Во всём вините Италию!

Южная Корея, Сеул.       — Никто никогда не относился ко мне с такой заботой и вниманием. Я привык думать, что все хотят от меня только секса, и это меня даже как будто устраивало — знаешь, вроде меньше переживаний и забот. Он единственный, кто захотел не просто приятного времяпровождения, а реальных отношений, понимаешь? И после встречи с ним я понял, что больше не хочу, чтобы ко мне относились так, как раньше. Даже если мы, тьфу-тьфу-тьфу, расстанемся — в жизни всякое может быть, — я уже не вернусь к тому, что было.       Чимин замолчал, отхлебнув из кружки кофе.       Тэхен тоже молчал, попивая свой чай и задумчиво глядя в окно кофейни на своё отражение.       Что по сути он мог сказать?       Что он тоже чувствовал себя особенным рядом с Чонгуком? Что ни разу не ощутил себя красивым «трофеем» и удачной партией, как это много раз случалось в его предыдущих отношениях?       Он был искренне рад за друга, но счастливое лицо Чимина слишком контрастировало как с не очень счастливым собственным, так и с общим настроем.       Тэ по-честному пытался жить так, словно и не было никакой Италии, словно это был дивный, сказочный сон, от которого он всё никак не может до конца проснуться. Слишком въелся в душу — не вытравить.       Интересно, долго он ещё сможет себя обманывать?       — Я рад за тебя, Чим. Правда, рад, — довольно безэмоционально ответил Тэхен. — Юнги отличный парень и очень подходит тебе, как мне кажется.       Чимин чуть смущённо улыбнулся в ответ.       «А я своё счастье, похоже, просрал…» — подумалось Тэхену, и он глубоко вздохнул, снова помрачнев.       — Во сколько у тебя сегодня вокал? — решил он перевести разговор в более нейтральное русло.       — В шесть. Не волнуйся, у меня ещё есть время.       Друг всерьёз решил заняться пением после того, как Юнги пригласил его к себе в команду в качестве вокалиста.       Открывая для себя «дивный, новый мир», как он сам выразился, Чимин периодически развлекал Тэхена в общажной комнате разнообразными упражнениями для тренировки связок. Тэхену особенно нравилось, когда тот принимался дублировать некоторые шипящие звуки по кругу, отчего это становилось похоже на прикольный битбокс.       — А как твоё творчество? Есть что-нибудь новенькое из твоего «итальянского» цикла? — внимательно разглядывая друга, поинтересовался Чимин.       После возвращения из отпуска Тэхена как прорвало. Поэзия просилась наружу, требуя срочного выражения на бумаге. Он писал, как сумасшедший. Это было даже непривычно после долгого периода застоя. Но Тэхен просто отдался этой безудержной творческой волне, днями и ночами что-то записывая, зачеркивая и снова записывая.       Он писал о море, солнце, о простых человеческих радостях и… о любви. Большая часть стихов была посвящена одному человеку и тому, что Тэхен пережил рядом с ним.       Ему больше не хотелось писать «в стол», поэтому он начал публиковать написанное на своих страницах в соцсетях. И стал получать неожиданный отклик.       Когда он впервые запостил стих на одной из своих страничек, то долго не решался заглянуть туда после, чтобы прочитать комментарии. Было страшно, что могут раскритиковать, и ещё страшнее — что его строки просто оставят людей равнодушными.       Но стихи понравились его подписчикам! Они щедро выражали свой восторг, не скупясь на комплименты.       Многие были удивлены тому факту, что Тэхен пишет, просили не останавливаться и продолжать писать и выкладывать в соцсети. А один из друзей написал: «Когда мы увидим твою книжку?», что дало Тэхену новую пищу для размышлений. Стихов накопилось так много, что составить из них пару сборников точно не будет проблемой.       В целом, такая живая обратная связь невероятно мотивировала!       Чимину он тоже что-то зачитывал из нового, исключая только стихи о любви, не желая демонстрировать другу свои скрытые эмоции.       — Есть, — кивнул Тэхен, сузив глаза в хитром прищуре, — один из последних стихов я как раз посвятил отчаянным итальянским таксистам.       Чимин громко заржал, откинувшись на спинку стула и вызывая удивлённые взгляды окружающих.       Эту историю они с Тэхеном не могут забыть до сих пор. Слишком неизгладимое впечатление она оставила в их памяти…       А дело было так: когда за день до отлёта они изучали расписание автобуса, который должен был благополучно доставить их в аэропорт, то совсем не учли один важный момент — государственные праздники. Поэтому, когда они с вещами и провожающим их Юнги оказались на остановке, то после получаса безуспешного ожидания с ужасом выяснили у прохожих, что автобусы сегодня ходят исключительно по праздничному расписанию (то бишь, крайне редко). И что в аэропорт они такими темпами точно не успевают.       Друзья тогда страшно запаниковали, но Юнги быстро сориентировался и организовал им такси, предложив раскидать расходы на троих.       Таксист оказался крайне колоритной личностью. Он почти ни слова не говорил по-английски, но на родном итальянском болтал практически без умолку.       Когда Юнги спросил у него предположительную стоимость поездки, тот первым делом поинтересовался, насколько быстро ему придётся ехать. И, получив ответ, что они опаздывают в аэропорт, радостно заверил их:       — Не вопрос! За пятьдесят — доедем, за семьдесят пять — долетим!       При посадке в машину обнаружился один неработающий ремень безопасности, но стоило парням указать водителю на неисправность, тот принял обиженный вид и почти с возмущением заявил:       — Зачем вы вообще пристёгиваетесь? У меня ещё никто ни разу не пострадал! Я вот не пристёгиваюсь, и вы тоже не пристёгивайтесь!       Во время поездки таксист постоянно травил какие-то байки, которые Чимин и Юнги еле успевали переводить прибалдевшему от потока иностранной речи Тэхену, и при этом активно размахивал руками, непонятно когда успевая держаться за руль и совершать дорожные манёвры. А то, как он нарушал все возможные правила движения, нахально обгоняя другие автомобили, приводило ребят в тихий ужас и заставляло крепко вжиматься в сиденья.       И только под конец поездки случайно выяснилось, что их водитель — фанат «формулы-1».       «Ох, не в том месте он себе на жизнь зарабатывает, ох не в том…», — как один тогда подумали парни.       Впрочем, надо отдать таксисту должное: довёз он их действительно быстро и, слава богу, без приключений. Так что они вслух поблагодарили его за то, что успели на самолёт (и мысленно за то, что в принципе остались живы).       — Слушай, Тэ, — отсмеявшись, внезапно посерьёзнел Чимин. — Знаешь, я ведь вообще-то не слепой. Я могу делать вид, что всё нормально, что я ничего не замечаю, но как твой друг, не могу не спросить: когда ты уже перестанешь страдать фигнёй и, наконец, встретишься с ним? Сил больше нет смотреть на твою кислую физиономию!       — Я не страдаю…       — Ага, так я тебе и поверил, — тот смерил его крайне скептическим взглядом. — Сам мучаешься и его мучаешь. А во имя чего, спрашивается? Во имя какой такой великой идеи, а?       Тэхен стыдливо спрятал глаза. От друга ничего не скроешь…       — Я боюсь, что он больше не захочет меня видеть. После всего… — тихо ответил он, не поднимая глаз.       — Может, стоит хотя бы попытаться? Уж лучше попробовать и жалеть, чем не попробовать и всю жизнь думать: а что было бы, решись я тогда… Тэ, я в курсе, что ты любишь иногда пострадать, ты та ещё грёбанная королева драмы, но не увлекайся этим, ладно?       Тэхен поднял на него голову.       — Королева драмы? — переспросил он. — Меня повысили в должности?       —???       — Ну, до этого я был простой принцессой, — одним уголком рта улыбнулся Тэхен.       — Не уходи от разговора, — зашипел на него недовольный Чимин. — Короче, либо решайся на что-то, либо… завязывай со страданиями.       Чимин поднялся с места.       — Уже уходишь? Ты же говорил, что у тебя еще есть время… — удивился Тэхен.       — Пойду пройдусь — подышу свежим воздухом, — немного сердито ответил Чимин, направившись в сторону двери.       Тэхен проводил его расстроенным взглядом.       И чего это друг так взъелся на него? Видимо, он и правда неважно выглядит…       Он снова взглянул на отражение в окне, критически себя разглядывая. Лицо слегка осунулось от недосыпа, под глазами залегли живописные фиолетовые синяки. На голове — художественный беспорядок. Ну, типичная «творческая личность», чё?       Он вновь вздохнул.       Прошёл уже месяц со дня их возвращения в Корею. Две недели назад началась учёба. В универе Тэхен пристально разглядывал проходящих мимо студентов, втайне надеясь различить в толпе знакомое лицо. Но за всё это время так ни разу не пересёкся с Чонгуком. Он даже специально подглядел расписание художественного факультета, периодически ошиваясь неподалёку, в надежде на «внезапную» встречу.       После их болезненного расставания, ему было крайне неловко делать первый шаг — самому написать или позвонить. Он бы лучше предпочёл «случайно» встретиться в коридоре, спросить как дела, а там, может, завязался бы разговор, во время которого Тэхен как бы невзначай пригласил бы Чонгука прогуляться или выпить по чашке чая… Глядишь, и всё наладилось бы само собой.       Но парень словно испарился.       Вдруг Чонгук действительно перевёлся в другой университет, и шансов встретить его случайно у Тэхена попросту нет?       За прошедший месяц у него было много возможностей осмыслить происходящее. И выводы, к которым он пришёл, были слишком очевидны.       Дело было совсем не в отпуске, не в новизне и не в том, что Чонгук парень. Тэхен точно так же влюбился бы в него, будь он девушкой — он был в этом совершенно уверен. Чонгук давал ему небывалое ощущение драйва и, одновременно, глубокого покоя. Тот всегда чутко чувствовал, что именно Тэхену нужно в данный момент, словно был «заточен» под него. И, судя по тому, как он откликался на все действия Тэ — это у них было взаимно.       Надо же, как в жизни бывает. Когда-то Тэхен в глубине души мечтал, как и многие другие, встретить ТОГО САМОГО человека. Но столкнувшись с мечтой наяву — испугался и сбежал, как последний трус, оправдываясь разными нелепыми отмазками.       Признавать собственную слабость было горько.       В другом конце кафейни сидела небольшая группка девушек. Они о чём-то звонко щебетали, время от времени заливисто смеясь.       Тэхен давно заметил, как те с интересом поглядывали в сторону их столика. Вот и сейчас, одна из девушек повернула голову и приветливо ему улыбнулась.       Раньше Тэхен тоже улыбнулся бы ей в ответ. Возможно, даже завязалось бы знакомство — девушка была весьма привлекательна. Он мог бы приятно провести время и забыть о своих тягостных мыслях.       Да вот только он не хотел. Ничего не хотел от этой девушки. И ни от какой другой девушки тоже.       После всего, что было между ним и Чонгуком, у Тэхена желание к девушкам как отрезало.       Поэтому он равнодушно отвёл взгляд в сторону и уткнулся снова в свой чай.       Посидев ещё немного в одиночестве и допив содержимое чашки, он вышел из кафе и направился в сторону общаги. За сегодняшний вечер еще нужно успеть сделать одно задание по учёбе и небольшой перевод на заказ, и тогда можно будет лечь спать пораньше. Он только надеялся, что сегодня ему удастся «отключить» голову, чтобы беспокойные мысли не мешали нормально выспаться.       Придя домой, он сел за стол и включил телефон. На дисплее высветилось несколько новых сообщений в какао. Тэ быстренько открыл чат и… чуть не свалился со стула. Там было несколько новых сообщений от Чонгука!       Тот словно почувствовал, что Тэхен о нём сегодня настойчиво думал… Или это Тэхен уловил его флюиды и поэтому почти непрерывно вспоминал его последние несколько часов?       Фиг знает, как это работает, но такое уже случалось с ними и раньше. И Тэхен в очередной раз этому подивился.       Пытаясь унять внутреннюю панику, он открыл переписку.       — Привет.       — Надеюсь ты не против (?). Я сделал тебе собственный канал на ютубе, куда выставил видео со стихами — те самые, которые мы снимали летом. Кстати, спасибо — они помогли мне перевестись на факультет киноискусства в этом же году. У них освободилось одно место, которое сразу же предложили мне. Приёмная комиссия сказала, что корейская киноиндустрия сейчас переживает небывалый подъём и им очень нужны талантливые молодые люди, чтобы поддерживать её на высоте. Впрочем, не буду грузить тебя подробностями своей будничной жизни. Вряд ли тебе это интересно…       — Кстати, на твоём канале уже несколько десятков подписчиков, и с каждым днём количество просмотров растёт. Ты становишься популярен, Тэхен. Надеюсь, не заболеешь звёздной болезнью:)       — Твои стихи нравятся людям. Обязательно почитай комментарии!       — В общем, считай это моим прощальным подарком. В память обо всём прекрасном, что между нами было.       Ниже прилагалась ссылка, и на этом сообщения обрывались.       Глаза предательски защипало. Тэхен задрал голову наверх, часто моргая, в попытке остановить подступающие слёзы и только потом нажал на ссылку.       Подсвеченный солнечными лучами зелёный уголок их общего рая и он — красивый молодой человек, вдохновенно зачитывающий поэтические строки.       Жаль, что не видно того, кто находился по другую сторону камеры…       На видео была наложена приятная музыка, создающая ненавязчивый фон и субтитры.       Он смотрел на себя со стороны, такого одухотворённо прекрасного, и думал о том, насколько же Чонгук талантлив. Неудивительно, что его взяли в институт искусств без каких-либо проблем. ТАК снимать можно только, когда смотришь на мир влюблёнными глазами.       И в этот момент внутри Тэхена созрело твердое решение. Несмотря на все факторы «против», которые он до сих пор не мог игнорировать, он чувствовал, что это самое правильное решение в его жизни, потому как шло оно прямо из сердца.       Он никак не может допустить, чтобы всё произошедшее между ними так и осталось лишь «прекрасным воспоминанием»…       На следующий день он не пошел в универ, соврав Чимину, что неважно себя чувствует. Вместо этого, стоило другу выйти за порог, Тэ прямиком направился на вокзал, сев на ближайший поезд до Пусана, где его интересовало одно единственное конкретное место. Тэхен направлялся туда, молясь всем возможным богам, чтобы нужный ему человек оказался сегодня на работе.       Немного поплутав по улочкам колоритного Камчхона, он, наконец, увидел вывеску с названием, которое каким-то чудом запомнил ещё в Италии. Забавное совпадение — пожалуй, из всех корейских мест, именно пусанский Камчхон больше всего напоминал Тэхену лигурийские пейзажи этими своими разноцветными домиками, хаотично разбросанными по холму, узкими петляющими улочками и морем, синеющим где-то далеко внизу.       Зайдя внутрь, он попросил позвать хозяина заведения, сказав, что у него к нему дело личного характера.       Тэхену вежливо предложили присесть за свободный столик, поставив перед ним графин воды с дольками лимона и стакан.       Вода с лимоном вновь отправила его мыслями в Италию.       На вилле братьев эти цитрусовые росли в больших глиняных кадках. Незадолго до их разрыва они с Чонгуком занимались тем, что переворачивали обратно опрокинутые штормовым ветром горшки с растениями, среди которых было и несколько лимонов.       А до этого, в этот же самый день, они занимались совсем другими вещами, гораздо более приятными…       От ярких воспоминаний защемило сердце. Он залпом выпил целый стакан воды, пытаясь успокоиться перед предстоящим разговором.       Спустя совсем немного времени, Тэхен увидел, как тот, кого он с таким волнением ждал, приближается к его столу неторопливой хозяйской походкой.       — Меньше всего ожидал увидеть здесь тебя, — произнёс подошедший, садясь напротив и разглядывая его с прохладным любопытством. — Зачем явился?       — Поговорить хочу.       — Поговорить, — понимающе закивал парень. — Я ведь и сам какое-то время назад очень хотел тебя найти, чтобы тоже ПОГОВОРИТЬ, — он специально выделил последнее слово угрожающей интонацией, чтобы Тэхену стало предельно ясно, разговор какого рода у них бы состоялся в итоге.       Тэ сглотнул.       — Джин, я знаю, что поступил как последний мудак, и ты имеешь полное право злиться на меня и хотеть начистить мне лицо. Но прежде, чем ты меня всё-таки прикончишь, дай мне выговориться. Последнее желание перед смертью, так сказать…       Джин фыркнул, не сумев сдержать усмешку.       — Я поступил так не потому, что это была какая-то изощрённая игра с моей стороны, — продолжил Тэхен. — Я никогда не притворялся, когда был вместе с Чонгуком. И хотел быть предельно честным во всём. Просто я был… не готов ко всему происходящему. Не был готов встретиться с такими сильными чувствами, да ещё и к парню. Я совершенно не представлял, что мне со всем этим свалившимся счастьем делать дальше. Это… это как шагнуть в полную неизвестность, понимаешь?       Всё это время Джин очень внимательно слушал речь Тэхена, гипнотизируя его пристальным взглядом, будто пытаясь уловить хотя бы мало-мальскую фальшь в его голосе и в мимике.       — Ну, допустим, — уже чуть более расслабленно высказался он, будто действительно начиная верить тому, что Тэхен говорит. — Нам тут, в принципе, всем страшно любить и шагать в эту, как ты выразился, неизвестность, где никто не даёт никаких гарантий. Мы как слепые котята — часто двигаемся наощупь… Но почему ты так долго не давал о себе знать? Я уже решил, что ты слился с концами.       Тэхен отвёл взгляд в сторону, раздумывая над ответом.       — Не мог решиться, — собравшись с духом, наконец, ответил он. — И чем дольше тянул, тем меньше уверенности у меня оставалось в том, что твой брат вообще захочет со мной общаться после этого. Мне кажется, такое сложно простить. Особенно, когда один раз уже пережил похожую боль…       Джин окинул его быстрым взглядом, в котором промелькнуло что-то похожее на… уважение?       — Вот что мне всегда в тебе нравилось, Тэхен, это твоя способность мыслить «глубоко», — словно в подтверждение, произнёс Джин.       Тэхен смотрел на него в ответ с удивлением, смешанным с благодарностью. Он был рад, что тот, кажется, больше не хочет его убивать, и, скорее всего, Тэхен всё-таки вернётся сегодня домой живым.       Он набрал в грудь побольше воздуха и на выдохе озвучил свой главный вопрос, вынудивший его приехать сегодня в Пусан:       — Как мне всё вернуть, Джин? Не могу же я просто написать ему: «Привет, давай сделаем вид, что не было этого месяца разлуки?»       Джин в раздумьях постучал пальцами по столу, также не спеша с ответом.       — Вот что я тебе скажу. Я дам тебе его адрес и посоветую не затягивать с «походом в гости». Насколько я знаю своего брата, вряд ли он успел разлюбить тебя за такое короткое время. Я видел, насколько он к тебе неравнодушен. Но не забывай, Тэхен, что у всего есть свой срок годности. И иногда абсолютно в наших силах продлить его или сократить.       — Вчера он написал сообщение, в котором попрощался со мной, — дрогнувшим голосом произнёс Тэ и прочувствованно шмыгнул носом.       Взгляд Джина неожиданно потеплел.       — Я ведь тебе говорил, что мой брат не разменивается по мелочам? Он не стал бы встречаться с тобой, не будь для него это всё крайне серьёзно. Да и ты проделал такой длинный путь, только чтобы спросить у меня совета насчет него. Если это не любовь, то я тогда вообще не знаю, что это такое… Дерзай, Тэхен. Я не думаю, что уже слишком поздно. Даже если тебе кажется, что с тобой уже попрощались. Шансов нет только у мёртвых, а ты у нас живее всех живых!       Он ободряюще похлопал расстроенного Тэхена по плечу.       — И отставить мне тут сопли разводить! Гигиену в заведении не порть! Санэпидемстанций на вас не напасёшься…       Поддаваясь душевному порыву, Тэ бросился обнимать Джина.       Тот было скривился, но на несколько секунд всё же дал себя обнять.       — Спасибо, Джин! Я так рад, что поговорил с тобой! Ты старая мудрая черепаха… — отстранившись, широко улыбнулся ему Тэхен, вытирая слёзы рукавом джинсовки.       Джин хмыкнул на такой странный комплимент, но выглядел при этом довольным.       Обратно на вокзал Тэхен шёл в приподнятом настроении. В душе поселилась надежда на то, что ещё не поздно всё исправить.       У него в голове возникла мысль, которую ему не терпелось осуществить. Побыстрее бы добраться до дома…       Вечером в общаге он потратил уйму времени, чтобы сделать удачное селфи, тщательно сверяя фото с карандашным портретом, который бережно хранил. Не просто удачное, а такое, которое смогло бы лучше всего передать его послание.       Придирчиво отобрав из всех получившихся одно, он отправил его Чонгуку вместе со стихом, посвященным ему же. И сделал одну единственную приписку: «Я задолжал тебе кое-что».       Ответа долго не было. Тэ какое-то время наворачивал круги по комнате, пытаясь успокоиться и взять себя в руки. Сегодня он ночевал в одиночестве — Чимин написал, что останется у Юнги.       После безуспешных попыток отвлечься просмотром видео в телефоне, он долго ворочался в кровати, пока, в конце концов, не вырубился. Разбудил его короткий сигнал.       Новое сообщение.       Отправитель: Чонгук.       — Красивые стихи.       И фото тоже.       Тэхен, не веря своему счастью, пялился в экран.       Гук ответил ему!       Дрожащими пальцами он набрал новое сообщение:       — Мы можем встретиться поговорить? Пожалуйста!       Спустя бесконечно долгую минуту телефон снова пиликнул:       — Ты свободен завтра в семь?       — Да! (нет, но это неважно. Ради такого Тэхен готов был перекроить свой график вдоль и поперёк).       — Тогда приезжай в гости. Скину тебе адрес.       Тэ немного подумал и написал:       — У меня уже есть.       — Да? Интересно, откуда?       — Джин.       — Хм… Я же просил его не вмешиваться…       — Это была моя инициатива.       — Эм-м-м… Ну, ок, тогда ты знаешь, куда ехать. До встречи?       — Да, до встречи!       Он прижал телефон к груди и с блаженной улыбкой закрыл глаза.       Завтра он увидится с Чонгуком! Наконец-то!       Его образ преследовал его повсюду. Чонгук мерещился ему в коридорах универа и в супермаркетах. Являлся в самых невинных и в самых развратных снах, после которых Тэхен, как подросток, вынужден был, крадучись, пробираться в их общую с Чимином ванную, стыдливо прикрывая пах.       Тэ регулярно вёл с ним внутренние диалоги: обсуждал новые песни и просмотренный фильм, задавал ему вопросы и сам придумывал, как ответил бы его «собеседник», шутил вместе с ним и сам смеялся над придуманными шутками.       Всё это изрядно походило на помешательство.       Он и правда БЕЗУМНО по нему скучал!       На следующий день он еле-еле дождался вечера.       Выбрал в магазине самые вкусные пирожные, чтобы принести с собой, будучи, правда, не до конца уверенным, насколько это уместно.       Они ведь попьют чай и спокойно поговорят? Ох, Тэхен очень на это надеялся…       Он настолько боялся опоздать, что был возле нужного дома уже в половину седьмого. И полчаса гулял по окрестностям, чтобы прийти точно в оговоренное время — ни позже, ни раньше.       Дом располагался в обычном спальном районе города. Но большое количество зелёных насаждений и пруд с утками делали его вполне уютным для проживания и прогулок. Тэхен тоже с удовольствием прогулялся возле пруда, обнаружив там несколько красочных уточек-мандаринок. Он сразу же скрестил пальцы на удачу, посчитав увиденное хорошим знаком — ведь недаром же мандаринки считаются у них на Востоке символом счастливой любви?       Нажав ровно в семь на кнопку домофона, он услышал щелчок открывающейся двери и зашёл внутрь, поднявшись на седьмой этаж.       Прежде чем позвонить в дверь, он на мгновение прикрыл глаза и сделал глубокий вдох-выдох.       Всё, кажется, теперь он точно готов.       Дверь распахнулась. На пороге стоял… Чонгук? Тэхен даже не сразу узнал его в этом блондинистом парне, смотрящим на него с напряжённым ожиданием.       — Привет, — просто сказал парень, словно они виделись буквально вчера, — проходи.       Он отодвинулся, пропуская Тэхена в маленькую прихожую. Тот зашёл и бегло огляделся вокруг. Небольшая, простенькая однокомнатная квартира, обставленная без излишеств. В принципе, всё, что нужно молодому студенту.       Он снова вернулся взглядом к хозяину квартиры. Тому невероятно шёл новый цвет волос, так удачно оттеняющий его и без того выразительные чёрные глаза.       Впрочем, Чонгук точно так же нравился ему и с тёмным цветом. Просто, потому что нравился.       — Новый образ? — спросил Тэ, робко улыбнувшись. — Тебе идёт.       — Спасибо, — Чонгук неопределённо пожал плечами. — Это к чаю? — кивнул он на коробку в руках Тэ.       — Да, — засуетился Тэхен, протягивая пирожные, о которых благополучно успел забыть.       — Тогда идём пить чай.       Чонгук развернулся к нему спиной и направился в сторону кухни.       Тэхен чуть задержался, снимая обувь, и украдкой проводил удаляющуюся широкую спину тоскливым взглядом.       Он ощутил сильнейший порыв прижаться к этой спине. Обнять руками поперёк груди крепко-крепко и просить прощения, пока не простят… Но внутренне понимал, что не вправе делать что-то подобное. Нельзя преодолеть образовавшееся расстояние между ними одним махом, как бы ни хотелось. Им действительно нужно поговорить, как двум взрослым людям. Взрослые люди ведь так решают конфликты, да?       Поэтому, сняв кроссовки, он тоже прошёл на кухню и сел на свободный стул, пока Чонгук возился с чайником и чашками.       Когда чай был разлит, а пирожные разложены по блюдцам, Чонгук присел напротив, запуская в пирожное чайную ложку и отправляя содержимое в рот.       — Вкусно, — одобрительно качнул он головой, принявшись усердно поедать десерт.       Тэхен к своему даже не притронулся. Кусок в горло не лез, если честно. Но чай отпил.       Он украдкой взглянул на Чонгука из-за чашки.       Такой красивый!       И так близко — стоит только руку протянуть… Вроде бы близко, но при этом невыносимо далеко.       Возникла неловкая пауза, во время которой оба молчали, видимо, не зная, с чего начать.       Чонгук прочистил горло и поднял на него глаза.       — Спасибо за стих. Мне понравился.       — Я рад, — ответил Тэхен. — Я обещал тебе его уже очень давно и рад, что ты его всё-таки дождался.       — Дождался… — с усмешкой повторил Чонгук, многозначительно глядя на Тэхена. — А что насчет фото? По правде говоря, я не совсем понял, зачем ты прислал мне его…       «Вот он, тот самый момент. Не облажайся!» — мысленно скомандовал себе Тэхен.       — Помнишь, ты говорил мне, чтобы я, когда влюблюсь, прислал тебе селфи для сравнения с карандашным портретом, — осторожно начал он. — Ну вот я и…       — Так ты влюбился в кого-то? — вскинул брови Чонгук, во взгляде которого сейчас читалось искреннее недоумение. — А мне эта информация зачем? Ждёшь поздравлений?       — Я в ТЕБЯ влюблён, Чонгук.       Тэ смотрел открыто в широко распахнувшиеся глаза.       — Это… это несколько меняет дело, — стушевался парень.       — Ты же читал стих? — неуверенно уточнил Тэхен.       — Да, конечно. Но я решил, что ты описываешь то, что чувствовал тогда, в Италии. Не думал, что это всё ещё актуально для тебя сейчас…       Чонгук сканировал его пронзительным взглядом.       Он сделал глубокий вдох, и тут его словно прорвало.       — Ты не объявлялся целый месяц, Тэхен! — сверкая глазами, выпалил он. — Целый грёбанный месяц! Я думал сдохну от этой неизвестности. Ты ведь сказал, что напишешь…       — Прости…       — Дай мне высказаться, — прервал его извинения Чонгук. — Я так долго держал это в себе. Дай мне, мать его, высказаться! — на повышенный тонах потребовал он. — Поначалу я с ума сходил от ожидания, по пятьсот раз в день проверял телефон. А потом… Потом забил. Решил, что ты так и не появишься в моей жизни. И я начал просто жить дальше. Когда я высылал тебе ссылку на видео, то правда думал, что прощаюсь с тобой окончательно. Ставлю некую внутреннюю точку. А потом ты вдруг присылаешь мне этот стих и селфи. Что я должен был подумать? И сейчас ты здесь, пьёшь чай у меня на кухне и говоришь… говоришь, что влюблён в меня, а я уже не знаю — радоваться мне этому или нет, — закончил он немного устало.       Тэхен молча слушал эту душераздирающую речь. От услышанного на душе было паршиво. Он не знал, как ещё загладить свою вину за причинённую боль. Поэтому он просто тихо повторил:       — Прости меня. Если сможешь…       Чонгук глубоко вздохнул.       — Знаешь, я ведь и сам не был полностью честен с тобой.       Тэхен удивлённо вскинул на него глаза.       — Что ты имеешь в виду?       — Я объясню. Только обещай дослушать до конца, ладно? — попросил Чонгук.       Тэ медленно кивнул, не имея ни малейшего понятия, о чём пойдёт речь.       Чонгук какое-то время разглядывал Тэхена, словно о чём-то размышляя, затем отвёл взгляд в сторону и начал говорить.       — Я влюбился в тебя намного раньше, чем ты можешь подумать, Тэхен. Ещё задолго до того, как мы встретились в Италии. Впервые я увидел тебя возле главного здания универа. Ты стоял вместе с другими пацанами, и вы что-то бурно обсуждали. Уже тогда я залип на твою необычную улыбку и удивительные глаза. Кажется, я даже подумал, что никогда не встречал таких красивых людей. Ты не был похож на обычного смертного, скорее, на айдола или киноактёра…       Тэхен смотрел на него расширенными в немом шоке глазами. Такого он точно не ожидал услышать…       — Я тогда только поступил и планировал сосредоточиться целиком и полностью на учёбе, и тут ты… Не могу сказать, что это была любовь с первого взгляда, но ты меня тогда чем-то сильно зацепил. Что-то было в тебе такое, что выделяло среди остальных. Какой-то… шарм, обаяние? Когда ты улыбался, то словно светился изнутри. Этому сложно было противостоять. Иногда, правда, у тебя проскальзывало такое высокомерное выражение на лице, что прям не подходи… Но я и так не подходил, только наблюдал издалека, не находя повода познакомиться. Почему я решил, что тебе могут нравиться парни, не знаю?.. А потом я как-то увидел тебя с красивой девушкой. Вы были на скамейке возле кампуса. Ты сидел и что-то читал в телефоне, а она просто лежала головой у тебя на коленях. Именно тогда я понял, что у меня нет никаких шансов. А спустя пару месяцев я как-то вышел в туалет во время лекции и случайно застукал тебя уже с другой девушкой. Она сидела на подоконнике в рекреации, а ты стоял у неё между ног, положив ладони ей на бедра. Вы упоённо целовались. Ты только на секунду отвлёкся, тогда, кажется, впервые вообще обратив на меня внимание, но увидев, что это всего лишь такой же студент, как и ты, подмигнул мне и продолжил своё увлекательное занятие.       — Так вот откуда твоё лицо показалось мне знакомым! — поражённо уставился на него Тэхен.       Чонгук на это только развёл руками и продолжил:       — Я понимал, что мне лучше выкинуть тебя из головы, и я действительно пытался. Но ты слишком прочно в ней обосновался. Это было похоже на одержимость… Тем не менее, к концу учебного года у меня поменялись учебные планы: я задумал перевестись в другой университет. Не из-за тебя, не подумай… Хотя я понимал, что чем дальше от тебя я буду, тем легче мне тебя забыть. Как говорят: с глаз долой, из сердца вон? Поэтому сразу после сессии я махнул на всё лето в Италию. Надеялся отвлечься. Италия всегда хорошо разгружала мои мозги. Мне там даже как будто дышится легче… Но у жизни оказалось хорошее чувство юмора…       Он покачал головой, устало улыбнувшись.       — Увидев тебя на променаде, я сначала подумал, что у меня уже глюки на почве влюблённости, — сказал он, взглянув Тэхену прямо в глаза. — Когда же выяснилось, что это и правда ты, каким-то чудом оказавшийся в нашем маленьком городишке на другом конце света, то я решил: а вдруг судьба даёт мне ещё один шанс? Я, конечно, не надеялся, что ты внезапно влюбишься в меня, но думал хоть как-то стать тебе ближе. Даже дружба с тобой тогда устроила бы меня, Тэхен. Настолько ты казался мне недосягаемым. Но совершенно неожиданно, я начал замечать проблески интереса с твоей стороны, и это придавало мне уверенности. При близком знакомстве ты оказался не только чертовски красивым, но и интересным, талантливым, душевным человеком. А когда я узнал, каким ты бываешь наедине, познал твои поцелуи и ласки… Стало ещё сложнее перестать думать о тебе круглосуточно. Но, знаешь, я ни о чём не жалею. Когда-то я даже не смел о таком и мечтать. Помнишь, когда мы купались ночью в гроте, ты ещё загадывал желание на лунной дорожке?       — Конечно, — закивал Тэхен. Ещё бы он не помнил.       — Глупо, но я ведь тоже тогда загадал своё. Знаешь, какое? Пусть это случится. Пусть хотя бы ненадолго, но ты будешь со мной. Ни о чём большем я тогда не просил. Что ж, выходит, что я получил ровно то, что хотел, — он снова невесело улыбнулся.       — Гуки, не делай этого с нами, прошу. Не превращай нас в прошлое, — умоляюще зашептал Тэхен, глядя на Чонгука. — Прости меня за дурацкое решение, но я тогда не мог по-другому. Мне было необходимо время, чтобы разобраться в себе. До сих пор из меня получался довольно хреновый бойфренд, если честно… Но я хочу, чтобы ты знал: ты для меня не случайная страница в биографии и не яркий курортный роман. Ты именно такой человек, который нужен мне. А я… я всё ещё нужен тебе?       Чонгук долго молчал.       — Думаю, я вполне смог бы прожить один, Тэхен. Без тебя и без кого бы то ни было. Я привык быть один. С самим собой мне не скучно, и я всегда найду, чем заняться.       Тэхен опустил голову вниз. Это точно конец.       — …Но всё дело в том, что я больше не хочу быть один, — неожиданно продолжил Чонгук, — После встречи с тобой, я хотел бы быть… рядом с тобой.       Тэ поднял на него повлажневшие глаза. Во взгляде Чонгука открыто читалась щемящая нежность. Он словно сбросил маску отстранённости, отчуждения и снова смотрел на него так, как раньше.       Как же Тэхену этого не хватало…       Чонгук протянул обе руки через стол и, найдя тэхеновы, переплёл их пальцы вместе.       Тэ, как в замедленной съемке посмотрел на их соединённые руки, затем Чонгуку в глаза и встретился с улыбкой, от которой у него внутри всё растаяло.       Он почувствовал, что прощён. Слёзы облегчения потоком потекли по его щекам.       — Тэ, ну ты чего? Эй, не плачь.       Чонгук быстро поднялся со своего места и, подойдя к Тэхену, обнял его за плечи, крепко прижимая к себе.       Но тот никак не мог успокоиться, щедро заливая футболку своего утешителя.       Наконец, основательно прорыдавшись, он слегка отпрянул, но только для того, чтобы прижаться своим носом к чонгуковому.       — Я скучал по твоему большому носу, — всхлипнул он сквозь счастливую улыбку.       — Только по нему? У меня ведь большой не только нос…       Последняя фраза заставила Тэхена от души рассмеяться.       — Как же я рад, Гуки, что ты ни капельки не изменился!       Тот довольно фыркнул и, не выдержав, всё-таки прижался к его губам своими, мягко и с наслаждением смакуя их.       Поцелуй получился долгим и нежным. Чонгук вложил в него столько чувств, что Тэхен просто растёкся блаженной лужицей в его объятиях.       — Зачитаешь мне свой стих? — шёпотом попросил Чонгук, когда они сполна наобнимались и нацеловались. — Люблю твой голос и люблю слушать, как ты читаешь.       — Если ты настаиваешь…       — Именно, — лукаво улыбнулся Гук. — Хочу ещё раз послушать о том, какой я замечательный и как ты по мне скучал.       Тэхен снова не смог сдержать смеха.       Чонгук такой Чонгук! И как же он любил в нём это!       Тэ достал телефон и откашлявшись, начал читать, стараясь выражением передать всё то, о чём написал:       — Кто-то спросит: Ну как там Италия?       — А у Италии глаза чёрные,       Словно ночь, и такие же страстные.       И улыбка, как солнце, прекрасная.       — Хороша, говоришь, Италия?       — Ох, какие у неё руки нежные!       Руки мягкие, но всё-таки сильные.       И забыть о них — не по силам мне.       — А чем запомнилась тебе Италия?       — Своими объятьями крепкими,       Поцелуями сладко-солёными,       И ночами мучительно-томными.       И как двое — такие разные,       Но такие внезапно похожие       Обрели что-то очень важное,       И мечты вдруг стали возможными…       После того, как Тэхен смолк, на время воцарилась полная тишина. Было слышно только, как тикают настенные часы.       — Я люблю тебя, Тэхен, — абсолютно будничным тоном произнес Чонгук, словно это было чем-то самим собой разумеющимся.       — Не поверишь, но я тоже тебя люблю, — также просто ответил ему Тэхен и улыбнулся.       Ведь совсем необязательно ждать какого-то «подходящего» момента для того, чтобы сказать о том, что ты чувствуешь, верно?       Уже поздно вечером, возвращаясь домой после долгих и сладких прощаний с заверениями обязательно увидеться завтра, Тэ снова достал телефон и нажал на кнопку вызова.       У него осталось одно незавершённое дело.       — Мам, привет! Ещё не спишь? Очень хорошо, потому что я должен рассказать тебе кое-что важное. Обещай, что выслушаешь?..             Послесловие.       «Привет!       Знаю, вам бы хотелось знать, как идут у нас дела.       Так вот, отвечаю на ваш вопрос: у нас с Гуком всё хорошо.       Нет, бывает, конечно, ругаемся — громко хлопаем дверьми и не разговариваем друг с другом. Всё-таки оба «с характером»…       Но довольно быстро миримся. Не хотим увлекаться ссорами, понимаете?       Чонгук всё ещё иногда меня ревнует. Хотя и учится контролировать свои эмоции, не давая им разрушить то, что дорого. Вокруг меня всегда много внимания. Такой уж я человек. Скажу вам по секрету, мне даже нравится его «умеренная» ревность. В такие моменты Гук становится особенно страстен… М-м-м, ну вы поняли:)       Мне нравится, как эти чёрные глаза загораются при виде меня. Нравится чувствовать себя желанным и значимым.       Как он сам, порой, шутя выражается: «принцессы — они такие, внимание любят»:)       Я тоже с некоторых пор трепетно берегу то, что происходит между нами. Очень легко по глупости всё потерять, но больше я этого не хочу.       Не знаю, как долго продержится это желание быть вместе: болтать обо всём на свете, готовить завтраки и ужины, смотреть киношки, гулять, путешествовать, смеяться, касаться друг друга, целовать, любить… Не нам дано это знать, в конце концов, но в наших силах сделать всё от нас зависящее, чтобы сохранить это как можно дольше.       Можно сказать, что я просто живу в моменте, наслаждаясь тем, что у нас есть сейчас и не думая о будущем…       Многие из нас сильно нацелены на результат, особенно, здесь, в Корее. Но чему меня в своё время научили итальянцы, так это тому, что можно наслаждаться самим процессом, не сильно зацикливаясь на том, что в итоге получится. Возможно, мудрые итальянцы познали смысл этой жизни?       Кстати, о результатах:) Раз уж мы заговорили…       Недавно вышел мой второй сборник стихов, который я с радостью презентовал на своём «поэтическом концерте», как их любит называть мой крайне музыкальный друг.       Да, я теперь частенько читаю стихи на публику. И, что самое удивительное (когда-то это стало для меня абсолютным открытием), находятся люди, которые приходят меня послушать.       Это довольно камерные мероприятия для небольшого количества человек, но мне больше и не нужно. Я рад, что туда приходят именно те люди, которые хотят окунуться в прекрасный мир поэзии и… музыки.       Да, именно — при организации концертов мы обычно сотрудничаем с Юнги. Он отвечает за музыкальное сопровождение для моих выступлений. Это его ноу-хау, создающее особую атмосферу на моих мероприятиях.       Из нас с Юнги вообще получилась отличная творческая команда. Кроме стихов, я иногда пишу тексты на музыку его сочинения. На корейском и даже на английском. Чонгук говорит, что у меня отлично выходят песни про любовь.       Ну, что тут скажешь? Мне всегда есть кем вдохновляться:)       И представьте себе, кто эти песни чаще всего исполняет?       Да! Его величество король корейского андеграунда — Чимин собственной персоной!       О, он у нас теперь, прям, звезда… Конечно, не такая, за которой толпами бегают фанатки, громко визжа и пытаясь урвать кусок (когда без охраны не выйдешь даже за хлебушком). Тем не менее, в определённых кругах он очень известен и популярен.       У них с Юнги тоже всё прекрасно. Как и мы, они уже несколько лет живут вместе. Недавно вот завели котёнка — девочку. Назвали Алисой. В честь старой доброй знакомой…       Юнги вообще собрал вокруг себя отличных ребят. Мы давно уже дружим с Намджуном — нашим невероятно эрудированным звуковиком и аранжировщиком — и с Хосоком, который ставит Чимину потрясающие танцевальные номера.       И, конечно же, почётное место в команде Юнги занимает наш непревзойдённый режиссёр-оператор Чон Чонгук — мой любимый Гуки.       После универа Гук оказался крайне востребован в индустрии кино. Самые известные студии хотели заполучить его себе. Но тому больше по душе делать что-то своё, чтобы никто не диктовал ему условия и не ставил жёсткие рамки. Такой уж у Гуки свободолюбивый характер. Поэтому сейчас он успешно реализует себя в мини-формате и даже успел снять несколько крутых клипов для Чимина, от которых все в полном восторге, включая меня.       Что ещё вам рассказать? О том, как нас приняли родители?       С чонгуковыми мы познакомились сразу же, как только начали встречаться в Корее, приехав к ним в гости в Пусан. Они очень тепло меня приняли, прям как родного. После знакомства мне стало совершенно ясно, в кого Чонгук получился таким талантливым и всячески чудесным человеком.       До сих пор у нас с ними замечательные отношения. Мы довольно часто навещаем их.       Вот с моими родителями дело обстоит сложнее.       Когда я признался маме, что встречаюсь с парнем, она долго не могла в это поверить. Кричала, что это всё моё увлечение развратной западной культурой. Плакала, что я сам себе всё придумал, что это временная блажь и скоро пройдёт…       Пришлось заверять её, что не блажь и не пройдёт.       Она долго со мной после этого не разговаривала. Просто не звонила и всё. Только деньги по-прежнему перечисляла. А я не решался позвонить сам.       Нормально поговорить мы смогли только спустя три месяца. Выяснилось, что она рассказала обо всём отцу, и он не хочет меня больше видеть на пороге родного дома.       Что я тогда пережил — не буду рассказывать. Да вы и сами можете представить.       Хорошо, что рядом был Чонгук, который меня поддерживал в те тяжёлые минуты, окружив невероятной заботой.       А затем, спустя, наверное, полгода, отец позвонил САМ узнать как у меня дела. Я тогда чуть со стула не свалился! Оказалось, что Чонгук тайком от меня ездил в Тэгу и общался с ним. Рассказал ему свою семейную историю о матери и покойном дедушке. Видимо, что-то после этого в сознании отца поменялось.       После этого мы периодически созваниваемся и даже приезжаем с Чонгуком в гости, хотя чаще я езжу один. Мне кажется, что моим родителям сложно видеть нас вдвоём. Видимо, они до конца так и не смогли принять тот факт, что двое мужчин могут по-настоящему любить друг друга. Хотя, откровенных нападок в нашу сторону с их стороны тоже нет, просто держится некоторое напряжение.       Не знаю, может со временем они всё же привыкнут. Хочется в это верить…       С мамой у меня отношения более близкие. Она мне потом призналась, что на самом деле не сильно удивилась, узнав о моей бисексуальности. Говорит, что всегда опасалась этого — слишком уж нежным и чувствительным мальчиком я рос.       Она, кстати, всячески поддерживает меня в моём творчестве, особенно, после того, как увидела, что оно приносит реальные плоды.       Когда я получил из типографии свой первый сборник, то прислал ей личный экземпляр, который она очень хвалила. А ещё она приходила на мой концерт, когда я приезжал выступать по приглашению в Тэгу. И ей понравилось, как я читал. Она даже плакала…       Что ещё вам хотелось бы узнать?       А, ну наверняка что-нибудь про Италию:)       Мы нередко проводим там свой отпуск — слишком много хороших воспоминаний у нас с этим местом связано. Каждая поездка для нас — это прям медовый месяц какой-то, после которого мы возвращаемся на родину будто заново рождёнными (и до краёв заряженные любовью).       К сожалению, виллу всё-таки продали — слишком дорого содержать. Но каждый раз приезжая, мы снимаем небольшой домик где-нибудь в окрестностях, чтобы там обязательно был уютный дворик с садом и большим столом на несколько человек, куда можно усадить друзей. Они тоже иногда нас навещают. Чаще всего приходят Марко с Алисой, так как им ближе всего. Представляете, после окончания Алисиной учебы они действительно поженились, и «мамма» была совсем не против. Хорошие невесты на дороге не валяются, знаете ли… Теперь живут все вместе в домике на холмах, растят персики и апельсины. Алиса восхитительно готовит и помогает мужу управляться с хозяйством.       Через пару недель они, между прочим, прилетают в Корею по приглашению на свадьбу, где мы тоже непременно будем, как почетные гости.       Угадайте, кто в итоге решил пожениться?       А, впрочем… пусть останется маленькая интрига — не все же секреты мне вам выдавать:)       Хотя, я думаю, вы и так догадались о ком речь, верно?       Так что… Congratulazioni agli sposi!       Con amore,       Ваш Тэ».