последний мятеж

Рассвет отдаёт тенями красно-жёлтого и, подставляясь под лучи солнца, Кристина улыбается, вдыхая побольше воздуха. — Все готовы? — спускается Рома, окидывая каждого взглядом: уставшие и помятые, но огоньки в глазах не дают расслабиться, — Выезжаем через час, осматриваем местность, готовимся. Надеюсь, дух не утерян. — Да, мы готовы, — подскакивает Аня, указывая на плакаты, — выбирай своего любимчика. Рома усмехается, подходя ближе. У него в руках три маски из пластика, будто карнавальных, а сам он в вон выходящем смятении — нервничает, напряжен, словно оголенный провод. — Выбираю Синявского, — осматривает и другие плакаты — там надписи и лозунги, вперемешку с другими портретами, — Лиза захочет Новодворскую, оставьте ей, — он поворачивается в сторону троих новеньких, которые сидят на полу, устало смотря на него, — Возьмите маски, а повязки я вам сейчас принесу. — Это всё, конечно, круто, но вы хоть иногда развлекаетесь? — спрашивает Вилка, примеряя маску. Её детская натура чертями пляшет, когда она начинает понимать приближение неизбежного, а азарт, разносящийся прямиком по помещению в воздухе, подкрепляется ухмылками остальных присутствующих в комнате. Дима усмехается, переводя на неё взгляд — они кучка ботанов, развлечениями это назвать трудно. В этом гараже не место веселью — они живут здесь, в постоянной борьбе, занимаются важными делами, каждый день вершат историю. — Мы играем в карты, — подаёт голос Аня, — Виктория чинит свое барахло, Лиза читает, Рома спит, Арсен терроризирует подростков в интернете, — на этот комментарий Дима особенно громко смеётся, давая понять, что это шутка, — А я копаюсь в теплице. — Вы зануды, — говорит Лера, а сама кладёт голову на плечо Вилки, прикрывая глаза. Кристина за ними исподтишка наблюдает, улыбается, думает, что у них двоих что-то происходит — как минимум потому, что свои матрасы они постелили вплотную, но разбираться с этим нет времени. Она также обдумывает слова, сказанные Лизой: они чётко отпечатались в памяти, не давая воли другим мыслям. Индиго была права во многом, её наблюдательность и серьёзность Кристине импонировала, но то, что её приняли за желающую пиара персону – раздражало. Кристина чётко знала — это и её борьба тоже. Дело было в том, как Лиза относилась к «Сплетению»: Захарова осознала, что у этих людей больше ничего нет, им пришлось отказаться от жизни ради их общего дела. Она такой выбор весьма уважает, даже взяла на заметку самоотверженность Лизы, а к тому же, удивилась, почему лидер не она, ведь по её мнению, Рома тряпка полнейшая. Через час все собраны, подходят к машинам в ожидании Ромы и Лизы. У Кристины возникает вопрос, почему эти двое всегда отсутствуют вместе, но она ничего не говорит. — Так, Лиза, Арсен, нужно, чтобы мы с вами были по одному в каждой машине, так надёжнее, — все кивают, а Аня сразу подходит к Арсену, будто защищая себя от остальных, — Три машины, в свою я заберу Вилку и Леру, я за них переживаю, — индиго кивает, а Вилка на это лишь фыркает, но ничего не говорит, — Арсен, ты по старинке, — загребая к себе Аню с Димой, он облокачивается на капот, — Кристина, ты же шумахер, да? Кристина только хмыкает, самодовольно кивая, а Лиза разглядывает её выражение лица. Кто бы сомневался. — Вика и Лиза с тобой. Виктория безмолвно, без единой эмоции на лице подошла к своей группе. Её осанка и высоко поднятый подбородок, а также строгое выражение лица, отдавали нотами неприязни к ситуации. — Если вы начнёте спорить в машине, одна из вас прямо на ходу полетит в кювет, — заключила, садясь на заднее сидение, а Кристина с Лизой переглянулись. — Она всегда такая душка? — Большую часть времени. — кивнула Лиза, улыбаясь себе под нос. Рёв моторов и поднятая в воздух пыль приближали к моменту, в котором те скоро окажутся. Ещё не успевший проснуться город кряхтел под клубами пара от машин, люди, изредка бродившие по улицам, морщились от громкого звука. Лиза принялась рассматривать карту вновь, пока Кристина усердно смотрела на дорогу. — Оставляем машину в переулке в двух кварталах от памятника, потом нужно будет бежать, — Виктория безучастно пялится в окно, а Кристина отвлекается на пару секунд от дороги, кивая. Она, безусловно, пытается обогнать Рому. Непонятно почему, просто рвёт на всей скорости, сжимая челюсти — это тоже часть натуры, думается Лизе. Вечное желание быть первой. Но в данной ситуации это не кажется чем-то плохим — наоборот, жирным плюсом в копилку свиты «Сплетения», с которыми точно можно дойти до конца. — Гонки сможешь устроить позже, думаю, Рома будет только за, а сейчас мы разъезжаемся в разные стороны. И Кристина усмехается, сворачивая в соседний переулок. — Я бы тоже погоняла, эти ботаны меня достали со своими картами, — подаёт голос Виктория, и в зеркале Захарова видит ухмылку, — Впервые за два года наш гараж ожил. От этого заявления Кристина улыбается ярко, а Лиза только головой ведёт, не подавая виду — она прекрасно знает пыл Виктории. Она ходит, мрачнее тучи, мало кого уважает и, в целом, хорошая девчонка — просто характер тяжелый, но, в любом случае, у каждого из них свои проблемы с головой. — А я думала, вы семья. — Мы и есть семья, — отвлекается от пейзажа за окном и поднимает голову, улыбаясь, — но некоторых сестёр и братьев я не переношу. — Прошло полтора года, а ты до сих пор на неё злишься, — улыбается Лиза, смеясь ещё больше, когда видит озадаченное лицо Виктории. — Я не злюсь, она меня просто бесит. — Вы про блондинку? — Кристина крепче сжимает руль, переводя взгляд на обеих, — Аня, да? — Да, у них с Викой личная неприязнь, — Лиза складывает карты, надевая капюшон, — потому что однажды Аня ей сказала, что у неё вечно недовольное лицо. — А я вывихнула ей руку, — на это Захарова выпадает, поднимая бровь — вот тебе и семья, — потому что это моё обычное лицо. Машина остановилась с громким звуком в каком-то переулке, когда Лиза подтвердила, что место правильное и натянула маску, Виктория подхватила свой баллончик, выходя из машины и оглядела пространство. — У нас есть пятнадцать минут, потом мы все встретимся у памятника, подготовим место и начнём. Как раз успеем, — она видит, как Кристина закуривает, жадно хватая дым и смотрит пару секунд прямо, не замечая ничего вокруг, — Нервничаешь? — Нет, всё в порядке, — она напряжена, но плечи по-прежнему мертвой хваткой в идеальной осанке, а острый взгляд голубых глаз направлен четко перед собой, — Повтори еще раз наш план. — Мы начинаем демонстрацию, нас снимают журналисты, потом поспевает полиция — как только услышишь сирену, начинай бежать, — Лиза подходит ближе, облокачиваясь на машину, а Виктория берёт сигарету из рук Кристины, делая пару затяжек, — Ни в коем случае не дай им сорвать маску и держись, даже если будут пытаться ударить. Чтобы добежать до машины у нас будет пять минут, потом нужно уезжать, — она переводит взгляд на Вику — та внимательно слушает, — Наши люди в полиции пообещали только пять минут форы, дальше мы сами по себе. Кричать ничего не нужно, фотографы и без того сделают всё как нужно, да и простые прохожие тоже. Будет прямой эфир вестись для телеканала, так что готовься к тому, что начнутся крики и попытки нас увести. — Поняла. Тогда за дело. На площади и правда было куча народу — чиновник, готовящийся к речи, журналисты с микрофонами, машины телеканалов и прочие люди. Вокруг памятника собралось немаленькое количество людей, а «Сплетение», которые наблюдали за этим исподтишка, начали готовиться. Надели маски, повязки и полностью закрыли какие-либо опознавательные знаки. У каждого в руке был плакат, Кристина держала свой, рассматривая, пока Вилка с Лерой её подбадривали. Рома осмотрел всех, кивнув: — Через пару минут начинаем, услышите громкий звук, — он усмехнулся, — это Арсен постарается. Подходим сзади, там нас никто не должен заметить, пока все будут закрывать уши, мы станем с плакатами с разных сторон. Всем понятно? Через две минуты начнется эфир, мы как раз прервём речь этого уёбка. Все кивают, сжимая кулаки в подбадривающем жесте. Операторы настраивают камеры, чиновник говорит первые слова — прямой эфир запущен. Кристина последний раз смотрит на Лизу — та спокойна, словно камень, и надевает маску, держа своих девочек за руки, а потом раздается дико громкий раздражающий звук и они все переходят на бег, пока толпа на площади у памятника прикрывает уши, падая на асфальт. Все в полном непонимании, неприятный, срывающий на крик и вызывающий тошноту звук длится около минуты, а потом резко прекращается и взору предстают они. Толпа самоотверженно косится, тыкают пальцем, читают надписи на плакатах, политик пытается что-то кричать, но должного внимания на него уже не обращают. Операторы снимают происходящее, наводят камеру крупным планом на некоторые плакаты. Прохожие подбегают, снимая на телефон. А после первой волны шока чиновник пытается подойти, вырывая плакат у одного из «Сплетения», и ребята слышат звуки сирен. Они героически стоят, не реагируя на вопли толпы, которая начала приходить в себя, обступив их. Кристина понимает, что все начинают бежать — адреналин зашкаливает. Сквозь маску она видит только перед собой — по бокам не удается рассмотреть, и она расталкивает толпу, выбегая по направлению в переулок — несётся с такой силой, что пятки искрят, не иначе. Оборачивается, видя, что индиго тоже бежит, но взглядом натыкается на Викторию, которую обошла толпа, пока она рисовала знак, и которая не может вырваться из чужой хватки — они сделают всё, чтобы её задержала полиция. Кристина не может позволить себе бежать дальше, но индиго хватает её руку, буквально утаскивая к машине. Когда они добегают, Лиза снимает маску, а Кристина изо всех сил пытается отдышаться, заводя мотор. — Викторию повяжут, — нервничая и переходя на мандраж, смотрит по сторонам, — нужно её забрать. — Вика выберется, она умеет это делать, — Лиза успокаивается, переводя дыхание. — Ты что, бросишь её, блять? Её там сейчас задавят! — злостно рычит, бьёт по рулю и смотрит прямо в глаза. — А если пойдёшь за ней, то задавят тебя, — Лиза повышает голос, — Мы всегда с этим справлялись. Виктория выросла на улице, она привыкшая, сбежит. — Да хуй там плавал, — рычит Кристина, сворачивая руль и со всей скоростью несётся прямо к памятнику, — тоже мне, семья, блять. Лиза орёт что-то про тупость, утыкаясь в сидение, но Кристина уже не слышит. Она выезжает прямо на площадь, видит, как Виктория вырывается из толпы людей, которые заламывают ей руки и пытаются снять маску, но девчонка она сильная — её даже не схватили толком: там одни девушки-журналисты, а операторы заняты камерами. Кристина зла настолько, что даже не замечает, что делает. Она только издаёт громкий гудок, заставляя толпу разбежаться подальше и едет прямо на чертов памятник, на котором ярко-желтой краской нарисован знак. Нарисован Викторией. Она слышит, как Виктория запрыгивает в машину и орёт «Быстрее!». И теперь уже мчится на такой скорости, что на поворотах следы от шин остаются. — Ты нахуй неадекватная, блять, — орёт Лиза, она в ярости хватается за ручку, пока Виктория пытается отдышаться. — А вы куча крыс, которые бросают своих при первой же возможности! — понимая, что так могли бросить и её — становится мерзко. Они доезжают до гаража в молчании — лишь Вика ухмыляется себе под нос. А когда Рома выходит из своей машины — скалой надвигается на Кристину, которая курит. — Ты спалила номера своей машины и чуть не снесла памятник, — он спокоен, но злость бьет ключом в каждом произнесенном слове, — И ты подвергаешь опасности всех своими действиями. — Если спасти одного из ваших — это подвергать опасности, то ваше «Сплетение» — это пиздец. Номера у меня левые, не переживай, — она скалится, изо рта будто вот-вот пойдет пена, — Я впряглась быть одной из ваших. Ничего говорить по поводу ваших принципов не буду, но здесь, помимо меня, ещё и мои люди. Если впредь хоть один из вас решит их бросить так же, как вы хотели бросить Викторию, можете рассчитывать на то, что я вас уничтожу. Вилка с Лерой только смотрят, с гордостью и неким сопереживанием, а Рома кивает, уходя. Виктория подходит ближе, прихрамывая — по всей видимости, повредила ногу. — Спасибо, — её лицо всё такое же безэмоциональное, но гримаса смягченная, будто она вот-вот улыбнется, — это был первый раз, когда меня не бросили. Но ты должна была переживать за себя, я бы выкарабкалась. Все расходятся, опуская головы, а Кристина кивает, затягиваясь дымом. — Мне не нравится, что вы готовы бросить друг друга в любой момент. — Нет, мы не бросаем. Просто однажды мы договорились, что жизни большинства важнее. Это простая математика. — Это жизни, плевать я хотела на вашу математику. У меня понятия простые — я своих не бросаю. — И потому ты мне нравишься, — улыбается Виктория, отсалютовывая ей от виска и уходит, заставляя провести её взглядом и улыбнуться в ответ. *** Вечером все занимаются своими делами — Кристина видит, как все отсыпаются, она и сама поспала пару часов, но больше не хотелось. Хочется есть, а в холодильнике ничего сносного — это странно, и она уже даже подумывает своровать что-то из теплицы Ани. Устало бредёт на крышу, чтобы покурить, и, возможно, позаниматься. Видит, как усердно индиго подтягивается на турниках, и улыбается себе под нос — упёртая. — Ты здесь постоянно, что-ли, зависаешь? — подходит ближе, снова пугая. — Да, — та спрыгивает, потирая ладони, — Почему не спишь? Кристина лишь пожимает плечами, окидывая ту взглядом. Спортивный топ, хоть штаны, больше её самой в несколько раз. Засматривается на спортивное тело и даже бровью ведёт. Видит, как Лиза поправляет бандану на голове, смахивая капли пота. — Ты очень эмоциональная, — начинает индиго, облокачиваясь на бетонный выступ на крыше, — это может мешать, не находишь? — Тебе плевать на жизни своих же людей, тоже не лучшее качество, — Захарова не злится — скорее потешается. — Мы так привыкли, ты должна это понять. Будь это кто-то из твоих ребят, я бы их не бросила. Но Вика находилась в ситуациях и похуже, так что, я уже привыкла. И она всегда сбегала. — Мне не хочется вмешиваться в ваши устои, но я не могу смотреть на такое, — Кристина опускает взгляд, обдумывая что-то пару секунд, — Я вижу, что вы хорошие ребята. Но в моём мире своих не бросают. И этот ваш главный, — щёлкает пальцами, сводя брови, — он меня бесит. — Рома? Не обращай внимания, он всегда был таким, — Лиза улыбается, пытаясь разрядить обстановку, — Его жесткость держит нас на плаву. — Ещё ни один мужик не предъявлял мне, — Захарова усмехается, — и не будет. Лиза только улыбается, кивая — это и без того понятно. По ней видно, что мужчин не уважает. — Я бы на твоём месте брала всё в свои руки, — индиго на это удивляется, поднимая брови и поднимает взгляд на Кристину, — Он сдаёт позиции, это видно. А тебя слушаются. — Я здесь не для того, чтобы с кем-то мериться, я просто следую своей цели. Рома создал эту организацию, за что мы уже должны быть ему благодарны, — жестикулирует, а Кристина впервые видит настолько приподнятое настроение индиго, — Не воспринимай его как врага. Он хочет как лучше, просто у него тяжелый характер. — Ты его защищаешь, потому что вы трахаетесь или потому что ты его уважаешь? — Лиза только едко усмехается, издавая смешок. А Кристина думает, что никогда не была так права в своих суждениях — видит насквозь. И то, что живут они вместе, и отношение его к Лизе — особенное. А эта, так вообще, будто собачонка, преданная. — Ты обо мне даже слишком высокого мнения, — забавляется, расплываясь в улыбке, — Не хочешь съездить поужинать? — Угощаешь? — Да, всё равно весь бюджет у меня.