Philippines

Чонгук давно никуда не летел, не ехал, не отдыхал. Он пашет как проклятый, чтобы достичь успеха собственного и своей компании вместе взятых. Так и произошло. Со временем он нашёл компетентных людей, которым может доверять сугубо в работе, оставить компанию на несколько дней и ни о чём не волноваться. Эти люди достойны. И вот он, сидит на своём любимом кожаном диване в гостиной, покупая билет на несколько дней на Филиппины. Бронирует пятизвёздочный отель и сразу машину, чтобы была возможность покататься и посмотреть на прекрасные виды. Чонгук особо даже не заморачивается, чтобы сложить чемодан. В последний же день перед поездкой закидывает туда какие-то свои брендовые шмотки, гели для душа и что-то тому подобное, ну и, конечно же, презервативы на всякий случай. Несколько презервативов. Несколько пачек презервативов, быть точнее. Выдержка, как никак, у него стальная. Закидывает, потому что мало ли что произойдёт в этих вот Филиппинах. И альфа, вроде бы, ожидал чего угодно, но только не милого, одновременно чертовски сексуального омегу в какой-то полицейской форме или что-то на то похожее. Чонгук стоит сначала с чемоданом, потом, отправив его прямиком в самолёт, идёт на проверку собственной персоной. Ну, в принципе, как всегда и делают в аэропортах. И вот, момент истины. Омега в форме с невероятно очаровательными большими глазками, в которых, кажется, целая вселенная отображается, заглядывает в чёрные омуты альфы, заставляя сущность внутри покорно упасть на колени и биться головой о пол, потому что этот запах и этот взгляд чего только стоят... – Чон Чонгук? – читает в паспорте, хмыкая себе под нос, потому что подмечает ещё несколько следующих пунктиков. – Да, – слишком хрипло и низко выдаёт Гук, затем прокашливается. – Летали раньше? – омега, на бейджике которого пишет «Ким Тэхён», медленно, грациозной походкой обходит альфу, обволакивает своим приятным запахом цитрусов с нотками карамели и длинными, изящными пальчиками дотрагивается до крепкого плеча, вырывая почему-то рваный выдох. – Да, давно ещё, – напрягается всем телом, когда Тэхён приближается к нему ближе. Он становится сзади, ведёт ладошками по широкой спине, омега внутри него радостно пищит от такой картины, затем останавливается слишком близко перед лицом альфы, прикусывая губу. Руками бродит по такой же крепкой груди, подкаченным рукам, проводит по прессу, сквозь одежду явно ощущая кубики. Облизывается. Чонгук под его прикосновениями тяжело дышит, даже слишком тяжело. Его грудная клетка тяжело поднимается и быстро опускается. Он так чертовски сексуально смотрит на офицера перед собой, что у того смазка начинает выделяться густой патокой. Тэхён опускается на колени. Трогает ноги, чувствует мощность бёдер, отчего в голове моментально проносится мысль о том, что было бы прекрасно объездить их. Или чтобы попрыгать на них. Или чтобы альфа быстрыми толчками впечатывался ими в сочную попу. Или... Стоп, не туда! Гук смотрит сверху вниз таким доминантным взглядом, ему до потных ладоней хочется зарыться в милые кудри, возможно даже в такой же позе натягивать за эти же кудри на свой член и... Снова не туда! – Что это? – недоумевает офицер, сразу меняя свой взгляд на строгий и продолжая ощупывать найденное. – Это мой член, – ухмыляется альфа, играя желваками и заставляя милого омегу перед собой сразу же покраснеть. Тэхён сразу же отскакивает, будто ошпаренный, руки с великолепного тела исчезают, глазки бегают с одного угла в другой, шаловливый язык снова смачивает губы и Чонгук слишком неуместно умиляется, борясь с желанием потискать паренька за щёчки. Из-за этих горячих прикосновений, этих глаз, запаха, голоса, губ, в которые хочется впиться, чёрт возьми, у Чона, откровенно говоря, встал. Встал не по детски, поэтому-то Тэхён и отпрыгнул, ибо член у Чонгука пиздец... большой. – Охуеть, – тихо подмечает омега, вызывая смешок. – Пройдите вон туда... Тот слушается и повинуется, проходя через какой-то металлоискатель. И всё было бы хорошо, только вот... – Почему он пищит? – Вы точно всё вытащили из карманов? – Ну, да... – Подождите тогда. Тэхён проходит первым, но ничего не пищит, и как только проходит Чонгук – звук, режущий уши, вновь включается. – Пройдите в комнату за мной, – указывает омега, а сам даже в душе как-то радуется. Комната эта предназначена для тщательного обыска. Она пустая, без камер, без лишних глаз, с шумоизоляцей. Там только стол и кресла. Поэтому они будут наедине. Омега, что течёт и альфа, что со стояком. Идеальный дуэт. – Раздевайтесь, – приказывает омега, заложив руки на груди. – Что, простите? – ошарашенно спрашивает, замерев на месте. – Я говорю, раздевайтесь, – мило хмурится, но сам внутри снова пищит. И альфа раздевается. Снимает с себя рубашку, оголяя идеальное подкаченное тело, из-за чего Ким выдыхает с восхищением, вновь терроризируя языком свои губы. Снимает штаны, поправляет член, Господи прости, потому что возбуждение прям видно сквозь бельё! Тэхён подходит, дышит шумно, не возражает себе снова притронуться к горячему телу, пуская мурашки. – Чёрт, какая красота, – смотрит на бёдра альфы. – Хочешь объездить? – ухмыляется, зараза. – Да, хочу. Очень хочу, но не могу, – разочарованно вздыхает и продолжает без стеснения ощупывать альфу. – Почему? – хватает его за щёку, нежно так, в красивые омуты заглядывает, другой рукой шею слегка сжимает, чтобы вызвать у парня напротив звёздочки перед глазами. – Я на работе, – льнёт к прикосновениям, распахивая глаза. – Тогда пропусти меня через границу, я буду жить недалеко аэропорта и приеду за тобой после работы, – кусает где-то за ухом и шипит, когда шаловливые ладошки случайно задевают эрекцию. Тэхён смотрит долго, думает, хорошо ли он поступит, если пойдёт на поводу. Решает рискнуть. Заставляет одеться обратно, так и не сделав тщательный обыск, выводит и говорит что-то о металлических имплантах в зубах или что-то ещё. Поэтому Чон спокойно забирает свой чёрный рюкзак, молча запихивает в чужой карман свой номер телефона, нежно чмокает в щёки и тихо шепчет: «Позвони, когда тебя забрать, я буду очень ждать.» *** Чонгук едет быстро, обгоняет другие машины, одной рукой сжимает кожаный руль, второй – коленку омеги, что вот-вот захнычет от безысходности. Так хочется прикоснуться к себе, почувствовать что-то в себе, ощутить руки на себе, взгляд, губы, сильную хватку. Хочется стонать от быстрых толчков, которые доводят до дрожи в коленках и галактики перед глазами, из-за которых горло будет пересыхать, а глаза закатываться. – Мы почти на месте, малыш, две минуты осталось. Когда они доезжают, врываются в номер престижного отеля, скидывают одежду по пути, целуются так страстно и отчаянно, что в голове громкий шум – парни понимают, что этого уже не избежать. Вся ситуация, в общем-то, складывается совсем не правильная: они только-только познакомились, возбудились и сейчас продолжают раздевать друг друга на большой кровати, издавая громкие вдохи и выдохи. И знаете, чего оба не учли? Они истинные. Поэтому тело так и реагирует. Хочется властно прижаться, прижать к себе, стать на колени, целовать, тискать в своих объятиях, выбивать грубыми толчками все мысли, а нежными – заставлять задыхаться от переполненных эмоций. Всё, в принципе, следует сейчас их желанию: Тэхён становится на колени, берёт в рот не очень глубоко, сразу закашливаясь; Чонгук шлёпает пухлые ягодицы и вылизывает, из-за чего Ким долго не выдерживает и впервые кончает; далее следует коленно-локтевая, в которой Тэ падает лицом в подушку, подмахивая бёдрами; потом омега сверху, делает круговые движения, вырывая удовлетворённые стоны и утробные рыки; и в конце на весу, как и мечтал сам омега, полностью доверяется своему партнёру. И уже лёжа на кровати, постукивая пальчиком по крепкой груди перед сном, Тэхён тянется к губам, после чего следует... – Пирсинг, – восхищённо вскакивает Ким. – Что? – резко разлепляет глаза альфа. – Я понял, почему этот грёбаный металлоискатель шумел! Это из-за пирсинга! У тебя пирсинг! – пищит тот и вновь заваливается рядом. Чонгук как-то счастливо смеётся, прижимает Кима к себе и думает, что было бы здорово вот так проводить с восхитительным омегой всё своё время. Эту идею озвучивает на следующий день вслух, на что следует согласие, а через неделю они понимают, что оказались истинными друг для друга. Вот и поехал Чонгук на Филиппины...