Ответственный подход к шпионажу

      Арси постоянно бросала на него настороженные взгляды. Саундвейв ощущал сильнейший дискомфорт. Он понял, насколько ненавидит чужое внимание.       — Ты вообще умеешь говорить? — резко спросил Балкхед.       — /Не. Каждый заслуживает. Мое. Время/, — ответил пленник.       — Получается, мы должны заслуживать время десептикона? — усмехнулась Арси, но тут же осеклась. Эти автоботы на удивление наглые...       Наконец Саундвейва довели до ближайшего свободного блока. Фемка со словами: «Добро пожаловать, желаем вам хорошего отдыха!» — распахнула двери, впуская гостя внутрь. Когда тот оказался внутри, проход закрылся.       Пленник настороженно огляделся. На деле он был очень напуган, не понимая, что с ним будет дальше. Он не знал, кто и по каким причинам его ранил, но что-то ему подсказывало — туда, откуда он пришел, нельзя возвращаться.       В помещении было свалено довольно много мусора. Никаких удобств не имелось — ни платформы, ни места, где можно было бы хранить личные вещи, ни зеркального блока. Саундвейв банально не знал, как выглядит, и это не давало ему покоя. Все стены были матовыми, и он не мог даже увидеть в них свое отражение. Его настолько волновал вопрос собственной внешности, что он начал рыться в мусоре, вместе с этим наводя порядок, и пытаться найти хоть что-то, что даст ему представление о том, как он выглядит. Но поиски так ни к чему не привели. Зато в комнате стало капельку чище. Гость даже соорудил себе подобие платформы.       Ему ничего не оставалось кроме как сесть туда и попытаться осмыслить свое положение. В голове все равно было пусто...       «Я предлагаю тебе вступить в наши ряды...»       Саундвейву не нравилось отношение автоботов к себе. Он для них враг, и это вряд ли изменится в ближайшее время, но... Встреча с десептиконами прельщала его еще меньше. Несчастный, не желая мириться с тем, что не имеет никакого представления о своей внешности, начал ощупывать визор. Пальцы мелко дрожали, касаясь гладкой обезличенной поверхности. Просто пластина, бездушная невыразительная пластина.       Пленник подавил нервный смешок. Ему стало нехорошо.       Саундвейв лег на платформу, обернувшись к стене и укрывшись крылом. Когда мысли возвращались к злосчастному экрану, он шумно вентилировал. Благо что все считают его фейсплейт маской, а его немоту принимают за высокомерие и нежелание говорить с низшими существами «нормально».       Тут дверь открылась, а гость сразу же принял сидячее положение. Внутрь вошел Оптимус. И... Его выражение лица не предвещало ничего хорошего.       Саундвейва осенило — он был у него в голове и... Все знал!       Пленника пробрала мелкая дрожь.       Его опасения сразу же подтвердились — лидер автоботов смерил его долгим, полным ненависти и презрения взглядом, остановившись на проклятом визоре.       Он поставил на пол энергокуб, а потом произнес холодным, стальным голосом:       — Думаю ты уже понял, что мне известен твой секрет. Я не собираюсь разглашать его, но... Тебе не стоит пренебрегать моей услугой, Саундвейв. Я хорошо знаю тебя, но даже подумать не мог... Что ты... Такой.       Несчастный начал вжиматься в стенку. Ему было по-настоящему больно. Он вспомнил то чувство, что терзало его всю жизнь — глубочайшую ненависть к себе.       — Мы с тобой когда-то были в неплохих отношениях. Можешь не верить мне, но твоя Искра все скажет за меня. Ты хороший воин. У тебя много... недостатков, но есть и очень значимое достоинство — безоговорочная преданность. Ты готов присягнуть мне?       Саундвейв был слишком растерян. Ясно одно — если он не согласится, то о его тайне узнают все.       Он сдавленно кивнул.       — Добро пожаловать в ряды автоботов, — Прайм сымитировал улыбку, покинув блок, а несчастный остался в немой истерике.       Новобранец не знал, что ему делать, все что он понимал — ему очень плохо. Только сейчас Саундвейв заметил то, что у него потихонечку начинает сбоить процессор из-за недостатка энергии. Нужно было заправиться — только как? Он не мог просто взять и выпить топливо.       Без шланга пришлось импровизировать — несчастный прижал бак к тому месту, где, если верить голосу интуиции, находился клапан и начал очень осторожно и медленно выливать его. Но поток топлива все равно был очень сильным — большая его часть просто выплескивалась наружу, пачкая обшивку живота.       Саундвейв попробовал устроиться поудобнее, чтобы было не так мучительно терпеть этот унизительный процесс и начал подавать энергон порционно, долго ожидая его полного усвоения. Это могло растянуться на очень продолжительный отрезок времени. Возникло желание как можно быстрее добыть шланг.       Запах у жидкости был приятным. Несчастный всей своей Искрой желал когда-нибудь попробовать его на вкус, но это было невозможно — конструкция не предполагала.       Новобранец попробовал отвлечься, настроив слуховые датчики на то, что происходит за дверью. К двоим караульным присоединился, судя по голосу, еще тот бело-синий бот.       — Слушайте, он потерял память! По-моему, следует быть с ним подружелюбнее! Может быть он сможет исправиться.       — Вижу, ты, как иаконский клерк, совершенно не понимаешь, кто такие десептиконы и Саундвейв в частности.       «Кто такие десептиконы и Саундвейв в частности»       — Балк прав, — заявила Арси. — Я никогда не смогу доверять тому, кто был правым манипулятором Мегатрона на протяжении всей войны.       «Мегатрон» — Искра сразу же отозвалась на звучание этого имени. Бывшего десептикона захлестнуло чувство тотального одиночества и горечи.       — Тебе не нужно ему доверять! Просто прояви капельку понимания! Он не знает, кем является и возможно... Он не плохой бот, а просто запутался. К тому же... Где ваше автоботское сострадание?!       — Не шути так, Смоуксркрин, — проворчала Арси. — Может быть он и лишился памяти, но его десептиконская сущность осталась прежней.       Вскоре Саундвейв понял, что начал уставать. Бак уже был наполовину пуст, но большая часть его содержимого просто вылилась на живот и платформу. Несчастный поставил его на ящик, играющий роль тумбочки. В комнате не было ничего, чем можно было бы вытереть разводы. Значит нужно дождаться ночи и, пока все спят, найти мойку.       Весь корпус был в мерзкой грязи и пыли, сильнее всего раздражали разводы на визоре. Всё, что сейчас нужно было бывшему десептикону — это теплый душ.       Но караул скорее всего продолжит стоять и когда наступит время перезагрузки. А высовываться в таком виде было слишком опасно.       Саундвейв попробовал стереть пятна манипуляторами, но только сильнее их размазал.       Он не мог спать в таком состоянии. Находясь в чистоте, он, пусть и совсем капельку, но чувствовал бы себя менее мерзко.       Все же новобранец решился рискнуть, осторожно открыв дверь, и с помощью щупальца выглянул наружу. Первым, что он засек, были испуганные взгляды караульных, что сразу же отпрянули от чужой конечности. Вскоре бывший десептикон решил самостоятельно выйти.       Он высветил на визоре автоботскую инсигнию, как бы говоря: «Нечего бояться! Я свой!» После он "улыбнулся".       Но бывшие враги смотрели на Саундвейва все с той же нескрываемой ненавистью.       Арси первая заметила пятно:       — Что это?       Вопрос был задан слишком некорректно. Новобранец начал панически комбинировать сохранённые фразы, но окружающие уже успели сложить мнение, что он их просто игнорирует.       — Это рана?! — предположил Смоукскрин. — Может тебе нужно обратиться к Ретчету?!       Несчастный быстро замотал головой и руками.       — Ну, тогда иди спать, — произнес Балкхед.       — /По-моему, следует быть. Подружелюбнее/, — ответил Саундвейв. Сейчас от него шарахнулся даже бело-синий, понявший, что бывший десептикон подслушивал их разговоры. — /Я. Неплохой бот/, — из «уст» новобранца это звучало скорее как угроза. — /Просто прояви. Капельку понимания/.       Несчастный протянул Смоукскрину оптокабель. Тот сначала покосился на него, потом на своих товарищей, потом на свою ладонь, и лишь после этого неуверенно протянул ее бывшему врагу. Саундвейв уже готовился ее "пожать", но молодой бот в последний момент отдернул руку.       Трудно передать насколько новобранцу было обидно. Неужели он и правда заслуживал такого отношения к себе?!       — /Помощь/, — он указал на пятно.       — Ты же сам сказал, что не хочешь к Ретчету, — сказала Арси. Несчастный снова закрутил шлемом, пытаясь понять, как можно передать свое желание в словах. В конечном итоге он ничего не придумал и попытался изобразить льющуюся воду на своём экране. — Тебе нужно показать, где у нас находиться мойка?       Саундвейв облегченно кивнул.       — Пошли.       Все трое повели его по коридору. Интересно, когда наступит такой момент, когда каждый его шаг прекратят контролировать?       Новобранец жался. На него пялятся. Каждый оценивает его внешность и точно считает уродом. Наконец его довели до нужной комнаты.       Кошмарное порождение зла заперлось внутри, а после включило шланг с горячей водой и попыталось отвлечься.       Тут он заметил зеркальную панель, но тут же отвернулся от нее, зацепив взглядом лишь силуэт. Ему было страшно увидеть себя. По крайней мере ему будет спокойнее, если он предстанет перед собой чистым...       Визор приятно реагировал на давление воды и стекающие по нему струи. Саундвейв не знал, являются ли обычные фейсплейты настолько же чувствительными. Невольно, но он снова прикоснулся к плоской поверхности, начав ее осторожно гладить. Это очень сильно помогало успокоить квантовые связи. Он слишком много переживал в этот день и заслуживал немного расслабиться.       Наконец бывший десептикон начал чувствовать себя лучше, подойдя к панели и с опаской взглянув в нее. Оттуда на него уставился до боли знакомый образ. Теперь стало ясно, чего так боялись автоботы... Зрелище и правда ужасало.       Саундвейв резко отвернулся, надрывисто завентилировав. Ему не хотелось, чтобы его кто-то видел. Он мечтал забиться в углу мойки, заперевшись в ней навсегда. Так, чтобы его никто не достал. Но все же он решил выбраться.