Мгновения страсти

Юнхо уже несколько часов активно пытал свой мозг. Случайно услышанная фраза ввела его в глубочайшие философские размышления. Мужчина вновь и вновь удивлялся тому, как выставленные в правильном порядке слова могут повлиять на человека. В считаные минуты погружая его в свой мир, заставляя осмысливать суть, и понять их смысл. - Джеджун, как ты думаешь, в раю вместе с наслаждением может поселиться и страх? – неожиданно спросил Юнхо. - Может, - немного подумав, ответил Джеджун. - Почему ты так считаешь? – удивился Юнхо. - Возьмём для примера наши отношения. Когда я рядом с тобой, чувствую себя обитателям рая, так спокойно и комфортно мне рядом с тобой. Но перед тем как оказаться в твоих объятиях, мне нужно проделать долгий и тернистый путь, в это время я всегда испытываю страх быть застуканным фанами или журналистами. Понимаешь, к чему я клоню? - Кажется, понимаю, но мне нужна практическая демонстрация, - хитро прошептал Юнхо. - Демонстрация чего? Рая или страха? – захихикал Дже. - А ты как думаешь? - Хочешь, чтобы я сорвал вуаль с твоей похоти? – облизывая губы, проговорил Дже. - Хм, возможно. А я бы тогда дотронулся до твоей молочной кожи, и ласково вылизал каждый изгиб твоего сладкого тела, - прошептал Юнхо. - Ну, тогда оторви все пуговицы и заклепки, что мой пыл пока что в заключении хранят, - оголяя плечо, на придыхании шептал Джеджун. Юнхо в мгновение подался вперед, тут же опрокидывая любимого на спину, и впившись в губы страстным поцелуем, принялся освобождать его от одежды. - Пуговицы – наши враги, - рычал Юнхо, вырывая их из петель. - Поправка, извращенцы. Голод - наш враг, Джеджун. Приготовь обед, - иронично заметил Чанмин, вернувшись с репетиции и застав непристойности в гостиной. - Ты чего так рано вернулся? - чуть не рыдал Джеджун, так красиво Юнхо соблазнял его в первый раз. - Нифига не рано. Где еда? – не унимался Чанмин. - Сейчас приготовлю, - буркнул Дже, поправляя одежду и нехотя направляясь на кухню. Проводив хена взглядом, Чанмин сделал вывод, что пока эти двое не научатся трахаться в комнате, голод ему не страшен.