Коко Шанель

— Сука, если я ходил пиздить гопников на шпильках — это ещё не значит, что я собираюсь светить своим ебальником по всему. Японскому. Телевидению!!! — С чувством, выделяя каждое слово, Инуи Сейшу орал на весь небоскрёб, принадлежащий новому ведущему модельному агентству. Стеклянные двери хлопали за ним, грозясь разлететься к чертям собачьим, пока он пытался добраться пешком до этажа их главаря (уродское слово, приевшееся с его больных, во всех смыслах, времен), который находился непозволительно высоко. За ним бежала толпа нервничающих до трясучки людей: кто с водой, кто с оправданиями, кто пытался, безуспешно, заставить его остановиться и спокойно поговорить, как взрослые люди, кто был простым заебавшимся менеджером, а кто-то присоединился ближе к концу этой процессии с камерами и запечатляли в истории истеричного парня. Но куда им тягаться с членом банды. Приходиться выносить все заебы типичной стереотипной блондинки, ведь даже пиздануть его по роже, чтобы остановить и привести в чувство, нельзя: похуй, что шрам там уже прописался — это эстетика, как говорит главарь, а вот синяки и побои — это уже извращение. — Заебали, блять! Дайте мне, суки, пройти, — Инуи уже всерьёз пиздит тех, кто встаёт у него на пути, ведь причина такого настроения находится уже всего в двух этажах, куда он с самого утра пробивался, буквально, с боем. И вот, наконец, последняя дверь захлопнулась, ебнув по самому ближестоящему неудачнику. Инуи, тяжело дышащий и краснеющий от злости, встал посреди просторного кабинета, скрестив руки на груди, выражая все своё недовольство мрачной аурой. — Ну, и чем ты так недоволен, что аж все агентство мне на уши поднял? — Мицуя сидел за своим огромным столом в центре помещения. Он скептично уставился на вошедшего через стекла очков, отвлекаясь от нового эскиза, — выглядишь не очень. Цвет малины на щеках тебе явно не к лицу, джинсы сидят низко, с твоими шикарными бедрами — подчеркивай лучше талию, а волосы выглядят так, будто тебя только что жестко трахали. Водолазка, кстати, надета криво, поправь, а и из кардигана нитка торчит. — Он отложил эскиз на стол, чтобы придвинуться ближе к столешнице, и оглядел Инуи полностью, — Боже, ты серьёзно напялил мокасины? Скажи, ты хотел чтобы мои глаза вытекли при виде тебя? — Да ты в них уже перманентно долбишься, как я погляжу. Это, скажи на милость, что за хуйня? Перед Мицуей хлопнули ладонью по столу, припечатывая к поверхности бумажку, которая повидала за эти три часа слишком много дерьма. Ей уже прописано отдельное место в раю. У Инуи ни стыда ни совести. Грязный мучитель бедных трупов деревьев. — Это список моделей для следущего показа. Я то думал, ты умеешь читать. — Завали ебальник, глава. Я, конечно, ещё не много понимаю в этой авантюре с моделями, но из чего состоят люди вполне представляю. И отдельная нога или рука не может функционировать без остатков тела, сечешь? — Даже лучше тебя, посылочка. В чем доебка? — Сука, видишь вот это? — На столе Мицуи лежал огромный каталог агентства, который в скором времени придётся таскать вчетвером, и, найдя свою страницу, указал на огромные буквы гласящие «Парт-модель». — М? Мицуя пару раз хлопнул глазами и, с тяжёлым вздохом, потёр глаза под стёклами. — И что тебе не нравится? Сейчас каждая профессиональная модель готова рвать глотки, чтобы попасть на страницы моего журнала. А тебе, дибилу дибильному, я безвозмездно предоставляю шанс покрасоваться полностью, а не обойтись только фоткой ноги. Тем более, многие заинтригованы, кто же скрывается под маской леди… за пределами глянцевой страницы. — Мицуя выразительно посмотрел, ожидая чего-то. — И что? В деньгах, слава богу, не нуждаюсь. Популярность мне ни к чему. Я вообще только по приколу согласился сфоткать руки один раз, но почему-то меня заставили идти дальше. Прости, глава, но не мечтаю работать моделью, легче застрелиться, чем научиться ходить по подиуму, честное слово. — А ещё ему не нравилась мысль, что придётся ходить на каблуках при куче народу. Гопники — это другое. Там тебя в счёт не ставят, не ставят, а потом (видели бы вы их лица), когда им прилетает шпилькой по ебалу. А это ещё больнее, чем просто ногой, между прочим. Но на дорожке нужно быть именно легким, слабым и изящным. Там никого не попиздишь, силу не покажешь. Не хочется прослыть шлюхой на всю страну, увольте. Много ещё таких индивидуумов, которые судят по внешнему виду. Как, впрочем, и все гопники, пока не врезать им по яйцам. — Я понимаю твои опасения Инуи, но ты что? Правда инструкцию полностью не читал? — А нах? Я увидел, что ты мне место отвёл и надеть шпильки предлагаешь. Вот, решил сразу пойти разобраться с тобой. Но, как видишь, пока меня задерживали на протяжении трех часов, желание въебать тебе сходу пропало. Радуйся. — Ясно, — что ему там ясно, понятно не было, но Мицуя вернулся к эскизу, снова перестав смотреть на Инуи, — я собираюсь выводить на подиум исключительно парней. — И меня это должно ебать? — Да, должно. Все они будут на каблуках. Занавес. — Че? Инуи схватил замятыша со стола и принялся вчитываться в каждый иероглиф. — Ты не боишься, что компанию прикроют гомофобные идиоты из правительства? — Боюсь. Но кто-то должен начать. Хотя бы с такой малости. Среди нынешних криминальных авторитетов многие так ходят. Ты же знаешь Шиничиро, Вакасу… Коко, в конце концов. — И? — А что, и? — Он откинулся на спинку кресла, сложив руки в замок на столешнице.

Стану новой Коко Шанель