось им тоже из-за Шэнь Цинцю! За первую неделю они не справились с заданием, даже не сумев пробраться на некоторые пики. Потом был скандал с Сяньшу, ученицы которого отчего-то были уверены, что адепты Байчжаня стремятся полюбоваться их прелестями. Крик тогда стоял — аж в ушах звенело. И ладно бы прекрасные девы только кричали! Как оказалось, нежные феи с Сяньшу отнюдь не гнушались использовать ловушки, численный перевес и преимущества знания местности на родном пике. Не то чтобы ученики Байчжаня проиграли эту битву — но в азарте неожиданно сложной схватки они напрочь забыли, зачем вообще рвались на пик красавиц, и вместо вожделенной информации получили только выговор и удвоенные тренировки.
Словно назло, после этого скандала шицзунь с задумчивым хмыканьем снизил планку задания с «отчёта о привычках, предпочитаемой одежде и характерных жестах» до «трёх достоверных фактов о главе каждого пика». Это было несправедливо! Это было нечестно, в конце концов: они не какие-то там неженки, готовые сдаться после первых неудач!
Разумеется, каждый ученик Байчжаня втайне поклялся выполнить то самое, первое задание шицзуня.
Разумеется, за прошедшие три недели они так и не приблизились к нужному результату, даже объединив всю имеющуюся у них информацию.
Зато Ян Исюаня чуть не затоптал вырвавшийся из загона бегемотогусь, и доступ ученикам Байчжаня оказался закрыт и на пик Зверя. Вдвойне обидно было из-за того, что Исюань в кои-то веки оказался не виноват в учинённом разгроме — наоборот, даже помог поймать сбежавшего монстра, хоть и свернув ему в процессе клюв набок.
Последней каплей оказалось то, что проклятый Шэнь Цинцю раздвоился. А шицзунь на это даже не среагировал — будто каждый день на пик приходит глава Цинцзин со своей более молодой версией. Нет, совсем уж двойниками они не были, и, наверное, второй мог оказаться просто родственником, решившим навестить главу пика…
Но это же Шэнь Цинцю!
Он мог просто из поганости характера устроить что-то такое, чтобы ученикам Байчжань никогда, никогда не удалось справиться с тем самым заданием.
Зачем главе Цинцзин пол-Байчжаня на лекциях об истории артефактов, адепты не знали. Но в том, что это очень, очень коварный план, даже не сомневались. Такой, который честной силой в лоб и не преодолеть. Байчжань не то чтобы любил отходить от своей прямолинейной силовой доктрины — но раздвоившийся Шэнь Цинцю определённо требовал отчаянных мер.
Умыкнутый с Цинцзин за два часа до подъёма Мин Фань смотрел на адептов Байчжань как на идиотов. Растрёпанный, одетый всего в один слой, не оказавший серьёзного сопротивления — собственно, когда Мин Фань разглядел, кто его скрутил, он просто обмяк мёртвым грузом, заставив своих «похитителей» пыхтеть от негодования, но тащить его полностью самостоятельно. А всё равно смотрел так, будто был хозяином положения.
— …Ты же не хочешь, чтобы мы все таскались на лекции на твой пик? — Ци Цзюэ закончил излагать свои требования и постарался как можно более угрожающе нависнуть над цинцзинским неженкой.
Мин Фань хмыкнул и скрестил руки на груди.
— Читать эти лекции я бы не хотел: намаешься с вами до мигреней. Только история артефактов не моя специализация. А вот посмотреть, как Ло-шиди вкладывает вам в голову что-то полезное… я бы не отказался! — главный ученик Цинцзин гнусно усмехнулся.
Ци Цзюэ злобно засопел. Последнюю драку с Ло Бинхэ, которая и привлекла к ним внимание главы Цинцзин, они, разумеется, помнили. Как и то, что намять засранцу бока не вышло даже втроём. Но вот то, что главного ученика Цинцзин ничуть не испугают перспективы…
— Мы же вам все павильоны разнесём, — попробовал надавить Су Веймин.
— Как разнесёте, так и восстановите, — Мин Фань вальяжно повел плечами. — Или будете по миссиям мотаться, пока бюджет не отобьёте. По охране очень нервных и очень высокородных подростков, потому что за них платят больше.
— Ты!.. — чуть ли не взвыл Тэн Лей, однажды чуть не угодивший в женихи такой «очень нервной и очень высокородной» после охранной миссии. — Да ты!... Да я тебе прямо сейчас морду набью!
— Ты можешь попытаться, — главный ученик Цинцзин кивнул словно бы даже с сочувствием. — Только это ничем тебе не поможет. Если бы вы хотели подраться со мной, не было бы смысла тащить меня сюда в такую рань. Это уж не говоря о том, что теперь я всё-таки буду отбиваться.
— Можно подумать, ты справишься!..
— С тобой одним? Вполне может быть. С вами всеми? Нет, конечно, но моя гордость нисколько не пострадает, если шицзунь спросит, кто меня так отделал.
Мысль о Шэнь Цинцю, действительно разозлённом из-за нападения на своего главного ученика, прошлась по спинам неприятным ознобом. Тэн Лей посмотрел на собственный кулак с каким-то даже отчаянием — врезать Мин Фаню от всего этого хотелось только сильней, но ведь правда же не поможет!
— Но теперь мне даже интересно, а чего вы на самом деле хотели, — почти дружелюбно продолжил Мин Фань. — Если не устроить очередной бардак.
Ци Цзюэ недоуменно нахмурился. Он же только что объяснил?..
— Я понял только, что шицзунь за что-то пригрозил вам лекциями на Цинцзин, а Лю-шишу согласился. И что вы считаете, что я могу на это как-то повлиять. Вот аж интересно: как? Вы хотели заставить меня переубедить шицзуня? И для этого выкрали меня из кровати? — Мин Фань выгнул брови красивыми полумесяцами. — За два часа до побудки?
Адепты Байчжаня неловко замялись. Да, в таком раскладе их план выглядел… сомнительно.
— У нас миссия по сбору информации, — вдруг прямо в лоб заявил Ян Исюань. — О всех главах пиков.
— А, то есть вы хотели из меня вытрясти информацию о шицзуне. Ладно, в таком случае это выглядит немного менее… непродуманно.
— В смысле — немного? — возмутился Су Веймин.
— Ну, вам ведь ещё надо меня убедить хоть что-то рассказать, — ухмыльнулся Мин Фань. — Меня-то ваши лекции на Цинцзин не пугают.
— Ах ты ж!.. — Тэн Лей снова сжал кулак.
— А, а, а! Если меня избить, я обижусь и точно ничего не скажу, — главный ученик Цинцзин уже откровенно веселился.
Ци Цзюэ скрипнул зубами. Торговаться с учеником того самого предельно коварного Шэнь Цинцю не хотелось: наверняка ведь стребует втридорога и чего-нибудь этакого! — но и другого выхода, похоже, не оставалось. Сами они никак не успевали справиться с заданием до того, как терпение шицзуня иссякнет. Так что…
— Пожалуйста, шисюн, научи, как делать это правильно, — снова влез Ян Исюань.
— А? — Су Веймин, скривившийся от того же самого понимания, нелепо дёрнулся. — Ты что, совсем?..
— В Цзиньлане именно Шэнь-шибо выяснил, какое существо является причиной эпидемии, — без всяких сомнений продолжил Исюань. — И только после этого шицзуню удалось его выследить и поймать. Значит, сбор информации — это специализация Цинцзин, верно?
— Не обязательно учиться на Цинцзин, чтобы уметь использовать мозги, — фыркнул Мин Фань. — Впрочем, если вы обращались за помощью так же, как ко мне, я не удивлён, что вы до сих не закончили.
— Эй! Мы не обращались к тебе за помощью!!!
— Да? — главный ученик Цинцзин снова выгнул брови полуарками. — Тогда я пойду. Хотелось бы всё-таки доспать свой час до подъёма.
Мин Фань развернулся и даже успел шагнуть прочь, прежде чем Ци Цзюэ всё-таки поймал его за рукав.
— Я. Прошу, — он скрипнул зубами, но все-таки продолжил. — Объяснить. Как… сказал Исюань-шиди.
Мин Фань смерил чужие пальцы на своем рукаве скептическим взглядом, но все-таки остановился.
— Что ж. Только из уважения к Лю-шишу. И ханьфу дайте, холодно.
Кто-то вполголоса прокомментировал цинцзинских неженок, но Мин Фань на удивление точно нашёл ворчуна глазами, словно пересчитывая взглядом все слои его ученической формы. Так что ханьфу в цветах Байчжаня ему всё-таки дали — и непохоже, чтобы расцветка его хоть сколько-то смутила.
— Так что именно от вас требуется?
— Три достоверных факта о каждом главе пика, — буркнул Су Веймин, опережая Ян Исюаня.
А то с того ведь станется ещё что-нибудь выболтать. Например, что им уже и так облегчили задание.
— Три достоверных факта? Всего лишь? — взгляд Мин Фаня наполнился отчетливой жалостью. — И вы до сих пор не справились?
— Как будто это так просто! — вскинулся Ци Цзюэ.
— Вежливое имя. Имя меча. Год вознесения в качестве главы пика, — Мин Фань снова скрестил руки на груди, позволив одолженному ханьфу свободно свисать с плеч. — Что, вы даже этого не знаете?
— Мы же не можем все принести одни и те же факты! — попытался защититься Тэн Лей.
— Название пика, главой которого является. Имя учителя. Имя главного ученика, — почти лениво отбил подачу Мин Фань. — Участвовал или нет в запечатывании Тяньлан-цзюня. Практикует или нет путь воздержания. Имеет ли духовное оружие кроме меча. Посещал ли последнее собрание глав пиков. Сражался или нет с Лю-шишу на его личной тренировочной площадке. Мне продолжать?
Возразить было нечего. Предложенные ответы действительно соответствовали заданию Бога войны… но от того не казались менее неправильными. Какая же это задача, если её можно решить сразу, ничего не делая?
— Но это ведь все знают, разве нет? — Ян Исюань задумчиво прикусил губу. — А шицзунь сказал именно выяснить. То есть узнать то, что мы раньше не знали.
Мин Фань улыбнулся ему — будто бы даже одобрительно.
— А что, как драться с другими пиками, вы раньше не знали?
— Ты издеваешься, да? — мрачно поинтересовался Су Веймин.
— Не теряю надежды найти в вас здравый смысл, — отмахнулся главный ученик Цинцзин. — Если цель в том, чтобы вы научились чему-то новому, то и методы должны быть другими.
— Это какими, например?
— Вы договариваться не пробовали?
— А?!
— Просто подойти к дежурному ученику и спросить, что он знает о своём шицзуне. Или сделать ставкой в спарринге, если кто-то заинтересован в улучшении навыков.
— Так они и ответили! Тем более правду! — возмутился Тэн Лей.
— Спорим, я до заката смогу принести вам три факта о каждом главе пика? Для всех разные? — вызывающе вздёрнул брови Мин Фань.
— А спорим! — сжал кулаки Тэн Лей.
— Если продуете, признаете, что Цинцзин круче Байчжаня, — главный ученик Цинцзин самодовольно усмехнулся. — Вы все. Публично. Где-нибудь… на главной площади Цюндин, например.
— Ах ты ж!..
— Спорим, — резко кивнул Ци Цзюэ. — Что мы справимся быстрее тебя. И тогда ты публично признаешь, что все ученики Цинцзин жалкие слабаки, которые и минуты в настоящем бою не продержатся.
— Договорились… шиди-и.
Почему-то это «шиди-и» прозвучало с до боли знакомыми интонациями. Как будто с теми же самыми, с которыми обращался к Лю Цингэ глава Цинцзин. Но пока адепты Байчжань это осознали, пока думали, как на такое реагировать — Мин Фань успел призвать меч и взлететь на нём прямо в предрассветную дымку.
И стоило помнить, что ботаники с Цинцзин в пари не влезают, если не имеют уверенности в победе. Вот только и бойцы Байчжань так просто не сдаются и не проигрывают. До подъёма как раз было время обсудить план действий и подготовиться…
— Бездна! Он моё ханьфу унёс!
…тем более, что играть предстояло против ну очень коварного противника.