Miss Dimitrescu

Очередное семейное собрание на котором должны были присутствовать все лорды. Димитреску не терпела чужаков в своем доме, но Миранда видимо из принципа всегда собирала всех именно в ее замке. За большим столом сидел Моро, который большими глазами смотрел на Матерь, готовый выполнить любую ее, даже самую отвратительную, просьбу. Молчаливая Донна и ее умалишенная кукла, которая вечно крутится по ногами мерзко и громко крича, хотя сегодня Энджи смирно сидела на коленях хозяйки. Сама Альсина, сидящая со скучающим видом и неспешно покуривающая свой мундштук. Димитреску сидела закинув ногу на ногу, почти полностью оголив невозможно длинную ногу, одетую в чёрный кружевной чулок и высоченные каблуки. Как Карл не старался, но он не мог отвести взгляд от Альсины. Сегодня она была не в обычном белом платье, которое чем-то походило на штору, а в черном платье, сидящим точно по фигуре, заставляя смотреть только на ее тело. Яркие красные губы то капризно кривились, то обхватывали мундштук, то неспешно отвечали на вопросы Миранды. Гейзенбергу не нравился характер Димитреску. Она была высокомерна, стервозна, спокойна, но могла очень быстро прийти в бешенство. Но не отнять у нее было красоты и статности, которая привлекала внимание всех. На ее фоне меркли все. Карлу казалось, что проще убить Матерь, чем заполучить Альсину, но все оказалось гораздо проще, чем казалось на первый взгляд. Достаточно было после миллионного собрание прижать ее, ошарашенную и не ожидающую такого маневра, к стене, горячо и жадно целуя бордовые губы, ощущая привкус дорого табака и крови. Руками пытаясь пробраться под узкое платье, ощущая ледяную кожу бедер и кружево чулок.

***

В доме семейства Димитреску ненавидят холод. Драгоценные дочки Альсины его вообще не переносят, а сама женщина итак слишком ледяная. В их доме всегда тепло, но для Гейзенберга там жарко. На его фабрике всегда прохладно, есть сквозняк и пахнет бензином с машинным маслом. А в доме женщины пахнет сладкими, приторными духами, стоящими, как целое состояние. Его преследует этот запах. Особенно, когда Карл целует длинную тонкую шею, неторопливо спускаясь к чувствительной груди, пытаясь взять от этой шикарной женщины все. Какой бы сукой она не была, но мужчина никогда не сможет оторваться от нее. Гейзенберг хватает Димитреску за темные локоны, а она в ответ зарывается в его волосы. Альсина пытается поторопить Карла, но он недовольно шлепает ее по бедру, а в ответ получает несдержанный стон. Сколько времени проходит никто из них не замечает, никто за ним и не следил, да и зачем, ведь они бессмертны, а значит времени у них навалом. После Димитреску откидывается на плечо мужчины, совершено не стесняясь своей наготы, и закуривает наверное в сотый раз за день. Гейзенберг протягивает ладонь к ней, безмолвно требуя сигарету, но длинные пальца протягивают мундштук прямо к губам, а внимательные, желтые глаза наблюдают на ним. Губы, которые обычно накрашены четко по контуру, сейчас размазаны, и Карл понимает, что половина помады точно осталась у него на теле. Альсина натягивает на себя и на мужчину одеяло, не заботясь о принятии душа, удобнее устраивается у него под боком, чувствуя пальцы у себя в волосах. А Гейзенберг несомненно останется.