Ответственный подход к шпионажу

      Кроха пришел в себя не понимая, где он находится. Вокруг было темно и ему казалось, что он плывет куда-то. Ощущение от корпуса были максимально размытыми, иногда казалось, что их и вовсе нет.       В голову, если она все еще существовала, закрадывались мысли о Колодце Искр. Бедолага почти ничего не помнил, даже собственное имя, однако сознание постепенно стало проясняться.       Миникон сумел открыть глаза, увидев далекий потолок. Он не стоял на месте, постоянно двигаясь и приобретая совсем уж фантастические черты. Кроха почувствовал себя слишком маленьким, начав лучше осознавать себя.       Головокружение спадало, а Лазербик стал растерянно смотреть из стороны в сторону, внезапно осознав — у него есть шея!       Солдат не поверил своим ощущением, начав ощупывать вызывающую вопросы деталь, по привычке вынув оптокабель. Тот практически не слушался, и кроха свернул его обратно, не понимая — все получилось, или это только предсмертные галлюцинации.       Миникон поднял свои руки, загородив свет лампы. Они встали перед окулярами черным силуэтом, на котором не получалось различить ладони.       Внезапно Лазербик заметил Саундвейва, тот помог товарищу сесть. Кроха чувствовал, как смещаются пластины брони, как сгибается пояс, как за общим движением тела следуют онемевшие от медикаментов ноги.       Солдат стал сгибать и разгибать пальцы, пытаясь убедиться в реальности происходящего. Его живот поднимался от частой вентиляции, а на окулярах выступили капельки омывателя.       Лазербик уже хотел обратиться к связисту, но вспомнил об обете молчания. Война еще не закончена. Но даже этот факт не омрачал безумную радость.       У крохи снова есть доступ к его телу.       Тот сразу же бросился обнимать товарища, уже откровенно плача.       Миникон даже не сразу заметил шаги:       — Пока тебе не получиться его забрать. Операция прошла очень тяжело и слабому корпусу необходимо восстановиться.       Только сейчас Лазербик начал чувствовать режущие спазмы в области т-шестерни, после чего осторожно лег обратно.       — Постепенно действие обезболивающего пройдёт, но я, к сожалению, не могу вколоть больше, его процессор не выдержит.       Саундвейв кивнул.       — Он не сможет так быстро трансформироваться, как раньше. Между каждой сменой формы должен быть промежуток времени в полтора цикла. Трансформироваться в любую форму можно только четыре раза в сутки. Также необходимы регулярные медицинские проверки. Т-шестерня будет изнашиваться гораздо быстрее и при частом использовании не протянет десяти ворнов, — на этот раз Шоквейв обращался скорее к пациенту. Тот поднял большой палец. Было ясно, что даже если он выживет, то уже не будет как из активационного центра, и воспринял это легко. Все равно к такому возрасту боты уже набирают себе шрамов.       Саундвейв еще некоторое время молча просидел с ним, но потом Лазербик мысленно напомнил тому пойти работать или лучше отдохнуть. Немного подождав, связист ушел. А миникон попытался устроиться поудобнее, уже и забыв, как лежать в этой форме. Наконец бедолага перевернулся на живот, чувствуя, как что-то перекатывается внутри него. Ощущение максимально неприятное, оставалось лишь надеяться, что оно со временем пройдет. Завалившись немного на бок из-за выступа на груди, Лазербик положил под пояс обе руки, чтобы тот не висел в воздухе. Так ему стало легче, и он смог расслабиться. Однако спать не хотелось, и кроха повернул голову в сторону пленника. Взгляд того стал более осмысленным и болезненным.       Проул вскоре заметил, что на него пялятся, уставившись на коротышку в ответ. Не то что бы сам автобот был очень высоким, но в его взгляде читалось явное презрение. Лазербик лишь нахально ухмыльнулся в ответ, как же давно он мечтал это сделать...       — Почему ты не работаешь? — резко спросил двухколесник. Кроха лишь потянул сервоприводы, чтобы устроиться удобнее. Миникон знал, что пленник его боится. — Неужели ты действительно робот, а не животное?! Ты слишком маленький, чтобы подражать нормальным ботам.       Этот бред был по крайней мере лучше полной тишины.       — Ты не способен разговаривать? Понятно, у вещи не должно быть такой функции...       — Он дал обет молчания, — внезапно за кроху вступился Шоквейв. Ученый даже не отвлекся от работы.       Проул покосился на миникона, потом снова на безголового, а после пленник откинул голову назад, начав шептать: «Шестнадцать, девятьсот двадцать четыре...» Это было странно, но кроха видел много странного за свою жизнь.       Постепенно Лазербику становилось больнее, он сильнее уткнул руки себе в живот, пытаясь терпеть. Однако двухколесник прекрасно видел его страдальческую рожу. Правда сейчас он уже не выказывал агрессии, бот вообще перестал это делать, после того как узнал про клятву.       — А как долго этот коротышка молчал? — наконец осмелился спросить он у безумного ученого.       — Он принес клятву примерно тридцать тысяч вронов назад. Ни кто не слышал, что бы он говорил с тех пор.       Кажется, Проул был в шоке, а Лазербик испытал гордость за себя. Правда, настроение здорово убивали мучительные спазмы.       Так прошли сутки. Состояние крохи стало капельку лучше, но ему пришлось терпеть боль, которую он явно не ожидал после такой операции. Иногда хотелось пробить свою грудную броню и вырвать клятую т-шестерню.       На утро Шоквейв все же провел анестезию, разрешив пациенту ходить. Лазербик поднялся на сервоприводы в тот самый момент, когда из спального блока вышел Старскрим, он уже видел кроху в робомоде, пока тот лежал на платформе, но все равно смотрел на него, как на восставшего из мертвых. Хотя последнее сейчас не так удивительно. К слову, сикер стал командующим, уже после того, как миникон застрял в звероформе, и, судя по всему, считал, что тот не обладает интеллектом.       Сонный авиатор подошёл к партнеру, а потом упал к нему на грудь, ожидая объятий. И он их получил.       Кроха почувствовал едкую боль в Искре. Он... Завидовал.       А после похлопал в ладоши и жестами стал показывать, как моется.       — Лазербик ты хочешь пройти в душ? Может он воспользуется нашим? — спросил Шоквейв у своей Искорки.       — Ты и так вчера притащил в наш спальный блок Мико.       Миникон, расценив это как согласие, прошел внутрь, невольно оглядевшись — платформа, терминал, и даже тумбочка, что выше его, ютились в небольшом пространстве. Эта комната совсем не походила на спальню Саундвейва — всегда пустую и идеально чистую. Этих двоих явно не сильно беспокоил беспорядок.       Пройдя на мойку, Лазербик закрыл деверь, благо ручка была не слишком высоко.       Первом делом кроха посмотрел на себя в зеркальную панель, она была почти до самого пола и можно было прекрасно разглядеть весь свой корпус.       И правда... Совсем непривычно видеть себя таким: тощий, словно сложенный из тонких листов металла, как оригами. Кроха был без понятия, как в его узкое туловище вмещаются все органы.       Зрелище уже не такое миловидное, как в звероформе, особенно если смотреть в глаза видевшему некоторый шлак боту.       Он криво ухмыльнулся, сразу же попытавшись представить себя более высоким. Было бы к нему тогда другое отношение? Были бы тогда у него фемки?       Кроха сразу же отогнал неприятные мысли. Нужно помыться и слить отработку.       Вернувшись в лабораторию чистый Лазербик увидел, что Старскрим все еще крутиться вокруг ученого. А тот видимо пытался его побыстрее спровадить. Заметив миникона, Шоквейв сразу же сказал:       — Его необходимо осмотреть.       Сикер с явным раздражением уставился на пациента, Шоквейв, видимо почувствовав напряжение, попросил:       — Можешь проверить Мико? Люди... Могут быть обеспокоены тем, что испачканную несовершеннолетнюю фемку выкинули из танка...       — Блицвинг не мог себе альтформу получше выбрать?! А что, если через него нас найдут федералы?!       — Плевать. Мы по крайней мере будем знать, что автоботы все еще существуют. К тому же мне кажется, что они уже знают, где мы находимся...       — Я поговорю с этим сумасшедшим, и заставлю его отсканировать более полезную машину!       — Хорошо, а мне...       — Тебе нужно работать, понял-принял!       Старскрим развернулся на каблуках, поцокав к выходу. Лазербик проводил его растерянным взглядом, после чего понимающе посмотрел на ученого.       Тот уже шел к медицинской платформе, миникон последовал за ним, после чего лег на спину.       Шоквейв стал прикреплять к его груди какие-то датчики. Кроха не знал, будут ли его вскрывать, но спросить напрямую об этом не мог. Ученый же молчал.       И все же он взял циркулярную пилу, спросив:       — Ты сможешь терпеть и не дергаться? Я не могу ввести больше обезболивающего.       Лазербик кивнул. Ладно, вскрытие грудной клетки не самое страшное...       Когда Шоквейв поднес медицинский прибор к живому металлу, миникон завентилировал чаще, зажмурившись.       Наконец машина зажужжала, а ученый начал вырезать область над блоком трансформации.       Миникон с силой сжал денты, однако из его вокалайзера вырвались низкие стоны. Почему-то в звероформе ему было проще контролировать свой голос.       И все же все вышло не так страшно, как ожидал кроха. Введенные до этого препараты давали о себе знать.       Шоквейв снял пластину брони, начав осматривать и ощупывать внутренние органы, предварительно на всякий случай продезинфицировав ладонь. Наконец он сообщил:       — Выявлены небольшие участки омертвения механизмов.       А Лазербик пытался понять, насколько это серьезно.       — Прямо сейчас мне придётся их удалить.