Ответственный подход к шпионажу

      Решение принято. Он не предаст... Воспоминания лишь инструмент...       Связист оптокабелем указал Лазербику в центр своей грудной клетки. Тот сразу понял, что хозяин имеет в виду, но не был уверен в своей догадке, медля. Тогда Саундвейв надавил на него сзади, пытаясь сказать, что он думает верно и некогда сомневаться.       Наконец Лазербик решился на стыковку. Соединение произошло быстро. Но разум все еще был чист. Сначала безликий подумал, может еще есть шанс отказаться?       Но тут голову пронзила нестерпимая вспышка света. Процессор испытал сильнейшую перегрузку. Объём данных был чудовищно колоссален.       Но на обработку основы ушло не так уж и много времени.       Кабельный манипулятор сразу потянулся к аптечке, а второй к фейсплейту, начав осторожно снимать слой изоленты. На нем оставалось множество осколков, но с этим уже ничего нельзя было сделать.       Начался второй сеанс операции. Саундвейв действовал быстро и четко, игнорируя болевые сигналы. Почти игнорируя. По крайней мере корпус больше не дрожал, пусть и остались судороги.       Времени потрачено слишком много.       Вернейший приспешник Мегатрона, поняв, что состояние в норме и этого будет более чем достаточно, чтобы обезвредить шайку предателей, встал на сервоприводы.       Фейсплейт снова был заклеен изолентой, пусть и утечки энергона предотвращены — это зрелище может повлиять на боеспособность напарников.       Айс осторожно спросил:       — Вы теперь на нашей стороне, гер Саундвейв?       Глава разведки не ответил.       Попытка трансформации не увенчалась успехом, и он бесшумно направился к лагерю.       Лазербик успел обработать новую информацию, что командир загрузил в него. Сейчас он был удивлен появлению способности к телепатии своего командира. Но лишние вопросы задавать не стал. За это Саундвейв и ценил миникона, в отличие от остальных он знал когда лучше не лезть в Искру.       Но так или иначе его следовало отчитать за употребление концена в условиях выполнения военной миссии. Хотя нет, это не логично, связист сам же снял с него все обязательства.       Это его ошибка. Было необходимо сразу же, как появилась возможность, состыковаться с ним, но он начал медлить, тем самым подставив Мегатрона.       Но все же за Лазербиком числилась очень серьезная ошибка — он принял указания от командира в невменяемом состоянии.       Миникон пытался понять ход мыслей Саундвейва. Сейчас он начал чувствовать себя гораздо лучше из-за объединения энергосистемы с симбионтом. Связист же не чувствовал никакого влияния алкоголя на себя — его было слишком мало.       И все же Лазербик понял, что следует объясниться, но сейчас он говорил слишком вольно для подчиненного:        «Саундвейв, ваше ментальное состояние находится в слишком плачевном состоянии. Вы же не просто так решились на эту миссию...» Миникон смолк, понимая, что Мегатрон будет просматривать данные памяти, а после начал шифровать мысли. Чуть после поняв, что негативной реакции от командира не последовало, и вовсе отключился от его сознания.       Саундвейв позволял ему слишком многое. Лазербик очень хорошо выполнял свою работу, но это было далеко не главным... Он, несмотря на то что был миниконом, смог стать для связиста другом.       Но тот в полной мере понял это только сейчас.       Пока было неожиданно тяжело анализировать полученный опыт. Он оказался очень противоречивым. С одной стороны, все начиналось именно так, как Саундвейв ожидал, но, когда в игру вступил Старскрим, приоритеты неожиданно сменились.       Безликий до сих пор не мог поверить, что на полном серьезе думал предать Мегатрона... И как же из-за этого было стыдно!       В лагерь удалось пройти без проблем, по нему даже не открыли огонь. На земле лежало несколько мертвых вехиконов.       Вроде как главе разведки ничего не угрожает, но от чего-то на Искре от этого зрелища стало тревожно.       Лазербик сейчас был отключен от его сознания, но Саундвейв все еще продолжал слышать его мысли. Это... Странно. И, видимо, миникон это понимал — распознать, что творится у него в голове, не выходило.       Безликий всегда требовал от своих подчиненных ясности мыслей, безоговорочного подчинения и железной дисциплины, им бы он не позволил таких вольностей.       Но связист не мог давить на это существо, чувствовал свою вину перед ним. Лазербик живет без робомода, являясь заключенным в собственном корпусе. И безликий знал все, что кроха испытывал по этому поводу. Конечно, не то чтобы до получения травмы у него было много возможностей, так или иначе это всего лишь миникон, но сейчас его положение даже для Саундвейва, что пережил всякое, это было за гранью. А возможно ему просто не хотелось, чтобы именно этот бот чувствовал то же, что его командир.       Связист сконцентрировался на сигналах, идущих с датчиков. База только выглядела вымершей, практически все дезертиры укрывались в казарме.       Глава разведки направился в сторону сигналов. Дредвинг и Блицвинг, судя по всему, под командованием Айса, настороженно шли за ним. Они не боялись шайки предателей, но подозревали то, что бывший вернейший союзник Мегатрона может заманить их в ловушку.       Вообще трехрежимник был интересным экземпляром. Эксперимент Шоквейва, бот с тремя Искрами, у которого в первый же день с момента активации лопнул левый окуляр, и он был на грани гибели. Но это существо каким-то образом не только выжило, но и сумело очень многого добиться, являясь эдаким любимчиком у Мегатрона и в целом хорошим солдатом... Солдатами.       Но все же существование чего-то подобного Саундвейв считал настоящим безумием. Как Шоквейву вообще могла прийти такая идея в процессор?! Вообще, этот с виду максимально адекватный бот был тем еще кладезем сюрпризов и чистейшего, неогранённого безумия. Складывалось такое ощущение, что он сначала решает сделать какой-нибудь квинтец, а только после этого придумывает логичные объяснения, а зачем оно вообще надо.       Саундвейв откровенно опасался его, особенно из за того, что безголовому известна его главная тайна. Связист до сих пор с содроганием Искры вспоминает, как был по сути его подопытным, увидев настоящее лицо Шоквейва. И оно было гораздо страшнее огромного, безразличного глаза, что сейчас заменял ему фейсплейт.       Его окуляры буквально горели в несколько раз ярче, при этом все остальное, кроме дрожащих антенн, не выдавало абсолютно никаких эмоций.       Многие эксперименты проводились, когда безликий был в создании. Как же мерзко было ощущать настолько сильное внимание к своему уродству. Ученый не проявлял открытой агрессии, но ужас в его отношении вызывало совсем другое. В этот момент Саундвейв как никогда считал себя монстром, осознавая, насколько его случай чудовищен, а видимое безразличие лишь подпаливало не на шутку разыгрывавшееся воображение.       Связист глубоко провентилировал, пытаясь отогнать тревожные мысли, но они лишь набежали с новой, сокрушительной силой. Вспомнилось прибывание на базе автоботов, тот панический, нарастающий изо дня в день страх к своей сущности, а потом захват собственного корпуса другим, куда более могущественным существом. И вот вроде наконец все стало нормально, но...       То, что Саундвейв увидел в сознании Арси... Сначала безумный страх за жизнь возлюбленного, без задней мысли о том, чем он является, и очень глубокая и острая злость на себя, а после... Будто бы в ее разуме что-то хрустнуло, сломалось, будто бы она навсегда лишилась чего-то очень важного в своей личности. Связист никогда не сталкивался ни с чем подобным, тем более настолько напрямую. Не хотел сталкиваться. И тем более быть причиной.       Да, боль исходящая от разваливающегося на куски фейсплейта была невыносимой, но она не могла вот так разрушать саму Искру. Боль от разрушения чужей Искры.       Саундвейв неуверенно ступил внутрь постройки и его сразу же обволокло обманчиво теплое ощущение. Он хотел увидеть тех, кто успел стать ему настолько близок, защитить их от всех ужасов этого мира, в первую очередь от себя самого.       Пришлось силой отогнать это наваждение. У него нет... семьи. Только Мегатрон. Даже Лазербиком вернейший десептикон был готов пожертвовать ради своего Лорда.       Наконец безликий сумел разглядеть внутренности постройки. Арси дрожала в углу, даже отсюда чувствовалась ее слепая тотальная паника и отчаяние. Она пыталась отключить спам из травмирующих воспоминаний, но от этого ей становилось только хуже. Ей не хотелось чувствовать это, хотелось не знать, вернуть все назад, так, что бы она могла смотреть на Саундвейва со спокойной Искрой. Без тотального страха перед впелне себе определенным кошмаром, немыслимым для любого представителя кибертронской расы.       Саундвейв даже сначала понадеялся, что она не заметит его, и все пройдет гораздо проще, но фемка резко уставилась на него. Сначала на изуродованный экран, замотанный изолентой, а потом сумев через силу оторваться от обьекта будующих бесконечных ночных кошмаров, на его грудь.       Девушка на некоторое время зависла. Она увидела Лазербика, осознав, что все кончено, поняв, что это она во всем виновата, что только что из-за своей ошибки и страха потеряла все, что сумела обрести. Она считала себя виноватой, в том, что происходит в ее Искре, в своей реакции, в том, что она бросила того кого любила в самый тяжелый момент. Из за нее его больше нет...       Связист сделал неуверенный шаг, невольно загораживая проход остальным десептиконам. На самом деле сейчас от них толку было мало, только Саундвейв мог вывести из строя дезертиров, не навредив им.       Внезапно у фемки случилось резкое прояснение пылающего всеми самыми разрушительными эмоциями сознания, и она загородила своим телом раненого Старскрима, что лежал неподалеку от нее, истекая энергоном и стоная от боли.       — Не приближайся! — ее дрожащие руки вытянуты вперед, но они не были обращены в бластеры. Сейчас Арси пыталась отчаянно цепляться за то немногое, что у нее осталось. В первую очередь за новоприобретенного командира. Ей не удалось защитить Саундвейва, но она не могла просто взять и отпустить того, кого с таким трудом приняла, точнее поняла, что эта личность достойная по крайней мере жалости к себе.        Сейчас фемка действовала скорее интуитивно, совершенно ничего не соображая, но ее сознание критиковало каждое ее действие, одновременно с этим придумывпя новые, которые она никогда не совершала.        Саундвейву стало паршиво от того, что ему прийдется бороться с ней в таком состоянии. Хотелось дать ей прийти в себя, а не еще больше вредить в такой тяжелый цикл.       Благо все случилось быстро. Вскоре немой уже стоял снаружи, еле вентилируя, от нахлынувших в этой тесной палатке эмоций. Снаружи уже приземлился корабль, в которых загружали бессознательные корпуса пленных. Судя по всему, транспортник принадлежал Блицвингу.       Что ж, пора вернуться на свое настоящее место...