Пойдём в комнату.

      Почти мертвенно бледная ладонь раз за разом ведёт по жёстким каштановым кудрям лежащего устало головой на его коленях мужчины. Джууширо не может сдержать усталой нежной улыбки, когда тот поворачивается на спину, сталкиваясь с его взглядом, ловит тонкие пальцы своими, прижимается щекой, щетина царапает даже сквозь мозоли от меча.       Капитан наклоняется и робко касается чужих губ своими. Седые волосы занавесью падают с острых плеч, скрывая их лица от возможных посторонних.       - Руки ледяные. - улавливает слух низкий шёпот, и тихий смешок тяжко и с хрипом вырывается из лёгких, заставив Шунсуя подорваться - боится, что Укитаке сорвётся снова на болезненный кашель, боится, что очередного приступа тот не переживёт, а ведь так много хотелось ещё сказать и сделать. - Пойдём в комнату.       Ладони Кёраку тёплые, большие, на вид чертовски неуклюжие, но так приятно, когда они обнимают крепко, прижимают к горячей сильной фигуре, из привычного образа которой незаметно для зелёных усталых глаз пропало носимое поверх хаори кимоно, но даже оно, лёгшее поверх его одежды, не стало преградой для исходящего от Шунсуя тепла.       - Останемся тут ещё немного. - отзывается Укитаке, не спеша подниматься, бледными пальцами накрывает чужую руку на плече. - Последние дни я так редко выхожу на улицу...       - Спрячь тогда руки. Я выпью ещё, ты не против? - на выдохе отзывается шатен, его собеседник кивает, кутаясь в одежду сильнее.       Ночи и впрямь прохладные.       Седая голова ложится на крепкое плечо, длинные волосы соскальзывают по чужой груди, будто нарочно привлекая внимание к распахнутому на ней вороту.       - Тебе не холодно? - интересуется заботливо Джууширо, когда шатен отставляет булькнувший жалобно остатками содержимого кувшин.       Укитаке не видит и не чувствует, как, когда он холодными пальцами пробирается робко под его одежду в попытке поправить, Шунсуй переводит на него взгляд. Он вздрагивает, когда горячая ладонь царапает мозолями кожу на щеке, позволяет поднять с тёплого плеча своё лицо и вздрагивает снова, когда чужие губы накрывают его собственные, горячие и сухие, и, кажется, даже понимает чужое волнение - отстранившись, шатен осторожно касается костяшками лба. Джууширо улыбается этой заботе, качает головой, обнимает его запястье пальцами и прижимается к руке лицом.       - Пойдём в комнату. - шепчет он, губами прислонившись к горячей ладони, чувствуя, как от накатившего волнения кожа на ней потеет.       - Уверен? - растерянно и так же тихо отзывается Кёраку.       Улыбнувшись шкодливо, его собеседник поднимается на ноги, придерживает едва не упавшее кимоно, но позволяет ему сползти с плеч - ничего, кроме белоснежной ткани домашней юкаты это не обнажило, но то, какими глазами на него смотрел после этого Шунсуй заставляло прерваться дыхание, забиться чаще уставшее больное сердце.       Мужчина неспешно скрывается в собственной комнате, уверенный, что долго ждать не придётся - почти тут же слышит ровные тяжёлые шаги, он встречает шатена сидящим на коленях на футоне, осторожно и медленно избавляет своё тело от одежды, дразняще, плавно, знающий, что Кёраку смотрит, замерев в дверях, неотрывно, будто заворожённый.       Он сидит к двери спиной, чужое кимоно, юката, державший её оби уже лежат на полу, седые волосы, отражая лунный свет из распахнутого окна, будто светятся сами, пока он медленно выпутывает руки из рукавов дзюбана.       Один тяжёлый шаг, затем второй, жар чужого тела за жилистой спиной, горячие пальцы, бережно уложившие длинные седые волосы на его плечо, мягкие губы, целующие загривок, спускающиеся ниже по выступающим позвонкам.       Джууширо послушно наклоняется, позволяет горячим рукам, словно тряпичную куклу, подхватить его, повернуть, усадив на чужие колени. Плечи накрывает теплом - Шунсуй накрыл их одеялом, целовал его шею, крепко прижав к себе за талию, второй рукой удерживая на его плечах одеяло. Укитаке тянет тонкими пальцами робко чужую одежду, оголяет крепкие плечи, грудь, рельефный торс. Шунсуй послушно выпутывает руки из рукавов, обнимая стройное тело снова, накрывает нежным поцелуем его губы.       Под его напором Укитаке падает на футон и позволяет избавить себя от остатков одежды, разводит послушно жилистые бёдра, задыхается, смотрит в чужие, стального серого цвета глаза. Боится - Шунсуй видит это, наклоняется за новым нежным поцелуем, большими горячими руками обводя контуры его тела. Джууширо прикрывает глаза, вздрагивает раз за разом, когда чужие ладони находят на его теле самые нежные и чувствительные места, хмурит брови и выдыхает шумно в губы мужчины, когда чувствует горячие пальцы на бёдрах.       - В ящике. - предупреждает он, когда наконец получает возможность сказать, и на несколько секунд становится невыносимо холодно и одиноко - стоило позаботиться об этом заранее, но подобную вещицу он не смог бы объяснить своим излишне заботливым офицерам, к тому же, не был уверен, что всё же Шунсуй решит наведаться к нему, или что болезнь его не решит прервать их в очередной раз приступом жуткого кашля.       Мысли его не успевают зайти слишком далеко: нежным поцелуем шатен накрывает его губы, усевшись на колени промеж его ног, бережно обнимает.       - Уверен? - шепчет снова он, плечом чувствует уверенный кивок.       Тонкие пальцы стаскивают с его волос заколку, тёмные кудри рассыпаются по плечам и, отстранившись, Шунсуй видит на чужих губах улыбку, слышит, как Укитаке осторожно откладывает украшение на пол неподалёку. Освободив ладонь, тот тянется к его лицу, ласково проводит пальцем по щеке, опускает руку на плечо и осторожно соскальзывает холодными пальцами ниже, к его ладони, тянет к себе.       Дыхание перехватывает, когда Джуширо тянет его ладонь к лицу, смотря в глаза, в рот берёт два его пальца, приводит языком, не сильно, но ощутимо царапает зубами. Мужчина сглатывает шумно, наблюдая за этим, свободную ладонь крепко сжимает на чужой талии, смотря в глаза, двигает пальцами у него во рту сам - Укитаке послушно обхватывает их губами, стыдливо прикрывает глаза, ногами обхватив его поясницу, шумно дышит.       Белые ресницы размыкаются, когда холод снова накрывает жилистое тело, наблюдая за шатеном, Джууширо, кажется, не совсем понимает, что именно видит, потому что чувствуя пальцы внутри дёргается, зажмурившись, тихо стонет, отворачивает лицо.       Шунсуй наклоняется к нему, свободной рукой бережно обнимает дрожащие плечи, губами терзает бледную кожу на его шее, касается нежной кожи за ухом, царапает щёку щетиной, а после снова накрывает опухшие от поцелуев губы, позволяя обнять себя в ответ крепко. Когда пальцев внутри становится больше, спину жжёт коротко, а Укитаке под ним сжимается, жмурясь, тихо хнычет в поцелуй, но не даёт отстраниться, а когда наконец позволяет - шепчет одними губами неслышную мольбу о продолжении, ладони уложив на крепкую шею.       Кёраку повинуется, но очень неудобно делать это на ощупь, когда не дают отстраниться и ни миллиметр, смотрят просяще в глаза. И когда мужчина плавно толкается внутрь до упора, заполняет без остатка, так глубоко и горячо, Джууширо стонет сипло, жмурясь, сжимает в пальцах каштановые кудри на его затылке, сжимается весь, напрягшись.       - Тише. Будет легче, подожди, расслабься... - загнанно шепчет Шунсуй куда-то совсем на ухо и, открыв промокшие от слёз глаза Укитаке вдруг замечает, как малы они в сравнении с залитой лунным светом спальней, в самом её центре, вдвоём, во мраке, тесно прижатые друг к другу, и только в его руках, больших, горячих и сильных ему сейчас уютно, и не важно, сколько десятков или сотен лет он провёл в этой комнате. Мысли обрывает собственный стон и тихий хриплый шёпот: - Хватит думать, Джу-тян. Сейчас не время.       Слыша его хриплый загнанный смех, видя полные нежности и любви глаза напротив, его ласковую улыбку, он не может не улыбнуться в ответ. Джууширо извиняется тихо, с улыбкой, крепко обнимает, пряча лицо в сильном горячем плече, от каждого плавного и точного толчка вздрагивая и выстанывая тихо. Шунсуй крепко обнимает в ответ, и это самое надёжное и крепкое, непробиваемое - Укитаке знает, ну или хотя бы чувствует это таковым, его горячие нежные руки, мягкие губы.       - Джу-тян... Я скоро... - слышит он задыхающийся рык, прервавший его мысли табуном мурашек по бледной спине спустившимся вниз жаром.       - Не сдерживайся. - выдыхает он и, пожалуй зря, ведь утром Шунсуй будет очень обеспокоен, и будет винить себя за его плохое самочувствие.       Он раскрывает растерянно рот, когда грубым и сильным толчком вышибает из лёгких воздух, невольно впивается в крепкую спину ногтями, вздрагивая крупно, стонет на каждый следующий прерывисто и шумно, жмуря глаза, пока собственное тело не сдаётся, а горячая мозолистая ладонь не накрывает его член заставив задохнуться от быстрого мокрого оргазма.

Его офицеры ожидаемо навестят его ранним утром и будут долго спорить, почему же одежда раскидана по полу, и их капитан кажется таким спокойным, сжавшийся уютно в объятьях капитана восьмого отряда, отчего-то находящегося не на своей территории. А потом уйдут стыдливо, закроют плотно за собой двери, чтобы оставить их наедине.