Простите, вырвалось

      Сакура нуждалась в объяснении.       Она помнила свой, очевидно, недавний бой с вражеским ниндзя. Он использовал неизвестные ей техники, был достаточно быстр и практически не воспринимал приемы тайдзюцу с ее стороны. Сакура бы сравнила шиноби с человеком в оранжевой маске из Акацуки. Тот также растворялся в воздухе, делая все примитивные атаки кулаками и холодным оружием бесполезными.       Во время того, как девушка пыталась увернуться от «Водяного дракона», она сильно приложилась спиной об толщу воды, когда ударная волна и всплеск откинули ее на пару метров назад. Сакура инстинктивно задержала дыхание, двигая конечностями и пытаясь всплыть. Вода будто стала плотнее и приобрела нехарактерную для озера непроглядную мутность. Она видела, как вверх всплывало все больше пузырьков воздуха, пока перед глазами не начало темнеть. Это последнее, что было доступно из воспоминаний.       Сакура с середины ночи до этого момента сидела на кровати, поджав под себя худые ноги. Они были в пару раз меньше, чем она помнила. С приходом солнца, ее детская спальня заливалась светом все больше. Теперь Сакура могла разглядеть фотографию седьмой команды на столе, практически новую и чистую повязку шиноби Конохи, и выстиранную форму, сложенную аккуратной стопкой.       Будто не прошло этих четырех лет, когда она только-только выпустилась из Академии и прошла испытание Какаши.       Сакура вздрогнула. С первого этажа послышался дребезг посуды. Мебуки первым делом пошла на кухню, накрывать на стол и готовить завтрак.       Сакура медленно встала с постели, чтобы не издавать скрипа, и подошла к приоткрытому окну. Лето. На улице уже появились знакомые ей, но слишком помолодевшие лица. Обычно ленивый Шикамару уже плелся по своим делам, а за ним бежал Киба с Акамару. Ребята о чем-то переговаривались, даже не подозревая, что за ними наблюдает их бывшая одноклассница, ошарашенная и напуганная донельзя. Сакура хотела зареветь от безысходности. Она не понимала, гендзюцу ли это, сон, кома или реальность. Она уже пробовала наносить себе увечья: раны кровоточили, боль была настоящей. Ее чакра все еще перетекала по каналам как надо, но уже была не такой податливой. Сакура будто разучилась концентрировать ее в конечностях, управлять ею. — Сакура!       Мебуки позвала дочь, желая поскорее проводить дочь на тренировку и спокойно начать убираться в доме. — Иду!       Сакура закричала в ответ. Ее отношения с матерью портились с годами. Мебуки была слишком властной женщиной, чтобы поладить с дочерью. В доме не могло быть две хозяйки. — Ты почему еще в пижаме? У тебя тренировка через полчаса. Тебе же еще в ванной торчать, зачем красоту наводишь, если все равно потом придешь чумазая…       Мебуки не разделяла желания дочери понравиться мальчику из ее команды. Все это детская чушь, да и только. Какая любовь в их-то годы? Знала бы она, какую зияющую пустоту оставят эти неразделенные чувства в Сакуре. — Я… Поем и оденусь. Нет настроения что-то выдумывать.       Сакура не знала, как раньше находила в себе силы на то, чтобы нанести какой-то легкий макияж, вытянуть волосы утюжком, уложить их, использовать масло для блеска… Со временем ее ценности изменились в совершенно другую сторону. — А тебя товарищи-то тогда узнают? Скажут, пришла бледнющая, еще и с синяками под глазами. Опять всю ночь свои романы читала?       Мебуки никогда не отличалась тактичностью. — Они меня и не такую видели, — Сакура до сих пор помнила, как получила отвратительно выглядящую рану: органы наружу, все раскурочено. Она методично и с полной отрешенностью залечила все повреждения, не проронив ни слезинки. А Наруто тогда стошнило и от неприятного зрелища, и от сильного чувства вины, что не прикрыл ей спину в нужный момент.       Период, в который она умудрилась провалиться, можно было отследить только по длине пока еще длинных розовых волос. Это много для нее значило: экзамен на Чунина только впереди, а Саске не получил Проклятую метку.       Сакура медленно пережевывала каждый кусочек, еда не лезла в горло. Она поочередно смотрела то на отца, то на мать, отмечая тень взрослых проблем на их немного морщинистых лицах. Она не представляла, как они отпускали ее на миссии, прекрасно зная, что могут больше не увидеть. Если тело шиноби доставляли в родную деревню, даже в закрытом гробе, это считалось неимоверной удачей, ведь с ним могли сделать, что угодно. Существовало приличное количество техник, которые за пару секунд стирали твой факт существования на этой земле.       Настенные часы на кухне уже показывали половину десятого. Она опаздывала на тренировку с командой на целый час, прекрасно зная, что Какаши сильно задержится, бросая им в качестве оправдания что-то вроде: «Черная кошка перебежала мне дорогу, пришлось делать крюк».       Ее старая форма ей не нравилась, к тому же, длинная юбка платья вряд ли могла быть удобной в бою. Сакура еще раз посмотрела в окно своей спальни, чувствуя, как щеки уже прижаривает возвышающееся солнце. Она порылась в шкафу, найдя там мало пригодного для активности, единственным спасением оказались черные летние шорты. Они были из достаточно прочной ткани, но все еще эластичной, не врезаясь в бедра. — Выгляжу как мальчишка, — Сакура хлопнула себя по лицу ладошками, оценивая всю квадратность своей детской фигуры. — Отличный прикид для песочницы, — она сильно утрировала, но именно так ощущала себя. — Я даже хмурюсь смешно! — округлое лицо, с еще юными чертами и серьезность не мешались во что-то убедительное.       Даже для июльского солнца жарило оно в девять утра ощутимо, так, что открытые плечи Сакуры в футболке без рукавов успели порозоветь, пока она шла от дома до высокой ограды полигонов. Она сдула длинную прядь челки со лба, чувствуя пару капель пота, выступающих на висках.       Было что-то приятное в том, чтобы застать Коноху в этом времени: пока еще не побеленные стены медицинского корпуса, саженец с плодовыми наростами у дома Яманака и лица Хокаге, заканчивающиеся на Минато.       Чем ближе Сакура подходила к полигонам, тем отчетливее ощущала знакомую сигнатуру чакр. Солнечная и теплая, рвущаяся от бурлящей энергии у Наруто. И колючая, с необходимым сейчас холодком у Саске, но не такая темная и густая, как в последнюю их встречу.       Но что ее волновало гораздо больше, чем окружающая обстановка, так это то, что печать Бьякуго в виде фиолетового ромбика на лбу побледнела. Скорее всего, Сакура провалилась в расщелину между измерениями во время того, как неизвестный шиноби использовал свою технику. И ей понадобилась большая часть ее жизненных запасов целительной чакры, чтобы выжить при этом, преобразуясь в другую оболочку.       Сакура замедлила шаг, когда оказалась у покореженных ворот полигона, не решаясь зайти дальше. Поймут ли ее сокомандники, что что-то не так? Что она изменилась?       Она нашла их развалившимися у основания дерева, Наруто сладко дремал, вытянув ноги вперед, а Саске сложил руки на груди, нервно наблюдая за копошащимся муравейником неподалеку. Заметив ее, Саске вопросительно поднял бровь: — Ты опоздала, — его голос звучал озадаченно и обвиняюще, мол: «И какого черта тебя так долго где-то носило?» Он не помнил, чтобы Сакура хоть когда-нибудь опаздывала. Кроме того, она не выглядела помятой или запыхавшейся, значит опоздала не случайно и умышленно. — Я знаю. У меня в доме есть часы, — Сакура прикусила язык. Была ли она хоть раз язвительной и саркастичной с Саске в детстве? Нет. — Встала не с той ноги? — Учиха прожигал взглядом ее фиолетовую мишень на лбу, особо на этом не фокусируясь. — Родители шумели все утро, — она не знала, зачем соврала. Просто вспомнила то, что происходило частенько и теоретически могло послужить причиной ее плохого настроения.       Видеть их юные и умиротворенные лица было счастьем. Даже хмурый Саске вызывал у нее только теплые воспоминания. — За это время мы могли сами провести тренировку. Зачем нам Какаши, если он не в состоянии даже прийти вовремя? — Ты не понимаешь, он потерялся на дороге жизни, — одно время Сакура вела счет излюбленных оправданий Какаши. — Раз потерялся, пусть вообще не приходит.       В один момент Какаши буквально появился из воздуха рядом с ними, потрепав черноволосую голову Саске. Мальчик ощетинился и отпрянул в противоположную сторону. — Так-так, малыш Саске на меня обижен?       Какаши обвел подопечных взглядом, вздыхая. Им еще расти и расти. — Я надеялся, что за это время вы разогреетесь, проведете пару спарингов, отработаете приемы тайдзюцу и свою работу в команде, Саске.       Какаши решил донимать Саске весь оставшийся день, чтобы не зазнавался. — А по итогу, что я вижу? Наруто спит, Сакура опоздала так же, как и я, а Саске… Неуважительно грубый, как обычно, к нему нет претензий.       Сакура погрузилась в ту приятную атмосферу бывшего состава команды «семь», которая раньше заставляла ее с нетерпением ждать тренировок и новых миссий. Она даже на время успела забыть о своей проблеме.

***

      Наблюдая за боем Наруто и Саске и игнорируя их оскорбления в адрес друг друга, Сакура попробовала сосредоточиться на том, чтобы сконцентрировать чакру в ладонях. У нее ничего не получилось, а ведь это даже не целебная, для концентрации которой требовалось уйма усилий и невероятный контроль. — Сенсей, — Сакура повернулась к Какаши, привлекая внимание. — Да, Сакура? — За сколько вы научились концентрировать чакру?       Мужчина посмотрел на нее заинтересованным взглядом, в который раз убеждаясь в том, что, пусть Сакура и не показывала блестящих результатов в физических показателях или техниках, ее тяга к изучению нового и упертость тащили девочку вверх, позволяя добиваться успехов. — Думаю, что в идеале начал концентрировать через полтора-два месяца тренировок. — Как думаете, как быстро я смогу научиться этому?       Сакура понимала, что имеет преимущество в знании того, как это должно работать и ощущаться, но факт того, что она не могла это применить, убивали в ней самолюбие. — С твоей предрасположенностью к этому, наверное, не больше пары недель. Если поднажмешь, то и за неделю справишься. Хочешь научиться уже сейчас? Это слегка опережает мои планы на ваше обучение. — Если вам не сложно, сенсей, я бы хотела индивидуальные тренировки. Я точно знаю, чего хочу. Мне просто нужен контроль со стороны. — Я спрашивал вас на прошлой неделе. Ты не сказала ничего определенного. А теперь, кажется, не оставляешь мне выбора, кроме как научить тебя концентрации чакры. Что-то изменилось за эти дни? — по морщинкам в уголках глаз Сакура могла понять, что Какаши улыбался. Он всегда был к ней неоценимо добр и снисходителен. — Какая уже разница? Чтобы обойти этих двоих, мне понадобится уйма времени и сил. И терпения.       В яркой зелени выразительных глаз будто отпечатались года. Сакура эмоционально постарела за одну ночь, заставляя его думать, что он нашел себе нового собеседника. — Хокаге лично просил меня приглядеть за ними. Но, учитывая ваше неравенство на старте, я окажу тебе приоритетную поддержку.       Эта маленькая девочка в его разношерстной команде заставляла Какаши чувствовать себя нужным, он по-отцовски переживал за что-то столь нежное, оказавшееся на поле боя.       Но хрупкость была обманчивой. Сакура крушила скалы и ломала кости. Она хотела вернуть себе силу.