Своя комната

      Что хорошо в бытии лейтенанта Готей-13, так это жильё. Своя комната, это вам не казарма на весь отряд, без малейшей возможности уединиться. А тут — пожалуйста, обложился контрабандистскими салфетками из мира живых, достал смазку и мечтай, пока руки не сотрутся. И Ренджи мечтал. Да и как не помечтать? Особенно, когда точно знаешь, о чём именно.       Разве мог он представить, как выглядит тело его капитана? А сегодня увидел, спасибо тому пустому, да будет его перерождение счастливым. Эк он удачно плюнул своей кислотой прямо в молоденького рядового. Они с капитаном тогда оба рванули на помощь, выдёргивая мальца из-под атаки, а то, что кислота неудачно от Забимару отрекошетила да прямо на косоде капитана, так это случайность. Да и проело там лишь немного, стали отчётливо видны только верхние кубики безупречного пресса. Ренджи, конечно, знал, что капитан его в безупречной форме — Кучики Бьякуя вообще само совершенство, и это общепринятое мнение, а не лично лейтенанта шестого отряда — но одно дело знать, а другое, увидеть, пусть и краем глаза. И вот теперь, сидя на своём футоне с салфетками под боком и смазкой на ладони, он сжимал собственный член и думал об этом прессе.       У Кучики Бьякуи сухое, тренированное тело, невероятно гладкая и белая для мужчины кожа и тонкий запах сакуры и зелёного чая. И под этой белой кожей отчётливо видны тонкие, гибкие, но до меноса сильные мышцы. Если бы мог, Ренджи проводил бы по этому прессу кончиками пальцев, а лучше — носом. Собирал бы запах прямо с кожи, пробовал на вкус кончиком языка, ласкал бы губами. Каждый кубик бы облизал-обцеловал, огладил бы своими грубыми, широкими ладонями. Кожа у капитана нежная, не поцарапать бы мозолями…       Перед глазами твёрдый, сильный живот, рука скользит по члену, оглаживает налившуюся головку. Ренджи не до изысков, вроде оттянутой кожицы, под которую так удобно запускать палец — он ласкает себя грубо, жадно, основное удовольствие сейчас у него в голове, а не под пальцами. Он почти видит кубики пресса под расползающейся казенной тканью. Представляет, как она опадает совсем, растворяясь и открывая всё больше белой кожи и сильных мышц. Талия у капитана тонкая, но пупок наверняка глубокий, Ренджи до звезд перед глазами обидно, что он не видел этого сам. А ниже пупка, наверняка, так же отчётливо видны впадинки между мышцами. И как было бы здорово уткнуться в них лицом. А если бы капитан ещё и руку на затылок положил… Ренджи всхлипывает и вздрагивает всем телом, пережидая первую волну оргазма, и тихо скулит на последующих.       Рука обляпана белёсым, но образ капитана всё так же чист.