***
Эймонд Таргариен и его войско завоевали Харренхолл почти двое суток назад. Зелёные вернули себе замок за день, когда Деймон и его люди покинули Речные земли. Поговаривали, что это не сулило ничего хорошего членам Дома Стронгов. Истории об Эймонде, передававшиеся из уст в уста, шли впереди него. Он сжигал Речные земли и командовал своей армией с неумолимым мщением. Эймонд Убийца Родичей уже слыл грозным воином, и мрачная тень ложилась на людей, когда они слышали сказания о драконице принца, Вхагар. Едва он прибыл в замок, как здешний народ охватила паника. Каждого члена Дома Стронгов вывели во двор, построив в линию. Решив воспользоваться назревающей суматохой Алис намеревалась бежать. Если они обезглавливали дворян, что сделают с незаконнорождённой женщиной? Желания узнавать не было. Алис планировала отсидеться в конюшне до наступления темноты. А ночью, когда стражники будут пьяны, украсть лошадь и направиться к воротам. У неё получилось стащить чёрный плащ и смешаться с толпой людей во дворе. Стоя внутри Харренхолла, Алис не видела источник хаоса, но знала, что причиной тому был принц Эймонд. До неё слабо доносилось эхо его голоса, пока он раздавал приказы гвардейцам. Затем — свист меча, что разрезал воздух и полоснул по плоти. После оглушительного звука толпу, сгрудившуюся по всему двору, охватила волна вздохов, сопровождаемая гнетущей тишиной. Алис не останавливалась. Опустив голову, она медленно пробиралась в конец конюшни. Всё шло по плану, пока чья-то рука грубо не дёрнула за плечо. Обернувшись, она вперилась взглядом в грязного рыцаря в доспехах, от которого разило вином. Он быстро понял намерения Алис. Расплывшись в гнилой улыбке, мужчина начал смеяться. Рыцарь схватил её за переднюю часть платья и хлестнул по лицу. От силы, что он вложил в удар, у неё зазвенело в ушах. Не успев ничего понять, Алис оказалась схвачена за воротник платья и вытолкана из конюшни. Рыцарь вёл её прямиком к принцу Эймонду. Алис чувствовала, как грохочет в ушах сердце, а лицо обжигает боль. И вкус крови во рту. Рыцарь не переставал гоготать, шепча ей на ухо разные оскорбления. Он насмехался над ней. Знал, кто она. Рыцарь безжалостно швырнул её на холодную землю прямо к ногам Эймонда. Алис огляделась и не увидела ни одного чистого клочка — всё было залито кровью, а головы людей, которых она знала всю свою жизнь, насажены на пики. Багровый на камне. Чёрный металл. Зелёный. Она видела это раньше? Всё казалось таким знакомым. Алис подняла взгляд на принца, что стоял перед ней, сверкая одним пронзительным глазом и сжимая в руке длинный меч, до краёв пропитанный кровью. Эймонд Таргариен. Он выглядел устрашающе. Его взгляд был бесстрастным, а шрам на левой стороне лица, скрывающийся лишь коричневой кожаной повязкой, изогнутой линией тянулся через щеку к верхней части лба. Длинные светлые волосы были слегка растрёпанными. Эймонд был защищён безупречными чешуйчатыми доспехами Таргариенов, что теперь украшали кровь и пятна грязи. Он изумительный, подумала Алис. Почти красивый. Алис Риверс и раньше смотрела смерти в глаза, и она была полна решимости никогда не умирать в страхе. Никогда. Взяв себя в руки, она выплюнула кровь, скопившуюся во рту. Вскинула подбородок, когда гвардеец заставил опуститься на колени. По коже пронеслись мурашки, едва ноги соприкоснулись с холодным камнем. Алис глубоко втянула носом воздух и подняла взгляд на высокую фигуру. — Алис Риверс, мой принц, — передал гвардеец принцу Эймонду. — Девка-бастард из Дома Стронгов… — Если собираетесь это делать, то делайте быстро, — прошипела она. — Но знайте. Вы пожалеете, — её тело не дрогнуло, а взгляд твёрдо смотрел вперёд. Гвардеец велел ей заткнуться и пригрозил снова ударить за дерзость. Эймонд оставался неподвижным. Хватка на мече принца усилилась. Между ними повисло напряжённое молчание. Алис даже, кажется, увидела, как дёрнулся его рот. Замерев на секунду, Эймонд отвернулся. И начал уходить. Принц подал знак другому гвардейцу, и её начали поднимать. Сзади в который раз послышался смех рыцаря, пока её отрывали от земли. Алис повернула голову, не сводя глаз с принца, что стоял подобно каменному изваянию. Затем её потащили обратно в Харренхолл. Эймонд казнил всех из Дома Стронгов, кроме неё. Почему?***
Довольно долго прожив среди мужчин, Алис знала ту самую причину, по которой такой воин мог сохранить ей жизнь: она женщина. Её будут брать по очереди? А после убьют? Таков был образ жизни мужчин в этом мире. Алис думала, что худшего стоит ожидать в первую ночь заключения. Однако ничего не случилось. Сидя в комнате, Алис ловила голоса и шум шагов рыцарей и слуг, снующих по залам замка. Зелёные заполонили весь Харренхолл. Алис пыталась думать о другом, но не могла перестать слышать шёпот под дверью о грозном принце Эймонде. Без сомнения, о ней все тоже сплетничали. Почему он пощадил лишь её? Алис слишком хорошо знала, что о ней подумают. Но не то чтобы это как-то волновало. Она уже и не помнила, когда в последний раз оскорбление по-настоящему ранило. Люди в Харренхолле всегда её недолюбливали — Алис это прекрасно знала. Но и она не испытывала никаких положительных чувств к аристократам из Дома Стронгов. Все они называли её ничтожным бастардом, ведьмой и шлюхой. Мужчины боялись. Женщины, презиравшие её, не приближались. Она смирилась с таким отношением. Всё было так, как и должно было быть. Алис томилась в тягостном ожидании большую часть ночи, но тишина оставалась тишиной. Она пыталась не засыпать, оставаться начеку, но когда опустилась на подушку, глаза сами по себе закрылись и под веками замелькали образы. Горный туман, синий отлив, обгоревшие тела и чёрная сирень. Мимолётные цвета и картинки без чёткого смысла. Она жила с этими повторяющимися образами и видела их в огне, в лужах воды, на деревьях, в кромешной тьме. Видела подобные душераздирающие послания всю жизнь. Она устала гадать об их значении.***
Алис остановилась перед покоями принца. Рыцари, стоявшие на страже у его дверей, презренно её оглядели. Она постучала. Несколько мгновений Алис ждала ответа. Но, услышав лишь тишину, она отворила дверь. Гвардейцы отодвинулись на пару крошечных шагов, чтобы не соприкоснуться с ней. Покои, которые сейчас занимал принц Эймонд, раньше принадлежали Лионелю Стронгу. Слуги навели здесь порядок и убрали всю геральдику Дома Стронгов. Алис было всё равно. За исключением большого стола, камина, кровати и нескольких стульев, в покоях было пусто. Стояла глубокая ночь, но в комнате до сих пор потрескивал огонь и большая часть помещения освещалась тёплым оранжевым сиянием. Алис огляделась в поисках принца. Эймонд стоял спиной к ней перед деревянным столом, что находился в центре комнаты. Он разливал вино в два кубка. Алис шагнула в комнату, осторожно закрыв за собой дверь. — Принц Эймонд, — Алис подошла ближе. — Вы хотели меня видеть. — Алис, — Эймонд, стоявший перед ней, был в чёрном облачении и с коричневой кожаной повязкой на глазу. Он указал на стул. — Садись. С секунду Алис обдумывала его слова, после чего медленно направилась к указанному месту подле стола. Поднеся указательный и большой пальцы к губам, Алис облизала каждую подушечку. Она потушила тихое пламя свечи и осторожно поставила её на стол. Чёрные волосы всколыхнулись, упав вперёд. Она их убрала. Эймонд внимательно наблюдал за Алис. Она поставила металлический подсвечник на стол и села на предоставленный деревянный стул. Лицо Эймонда не выражало никаких эмоций. Он медленно подошел к ней и протянул бокал. — Благодарю, — Алис взяла кубок. Эймонд сделал глоток вина. Она заметила, что он крепко сжимал рукой ножку. Правда заключалась в том, что Эймонд был поражён Алис Риверс. То, как вела себя эта женщина, что-то всколыхнуло внутри. В первую их встречу её ставили на колени, и всё же её глаза повелевали им. Ни капли сомнения — лишь она. Она даже сказала, что он пожалеет о её смерти. Она угрожала Эймонду. Предупреждала, находясь в его власти. Алис не боялась Эймонда, даже когда он стоял перед ней, окроплённый кровью её народа. Она была непоколебима даже перед лицом неминуемой смерти и осмеяния. На коленях она всё равно была выше всех остальных. Выше Эймонда. Такая уравновешенность и ледяная уверенность в себе, в свою очередь, пошатнули его. Эймонд будто хотел что-то сказать, но передумал. Он заложил свободную руку за спину. Впился пальцами в ладонь, пытаясь сосредоточиться. Привычка, которую он перенял ещё мальчишкой, дабы не нервничать. Алис осторожно пригубила вино, кидая взгляды на Эймонда. Она и раньше попадала в опасные ситуации с опасными мужчинами. Однако сейчас не было обычного чувства тревоги, что всегда следовало по пятам. Алис ощущала себя странно. Какое-то время спустя Эймонд отвернул лицо от её слишком долгого пристального взгляда. Не знай она лучше, то подумала бы, что принц нервничает. Она быстро отбросила эту мысль. Алис прочистила горло. — Если вы знаете, кто я, не вижу смысла держать меня здесь в качестве пленницы. Эймонд всё же перевёл на неё взгляд. — Если вы предоставите мне шанс, я могу покинуть Харренхолл и никогда больше не возвращаться… Но ежели вы всё же собираетесь убить меня, тогда скажите об этом прямо. — Хм, — Эймонд подавил смешок. Это её держали в плену. Это её допрашивали. И всё же она снова противоречила ему. — Очень жаль огорчать, но я не собираюсь, — ровным голосом изрёк он. — Если ты, конечно, не хочешь обратного, — Эймонд поднёс кубок с вином к губам. Кажется, Алис увидела улыбку. — Однако слышал, что я могу пожалеть о таком поступке, — припомнил ей её слова Эймонд. Алис было не до смеха. Он хмыкнул и опустил кубок. — Некоторые утверждают, что ты не только бастард, но и ведьма, Алис Риверс. Говорят, что ты меня околдовала, — произнося это, он не отрывал от неё взгляд. Тишину в комнате нарушало лишь потрескивание огня в камине. Горькое вино всколыхнулось в пустом желудке Алис. Она не встречалась с ним взглядом. — Конечно, — пробормотала Алис себе под нос. — Может, я ведьма. Может, нет. Как вообще формально заслужить этот титул? Кто оказывает такую честь? — она сухо рассмеялась. — Однако могу сказать наверняка одно: я не околдовала вас ради своего помилования. Ваша вера в такие вещи говорит больше о вашем характере, чем о моём, мой принц, — в том, как она произнесла его титул, Эймонд уловил намёк на презрение. Он потупил взгляд и отвернулся от неё. После чего подошёл к камину. — Вижу, — сказал он с лёгким оттенком провинности в голосе. Алис не могла даже начать объяснять принцу выпавшую на её долю участь. Тому, кому, ко всему прочему, всего около двадцати. Даже на расстоянии была заметна неуверенность принца. Он стоял до величественного прямо, но его грудь с каждой секундой вздымалась всё чаще. Алис поставила кубок на стол и поднялась. Она стала подходить ближе к Эймонду, пока не оказалась в нескольких футах от камина. При приближении Алис Эймонд крепче стиснул кубок, решив не спускать глаз с огня. Сосредоточившись на пламени, чтобы отвлечься от закручивающихся внутри эмоций. Алис сделала глубокий вдох. — Приношу свои извинения, — сказала она Эймонду. — Временами я могу быть неучтивой. Здешние… они называют меня ведьмой, помимо всего прочего… из страха, полагаю, — теперь она говорила тихо. — Ведь легче называть меня ведьмой, чем попытаться понять всё то, что я пережила, — Алис закуталась в накидку. Эймонд искоса глянул в её сторону. Пламя отбрасывало тень на часть лица Алис. Она стояла чётко посередине: её силуэт на одну половину был освещён огнём из камина, на другую — лунным сиянием. — Не берусь утверждать, но, может, кто-то вроде вас, принц Эймонд, поймёт, — прошептала Алис. — Когда никто никогда не видел тебя таким, какой ты есть на самом деле, — она прикусила губу. — Начинаешь слышать, как слова сплетаются в бесконечные небылицы и запутанные россказни. И так до тех пор, пока ты уже не узнаешь себя ни в одной из них, — Алис повернулась к камину, отчего её локоны обрамили лицо. Эймонд с трудом подавил желание коснуться их и откинуть её волосы назад. Он хотел видеть её. — И если честно, я предпочитаю, чтобы меня оскорбляли и боялись, чем пользовались мною, — сказала Алис. — Если желаете верить рассказам о незаконнорождённой женщине Риверс, вы вольны это делать. Их много. Признаю, что некоторые даже правдивы, — мягкий тон Алис начал становиться жёстче. — Поговаривают, что я убивала людей одним лишь взглядом. Что я общаюсь с духами. Что собираю яд и разговариваю с пламенем. Что я старше Старицы или что я реинкарнация Матери. Что я шлюха, которая ляжет под любого рыцаря, вознамерившегося завалить меня и… — Достаточно, — Рука Эймонда так крепко сжала кубок в кулак, что костяшки его пальцев побелели. Он отвёл взгляд от Алис, сделал очередной глоток и выплеснул остатки вина в камин. — Этого достаточно, — мольба в его голосе вывела Алис из равновесия. При её словах о пережитых оскорблениях Эймонд чувствовал, как внутри закипает гнев. Ещё больнее было слышать о её безропотности. По правде говоря, его мало заботило, ведьма ли она. И ещё меньше волновало, что она бастард. Что-то, всколыхнувшее сильную тревогу. В тот день, когда Эймонд увидел Алис на коленях во дворе, он почувствовал, как сердце прекратило биться. Дыхание перехватило, а руки вспотели. Как будто его серьёзно ранили, пробив грудную клетку. Лицо Алис было ровного оливкового цвета с небольшим количеством морщинок в уголках глаз. Её губы были пухлыми и слегка изгибались, а волосы казались такими тёмными, что почти отливали синевой. Их длина, как отметил про себя Эймонд, едва не достигала бёдер. Её глаза были пронзительного сине-зелёного цвета, и они оценивали Эймонда. А потом Алис выплюнула кровь изо рта, и по венам будто пробежал поток льда. Кто её ударил? Взгляд переместился на рыцаря, что стоял позади неё. Мужчина держал Алис перед Эймондом, будто делал ему одолжение. Эймонд отвернулся от неё. Он сосредоточенно вздохнул и подал знак другому гвардейцу. Подождав, пока Алис не скроется в Харренхолле, он направился к рыцарю. Тот выглядел озадаченным. — Эта женщина — Алис Риверс, мой принц. Бастард Лионеля Стронга, — доложил он. Рыцарь пересказал произошедшее на конюшне. Вероломная женщина планировала сбежать верхом. Он привёл её сюда из чувства верности и долга. — Она всего лишь ведьма-бастард, принц… — усмехнулся он. По выражению лица Эймонда ничего нельзя было сказать. И мужчина продолжил намекать, что каждый из рыцарей мог бы по очереди посетить её в качестве награды за работу. Эймонд улыбнулся на его слова. А взгляд оставался безжалостным. Толпа слышала рёв Вхагар за стенами замка по мере того, как внутри Эймонда вскипала ярость. Он прижал рыцаря к земле прямо посреди двора и искусно отрезал ему руку. Он велел никому не прикасаться к этой женщине. Следующий, заговоривший о подобном, был скормлен Вхагар. И в тот же день стены замка стали разрываться от эха сплетен, повествующих, что ведьма-бастард Риверс прокляла его. Алис не отрывала взгляд от Эймонда, уловив скверное расположение духа принца. — Принц Эймонд… вы в порядке? — Алис не понимала. — Хм… — Эймонд едва мог смотреть в её сторону. И чувствовал, что руки начинают дрожать. Видя его состояние, Алис взволновалась. Она быстро подалась вперёд, не в силах объяснить себе желание коснуться его. — Вы уверены? — твёрже спросила она. Эймонд расширил глаз, почувствовав прикосновение к себе, и быстро отдёрнул руку. Её пальцы были гладкими в отличие от его мозолистых ладоней, и от этого контраста сердце снова остановилось. Алис вдруг охватил стыд, будто она совершила ошибку. — Прошу прощения, не знаю, что на меня нашло… — Нет, возможно, мне… — Эймонд в который раз сжал кубок пальцами и поставил его на каминную полку. — Возможно, мне нездоровится, — он прикусил губу, выглядя удручённым. — Я откланяюсь. Быть может, вам стоит отдохнуть, — сказала Алис. Но не успела она полностью отвернуться, как Эймонд остановил её. Вытянув руку, схватил её за запястье. Он возвышался над ней. Лицо Эймонда вспыхнуло от прикосновения к ней. Он был так близко к Алис, что ощущал запах жасминового масла, исходящий от её кожи, и мягкость её тёмных волос. Он хотел слиться с ней. Эймонд никогда не желал женщину так, как сейчас. Ни единого раза. Когда-то он думал, что не испытает подобного. Если он околдован, подумал Эймонд, так тому и быть. Перестав касаться её волос, он нежно переместил пальцы на её плечо. Эймонд слишком долго не отрывал взгляд от Алис. Он впитывал её в себя — каждую часть. Ладонь погладила её шею сбоку и добралась до гладкого лица. Грудь сотрясалась от вздохов, что пока находились под его контролем. Эймонд ощущал нарастающее желание, лишающее восприятия. Приложив большой палец к её губам, он отметил, какими мягкими они были. Интересно, насколько мягкими они будут при соприкосновении с его губами? Алис застыла, но при взгляде на его лицо и при ощущении его рук конфликт в ней отступил. Эймонд был нежен. Когда в последний раз кто-то прикасался к ней вот так? Алис не хотела, чтобы он отстранялся. Она чувствовала, как измученное сердце стало биться учащённее. Чувствовала, как в ней просыпается голод. Алис поднесла руку, на пальцах которой блестели кольца, к его ладони, и Эймонд ослаб. — Алис, — в его голосе присутствовала лёгкая дрожь. Эймонду казалось, что он слышит в ушах стук собственного сердца, и он не мог пошевелиться. — Я чувствую, что если тебя не будет близко, я… — он шумно вздохнул. — Я… Я сам не понимаю. Она поднесла другую руку к его лицу, проводя по шраму вдоль щеки. Алис касалась осторожно, как касаются дикого животного. Она не хотела пугать его, хотела лишь успокоить. Погладила по щеке, и он закрыл глаз, глубоко вобрав воздух. Момент был таким спокойным, пока Алис не добралась до кожаной повязки. Эймонд быстро распахнул глаз и резко схватил её за запястье. Алис не дрогнула. — Всё в порядке, — прошептала она. Хватка Эймонда начала ослабевать от перелива её голоса. — Я видела многое, и я видела худшее, принц Эймонд, — Алис пытливо смотрела на него. Принц сжал челюсти и отвёл взгляд. Она услышала в ответ тихое хмыкание. Одобрение. Позволение снять её самой. Алис осторожно поддела повязку и сняла с его головы. Кожа бесшумно приземлилась на пол. Взгляд Эймонда оставался опущенным, и он принялся кусать губу, но Алис быстро его остановила. Она поднесла мягкие руки к его лицу и ласково приподняла. Эймонду нравилось, как она свободно трогала его. Его лицо слегка покраснело — то ли от вина, то ли от её касаний. Она не знала. Взгляд Эймонда был мягким. Лицо — спокойным, а белые волосы свободно ниспадали на плечи, более не сковываемые повязкой. Изогнутый шрам пересекал левый глаз, а в глазнице удобно расположился сапфир. Алис приоткрыла губы. Она медленно провела рукой по шраму. Нежно поглаживала большим пальцем исполосованную щёку, осторожно подбираясь ко лбу. Алис удовлетворённо выдохнула на блеск сапфира. — Эймонд, — еле слышным шёпотом проговорила Алис. Эймонда парализовало от того, как она произнесла его имя. Он ощущал растущее желание. Алис убрала выбившуюся прядь его волос и опустила взгляд на сапфир в его глазнице. Тот самый оттенок синего, что преследовал её несколько месяцев. Оттенок, который она видела в огне и в мимолётных взглядах на небо. Она видела его дольше, чем могла вспомнить. Кем был для неё этот мужчина? — Сапфир, — улыбнулась Алис. — Он вам очень идёт. Руки соскользнули к его подбородку, и Алис на миг замерла. Она не хотела быть слишком самонадеянной. — Приношу свои извинения, принц… — она решила отстраниться. Его глаз расширился, и он схватил её за запястья. — Эймонд, — его голос слегка дрожал. — Зови меня Эймонд. Алис не сводила с него взгляда. Сердце ускорило свой ритм. Не осталось страха перед тем, что её держат здесь. Это чувство умерло, заменившись необузданным желанием к нему, что родилось в ней. Алис медленно повела пальцы к шее Эймонда. Он был очень высоким, его челюсти были плотно сжаты, а дыхание затруднено. Эймонд не желал, чтобы она когда-либо отпускала его. Он чувствовал, что если потеряет её касания, то сердце не выдержит. Мысль о том, что её больше не будет так близко к нему, казалась невыносимой. Алис опустила руки и невесомо обвила пальцами его талию, притянув к себе. Их тела вжались друг в друга. Она уткнулась ему в шею. — Эймонд, — прошептала она на ухо. Эймонд чувствовал, как ускользают остатки самообладания. Он стоял так близко к Алис, что вдыхал её запах, и губы сами по себе приоткрылись, вторя желанию тела к ней, достигшего новой отметки. Ему нужно почувствовать её. Прикоснуться к каждому дюйму её тела. Забрать всё себе. Эймонд обхватил её лицо ладоням и поцеловал — крепко. Он нашёл её язык своим, и руки Алис начали расправляться с его одеждой. Её ловкие пальцы нащупали кожу, провели по талии и легли на спину. Когда их языки сплелись, Алис впилась ногтями в Эймонда. Он промычал ей в рот, почувствовав приятные мурашки, что рассыпались по коже. Он повёл их к столу в центре комнаты. Руки Эймонда соскользнули с её лица, упав на талию. Он наклонился, обхватил её бёдра и приподнял. Алис инстинктивно обвила его ногами и почувствовала его губы на шее и груди, что горячими поцелуями усыпали кожу. Он касался её, где только мог достать. Осторожно усадив Алис на стол, он начал расшнуровывать её платье. Эймонд чуть не разорвал его, после чего отпустил скомканную ткань стечь под её тело. Обнажённая грудь Алис была пышной и нежной, а соски твёрдыми. Её оливковая кожа скрывалась в полночном сиянии, но всё же его взору были видны несколько шрамов у неё на животе и руках. Её волосы обрамляли лицо и гладили бёдра. Алис сидела перед ним нагая, сгорая от нетерпения и вожделения. Эймонд медленно опустил руку на её левую грудь и стал нежно гладить. Очертил большим пальцем твёрдый сосок, и Алис сомкнула веки. Эймонд пытался взять себя в руки, но вскоре он уже вовсю сжимал её тело. Уделил внимание каждой из грудей, спустился к талии, после чего добрался и до бёдер. Она так идеально подходила его рукам, что Эймонд едва мог дышать. Откинувшись на стол, Алис отвела обе руки назад, позволив ему касаться себя. Эймонд уткнулся лицом ей в грудь и прерывисто выдохнул. Алис обхватила руками его голову, пока он ласкал её. Он не делал больно, но его пальцы оставляли красные следы на её теле. Эймонд пытался контролировать желание, овладевавшее им, но безрезультатно. — Алис, — бормотал он между поцелуями. — Алис. Эймонд принялся раздвигать её колени, когда хватка её ног на его талии перестала ощущаться. Она предстала перед Эймондом полностью открытой, и он позволил себе коснуться её. Она жаждала его. Эймонд подавил рык, почувствовав, как возбуждение охватывает каждый дюйм тела. Алис схватила камзол Эймонда и расстегнула пуговицы, спускавшиеся по его груди. Осторожно сняла его с широких плеч, и ткань моментально оказалась на полу. Его длинные волосы свободно падали на плечи, а глаз был опущен. Оглядев его стройное тело, Алис заметила, какой он подтянутый. Как и заметила несколько поблёкших шрамов на его коже — внутри всколыхнулось сильное желание поцеловать каждый. Алис дёрнула его за пояс, а Эймонд в ответ крепко сжал кожу на её ногах. Развязав штаны, она нашла его твёрдую и жаждущую её плоть. Эймонд низко простонал от прикосновения её руки к члену. — Чёрт, — выругался он себе под нос. — Боги, Алис. — Почувствуй меня, Эймонд, — сказала она. Эймонд закатил глаз, когда она обхватила его ладонью. Подвела его член ближе к себе, чтобы он почувствовал, насколько она возбуждена. Все мысли покинули чертоги разума, и Эймонд потёрся о её клитор, дразня. Он прижался ртом к груди Алис, нависнув над ней. — Я хочу тебя, Алис. Но сначала я хочу услышать кое-что от тебя, — прошипел Эймонд ей на ухо. Он огладил её грудь, снова коснувшись губами ареолы. — Скажи, что ты моя, Алис, — произнёс он. Алис захныкала в ответ на его игру, в которую подключился большой палец, начавший нежно поглаживать её влажный клитор. — Да, — попросила она. От такой пытки её грудь с каждой секундой вздымалась всё быстрее и быстрее. — Я твоя, — всё внутри затрепетало от предвкушения. Алис подняла на него взгляд. — Я твоя, Эймонд, — пообещала она. Крепко сжав её, Эймонд вошёл. Алис ахнула от облегчения и ощущения наполненности. Через секунду он уже полностью был внутри, отчего шумно выдохнул. Уткнувшись ей в шею, он стал бормотать что-то несвязное в нежную кожу, когда начал двигаться. Алис двигалась вместе с ним, не давая сильно отстраняться. Скорость возрастала, а удовольствие сжигало всё внутри. Алис выгнула спину и уронила голову, вцепившись в стол. Эймонд неустанно входил в неё. Смотрел на её обнажённую грудь и раздвинутые ноги, пока она хваталась за дерево. И не мог отвести взгляд. Алис извивалась от удовольствия в ответ на глубокие толчки. Снова, снова и снова. Эймонд почувствовал тот момент, когда она достигла кульминации. Алис громко вскрикнула, потянувшись к нему. Она вогнала ногти в кожу его рук, пытаясь ловить ртом воздух. Эймонд застонал, ощущая скорую разрядку. Пока Алис содрогалась, он крепко держал её, после чего излился внутрь. Они оба были покрыты испариной и потеряны в эйфории. Эймонд рухнул всем телом на стол. Устроив голову на её груди, он пытался отдышаться, улавливая, что она делает то же самое. Немного придя в себя, Алис Риверс тихо рассмеялась и обхватила руками голову Эймонда. Ей была по нраву мысль, как весь Харренхолл просыпается под звуки их стонов.