______________
Прошло три дня с ее "отключки". Как ни странно, именно ее недавний обморок снова сплотил всю компанию фей, чьи эмоции теперь эмпатка воспринимала намного легче. Теперь, когда Аиша и Терра были заняты тем, чтобы понять, как им снять защитный блок заветной шкатулки, а Флора и Стелла, как и обычно отлынивающие от такой занудной работы вновь собирали главные сплетни школы, эмпатка ощутила частичку прежней себя. Однако, одна вещь не давала ей покоя. И этим был Ривен. Все три дня он игнорирует ее сообщения, и если фея разума могла принять тот факт, что специалист не из тех, кому по душе общение в социальных сетях, то факт того, что он просто оставлял ее предложения о спаррингах в статусе "прочитано" и будто избегал ее, явно не укладывались в ее голове как нормальные вещи. Но Муза не была из тех, кто будет бегать за главным козлом школы. По крайней мере, она пыталась себя в этом убедить, в то время, как каждый день приходила на ту самую площадку с качелью, выжидая его появления, но каждый раз ее "охота за главным клоуном" не увенчивалась успехом. В какой-то момент она хотела прийти в его комнату, открыть дверь с ноги, яростно начать кричать о том, что настоящие друзья так не ведут себя, но каждый раз выкидывала подобные мысли из своей головы. На вопросы, которые она задавала Скаю по поводу его лучшего друга, он лишь пожимал плечами, отвечая " сам не понимаю, куда он пропадает ". Но она знала, что эти двое точно были в сговоре. Ее состояние, которое гиперболизировало всю ситуацию в экзистенциональный кризис, прекратило мучительные пытки через следующие два дня, когда экран ее смартфона, издавшего неприятный звук, загорелся поздним вечером. Мудак на половину: " Завтра в 7:00 " Первой реакцией Музы были расширенные глаза и непроизвольно появившаяся улыбка, пока ее действий, в этой непрекращающейся гонке, не догнал разум, что стер какую-либо радость с ее довольного лица. "Он игнорировал тебя пять дней, ты совсем идиотка?"- пронеслось у нее в голове. Но осознание того, что она вновь вернется к долгожданным тренировкам, все же перевешивало гордость. Поэтому она отправила короткое сообщение " Я буду " и, предварительно заведя будильник, погрузилась в царство сна.______________
С решительным настроем она шла в сторону тренировочной площадки. От кошмаров, что не прекращали сниться ей до сих пор, она снова не выспалась, но у нее определенно было время на размышления о том, как оригинальней отчитать ее наставника, правда, все идеи остались в статусе "черновик". Он уже ожидал ее. Не обращая на нее внимания, он протирал свой меч, и эмпатка сразу подметила, что орудие было одно, и это означало, что борьба с холодным оружием снова откладывается на неизвестно какой момент. Не одарив ее и взглядом, он отложил меч и поднялся со скамейки, что находилась прямо напротив платформы, на которой они встретились впервые,— Ты опоздала,—безэмоционально, несвойственно ему, по мнению эмпатки, произнес он. В его тоне нельзя было разглядеть ни раздраженности, ни злости, лишь спокойствие, которое только больше смутило ее, но она умела держать себя в руках. — Вообще-то, нет,— она подошла к нему, когда он протянул ей коробку с ограничительными браслетами, на этот раз он пристально посмотрел ей в глаза. И вот теперь в его взгляде она могла увидеть самый настоящий гнев, но, опять таки, она умела держать себя в руках,— еще две минуты,— она приняла коробку в свои руки, сразу же отвернувшись, как только открыла ее. Как уже упоминалось ранее, Ривен не знал о ее ранах, она предпочитала скрывать это, как и большинство, что происходило с ней. Поэтому она каждый раз отворачивалась от него, успешно скрывая свои шрамы и обильное присутствие гноя, что сочился из ран. Ей явно стоит попросить более действенное лекарство у Флоры. Когда она закончила свой процесс подавления всхлипов от обжигающей боли, она развернулась обратно, замечая, что Ривен так и стоял, пристально смотря на нее. Это было странным, потому что раньше он предпочитал пропускать сеансы просмотра короткометражки о том, как шипы вцепляются в ее руки, забираясь на платформу. Но не в этот раз. — Сегодня рукопашный,— лишь произнес он и, повернувшись, направился к платформе. Фея, хмуря брови, последовала за ним. После небольшого разогрева он принялся показывать ей пару приемов, которые могли бы во многом помочь ей, если бы она оказалась один на один со своим противником, прижатая в угол помещения. Она не отвлекалась на его непривычный холодный тон голоса, что не включал в себя и единой шутки или подкола, пытаясь впитать в свой разум всю полезную информацию, что он предоставлял ей. Но, в какой-то момент, их диалог в ролях учитель-ученик прекратились, именно тогда, когда они перешли к непосредственной практике, в тот момент, когда он предоставил ей шанс нападать первой. — Как твое самочувствие?— на секунду к ней закралась мысль о том, что он пытался ее отвлечь, когда она нанесла третий по счету удар, когда он уклонился от него в третий раз. — Я в порядке,— коротко бросила она, продолжая свое наступление, пытаясь поставить ему подножку, которую он с легкостью обошел. — Голова долго болела?— "Это что, забота?" пронеслось у нее в голове, когда он снова воспользовался ее отвлеченностью и двинулся к ее правому боку, но она умело использовала его недавние уроки, что помогло ей устоять на ногах и оттолкнуть его. — Прошла на следующий день,— она замахнулась правой рукой, чтобы ударить его по спине, но он умело отклонился, перекатившись за нее. — Что на счет печати на шкатулке?— она уже без раздумий отвечала на его вопросы, понимая, что он просто хотел отвлечь ее, для того, чтобы произвести захват. — Девочки работают над этим,— в этот момент она начала замечать, как он загонял ее в угол ринга, не давая возможности выбраться. Именно в этот момент она зациклилась только на его движениях, пытаясь предугадать их, не обращая внимания на его вопросы и свои ответы, которые исходили на автомате. — Как твои раны?— надвигался на нее, отклоняясь то в правую, то в левую сторону, специально путая ее. — Кажется, завелась инфекция, но это ничего по сравнению с тем, как...— в этот момент она ударяется спиной о мат, когда он делает мастерски отработанный захват, и сознание возвращается к ней, в ту секунду, когда она понимает, что только что сказала. Он развел ее. Развел как маленькую девочку. Поэтому она просто лежала, боясь встать и посмотреть ему в глаза. Она знала, что он ненавидел ложь. Особенно ту ложь, которая могла угрожать ему самому. В конце концов, это он достал ей браслеты, и, если бы свидетелями ее порезов и шрамов оказались кто-то из работников школы, они непременно начали разбирательный процесс. Боковым зрением она могла видеть, как он выпрямился и потянулся к карману на своей экипировке. Ключ. Он достал ключ от ее ограничительных браслетов и протянул ей, с холодной сталью в голосе произнося "Снимай". Она поспешила встать, но не стала принимать его предложение. Если это можно было так назвать. — Ривен, я... Все в порядке, чест...— она сделала шаг в его сторону, когда он посмотрел прямо в ее глаза и прервал ее. — Я сказал снимай,— она не могла разглядеть в его глазах и искры озорства, что всегда присутствовали прежде. — Ривен, все в порядке... — Руки, Муза,— она нахмурила брови и с недоверием посмотрела на него, когда он продолжил свое давление,— Покажи свои руки, сейчас же. Но она умела держать себя в руках, верно? Или же... — Нет,— с обидой и горечью в голосе произнесла она. Муза не хотела, чтобы кто-то видел это. Специалист лишь закатил глаза,— Я сказал снимай,— он подкинул в ее сторону тот самый ключ, который рухнул прямо перед ногами феи разума,— если ты и правда думала, что я не заметил их, то ты еще наивней, чем я думал,— он снова сделал пару шагов в ее сторону, когда увидел отсутствие и малейшего желания поднять ключи. — Все под контролем!— не выдержав, вскрикнула она. Она умела держать себя в руках, верно? Подняв ключ, он закатил глаза и схватил ее левую руку, смотря пристально в ее глаза, заставляя ее сжаться, и одернул рукав ее кофты,— Я вижу. В следующие минуты он сам, впервые за все их тренировки, снял браслеты, на секунду задержав свой взгляд на ее руках, до сих пор придерживая левое запястье, пока браслеты не приземлились на маты, на которых они сейчас стояли. — Тренировки окончены,— сказал он, когда подобрал браслеты и направился в сторону школы,— окажи услугу, не написывай мне больше по сто сообщений в день, я сегодня же верну ограничители. Она продолжала стоять на платформе до того момента, пока его силуэт не скрылся из ее поля зрения._____________
Помните о принципе Музы? "Муза не была из тех, кто будет бегать за главным козлом школы." Забавно. Правда, забавно. Особенно тогда, когда она каждый день ищет его взглядом, пытается ощутить его энергию своими итак бесконтрольными силами, что становились более бесполезными из-за ее внутренней несобранности. Она проклинала расписание своих дисциплин, что, словно по сговору со вселенной, совпадало с его тренировками, поэтому каждый раз, когда она торопилась прийти к тренировочному полю, его уже не было на этой территории. На этот раз он даже не читал ее сообщения, что раздражало ее еще больше. Скай вообще перестал что-либо говорить, просто пожимал плечами, и, на самом деле, эмпатка и сама уже не понимала, притворяется ли блондин или же нет. На третий день она была невероятно злой. Стелла который раз подшучивала над ней, припоминая то, как эмпатка говорила о том, что они друзья и что теперь? Да и сама эмпатка не до конца понимала что с ней происходит: она скучает по тренировкам с эти заносчивым специалистом, или просто по присутствию этого заносчивого парня? Она не могла отрицать тот факт, как они стали близки за последнее время, в те времена, когда никто не мог понять ее кроме него. Она действительно нуждалась в его штуках, которые могли поднять ей настроение в не лучшие времена, в разговорах с ним, когда их взгляды на мир так неожиданно совпадали. Она просто нуждалась в настоящем друге, который бы не осуждал ее. Но, кажется, Муза снова облажалась. Но на этот раз она не была намерена сдаваться. Однажды ей улыбнулась удача, когда на ужине, среди всех студентов она смогла уловить эмоции несносного специалиста, что так влиял на ее эмоциональное состояние от одного лишь упоминания о нем. Поэтому она двинулась в тот самый угол кафетерия, где сидел он и Скай, собрав в себе всю злость, гнев и решимость, что накапливались в ней в течении этих ненавистных шести дней. Не дожидаясь одобрения или приглашения она села напротив двух специалистов, ее нервы были определенно на пределе. — Ты не можешь избегать меня вечно, Рив,— она была как никогда решительной. Они должны были покончить с этим прямо сейчас. Оба специалиста действительно удивились такому неожиданному появлению феи разума, от чего Скай вопросительно поднял одну бровь, смотря то на Музу, то на лучшего друга, в то время, когда второй просто опустил глаза к своему подносу с едой. — Я не избегаю тебя,— он сделал глоток крепкого кофе, поднимая свой взгляд и впервые за эти шесть дней посмотрев эмпатке в глаза, произнес,— Что-то еще? Он мог заметить, как надежда на примирение в ее глазах умирала с каждой секундой. Но в этом и был весь Ривен. Только Скай мог спокойно воспринимать его таким. Он действительно так думал, пока не услышал ее нелепые оправдания, которые казались ей сущим бредом. Разве можно после всего его равнодушия до сих пор не сбежать? — Черт, да,— она выхватила из его рук стакан с кофе, который на данный момент так раздражал ее, и отставила в сторону,— почему мы не можем продолжить тренировки?— она как и он не хотела показывать своей нужды в общении с ним, ссылаясь на это жалкое оправдание. — Потому что ты скрывала от меня правду,— легко парировал он, забирая свой горячий напиток, на самом деле, это давалось ему не легко. Ни от Ривена, ни от Музы не прошло мимо удивленное лицо Ская, что просто наблюдал за этой сценой со стороны, продолжая накручивать спагетти на вилку, но сейчас это не волновало их так сильно. Они лишь продолжали сверлить друг друга взглядом. — Назови истинную причину, потому что, если ты не забыл, то я - эмпат, и прямо сейчас я чувствую...,— в этот момент шатен свел свои скулы, выражая и видом и своими эмоциями свой дискомфорт, но он не хотел сдаваться до последнего,—... ты врешь, тебя бы не волновала эта ерунда. — Это не ерунда, Муза,— она чувствовала, как он начинал злиться, а Скай продолжал молчать, удивленно смотря на эту странную пару. — Друзья не лгут.* Назови истинную причину,— она наклонилась в его сторону, чтобы лучше надавить на него. В этот момент все эмоции Ривена перекрывал Скай, который смотрел на них с еще более расширенными взглядами, было видно, что он и сам начал нервничать. — Вот именно,— Ривен сохранял спокойное выражение лица, пока не скривился в следующую секунду, будто подумал, что ему что-то подмешали в напиток,— Бооже, только не говори, что ты смотришь эти нетфликсковые сериалы,— на этот момент он закатил глаза. К такому развитию событий Муза явно не была готова, поэтому посмотрела на него непонимающим взглядом и нахмурила брови. — Что не так с их сериалами?— на этот раз Скай решил выйти из тени. — Он скрыто ненавидит их с тех пор, как его любимый сериал прикрыли**,— Скай издает смешок, на что получает озлобленный взгляд шатена, но Муза не намерена отвлекаться. Она вскидывает брови и пристально смотрит на него,— Я жду. Причина ее сгнивающей нервной системы по имени Ривен лишь вздыхает и спустя долгое молчание произносит,— Ты не контролируешь свои силы, Муза. Мы изначально договаривались на одни условия, которые теперь не могут осуществиться,— Он не сказал чего-то сверхъестественного, но в голове феи будто что-то щелкнуло, от чего ее взгляд заметно потух,— Ты должна научиться контролировать свои силы,— она продолжала молча слушать его, в то время, когда он не решался взглянуть ей в глаза, прекрасно понимая, какую боль причинит ей этими словами,— Я боюсь тебя, Муза. Ты можешь выкинуть подобную штуку что и...— он не успевает закончить, потому что она поспешно встает и уходит. Ривен и Скай замечают ее накатывающиеся слезы. Ривен привык делать больно девушкам. Но почему именно сейчас ему противно от самого себя? Почему он продолжает сидеть молча, даже не выкинув ни единой шутки, как он привык делать, показывая свою "крутость". — Если бы это была Блум,— Скай осекся, после чего продолжил,— или ты, я бы пошел следом,— он попытался сделать невозмутимый вид, что только больше возмутило Ривена, но он поднялся со своего места и пошел в сторону выхода, вызвав легкую улыбку на губах блондина._____________
Она расхаживала вдоль качели, туда и обратно, пытаясь остановить поток слез, что стекали по ее щекам, встряхивая руками, видимо, в попытке вернуть контроль над собственными эмоциями, в тот момент, когда он появился там. Он видел ее в разных состояниях: когда она испытывала ненависть к своим собственным силам; тоску из-за отвержения своих собственных подруг; надежду в спокойное существование в этом жестоком мире; радость от хорошо выполненного приема. Но он никогда не видел большего разочарования, что она испытывала прямо сейчас, пытаясь вернуть самой себе контроль. И он почти уверен, что это было незнакомым для нее. Она привыкла разбираться в чувствах других, но не в своих. Поэтому она потеряла контроль прямо сейчас, он прекрасно понимал это чувство. Но он продолжал стоять как вкопанный, наблюдая, когда она заметила его и начала реветь еще больше. В какой-то момент ему показалось, что он только больше добивает ее, а не оказывает поддержку. Тогда, он присел на качель, попутно доставая пачку сигарет, закурив, пыаясь выдавить подобие шутки, — Присядь уже,— он выпустил клубок дыма,— королева драмы. Она остановилась спиной к нему, прерывисто дыша и не прощая себя за то, что сломалась перед ним. Но, смахнув ручей пролитых слез, она все таки села рядом с ним, вспоминая то, как их прошлая встреча прошла в более спокойной атмосфере. Если быть честным, он не знал, он не мог подобрать слов, которые должен сказать ей, поэтому они продолжали сидеть в молчании, освещенные тусклым светом одного фонаря, что светил далеко от них. Их молчание прерывали ее редкие всхлипы, что она пыталась унять, стараясь не показывать свою слабость. Особенно перед ним. — Рассказывай,— он потянулся к земле, чтобы затушить сигарету как и раньше, когда она изучающе смотрела на него,— и снова, психолог Ривен Каннингем к вашим услугам!— он пытался не показывать свое беспокойство, когда повернул голову в ее сторону, а она сделала тоже самое, выпустив нервный смешок. Но, в отличие от него, она все таки не сдержалась и снова встала на ноги, расхаживая туда и обратно. Он был уверен, она никому не показывала такую сторону другим. — Ты не понимаешь,— она схватилась за голову, поднимая взгляд к небу,— Ты не понимаешь какого чувствовать переживания других,— она остается в этом же положении, очевидно, пытаясь успокоить себя,— никто не понимает, я одна,— она тяжело вздыхает, когда он поднимается со своего места, и разворачивается к нему,— Я просто задыхаюсь, я не понимаю почему— Муза отворачивается от него,— Ты обещал мне, что мы разберемся во всем вместе, и ты просто...— она вновь разрыдалась, и, черт, Ривен, должно быть, никогда не испытывал подобное чувство душевной боли, не считая того момента, когда его мать ушла. Он пытался убедить себя, что это очередные вопли какой-то отчаявшейся феи, но он не мог. В этом заключалась вся проблема. Сколько бы он не пытался убедить себя в том, что она обычная, не заслуживающая его пристального внимания, ровно столько же раз он обжигался вновь и вновь, понимая, что не может вот так просто продолжать игнорировать свою привязанность к ней. Она не была похожа на остальных, и он понимал это. Поэтому, когда она вновь повернулась к нему лицом, пытаясь понять его чувства, он не чувствовал паники или отторжения. Он хотел, чтобы она успокоилась и ей стало лучше. Он боялся потерять ее. Он действительно боялся потерять того самого человека, который, не важно, имеет или нет магические способности к этому, который принимал его настоящего. Ему точно так же нужен человек, в котором он был уверен, который не бросит его, который не воспользуется им. И он чувствовал всем своим нутром, что это была она, которая тоже нуждалась в этом. Поэтому он раскрыл свои руки, принимая ее в свои объятия, произнося с привычной ухмылкой "друг Ривен Каннингем к вашим услугам". И она прильнула к этим объятиям не задумываясь, так сильно нуждаясь в настоящем друге, в ее личном транквилизаторе. Спустя долгие минуты она смогла сказать то, что так давно хотела произнести. — Спасибо, Рив, за все.