Часть 1
14 июля 2020 г. в 20:26
Аккуратный, начищенный до блеска чайник, переливающийся на солнце; чашки, подражающие носатой фигуре, уже наполнены ароматным чаем; возле тарелок, узор которых было невозможно различить из-за обилия сладостей на них, заботливо разложены вилки и ножи, каждая пара приборов — в чистой, сияющей белизной салфетке; напротив — диван насыщенного, жёлто-оранжевого цвета под стать закату за окном.
На фоне всего этого великолепия девочка, сидящая напротив, в полной тишине, казалась лишней. Мами знала это, но не могла отделаться от мысли, что всё это не зря. Что сейчас кто-то — близкий, друг, знакомый или просто какой-нибудь случайный человек — зайдёт, бросит торопливое «приятного» и начнёт трапезничать. Не разуваясь, не сняв верхнюю одежду, даже не повернувшись к хозяйке. Пусть! Она была бы счастлива.
Но все проходят мимо. Не ведают, что в этом доме живёт одиночка, не знающая, ради чего жить. Пытающаяся изобразить улыбку. Мнимая доброжелательность лучше, чем постоянная хандра, понимала Томоэ. Никому не нужно её горе, а тем более её растерзанное сердце. Оно билось для тех, кто дорог, но кого и не подумала спасти. Просить жизни в первую очередь для себя… Эгоистка. Борясь за желание, о котором в итоге жалеет, волшебница заметила, что каждая спасённая жизнь отдаётся в её душе (а может, и вовсе в теле, пытающемся подавать признаки жизни?) глухим ударом. Всё больнее. Но личина борца за справедливость не даёт право показать слабину.
Когда Мами в первый раз оступилась, чувство вины не покидало её ни на минуту. Голос мальчика заставлял её просыпаться в холодном поту. Не спасла. Почти вошло в привычку просить у него прощения с мокрыми глазами. Ко-тян — лишь пропавший без вести ребёнок для всего мира, но для неё… Слёзы снова подступают к горлу.
Но нельзя отступать. В одиночку, с грузом на сердце, без надежды на чьё-либо понимание, лишь идти дальше! Выбранный путь не предполагает иных вариантов.
Девушка встала. Понимала, что всё повторяется сначала: начнёт мерить своими шагами комнату, затем как бы невзначай постоит у окна, вернётся к столу и… Нет, не стоит так торопиться! Этот кто-то наверняка уже подходит, а стол уже пуст, угощения с тарелок в мусорном ведре, а чай вылит в раковину. Томоэ никогда не брала ни крошки со стола. Это пиршество было не для неё.
Хватит, подумала Мами. Хватит убеждать себя в обратном! Больше никаких попыток ради тех, кто даже в мечтах не существует. Девушка подходит к раковине и тянет от себя ручку. Вода будто бы пытается смыть тяготящие мысли. Что ж, и не этом спасибо.
Раздались какие-то неразборчивые звуки. За окном? В другой комнате? Но где же тогда? Снова звук. Более настойчивый. Оказывается, школьница забыла, как звучит дверной звонок. Дверь. Мами, торопливо выключив воду, стрелой помчалась ко входу в квартиру.
К ней пришли! Но кто и зачем?.. Насторожившись, волшебница отдёрнула руку от дверной рукояти. Томоэ уловила себя на мысли о ней. Той, с кем когда-то билась бок о бок. Отчаянной, совершенно не следующей какой-либо тактике, но от этого такой близкой.
— Мами-са-а-ан! — привёл в чувство девочку голос с другой стороны.
— К-канамэ-сан, может, не стоит так громко?
— Извини, Хомуря-тян, но нас всё равно не слышно, — выразил нотки нетерпения первый голос, — давай вместе?
— Вместе? Л-ладно… — второй же в противовес излучал нерешительность.
— Хорошо, на счёт три. Раз, два…
— Т-томоэ сан!
— Мами-са-а-ан!
Девочка, которую с таким усердием звали, сдерживала плач. Как могла забыть? О кохае, не так давно заключившей контракт, и той новенькой, спасённую ими вместе?
Канамэ-сан. Акеми-сан. Мами-сан…
— Может, с ней что-то случилось? — озабоченно произнесла обладательница розовых волос.
— Канамэ-сан, неужто!.. — представив самый плохой сценарий, связанный с ведьмами, воскликнула Хомура.
— Простите за ожидание!
Наконец-то дверь распахнулась, и перед школьницами появился их единственная и неподражаемая семпай, справедливая защитница Митакихары. Та, на которую точно стоило равняться новоиспечённой волшебнице. Мадока радостно улыбнулась и тут же поклонилась Томоэ, следом за ней так же поступила Акеми Хомура. Приглашающим жестом Мами указала им на проход и позволила пройти в квартиру.
— Б-большое спасибо, — пролепетала брюнетка и, неуверенно оглядевшись, начала разуваться.
— Хомура-тян, здесь некого пугаться! — приободрила её уже севшая на диван Мадока. — Мами-сан, всё так чудесно выглядит! Вы для нас столько всего приготовили.
— Не стесняйтесь и берите сколько душа просит, — тепло отозвалась наставница, стоявшая у окна. Голос её не выдал, но предательская слеза всё же выступила, отчего волшебница поспешила скрыть лицо в закатных лучах.
Теперь ей было ради кого держать себя в руках.