Зависимость

Вспышки мелькали одна за другой, девушка не понимала, где она и что с ней. Вокруг все плыло, ноги дрожали. Вдруг она почувствовала, что больше не стоит на твердом полу, а падает куда-то в пропасть. В момент, когда казалось, что это конец, девушка проснулась. Эким приняла сидячее положение, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Оглядев комнату, она увидела, что соседки мирно спали, а часы на телефоне показывали три часа ночи. Девушка обняла руками колени и опустила голову. Успокоиться получилось только к утру, голова болела, а руки тряслись. Эким прекрасно понимала, что с ней происходит. Ломка. В момент, когда она была совсем на грани, ее рука потянулась к ящику, хотела достать то, что забрала у Лейлы. Но осеклась, передумала. Эким встала, оделась и вышла на балкон. Апрельское солнце уже вовсю освещало Стамбульские улочки. Девушка вдохнула воздух в легкие и слабо улыбнулась. Приятная погода немного подняла ей настроение, а отсутствие нормального сна отошло на второй план. Девушке захотелось прогуляться, позавтракать в какой-нибудь кофейне. Вселенная словно прочитала ее мысли, и на телефон пришло сообщение с приглашением на кофе от Каната. Эким подумала, что грех отказываться от такого предложения и немедля согласилась. Время было семь утра, встречу Канат назначил на девять, значит, что у нее еще достаточно времени, чтобы собраться и скрыть следы практически бессонной ночи. Девушка немедля побежала в комнату и к назначенному времени была готова. Мужчина подъехал к общежитию и стал ждать Эким. Внутри все дрожало от волнения. Канат уже сто раз пожалел, что позвал ее. Что он скажет? Как объяснит свое приглашение? Эти и кучу других мыслей он сотню раз прокрутил в своей голове. Но отматывать назад было уже поздно, силуэт девушки показался на выходе из кампуса. — Доброе утро. — улыбнулась она, садясь в машину. — Доброе. Ты в хорошем расположении духа, я удивлен. — от волнения Канат начал нести бред. — Вы слишком плохого мнения обо мне, господин психолог. — Ни в коем случае. — мужчина усмехнулся и тронулся с места. Приехали они в какое-то небольшое кафе с видом на море. Эким настояла на том, чтобы они сели за столиком на улице, ей хотелось насладиться видом. Официант принес им меню, которое девушка принялась изучать. Первое, что ее смутило-цены. Они показались ей заоблачными. Глаза ее забегали, она закрыла меню и опустила взгляд. — Я не голодна. — пробормотала девушка. — Разве? Не ты ли мне всю дорогу говорила, что умираешь от голода? — Перехотела. — она хотела встать и уйти, но мужчина остановил ее. — Заказывай все, что захочешь. — он понял, что ее смутили цены, но не знал, как правильнее объяснить, что он хочет угостить ее, — Или я закажу на свой вкус, но не гарантирую, что тебе понравится. Девушка еще немного повозмущалась, но сдалась и сделала заказ. Стоило признать, что давно у нее не было такого приятного завтрака. Чудесный вид, замечательная погода и прекрасная компания. Оказалось, не так много надо для хорошего настроения. Морской ветер приятно обувал лицо и развевал красивые локоны. Канат невольно засмотрелся на девушку, отмечая, насколько она красива. — Почему вы пригласили меня на завтрак? — внезапно спросила Эким. — Захотелось провести с тобой время вне моего кабинета. За его пределами ты не такая колючая. — Уверены? — ухмыльнулась девушка, — Мое настроение зависит от того, насколько ко мне в душу пытаются лезть всякие психологи. — Судя по тому, насколько ты недовольна нашими сеансами, я залез к тебе в душу довольно глубоко? — Достаточно. — девушка сделала глоток кофе, который только что принес официант, — Хотя сама виновата. Слишком много рассказала. В моменты, когда Канат не лез к Эким с дурацкими вопросами и не пытался лечить ее, она находила его безумно привлекательным. В ее глазах он был довольно умным, состоявшимся мужчиной. Именно мужчиной. Банально, за нее никогда раньше не платили в кафе, не пытались решить ее проблемы, не помогали. Эким смотрела на него с восхищением, понимая, что внутри у нее все дрожало от волнения. Она понимала, что уже вечером она будет ругать себя за эти чувства. Они ей сейчас ни к чему. Но сердцу не прикажешь. Оно предательски трепетало перед этим мужчиной, как бы Эким не старалась удерживать его. Любовь казалась ей чем-то глупым, бесполезным, приносящим лишь боль. Единственным человеком, которого Эким любила по-настоящему, была ее мать. С ее смертью жизнь пошла под откос, а любовь принесла лишь боль и страдания. Каждый раз, когда в голове девушки появлялся хотя бы намек на какие-то чувства, в голове возникал блок. Нельзя любить, нельзя привязываться. Но Канат перевернул ее жизнь с ног на голову, сломал все стены, которые она так тщательно выстраивала. Подобрался к ее душе так близко, как не удавалось никому. Эким настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как Канат всячески пытался привлечь ее внимание, окликая ее. — Простите, я задумалась. — ответила девушка, стараясь не встречаться с ним взглядами. — Все в порядке? — поинтересовался мужчина. — Да. — Эким кивнула, — Просто не выспалась. Хазал проснулась и, не увидев подругу, начала волноваться. Время десять утра, а Эким нет. В голову сразу полезли дурные мысли, за которые Демир сразу отругала себя. Нельзя так не доверять близкому человеку. Но от правды не убежишь, Эким могла уйти куда угодно и произойти с ней могло все, что угодно. Хазал не стала названивать подруге, написала лишь СМС. Покрутив в руках телефон, она не дождалась ответа и пошла умываться. Когда она вернулась в комнату, услышала, что на телефон пришло какое-то уведомление. Она с надеждой взглянула на экран и увидела сообщение, но не от Эким. Оно было от Озана. Он написал, что будет ждать ее у себя через час-полтора. Девушка вздохнула и пошла собираться. Натянув любимые джинсы и свитшот, она собрала волосы в небрежный пучок, посмотрела в зеркало, убедившись, что выглядит сносно, взяла сумку и вышла из комнаты. Озан жил от универа довольно далеко по меркам человека, который добирается исключительно общественным транспортом. Хазал сменила два автобуса, плюс минут десять заняла дорога от остановки до дома. Девушка взглянула на экран телефона, проверив точный адрес, номер дома и квартиры. Она остановилась перед забором с пропускной системой. Элитный жилой комплекс, иначе никак. На входе ее встретил охранник, уточнил ее фамилию, имя и к кому она пришла. Мужчина посмотрел, есть ли она в списках и пропустил, указав, как пройти до нужного ей дома. Хазал подошла к зданию и по привычке оценила его своим взглядом будущего архитектора. Высотка в современном стиле с панорамными окнами, каких в Стамбуле сотни. Для девушки этот тип зданий казался банальным, скучным, каким-то бездушным. Они ничем не отличались друг от друга, в них не было ничего особенного, четыре стены и окна. Хазал еще на первом курсе решила, что за такие проекты она браться не будет, она хотела создавать что-то уникальное, необычное, свое. Многие ее мечты и фантазии еще будут разбиты о суровые реалии строительного конвейера, производящего здания-однодневки, но пока она могла хотя бы верить в то, что сможет изменить систему. Хазал не заметила, как оказалась на нужном этаже, а возле двери ее ждал Озан. — Почему ты не сказала, что у тебя такая огромная и, наверняка, тяжелая сумка? — мужчина осмотрел багаж девушки и сразу же забрал его с ее хрупкого плеча. — Да я привыкла. — Хазал развела руками и прошла в квартиру. Девушка переступила порог и осмотрелась. Квартира была довольно большой и светлой, не скажешь, что холостяцкая. Хазал сняла кроссовки и прошла чуть дальше, пропуская хозяина, а на звук голосов к двери прибежал обрадовавшийся пес. Девушка присела и погладила Зевса, а он радостно вилял хвостом, отзываясь на ее ласки. — Ты ему нравишься. — сказал Озан, наклонившись к Хазал. Он был настолько близко, что у нее внутри все задрожало, — Такое бывает довольно редко. — Разве? Мне показалось, что он очень дружелюбный пес. — Хазал потрясывало от его близости, но она не понимала, почему так происходит. — Не со всеми. Он чувствует хороших и плохих людей. — Получается, для него я хорошая. — эту фразу девушка практически прошептала, в горле слово ком встал. — Что у тебя в сумке? Тяжелая. — Озан от чего-то решил сменить тему. — Мольберт складной, планшет, бумага, карандаши, краски и прочая ерунда. — А зачем тебе столько всего? — Вы думали, я на обоях рисовать буду? — Хазал встала и повернулась к мужчине лицом. — А что, неплохой вариант. — мужчина рассмеялся и отнес сумку в гостиную, а затем проводил Хазал на кухню. — Художник должен быть голодным, не слышали? — А я тебе есть и не предлагаю. Можешь воды попить, ну или расщедрюсь тебе на чашку чая. — Озан не мог не пошутить, но покормить девушку он все же хотел. Не зря же он обжег себе три пальца, пока готовил пасту. После того, как они поели, Озан показал Хазал квартиру. Пока они ходили по гостиной, девушка обратила внимание на рамку с фотографией, которая лежала вниз стеклом. Любопытство взяло верх, и она взяла ее в руки. С фотографии на нее смотрела красивая девушка с лучезарной улыбкой. Хазал стало интересно, почему рамка лежала лицом вниз, но смелости спросить у нее не хватило. Она положила фотографию, но сделала это довольно неосторожно, и Озан услышал стук предмета о поверхность стеллажа. — Кто разрешил тебе ее трогать? — глаза мужчины мгновенно налились кровью, и он подошел вплотную к девушке, она лишь нервно сглотнула, — Оглохла? Кто? Разрешил? — Простите, господин Озан. — Хазал стала отходить назад, испугавшись его напора. Она шла до тех пор, пока ее спина не столкнулась со стеной. — Не лезь, куда не следует. — Озан моментально оказался рядом с ней и выставил руку слева от девушки. — Я… — девушка замялась, настрой и тон мужчины пугали ее, а его близость пробудила страхи, которые давно дремали в ее голове. — Пошла вон! — прокричал мужчина ей практически в лицо, — Убирайся! Хазал сбросила его руку со стены, схватила сумку и побежала прочь. Когда она зашла в лифт, на глазах выступили слезы. Она облокотилась на стену и тяжело задышала. Путь до первого этажа казался ей бесконечным. Хазал не помнила, как вышла из здания, как дошла до остановки. Все было как в тумане. Когда Озан услышал хлопок входной двери, он со всей силы ударил кулаком о стену, разбив в кровь костяшки. Мужчина быстро подошел к окну и спустя мгновение увидел силуэт девушки, которая несмотря на тяжесть сумки на ее плече, практически бежала прочь от этого дома. Озан глубоко вздохнул и уронил голову в ладони. Зевс подбежал к хозяину, в его глазах мужчина увидел осуждение. Ему показалось, что он сходит с ума. Разве может собака осуждать? — Идиот. — пробурчал он себе под нос, — Какой же ты идиот, Озан Йылмаз. В чувства его привел звонок в дверь. Озан неуверенно подошел к ней и посмотрел на экран, показывающий изображение с камер. На пороге стоял Канат. Йылмаз открыл дверь и впустил друга. — Чего пришел? — недовольно бросил хозяин квартиры. — Гостеприимно. — пожал плечами Канат, — Пришел друга проведать, но, видимо, мне здесь не рады. — Ты не совсем вовремя. — Я вижу, — Гюнай кивнул в строну разбитой ладони друга, — Что произошло? — Ты разве не столкнулся с Хазал? — Значит, мне не показалось. Это была она. — Я идиот, Канат. — Озан присел на пуфик в прихожей и потер переносицу. — Я в курсе. — усмехнулся Гюнай, — И все же, что произошло? — Я наорал на девочку и выгнал из квартиры. — Действительно идиот. — Канат заходил из стороны в сторону, держа руки за спиной, — И почему ты ее выгнал? — Она держала в руках фотографию Мелисы. — Озан надавил ладонями на виски и глухо застонал, — Я не знаю, что на меня нашло. — Ты больной, Йылмаз. — Зато ты здоровый, Канат. Вон сияешь весь. А мне тяжело, твою мать. Тя-же-ло! — голос его сорвался на крик, — Я потерял любимую девушку. А тут появляется эта Хазал, от одного взгляда которой у меня внутри все переворачивается. Не знаю, что это за чувство, но у меня постоянно возникает ощущение, что я предаю Мелису. Вот я и озверел, когда увидел в руках Хазал то фото. Да, я больной. Псих. Называй, как хочешь. Канат молча прошел на кухню, достал из шкафчика бутылку виски и налил в стакан. Вернувшись в прихожую, он протянул его Озану. Тот безотказно принял стакан и залпом осушил его. Горячительный напиток обжег глотку, делая лишь больнее. Не полегчало. Озан с мольбой посмотрел на друга, взглядом прося помощи. Канат протянул ему руку, помог подняться и отвел на кухню. — И чем же мне помочь тебе, дружище? — Помоги мне начать жить. Жить, а не существовать. Чтобы на моем лице была такая же тошнотворная счастливая улыбка, как у тебя. — Озан подошел к ящику, достал оттуда пачку сигарет и выкурил одну. — Ты не сможешь жить полноценно, пока не отпустишь ее. Эким шла по улице, наслаждаясь погодой. Давно она просто так не гуляла. Наедине с собой, без кучи гнетущих мыслей в голове. Эким радовали и пугали перемены в ее жизни. Все слишком хорошо, а она к такому не привыкла. Да и сама Эким понимала, что это не конец, не освобождение. Ей еще предстояло пройти не один круг ада, прежде чем вернуться к прежней себе. Но сейчас думать об этом совсем не хотелось, хотелось просто наслаждаться мгновением. — Ну здравствуй, дорогая. — перед Эким возник небезызвестный ей молодой человек, — Скучала? — Здравствуй, Ориджинал. — Ты помнишь, как меня зовут. — он коснулся большим пальцем ее щеки, — Чудно. Я скучал по тебе. И не я один. — Что тебе нужно? — Эким заметно напряглась. — Ничего. Просто захотел поболтать. — Я хорошо тебя знаю, на разговоры ты мастак. Но в твоих речах яд, Ориджинал. Этим ядом ты в свое время и отравил меня. — Вот как ты заговорила. — парень подошел к ней вплотную, — Раньше ты говорила иначе. Когда я делал тебя счастливой, ты чуть ли не боготворила меня. — Под наркотой я и не такого могла наговорить. — она хотела оттолкнуть его, но он перехватил ее запястья, — Отпусти меня. — Не в этот раз, дорогая. — Ориджинал потащил ее к машине, пользуясь физическим преимуществом и замешательством девушки.