Ответственный подход к шпионажу

      Человек рванулся вперед, выкрикивая одновременно радостно и встревожено:       — Би! Не трогай его!       Разведчик остановился. Он передвигался странно явно был ранен. Раф это заметил.       — Что случилось?       У автобота была повреждена шея. Голова даже не особо держалась на своем месте, заваливаясь набок и безвольно раскачиваясь из стороны в сторону.       Связист почувствовал зловещую ауру, исходящую от существа, и смог практически сразу же определить ее природу.       Бамблби молчал, но после дернулся, замахав руками.       — Не переживай. Он не опасен, иначе бы уже убил меня!       Разведчик поднял большой палец. Человек улыбнулся, а после спросил:       — Ты ведь и правда не опасен?       Саундвейв замер на месте. Он не знал, что ответить. Не хотел разочаровывать их. Не хотел разочаровывать себя. Как не посмотри, он предатель — для всех сразу.       Тут он услышал шум прямо у себя над головой. Мгновение — и связист уже лежал на земле под грудой камней. Что-то с силой впилось ему в спину. Он не заметил...       Несчастный попытался оказать сопротивление внезапному врагу, но практически сразу же начал ощущать смертельный холод во всех конечностях, что очень быстро добрался до разума, опустошив его.       Выход онлайн был тяжелым и мучительным. Все тело пронзала острая боль, но сильнее всего она концентрировалась в области груди. Связист попытался сконцентрироваться на визуальной информации. Ему в экран был яркий свет, слепя слабые камеры.       Тут безликий почувствовал постукивание по своему шлему, а потом услышал насмешливый голос Элиты:       — Идеальное оружие... Орион, не стоит терять такие игрушки!       — Он был слишком опасен в качестве союзника, куда опаснее чем в роли врага. Это отродье лучше держать на дистанции.       — Пакс, не узнаю тебя! Говоришь, как десептикон...       — Ты не знаешь, что это.       — Скоро узнаю...       Сзади раздалась возня, а потом влажные почмокивания.       — Оптимус, — говорил точно Ретчет. — Я конечно все понимаю, но можешь научить свою Искорку самоконтролю?!       Арахноид рассмеялась, а после ее голос изменился:       — Нет, не может. Зато может научить одного зазнавшегося медбота субординации.       Врач только глубоко провентилировал. Саундвейв дернулся от резкой боли.       — Наконец... Пришел в себя! — на фейсплейт упала тень, но черты лица фемки разглядеть было невозможно. — Оптимус сказал мне, что ты конченный поехавший десо-ублюдок, заслуживающий самых страшных мучений из возможных... — она провела когтем по маске. Корпус не был способен сопротивляться. Только мелко дрожать. — Ты согласен?       — /Я. конченный поехавший десо-ублюдок, заслуживающий самых страшных мучений из возможных.../ — несчастный и правда так думал. Он снова совершил непростительную ошибку. Отвлекся, не заметил приближение угрозы, не сумел дать отпор...       — Не волнуйся, это можно будет очень легко исправить. Станешь конченым поехавшим авто-ублюдком, получившим самые страшные мучения из возможных.       Саундвейву было страшно, но он сам был виноват в случившемся.       — Я только перепрошью твой процессор, — коготь поднялся с нежного стекла обратно на металлическую поверхность шлема, втыкаясь гораздо глубже.       — «Идиот! Ты должен сопротивляться!»       К телу возвращалась подвижность. Видимо для дефектного бота этой дозы яда оказалось недостаточно. Но связиста на части разрывали сразу три силы — долг и вина перед автоботами, зов Бога и преданность Старскриму, как другу...       — Я сделаю из тебя самого преданного автоботского солдата, включу на максимум твои болевые датчики и полностью уничтожу твою жестокость, чтобы, выполняя самые грязные приказы, ты испытывал максимальные мучения, видя, что совершают твои манипуляторы.       Саундвейв заслужил это... Он должен, должен всем троим... Обязан... Обязан выбрать верную сторону. И снова не совершить роковую ошибку.        «Мегатрон» — была и четвертая. Вот она роковая ошибка — связист забыл о ней... Предатель...       — Орион, ты согласен?       — Полностью. Эта юникронова тварь должна визжать, как инсектикон.       Внезапно послышался выстрел. Коготь вырвался из головы несчастного. Элита перелетела через платформу, судя по всему, сбив Ретчета.       Решайся!       Сейчас!       Решение принято.       Саундвейв вскочил на все еще ватные сервоприводы, а после услышал, как что-то смачно плюхнулось на пол. Внутренности скрутило. Скрутило те внутренности, что сейчас валялись в сервоприводах... Они попытались удалить его оптокабели. Не просто удалить, а привести их в полностью нерабочее состояние.       Но даже так раненый бросился в место, где скорее всего находился Прайм, однако сразу же получил смачный удар в живот, точнее в живот и висящие на том же уровне расчленённые щупальца. Второй удар пришелся в голову, в то самое место, где уже успела поколдовать арахноид.       От шлема откололся кусок, обнажая процессор. По всему корпусу пошли судороги. Не только по корпусу, но и внутри сознания.       Связист быстро оказался на полу. Сил больше не было. Казалось, действие яда снова усилилось.       — Бамблби! — Оптимус обернулся, но после на его безразличном фейсплейте мелькнуло удивление.       Разведчик налетел на бывшего командира, отвлекая того от главной жертвы.       Ему дали фору. У него нет права ее упускать!       Саундвейв медленно поднялся на дрожащие ноги, одним крылом придерживая оптокабели, а другим закрываясь от выстрелов Ретчета. Тот закрывал своим корпусом Элиту, беспомощно свернувшуюся в клубок.       — Эти мрази превратили Бишечку в грязного терроркона! — хныкала она.       — Это не похоже на терроркона, они буквально излучают потустороннее фиолетовое свечение. У него изменились только глаза... Это случается и при других обстоятельствах.       Безликий поспешил внезапному союзнику на помощь. Он не знал, что происходит... Разум твари был пуст... Прайм испытывал только жгучую ненависть, слишком хорошо скрываемую за маской тотального спокойствия. Сейчас все, чего он хотел — это избавиться от вернейшего приспешника Мегатрона. Нет... Благородный лидер автоботов хотел выпотрошить главу десептиконской разведки по личным причинам.       «Он делает Мегатрона слабаком...»       Саундвейв пытался напасть на Прайма, тот уже справился с воскресшим разведчиком, спокойно разорвав его на куски.        «Матрица! Вырви ее и разбей в дребезги!»       Связист перешел в отчаянное наступление, оставшись полностью безоружным, отравленным и разобранным на запчасти. Здесь без шансов.       И все же безликий выложился на полную. Несколько раз увернулся, и даже сумел пробить ему область рядом с камерой Искры. Но очень быстро оказался прижат к земле. Немой сопротивлялся. Слабак... Ничтожество... Позорище...       Саундвейв впился пальцами в ногу Оптимуса, что придавила его, за что получил сплющивание грудной клетки. Связист на мгновение отключился. К телу полностью вернулась чувствительность, и несчастный осознавал ужас своего состояния.       — Пакс!       — Элита...       — Ты же помнишь, что мы хотели с ним сделать? Можешь отомстить сейчас, но это будет предательством своих идеалов!       Безликий почувствовал замешательство Ретчета. У того было крайне отрицательное отношение к арахноиду.       Нужно что-то сделать...       Саундвейв, через кошмарные муки попробовал пошевелить и до того сломанным щупальцем (сейчас оно казалось более целым).       Связист рассчитывал на то, что Прайм не ожидает такого приема от уже, казалось бы, поверженного противника. Безликий не ошибся. Победитель так же оказался на полу, потасовка продолжилась уже там.       Несчастный не думал, что выживет — от его корпуса отрывали куски, Оптимус несколько раз выстрелил по нему вплотную. Но предатель не собирался сдаваться, вспоминая про такую вещь, как чувство собственного достоинства.       Он не собирался подчиняться ни Мегатрону, про которого он ничего не знал, ни Прайму, что считает его куском шлака, ни даже Юникрону. У Саундвейва есть только один лидер. Только одна фракция. И он отдаст за них жизнь.       Но Элита, поняв, что прикончить первого гладиатора в одиночку не такая уж и простая задача, бросилась на подмогу своей Искорке.       Связист делал все, лишь бы снова не оказаться прижатым к полу. Ломал себе руки и ноги, чтобы освободиться из захватов, использовал приводы больше, чем на полную мощность. Энергона практически не осталось, процессор начал сбоить. Это не оправдание для проигрыша!       А Юникрон просто молча наблюдал за этой картиной, пребывая в настоящем шоке, начиная осознать с насколько страшной тварью связался. Ему оставалось только забраться вглубь сознания нежеланного сына, и лишний раз не показываться.       Саундвейв видел, что его испугался бог разрушения. Искру свело, несчастный получил сильный удар в голову, чуть ли не по оголенному процессору, на мгновение дав слабину и отключившись.       Он вернулся онлайн уже с шестью лапками арахноида под своей броней. Они, чавкая остатками энергона, выворачивали внутренности наизнанку. Слишком... Больно!       До этого безликий даже не обращал внимания на свое физическое состояние, но сейчас понял, насколько оно кошмарно.       — Жаль, что ты не испытываешь боли, — глаза хищницы сверкали от восторга. — Ничего это можно очень просто исправить! Скоро мы все узнаем, какой голос у правого манипулятора Мегатрона!       Саундвейв перевел быстрый взгляд на Прайма. Тот тяжело вентилировал, протирая глубокие раны.       — Мне не нужна эта мерзость в моих рядах.       — Но ведь это же сильнейший десептикон! — возразила явно разочарованная фемка.       — Ты знаешь, ради чего я воюю. Это противоречит всему тому за что мы боремся.       Фемка закатила глаза. Свободные лапки на наплечниках дернулись, а потом потянулись к шлему жертвы.       — Жаль, очень жаль... Но ради тебя Орион...       — Я тебя люблю... — Саундвейв впервые увидел улыбку Прайма. Она была настолько светлой, что он даже не узнал этого черствого, беспощадного военного маньяка.       Мгновение.       Свист.       Камеры фиксируют движение.       Лидера автоботов озаряет ослепительный свет.       Саундвейв чувствует, как Элита падает на него из-за ударной волны. Грохот и дым заполняют просторное помещение, а связист быстро понимает, что случилось, сбрасывает с себя арахноида и оборачивается в сторону выхода.       Там стоит ошалелый Старскрим с вытянутой рукой. Согнутые пальцы на ней мелко дрожат, а глаза раскрыты настолько, что стали видны приводы.       Кажется, он даже не заметил подчиненного, до сих пор не отдышавшись.       Тело Оптимуса упало на пол. Голову разорвало на куски.