Удар звезды смерти

☆☆☆ Солнечные лучи пробивались сквозь занавесь и  постепенно доходили до кровати Феликса, который укутался в теплое одеяло, да так, что торчала лишь макушка. Звонкий будильник разнёсся по всей комнате, заставляя Ликса подпрыгнуть. Он всегда сразу же вскакивал от этой мелодии. Она раздражала Феликса, но была единственной, которая так эффективно могла его растормошить, ведь парень любил поспать. Сладко потянувшись, он в полудрёме взглянул в окно. — Ого, солнечно! Такая погода добавляла энергии, ведь она была редкостью за последний месяц. Настроение с утра было хорошим, пока не вспомнилась вчерашняя переписка: "Бойся привыкать к людям." Это он что, Хёнджина имел ввиду? Неужели настолько больной. Феликс бы уже давно накатал на него заяву за угрозу жизни. Только вот, он ничего не сможет доказать или предъявить. Он пишет в секретный чат, где нельзя делать скрины, а сообщения удаляются после того, как Феликс их прочитает, он не успеет сделать фото с другого телефона, а в строке уведомлений не видны все сообщения. В лицо он его не знает, описать не сможет. Ликс подумал о том, чтобы сейчас было, если бы Кан его не донимал? Он бы так же просыпался с хорошим настроением, болтал с сестрой, кушал панкейки с утра, отправлялся бы на учебу. Спокойно жил. Хотя может быть не познакомился с Хёнджином, и то, которому возможно тоже грозит опасность. А может Дук всего-то запугивает и всё-таки не тронет его? Но сестру... ☆☆☆ Солнце все выше поднималось из-за горизонта. Было непривычно жарко. Чересчур жарко. Феликс снял с себя ветровку и шагал лишь в одном свитере. За людьми вовсе не хотелость наблюдать. Куда более интересно смотреть, так это в термос с заваренным чаем и на упакованные булочки. Ну да, Феликс решил угостить Хёнджина, ведь почему то складывалось ощущение, что он голодный. Ну или так как сестра уехала, не о ком больше заботиться. "Флора". Вот он и на месте. Пришел рано, хоть и  смотрел в интернете во сколько открывается магазин. В 9. А сейчас 8:44. Ну ладно, благо погода хорошая, можно и подождать. Присев на лавочку перед магазином, Ликс неуверенно оборачивался по сторонам, считая, что за ним снова следят. Стоп. За ним следят. И неизвестно с какого времени. А что если они следили и за тем, как он провожал сестру? Дук может отправиться в Австралию, но поиски сестры задержатся, так как тётя давным давно сменила место жительства, поэтому на старом адресе никто не живёт. Феликс бы не рискнул туда отправлять сестру... Бегать, прятаться, бояться - тоже не дело. Но что тогда делать? Пока Ли пялил в одну точку, сзади кто-то подкрался и положил руку на плечо. Сердце Феликса среагировало быстрее, чем сам он, потому что оно явно пыталось выпрыгнуть и убежать, дабы спастись. Оборачиваясь назад с глазами по пять копеек, перед Ликсом предстала знакомая фигура. — Дурак! Кто так пугает? — облегчённо выдохнув, Феликс прикрыл глаза и повернулся обратно, хватаясь за сердце, чтоб оно успокоилось. Хёнджин хохотал от реакции младшего и перепрыгнул через скамью, садясь рядом, но не убирая своей руки с плеча Ли. — Да ладно тебе, средь бела дня собаки вряд ли нападут, — Хёнджин перестав смеяться наклонил голову набок, а Ли повернулся в его сторону, вскинув брови. — Какие собаки? — недопонял он. — Всякие, — Хван улыбнулся и убрал руку, переводя взгляд на термос с булочками, — о, это мне? — С чего бы? — парень заметно рассердился. — А кому тогда? — Это я просто дома не успел поесть, поэтому с собой взял! — не сдавался. — Не успел поесть? Да ты раньше меня пришел сюда, ещё б десять раз поел! — Хёнджин забавлялся, — ну ладно, признайся уже. И Ликс всё-таки протянул ему завтрак, а Хван победно улыбнулся. — Ты не постоянный, то цветочек, то колючка! — взглянув на наручные часы Хёнджин откусил булочку и открыл крышку термоса, — кстати, это я не успел поесть. Как Феликс и думал. — Там что, арахис? — ковыряя булочку пальцем, воскликнул Хван. — Ну да, ты не любишь арахис? — с досадой спросил Ли. — У меня аллергия на него! А тут Ликс запаниковал. — Как аллергия? — вылупил глаза. — Ну это когда появляется сыпь, чешется всё, — как ни в чем не бывало ответил Хёнджин, не задумываясь укусив ещё кусок. — Куда ты! — выхватил, — а ну выбрось. В итоге сам выбросил. — Что теперь с тобой будет? — продолжал паниковать желтоволосый. — Как что? — удивился старший, — умру! — Да ну тебя, — Феликс легонько ударил его по плечу и скрестил руки перед собой, — может в больницу? — В морг? — Прекрати! Я вижу тебе совсем всё равно. — Да ничего со мной не будет, почешется немного, да перестанет... наверное. Феликс нахмурился и теперь сам взглянул на время. Оставалось пару минут, но перед входом уже кто-то стоял. — Смотри, там наверное покупатель уже ждёт! Может раньше откроешься? — показывая в сторону магазина, для чего-то шепотом произнес Ли. Хёнджин обернулся и напрягся. — Это мама. — А... — Феликс задумался и вспомнил, что Хёнджин ниразу не упоминал своих родителей, да и в целом детство. Только настоящее. Но Ликсу ли судить? Хван встал, а Ли за ним. Хван пошёл, а Ли за ним. — Мама? — с серьезной, но немного вопросительной интонацией окликнул её Хёнджин, заставив обернуться, — чего пожаловала? Женщина лет сорока пяти выглядела довольно слабо. На лице у неё четко были видны морщины. Волосы полностью седые, заплетённые в низкий пучок на голове. Юбка карандаш доходила до колен, сверху накинут серый плащ. Руки переплетены в замок, на локте висит сумка. — Я.. — женщина запнулась, словно не знала, что сказать, — я хотела тебя увидеть. — Увидела? Думаю тебе пора, — Хёнджин перестал на неё смотреть и обошёл женщину, открывая ключом дверь магазина. Миссис Хван потупила взгляд, в котором читалась какая-то...вина? Затем она взглянула на Феликса и свела брови к переносице. — Это твой новый, — говорила она неуверенно и тихо, — друг? — Мама, — чётко и с агрессией сказал Хёнджин, кидая на неё строгий взгляд, — прошу, уходи. — Хёнджин, я больна, — не слушая просьбу сына, начала она, — у меня рак головного мозга. ☆☆☆ Хёнджин перебывал в неком шоке. Он явно не думал услышать это от матери. Но что она от него хочет? Просто пришла поделиться? Или деньги просить на лечение? А может думает, что его совесть замучает и он к ней потеплеет, после того, что она сделала? Ни за что. — Врачи сказали, что я долго не протяну...максимум год. Все мы максимум год протянем. — Мне очень жаль, — неискренне сказал Хёнджин, потянув на себя ручку двери, тем самым открыв её, — Ликс, входи. Феликс послушно зашёл внутрь. — Это всё? — Да... — опустив голову, женщина медленно, словно ждала, что сын ее остановит, развернулась и ушла прочь. Хван даже не посмотрел на неё, а вошёл вслед за Феликсом, который чуть ли не плакал. — Ты чего? — недоумевал Хёнджин. — За что ты так с ней? — Ликс не знал, какие взаимоотношения у сына с матерью, поэтому судить Хвана не мог, но его сентиментальное сердечко было легко расстроить. — За то, что она меня в 15 лет выгнала на улицу. Без всего, — спокойно отозвался он, а в глубине души чувствовал засевшую обиду, — из-за...да впрочем какая разница? Я не хочу об этом вспоминать, по крайней мере сейчас. Феликс не ожидал. До него не доходило. Как? Родная мать выгнала сына на улицу? Какая бы причина там не была, разве можно отказываться от собственного ребенка? Но желтоволосый больше не проронил ни слова, раз  Хёнджин не хочет поднимать эту тему, то и он не будет. Небольшое помещение было обставлено различными цветами, а касса стояла на стеклянном прилавке, внутри которого находился гербарий. Выглядело креативно. А рядом с ним стояло небольшое кресло, куда уселся Ли. Хёнджин включил свет и накинул на себя фартук, встав за стойку, он открыл большую тетрадь в клетку А4 и начал пересчитывать цветы. Феликс с интересом за ним наблюдал, иногда кидая взгляды на полевые растения, думая о том, что какие они прекрасные. Напоминали свободу, независимость, лёгкость и счастье. В отличие от, например строгих, колючих и злых роз, но порой они романтичные. Хёнджин облокотился на перегородку и не отрывая взгляда от исписанных листов, почесал щёку. — Чешется? Сыпь пошла? — вскочил младший. Повернув к себе Хёнджина, Феликс начал внимательно рассматривать место, где Хван только что чесал, поворачивая голову то влево, то вправо, дабы лучше разглядеть. — Да уймись ты, — скинул с себя руки и развернулся обратно, — нормально все у меня. По помещению раздалась вибрация мобильного телефона. Причём мобильного Хёнджина. Феликс отметил, что при нём, ему никто не звонил. — Да? — прижав телефон плечом, ответил старший, параллельно зачеркивая некоторые записи, — в университет? Для чего? ☆☆☆ — Может мне с тобой пойти? — еле слышно предложил Феликс, смотря на то, как Хёнджин снимает фартук и накидывает на себя пальто. — Не нужно, последи за прилавком, пожалуйста. Если кто спросит скажи, что вызвали в университет. — А кто может спросить? — переводя взгляд на рабочий телефон, спросил желтоволосый. — Вдруг начальник, напарник, — махнув на прощание Феликсу рукой, он открыл дверь магазина, из-за чего звякнули колокольчики, висящие над входом, — если что, звони. Покинув помещение, Хван направился на остановку. ☆☆☆ Из-за смены температуры и сокращения светового дня, производство хлорофилла замедлилось, а существующий разлагался, поэтому листья начинают местами желтеть. Небо хоть и блеклое, но в особенности теплое, благодаря сиянию сегодняшних лучей уходящего солнца. Хёнджин не думал, что снова вернётся в эти круга. Рассчитывал забыть это место до конца жизни.. но в голове крутился лишь один вопрос: "Что им от меня нужно?", Но в глубине разума находился и ответ: "Им нужно что-то узнать, что-то о том небесном теле." На входе в университет, снова встретилась тётя Чо. — К профессору, — не поднимая на неё взгляд сказал Хёнджин, когда та только открыла рот, дабы спросить "куда ты?". Тяжёлые шаги эхом раздавались по помещению. Цель одна - быстрее придти, быстрее уйти. — Хёнджин! — послышался голос за спиной. Хван остановился на лестнице и обернулся, он увидел поднимающегося профессора на второй этаж, который с сожеленим смотрел на парня. — В чём дело? Зачем меня вызвали и кто? — монотонно спросил Хёнджин. — Сегодня приехало роно, — взглянул в глаза, — сказали, что ты им нужен. — Хорошо, где они? Хван был сосредоточен и серьёзен, он готов к любому вопросу, главное, чтобы ответ не заставлял его задуматься. Ему это ни к чему. Светловолосый шагал за профессорм по холу и пялился тому в спину. Когда они дошли до аудитории мистер Юн открыл дверь со скрипом и пропустил Хвана. Тот сделал пару шагов, тем самым зайдя в кабинет. Окинув помещение безразличным взглядом, он остановился на двух председателей роно. Почти лысый мужчина лет шестидесяти, крупный и скорее всего низкий. Деловой костюм и галстук добавляют ему на пару годков больше. Рядом с ним коллега помоложе, похудее и скорее всего повыше, но седина всё равно виднелась на его макушке. Он подправляет очки и смотрит в сторону вошедшего, второй же не поднимал взгляда, а просматривал до дыр бумаги, которые держит в руках. — Доброе утро, молодой человек, — высокий встал и протянул руку для рукопожатия. Хёнджин этот жест проигнорировал и просто кивнул. Лысый мельком взглянул на Хвана и снова уткнулся в бумаги, потирая подбородок. Седоволосый сел на место, показывая рукой на стул напротив, чтобы Хёнджин уселся. Он снова проигнорировал представителя роно и остался стоять на месте, из-за чего сзади послышался кашель профессора, указывающий на то, что Хван перегибает палку своим поведением. — Прошу, не тратить моё и свое время, поэтому давайте приступим к делу, — в тоне Хёнджина слышалась уверенность вперемешку с грубостью. — Хорошо, как скажете, — начал седоволосый, — нам доложили, что вы один из лучших астрономов Сеула. Так же дошли слухи, что вы всю свою студенческую жизнь были зациклены на одном объекте, который древние учёные запретили изучать, для нашего же блага. И вы его изучили до конца. — Слухи же не всегда совпадают с реальностью, — утвердил Хёнджин. — Верно. Но мы пришли не за тем, чтобы вас отчитывать, — подключился второй, — все мы понимаем, что рано или поздно человечество подхватиться и начнет интересовать им. На самом деле многим учёным удалось что-то про него узнать, но не до конца. В отличие от вас. Хёнджин ждал. — К нам поступил заказ. Выступить на конференции с полным раскрытием этого тела. Это покажут по телевидению на всех каналах, во всех новостях, об этом узнает весь мир. Сам президент подтвердит, что это не ложная информация. Народ наконец узнает правду. — Народ не узнает, — сказал Хван, что поставило тех в недоумение. — Как это не узнает? — поднялся лысый. — Я не собираюсь выступать. Тем более какова вероятность, что я прав? — Вам заплатят, — мужчина был уверен, что это заставит Хёнджина передумать, — не переживайте по поводу своей правоты. — Меня не волнует вознаграждение. Я сказал, что не буду выступать. Мне это больше неинтересно. Надеюсь мы с вами больше не увидимся. Всего доброго, — сказав свои последние слова, Хван развернулся и ушёл, громко хлопнув дверью. ☆☆☆ — Кажется, есть какая-то причина, почему он отказался, — предположил низкий и сел на место. — Возможно это связано с результатом, — ответил другой, смотря на профессора. — Нам нужно выяснить этот результат, — подытожил второй. — Профессор Юн, а с вами молодой человек не делился своими успехами? — Я ничего не знаю. Ему не нужны проблемы. Пусть Хван сам разбирается. Мистер Юн предупреждал, что не стоит в это лезть. Предупреждал ещё в студенческие годы. Но в голове профессора возник вопрос: кто донёс слухи? Если об этом никто не знал.