after

Шото, отходящий после ярких оргазмов… Забавный. Бестолковый, сонный и тянущийся за тактильным контактом. Он подолгу не выпускает из объятий, абсолютно не характерно для себя самого хнычет, стоит Ястребу его буквально выволочь из спальни и довести до ванной. Разноцветные глаза, смотрят на него с немой мольбой, мол, все еще можно вернуться в койку и забыть о душе до утра. Только потом утром, кто-то в своей неповторимой манере будет занудничать о том, что подсохшей на теле спермы слишком много и отскребать ее так тяжело. Тодороки утыкается носом в основание шеи, обнимает, ластится, как кошка. Ястреб знает, что с ним таким можно делать что угодно. В приличном плане. — Давай, большой мальчик, пошли, — тот наваливается на крылатого героя, неразборчиво бормочет что-то ему в шею. Возможно что-то среднее между «может просто в душ?» и «можно я досплю на полу с подогревом?». Вместо всего этого, Шото зевает и послушно перешагивает порог, морщится, переминается босыми ногами на холодном кафеле и забавно фыркает. Он весь бледный в неестественном ярком холодном свете ванной. Аляповатый, слишком высокий, все еще по подростковому нескладный (третий курс, не за горами взрослая жизнь, хотя кому как не этому ребенку уже быть в курсе всех тягот геройского варева?). При этом… Большой мальчик кажется до жути монументальным. В нем скользит что-то откровенно отцовское и еще, совсем чуть-чуть и если приглядеться под правильным углом и вслушаться в перелив его тембора, можно расслышать отголоски Даби, совсем далекие. От этого мурашки бегут по коже. Ястреб наебывает сам себя в который раз, убеждая в том, что это все из-за холодного пола и наготы. Он рефлекторно кутается в огромные крылья. В принципе, не на долго. Ястреб включает пером кран над глубокой керамической ванной. Вода по-хорошему набирается быстро, главное, чтоб в процессе кое-кто не заснул. Тодороки вновь липнет к герою со спины. Трется головой об основание шеи, задевает сосками и напряженными мышцами спины основания крыльев, целует горячую кожу, поглаживает пальцами напряженные кубики пресса и совсем невесомо касается пальцами аккуратно подстриженных лобковых волос внизу живота. Приятное голодное тепло разливается по телу. — А мыть тебя как прикажешь? — хмыкает Ястреб. — Не надо меня мыть. Я просто постою, — глухо шепчет парнишка. И тут же исправляется. — Посижу. Ехидно хочется уточнить «где?». На бортике ванной? В ней самой? На коленях у Ястреба? Как ребенок. Разморенный, тёплый. По итогу слепо переступает высокий бортик и плавно опускается в горячую воду. Это не значит, что он отлипает от Ястреба хоть на секунду. Шото уютно пристраивается у него на груди, блаженно прикрывает глаза и фыркает от воды прилетающей в лицо. Свешенные с края ванной крылья касаются прохладного пола. Ястреб лениво, почти на автомате цепляет перьями баночку цитрусового шампуня и щедро выливает его в ладони. Шото недовольно что-то мычит, стоить намылить его волосы, но он радостно подставляет голову под ласковые прикосновения. — Можно немного по затылку? Когтями? — поудобнее усаживаясь между широко разведенных ног Ястреба уточняет он. — Можно все, большой парень, — то настолько Шото нравится ощущать когти, что массируют кожу головы, это нечто за гранью. Довольное воркование вырывается из груди и контролировать это совсем не хочется, особенно сейчас, наедине, сидя в горячей воде и наслаждаясь обществом друг друга. Приятный запах цитруса постепенно заполняет собой все пространство ванной. Оседает на коже вместе с пушистой белой пеной и на руках, приятным прохладным гелем. Шото привычно трется головой о руки Ястреба и буквально мурлычет от тактильного контакта. Кажется, большего сейчас и не надо…