***
— Скажи, что ничего не случилось. Наушник фонит, картинка с очков то и дело идет волнами. Эггзи в последний момент перепрыгивает корягу, выросшую на пути из ниоткуда. Пригибается, чисто на интуитивном уровне улавливая свист пуль. Рокси хихикает. — Кое-что успело, — и Эггзи готов придушить ее за этот тон. Он видит тени по кустам и сбивается с четко проложенного курса, чтобы уйти от погони. Мозг разрывают мириады мыслей: где пушка, что с Дейзи, сколько осталось патронов, ее там вообще покормили?! Эггзи чувствует себя так, будто сходит с ума. — Блять, если ты ничего не скажешь, — берет воздух, чтобы увернуться и продолжить одновременно разговор и побег, — я приеду и подерусь с тобой. Рокс фыркает. — Я не дерусь с калечными, — и если бы они не были знакомы близко, у него был бы миллион поводов загнаться больше. Но что-то в ее голосе успокаивает. Удивительно, блять, но факт. — Дейзи в порядке, — наконец говорит Рокси; на фоне Эггзи улавливает стук пальцев по клавишам. И грохот вертолетных лопастей, твою-то мать. — А еще, кажется, у нас тут завелась своя Мэри Поппинс. Эггзи успевает остановиться в последний момент — за шаг от паники и края обрыва. Он смотрит вниз, острые гребни камней смотрят в ответ. Разве этот день мог стать хуже? — Мне бы не помешал ее волшебный зонтик.***
Он возвращается. На плечах россыпь ссадин, и, когда штатный медик цокает языком, Эггзи говорит ему, что он просто не видел грудь. По ощущением, там минимум ушиб легкого. Может быть, он даже что-то порвал. В том числе, самооценку. Осознание приходит позже, пока он поднимается в лифте и проверяет телефон. В поле на такие вещи нет времени. От Дейз ни одного сообщения. Возможно, ей и правда было очень весело. Или Чарли прикрутил ее к стулу. В последнем случае у Эггзи наконец окажется веская причина оторвать его скуластую голову. — Гэри! — взвизгивает сестра, едва он оказывается на пороге навигационной. Она не выглядит напуганной. Или уставшей. Или расстроенной. Странно. Эггзи обращает внимание на игрушечных динозавриков, чинно сидящих на полу. Поднимает глаза на Чарли. Он уже где-то видел эти заколки со звездочками. — У вас что, ча-е-пи-ти-е? — слова даются с трудом, их приходится буквально выталкивать из горла, и нет, он ни капли не удивлен. Правда. Правда! Чарли встает со стула. Эггзи заторможенно размышляет, что его длинные нескладные ноги в стандартных брюках перестают вызывать отторжение. Возможно, дело в россыпи блестяшек на коленях. Возможно, в чем-то другом. Ему не нравятся эти мысли. Ему не нравится все. Чарли подходит почти вплотную, смотрит со своей околошестифутовой высоты. В комнате становится душно, и это не лучшая атмосфера для шестилетнего ребенка, давайте признаем. — Наймите хорошую няню. — Как-нибудь сами разберемся. Вместо ответа Чарли молча протягивает стикер с номером.***
Няня действительно оказывается хорошей. (Лучшей, но Эггзи никогда не признается.) Откуда вообще Чарли с ней знаком?!***
Эггзи перестает перманентно охуевать ко дню, когда Чарли сам оказывается на их пороге. Он в осеннем пальто и очень толстом шарфе, укутался буквально по нос (все равно видно) и засунул руки в карманы. — Ничего не говори, — смотрит зло, но Эггзи уже выучил: просто защитная реакция. — Я обещал Дейз прогулку в парке. Эггзи хмыкает и идет собираться. Они не то чтобы друзья, но почему-то есть ощущение, что прогулка пройдет как надо. И что Дейзи понравится — а это главное. Она, кстати, перед выходом надевает новые перчатки. Эггзи это не возмущает.***
Прогулка оказывается сногсшибательной (для Чарли — в буквальном смысле), но темное пятно на пальто ни разу не портит впечатления. У Дейзи заливистый смех счастливого ребенка, а у Чарли — красивые снежинки на горбинке носа. И Эггзи, честно, залипает на нем дольше положенного. Достаточное количество раз, чтобы перестало считаться случайностью. По возвращении Дейзи забирает мама, а они мнутся у дверей, как подростки. — А ты... Чарли смотрит льдисто и пробирающе, так, что во рту пересыхает и опасно-возбужденно бьется под челюстью. Это странно. Пугающе. Чарли улыбается. — А говорят, путь к сердцу мужчины лежит через желудок, — его искривленные губы больше не напоминают оскал; Эггзи напоминает себе, что нужно моргать. — Врут, — кивает Эггзи; в грудине пухнет и греет, немножко похоже на паралич, но приятный. — Никогда не знал, что ты хорош в общении с детьми. Чарли дергает плечом. Закатывает глаза в своей типичной манере. — Пригласи меня выпить и спроси о чем-нибудь. Даю вторую руку на отсечение, ты не знаешь обо мне ничего. — Проверим сегодня? Эггзи думает: ему действительно хотелось бы. И опять сам себе удивляется.