I breathe what is yours

– Будь здоров! – Сказал Оби-Ван, повернувшись через плечо. Он говорил это каждые несколько минут, на протяжении этого часа, размышляя, собирается ли Энакин выйти из своей спальни или всё же останется там в одиночестве. И видимо ответом на его рассуждения стали шаги из коридора. Энакин стоял в дверном проёме между кухней и коридором, его глаза и нос были покрасневшими. – Хочешь чашечку чая? – Спросил Оби-Ван, и Энакин пожал плечами, прежде чем сесть за кухонный стол рядом с Оби-Ваном, шмыгая носом. Мгновение Оби-Ван сопротивлялся тому, чтобы провести рукой по волосам Энакина, и всё же сдался, когда услышал мягкий вздох Энакина. – Асока проснулась? – Спросил Энакин, его слова звучали приглушённо, когда он опустил голову, чтобы Оби-Ван продолжил бегать рукой по его волосам. – Она ещё не вышла из своей комнаты. Думаю, она не спала из-за твоего чихания час назад. – Ответил Оби-Ван, и Энакин с разочарованием простонал, но не сдвинулся с места. – Ух, не напоминай мне. – Пробормотал он и снова шмыгнул носом. – Что ж, приму это за то, что ты хочешь чашечку чая. – Сказал Оби-Ван и встал. Энакин закусил губу, останавливая себя от того, чтобы издать звук протеста, когда Оби-Ван убрал свою руку с его головы, и вместо этого поднял голову, медленно моргая и наблюдая как Оби-Ван ходил по кухне. Он моргнул вновь, и перед ним уже была дымящаяся чашка, запах из неё был землистый и сладкий. Оби-Ван проскользнул обратно за стол рядом с Энакином, с чашкой в руках, делая медленный глоток. Они сидели в тишине, медленно попивая чай, и Энакин внезапно осознал, как много таких уютных моментов война отняла у них. Таких моментов, когда он просто мог сидеть рядом с Оби-Ваном и ничего не делать, они могли разговаривать, когда хотели, и не разговаривать, если нет. – Что-то на уме? – Спросил Оби-Ван, смотря на Энакина через край чашки, перед тем как сделать глоток. – Не совсем. – Сказал Энакин, и даже почти не соврал. На самом деле, много чего было в его голове, но это уже превращалось в постоянный белый шум. Постоянный страх перед цветами, которые он выкашливал, перед тем как покинуть свою комнату. И видимо, у Силы было чувство иронии, ведь у него была аллергия на эти самые цветы. – Что насчёт тебя? – Спросил он, и Оби-Ван пожал плечами. – Ничего особенного. Есть пару вещей, которые я должен сделать для Совета. Я сегодня буду преподавать в классе юнлингов. – Ответил Оби-Ван. – О, круто. – Сказал Энакин, ухмыляясь. – Так, думаю, ты не будешь против выпить сегодня вечером? – Энакин. – Вздохнул Оби-Ван и улыбнулся. – Это происходит каждый раз, когда ты учишь юнлингов, особенно старших. – Подметил Энакин, и Оби-Ван закатил глаза. – Это не.. этого не произошло в прошлый раз. – Тихо ответил он. – Да, потому что те юнлинги были почти младенцами, и едва могли говорить. – Мне нравится работать с детьми. – Ответил Оби-Ван и поднял нос. – Ага. С детьми от пяти лет и младше. – Пробормотал Энакин, и они засмеялись. И тогда смех Энакина превратился в кашель, и настроение в комнате быстро упало, когда он отвернулся, чтобы тяжело закашлять в плечо, сильно зажмуриваясь, когда он почувствовал горький вкус лепестков, которые пробивали свой путь наружу из его горла и рта. – Какие у тебя на сегодня планы? – Спросил Оби-Ван, как только Энакин закончил кашлять. Энакин прочистил горло, перед тем как заговорить. – Сегодня мы с Асокой проведём тренировку вместе, а потом я пойду в ангар и хорошенько поработаю над какими-нибудь кораблями. Оби-Ван ничего не произнёс в ответ, но выражение его лица, с которым он смотрел на Энакина, было гораздо печальнее, чем этого хотел Энакин в подобной ситуации. – Что-то не так? – Спросил он, пытаясь выдавить улыбку, но не получилось. – Я всё ещё беспокоюсь насчёт твоего кашля. – Ответил Оби-Ван мягко, и лицо Энакина помрачнело. – Я уже спускался в залы исцеления. – Сказал Энакин, и, что удивительно, не лгал. Он правда был там, и даже получил необходимые медикаменты. Но он был предупреждён насчёт побочек, и, как результат, весь день избегал их принятия. Ночью всё было хорошо. Когда он принял медикаменты, симптомы отошли, но это продлилось не более часа или двух, прежде чем сонливость преодолела его и он заснул. По словам Асоки, прошлый раз, когда они не спали на ночи голо-фильмов, Энакин уснул на плече Оби-Вана, мягко сопя, пока фильм продолжался. Часть его хотела, чтобы он тогда проснулся, чтобы помнить тот момент, когда он был так близок к Оби-Вану, а другая его часть была в ужасе от того факта, что он уснул так рано и всё то время храпел. Но Оби-Ван, похоже, не возражал, и даже сказал Энакину, что ему, вероятно, нужен отдых, если он заснул так рано и спал так долго. – Всё будет хорошо. – Сказал Энакин, положив свою руку на руку Оби-Вана. Мгновение спустя Оби-Ван улыбнулся и сплёл их пальцы. Трепет, что Энакин почувствовал при контакте, когда они держались за руки, был невероятным. Это заставило его тело чувствовать себя наэлектризованным, в хорошем смысле. Он отвернулся, надеясь, что Оби-Ван не заметил румянец, что вспыхнул на его лице. Он поднял взгляд с пола, когда услышал шаги из коридора. Энакин отклонился на спинку стула, стараясь не измениться в лице, когда Оби-Ван отпустил его руку и отодвинулся, чтобы посмотреть на подходящую к ним Асоку. Она немного размялась, заходя на кухню, и тогда взяла другой стул, чтобы сесть между Энакином и Оби-Ваном, который сейчас стоял рядом с раковиной. – Проклятье! – Внезапно воскликнул Оби-Ван, глянув на своё запястье с тревожным выражением лица. – Только посмотрите на время! – Сказал он и ругнулся, прежде чем выбежать из кухни, хватая свой плащ с того места, где он оставил его в гостиной, а затем выбежал из комнаты. – Чтож.. – Начала Асока, поднимаясь со своего места, и начиная заваривать себе каф. –.. и тебе доброго утра, мастер Оби-Ван. – Пробурчала она, и Энакин рассмеялся.