Телохранитель

Юрий Никитович отпил несколько глотков американо и открыл кожаную папку. – Я тебе хотел показать кое-что, но мы давно не оставались вдвоём… – Юра, не начинай, пожалуйста, – Ореста перебила его, нервно заправила прядь волос за ухо и взяла из его рук несколько листков бумаги. – Почему сразу Юра? После убийства директора я думал, что теперь у меня есть шанс. Она рассержено глянула на него, сняв очки. – Нет, Юра, забудь об этом. Он прокашлялся и кивком указал на документы, которые Ореста как раз рассматривала. – Всё это было до того, как я увидел это. Она нахмурилась и отпила кофе: – Ты хочешь сказать, что это не ты сделал эти фото и не ты передал их Игорю Валентиновичу? Он чуть не подавился: – Ты что, сдурела? Ореста неотрывно смотрела на него, почти впритык: – Тогда откуда Журавский мог узнать о том, что происходит в гостиной дома у Илоны? Адвокат отодвинулся от неё и пожал плечами: – Если ты хочешь знать, то это Игорь сам прислал мне эти фото и распечатки счетов Илоны и Романа. На фото, которые водитель быстро просмотрела и отложила на край стола лицом вниз, были запечатлены они с Илоной. В коридоре дома, в саду возле озера, в машинах. – Интересно, – протянула Ореста, – как ты думаешь, зачем ему это нужно вообще? – Мммм, – протянул адвокат, – ревнует свою бывшую жену. Переживает за неё. – А надо? Она снова внимательно посмотрела на него. Юрий Никитович выдержал взгляд. – Я не лезу в их дела. – Как знаешь. – Илона сказала, что у неё с тобой серьёзно, так что я просто делаю свою работу. Как я уже сказал, я не лезу в дела семьи, но всё же: у тебя с ней серьёзно? Ореста нахмурилась: – Ты же не лезешь в дела семьи или?.. Он усмехнулся и отпил ещё кофе. Она решила ответить: – Серьёзно, можешь не сомневаться даже. Адвокат посмотрел на часы. – Давай подписывай всё вот это, тут всякие доверенности, счета, авто, недвижимость, можешь почитать, но лучше бы подписать до конца недели. И обвинения с тебя сняли. Все. Не было никакого убийства. Лысенко переквалифицировал это в необходимую самооборону. Штрафы за вождения тоже оплатили, лишения прав не будет. Ореста покусала нижнюю губу и решила не акцентировать внимание на том, что это Роман едва не угробил Рейндж. – С потерпевшим Григоренко М.В. я всё уладил, он не будет подавать заявление. Там ещё Илона просила поменять пароли в кабинете водителя, я сделал тебе распечатку, зайди и сама поменяй, окей? – Окей. – И финансовый консультант заедет во вторник, там ещё есть пару вопросов. У меня всё, нужны только твои подписи. Ореста взяла ручку из его папки и, не читая, подписала бумагу за бумагой. – Ты по телефону сказал, что хочешь о чём-то поговорить. Так в чём дело? Я думал, что ты хочешь наладить отношения?.. Ореста скорчила гримасу и вернула ему ручку и документы. – Фото я оставлю себе. – Как пожелаешь, у меня есть ещё. Она допила кофе и вмиг посерьёзнела: – У Илоны есть враги? Кто может желать ей зла? Что нужно Игорю? – Я думал, что это ты должна знать лучше меня, – растерянно сказал он. – Кто-то похитил девушку Романа, но, скорее всего, достать хотят Илону. – Или тебя, не думала? Она взяла со стола салфетку и скатала её в бумажный шарик. – Думала, но тут что-то более серьёзное. Кто-то подсадил её на наркоту, и я не думаю, что это Огниевский. Игорь вообще считает, что это сделала я, но если бы это была я, я бы сейчас здесь не сидела. – Не знаю, Ореста, её безопасность – твоя проблема, я здесь не для этого. – А Игорь? Как ты думаешь, он мог? Юрий наклонился над столом, придвинулся к ней: – Мог что? – Хотеть убить её, – произнесла она тихо-тихо. – Не думаю, всё же она мать его сына. – Ладно, тогда забудь. Он поднялся, застегнул пиджак, взял дипломат и убрал папку, потом повернулся к Оресте: – Ну, может, хоть пива попьём? – Будет видно, – отрезала она и первой вышла из ресторана. – Хорошая машина, кто выбирал? – Илона, – ответила Ореста и пожала протянутую руку адвоката. – Крутая тачка, – он показал вверх большой палец. – Может, заедем куда-нибудь? – Куда, например? – Ореста завела мотор, и машина плавно выехала со стоянки киностудии, где сегодня проходил очередной кастинг шоу «Супермодель по-украински». – На танцы, – протянула Илона и выпустила изо рта струю ванильного дыма. – Уже поздно, завтра рано на работу, – Ореста расстегнула пиджак и включила в машине обогрев. Было непривычно ходить на работу в костюме. Было тяжело выслушивать полдня нудное бормотание Лилии Павловны. Было сложно завоёвывать авторитет у учеников старших классов, которые знали её как водителя мамы Ромы. Даже просто каждое утро подъезжать к школе и знать, что Толи здесь больше нет, было тяжело. Было тяжело, но необходимо. Ради Романа и Илоны. Ради вот этой Илоны, которая не могла с первого раза пристегнуться ремнём безопасности, выкуривала за день полторы тысячи затяжек электронки и почти каждый день выходила к машине, где ждала Ореста, приняв несколько таблеток «Хайпа». А сегодня синие глаза хмельно блестели. – Почему ты такая зануда, Ореста? Потому что они слишком разные. Потому что Ореста знает об опасности, которая грозит им всем. Потому что Ореста боится за неё. Но вслух ничего не сказала. Поспешила перевести тему разговора: – По какому поводу праздник? – Какой праздник? Илона капризно нажала пальцем с оранжевым маникюром на кнопку блокировки окна. Ничего не произошло. – Открой окно, пожалуйста, я хочу подышать воздухом. Ореста открыла её окно. – Илона, ты ничего не хочешь мне рассказать? Начальница выпускала кольца дыма носом, и тянулась к магнитоле. – Я. Хочу. Танцевать! Ореста вела машину, рассматривая свою начальницу в зеркало заднего вида. Красивая. Пьяная. Несчастная. Включила музыку, отстегнула ремень безопасности, едва не сломав ноготь об защёлку. Выругалась. Из сабвуферов играла всё громче и громче песня «Чорне і біле». Илона начала подпевать и раскачиваться в такт. Ореста чувствовала, как замёрзли плечи в одной тонкой блузке, но не осмеливалась попросить Илону закрыть окно. Медленно ехала по Северному мосту и вспоминала, как чуть больше года назад на этом же мосте рассказывала Толе о том, что Илона в глубокой депрессии. Прошло время. Толи больше нет. Депрессия Илоны стала ещё глубже, а сама Ореста уже не уверена, что может ей помочь. Ягуар съехал с моста, и Ореста съехала с дороги на обочину. Включила «аварийки». Отстегнула ремень и застегнула пиджак. – Почему мы остановились? Уже приехали? – Нет, Илона, послушай, я хочу поговорить с тобой про «Хайп». Песня закончилась. Илона рассеянно захлопала глазами. – «Хайп»? А что с «Хайпом»? Оресте непросто было начать этот разговор, но дальше откладывать было опасно. На телевизионных проектах было слишком много журналистов. Илону могли подставить, скомпрометировать, причинить ей вред. Ореста не могла ею рисковать. Но и ходить за ней тенью из-за «Вивата» и Романа не могла. Она взяла Илону за руку и заглянула в глаза. – Послушай, тебе не стоит принимать эти таблетки. Особенно, нельзя мешать их с алкоголем. – Я ничего не принимаю, ты чего? По пьяным голубым глазам Ореста видела, что Илона врёт. А может её отец прав? Может ей не стоит связываться с Журавскими? Она предприняла ещё одну попытку. – Илона, если тебе плохо, то нужно что-то делать, но только не пихать в себя всякую дрянь. – Я ничего не принимала, – вяло запротестовала Илона. Ореста сжала её плечи и посмотрела в глаза. – Ты пила. – Да, один бокал, что здесь такого? Бокал был явно не один, но Ореста не хотела сильно давить. – Илона, послушай… Начальница вырвалась и откинулась на спинку сиденья: – Что Илона? Ну что Илона? Что я делаю не так? Из синих глаз брызнули слёзы. – Ну обыщи меня, если не веришь. – Верю, всё, тише, – Ореста прижала её к себе, – я за тебя очень переживаю, понимаешь? – Понимаю, – всхлипнула начальница и уткнулась в плечо своего водителя. Через три дня Ореста снова приехала на сьёмки «Супермодели» и ждала Илону, рассматривая карту в телефоне. Телефон Веры только что был включен неподалёку возле заброшенной корабельной верфи на границе Вышгородского и Оболонского районов. Ореста внимательно рассмотрела карту, выбрав спутниковые снимки, сделала несколько заметок на планшете. Действовать нужно было сегодня ночью, но она ещё не вернулась в форму. Илона ещё продолжала колоть ей лекарства. У Романа ещё было освобождение от физкультуры. В полицию обращаться было бессмысленно, ведь за все прошедшие недели Лысенко и Сидорчук не сделали абсолютно ничего. Ореста теперь знала гораздо больше, и её подозрения только подтвердились, когда Святослав Гриценко не явился в школу. А потом его отец вообще приехал и забрал документы сына. Приёмного сына. Гриценко отключил телефон, и дома тоже не появлялся уже неделю, что только укрепляло её подозрения. Но Роман ни за что ей не поверит. Он должен сам всё увидеть. В последние несколько дней он перестал с ней разговаривать. Буркал утром односложное «привет», ездил сам за рулём Камаро и даже ни разу не сидел в Ягуаре. В школе, когда он был в кругу одноклассников, два раза на весь коридор назвал её Орестой Петровной. И это было произнесено с такой интонацией, что она была готова сквозь землю провалиться. Он обижался на неё. Не мешал матери строить свою личную жизнь, пока держал слово и не рассказывал про то, что видел на директорском мониторе в ту ночь, когда их избили до полусмерти, больше не уходил из дома, но. Он больше не ждал от неё помощи. Когда Ореста вызывала его в директорский кабинет для персональной беседы, он просто не пришёл. Три раза за неделю. Тогда она сдалась. Она ни на миг не переставала искать Веру, но пока её похитители не обнаружат себя, она ничего не может сделать, ведь вообще не уверенна, почему её украли, хотя и почти понимала, кто это сделал. Илоны долго не было, хотя она и написала сама полчаса назад. Ореста уже начала беспокоиться, но давала ей ещё десять минут. Пока было время, нужно было решать, что делать ночью. Её отец ещё не вернулся, да она бы и не стала просить его. А круг её общения был узким и малобоеспособным. Она разблокировала смартфон и набрала Денисюка. – Привет, я знаю, как сильно ты не рад меня слышать, но есть дело. Он молчал, потом осторожно поинтересовался: – Я не уверен, но твой голос мне до ужаса знаком. В другой раз она бы пошутила, но сейчас было не до этого. – Денисюк, меньше текста. – Чего надо? – Сегодня ночью нужно помочь Роману Журавскому найти Веру. Влад немного помолчал. – Знаешь, с тобой я бы не имел никаких дел, но для Романа готов напрячься. – Тогда слушай сюда, – она быстро обрисовала ему ситуацию и рассказала, где и во сколько они встречаются. – И позови Олега, бывшего парня Веры. – А её младшего брата Бодю не нужно позвать? – Не паясничай, Денисюк, я заплачу тебе. – Сколько? – в голосе звучал интерес. – По пятнадцать тысяч тебе и Олегу. – Зелёных? – Обойдёшься. Ты же любишь драки, повеселишься, Роману поможешь, Вере. После разговора с Денисюком Ореста набрала Романа. Он не взял трубку, и она звонила ему до тех пор, пока он не сдался. – Ореста? На предисловия нет времени. – Роман, послушай, я нашла Веру. – Что? – в трубке послышалось, как упала гитара, выскользнув из вспотевших пальцев. – Слушай, через три часа нужно выезжать, там будет опасно, но, Роман, я бы ни за что в жизни не брала тебя с собой, если бы не одно обстоятельство. – Какое? – тихо спросил ошарашенный Роман. – Ты всё равно не поверишь мне. На месте сам увидишь. – Окей, что мне делать сейчас? – Никому не говори. Слышишь, вообще никому, даже маме. С нами поедет Денисюк и Олег. – Ты заберёшь меня из дома? – Да, сейчас маму дождусь и приеду. От неожиданности он даже не спросил, как Вера и кто вообще её похитил. Ореста отключилась. Перевела дух, проверила телефон. Мобильный Веры всё ещё был активным. Возможно, это ловушка. Но был только один способ узнать, так ли это. И он очень не нравился Оресте. Она достала из подлокотника пистолет и перезарядила, вставив полный магазин. Засунула за ремень брюк. Отключила планшет и спрятала за задним сидением. Сунула смартфон в карман пиджака. Она вышла из машины, осмотрела Ягуар. Вроде бы всё было в порядке. Несмотря на поздний час и кромешную темноту, которую разрезали только фонари, которые подсвечивают фасад киностудии, Ореста достала и надела тёмные очки. Закрыла машину и направилась ко входу. Когда она взялась за перила, стеклянная дверь открылась, и оттуда вышел какой-то худой тип в чёрном, а за ним, пошатываясь, шла Илона. Пальто расстёгнуто, шарф болтался на руке, сумка расстёгнута. Женщина смеялась. Заметив Оресту, они остановились. – Привет, – Илона подошла к ней и поцеловала в щёку. Запах алкоголя был замаскирован мятной жвачкой. Мужчина подошёл к Илоне сзади и поправил воротник. Подошёл близко. – До завтра? – До завтра, – кивнула она и стала что-то искать в сумочке. Мужчина кивнул Оресте и спустился по лестнице в два прыжка, засунув руки в карманы. Илона нашла одноразку и глубоко затянулась. – Сегодня такой вечер красивый, – произнесла мечтательно, – давай пройдёмся немного пешком? – Только не сегодня, – Ореста помогла ей спуститься по лестнице и направилась к Ягуару, – кто это был? Мужчина сел в чёрный БМВ и быстро уехал. – Продюсер, – пожала плечами Илона и надула пузырь жвачкой. Где-то Ореста уже это слышала, но она не хотела сегодня думать ни о чём постороннем. Сегодня она нужна Роману и Вере. – Ну пожалуйста, Ореста, давай просто погуляем? Водитель открыла машину и помогла Илоне сесть. Сама пристегнула её ремнём. – Илона, я тебе обещаю, мы прогуляемся в любой другой день, но сегодня я обещала Роману. Илона развела руками, чуть не сбив зеркало заднего вида: – Вот так всегда… – Илона, – начала Ореста, но начальница перебила её: – Поцелуй меня. – Что? – Поцелуй, – канючила Илона. – Ты не боишься, что нас тут могут увидеть? – Мне пофиг, – она требовательно подставила губы, и Оресте не оставалось ничего другого, кроме как снять очки и подчиниться. Они целовались, и через жвачку Илоны Ореста чувствовала вкус «Хайпа». А камера киностудии непрерывно записывала происходящее в тёмно-зелёном Ягуаре на парковке, где одна из членов жюри конкурса «Супермодель по-украински», бывшая модель Илона Журавская жадно целовала с языком своего водителя, которую обвиняли в распространении наркотиков в школе «Виват» и избиении нескольких человек, а также занявшую пост исполняющей обязанности директора «Вивата» Оресту Кофлер. Две женщины – блондинка и брюнетка – были увлечены друг другом, и даже не догадывались, что кто-то сверху уже нажал на кнопку обратного отсчёта.