subliminal

Джин сидел в своей комнате полностью опустошенный разговором с родной матерью, все еще держа телефон в руках - очередной звонок, который должен был быть легким ненавязчивым диалогом превратился в тяжелый, полный упреков, как в его, так и в сторону его младших брата и сестер поучительную лекцию. Ким тяжело вздохнул, казалось, что проблемы пубертатного возраста должны были оставить его еще лет пять назад, но кровное родство давало о себе знать всевозможными всплесками очередных истерик матери. Двигаться не хотелось, а говорить – тем более. В голове все сильнее нарастал белый шум, который перекрывал внешние звуки окружения юноши и, будто запечатывал бушующие мысли без единой возможности вылететь в открытое пространство. «Желательно в окно, и прямиком в мусорный бак» - добавил Джин еще одну мысль к давно существующим. Постепенно, в прохладную от открытого в форточку окна комнату, начинал возвращаться голос вечернего города за стеклом общежития, и до Джина медленно, но все же дошел звук нарастающего дождя. В комнате повеяло легким запахом озона, который ускорил возвращение Кима в реальность, стаскивая нервные затычки с перепонок и освобождая хаотичные мысли и окончательно освежая голову. Такое происходило довольно часто. С тех пор как Джин уехал учиться в Сеул, единственным удобным средством общения с родными что живут за границей стал телефон, который разрывало от навязчивых звонков каждое воскресенье – в его единственный выходной. И нет, Джин не являлся плохим сыном, который избегал общения или «наказания» с другой стороны трубки. Все как раз наоборот. Джин был очень хорошим сыном, самым старшим и самым лучшим, по словам матери, поэтому кто как не он может образумить двух младших детей, что буквально недавно перешли к гормональному этапу взросления и пожелали показать свой подростковый максимализм во всей своей отталкивающей родных родителей красе. Джин был спасателем. Мостом, соединяющим две территории, огражденные уродливыми преградами, и, будучи уже не ребенком, но все еще недостаточно взрослым, прекрасно понимал обе стороны и мог решить конфликт, хоть немного смягчая углы раздора. Банальная ситуация из всех возможных. Но это было просто выматывающее явление. Раньше, когда ребята были помладше, с его старшей сестренкой такого не случалось. Возможно, все еще прибывая в меланхоличном возрасте, он не замечал особого отличия в общении с ней, ведь их разделяло всего два года разницы. А возможно, его сестра была слишком самостоятельной и решала свои проблемы одна, едва ли высказываясь о них вслух. Ему никогда не приходило в голову насколько они могут быть разными, и любви, которую он отдавал и получал взамен, было достаточно. Несмотря на такое отношение, сейчас, находясь в маленькой комнате общежития, он был как никогда рад ее поддержке и пониманию – она отправляла сообщения с сочувствием, что тому приходилось вваливать на себя ответственность третьего родителя. minimouse94 пишет… Джин правда благодарен своей сестренке. Даже просто за ее существование. minimouse94 маму просто выбешивает что кто-то может думать не так, как она, а Чонгук и Лея у нас индивидуалисты -_- Джин решается встать со своего места и прибрать раскиданные по рабочему столу тетради. Время близится к шести и, не имея никаких конкретных планов, Ким уже собирается просто лечь спать, но в его личные сообщения врывается Джун со своими идеями на вечер. namjoooon_ хей) я тебя сейчас не отвлекаю? Внезапно, такое простое сообщение от такого, уже родного человека, вызывает больше теплых чувств, чем следовало бы изначально вызывать. Джин не может и не хочет контролировать свое неосознанное влечение к этому парню, будь то их крепкая дружба, либо перерастающее в семейное чувство братства. Киму просто комфортно рядом с ним, а иногда, даже от простого упоминания о его личности. Джин не медлит с ответом, набирая: mralwaysrightjin привет, наму :) нет, все в порядке namjoooon_ оо, отлично namjoooon_ могу я зайти? mralwaysrightjin конечно Джин откладывает телефон и невольно улыбается. Ему нравится проводить время со своим лучшим другом, даже если это будут просто разговоры по душам в крошечной комнатке общежития до комендантского отбоя, и так же несмотря на то, что они проводят вместе каждую последующую минуту. Ладно, это было утрированно. Но все же. На телефон приходит новое оповещение. Джин читает сообщение, но оставляет его без ответа, так как в эту же секунду в комнату стучится Намджун и Ким старший бежит открывать дверь, попутно кидая телефон на кровать и мысленно обещая себе ответить на сообщение сестры позже. А оно так и висит в воздухе. minimouse94 ладно, я тут все о себе да о них. Ты то как? Словно в замедленном действии, юноша подходит к двери и открывает её, пропуская в тёмный коридор тёплый свет, что ютится в его небольшой каморке. Первое что Джин замечает перед собой - это руки Намджуна, что держат две плитки шоколада; второе - поднимая взгляд, цепляется за немного смущенную улыбку, впоследствии которой на обеих сторонах его щёк появляются ямочки. Сокджин невольно давится влажным воздухом - дождь посодействовал запотевшим окнам, что вызывали конденсат. Да, точно, именно его. Иначе, с чего бы Джину перекрыло воздух? – Я войду?– Намджун немного обеспокоенно смотрит на Сокджина, который замирает в пространстве буквально на минуту, но всё же остается замеченным юркими глазами напротив. – А, да конечно, проходи. Джун едва слышно смеётся и, проходя внутрь за немного растерянным хозяином комнаты, закрывает дверь. Сокджин чувствует, как аура Намджуна заполняет всё вокруг своей мягкой и комфортной энергетикой, обволакивая в этом состоянии и его самого - кончики пальцев немного покалывает, а ум возвращает свою прежнюю рациональность, которая заставляет его вспомнить свою грузную ответственность перед родителями. Ким тяжело вздыхает, чем сразу же привлекает внимания младшего. – Хён, всё в порядке? – интересуется он, следуя за Джином к кровати - негласное решение посмотреть новый фильм на мягком матрасе. Джин не знает куда себя деть от снова нахлынувших мыслей и, сдавшись, кидается в руки помощи своего единственного близкого до кожи друга. – Прости, но мне кажется, что сегодняшний вечер снова станет пародией на психологическую консультацию, а ты вновь мой личный психолог в этой игре, – Сокджин горько усмехается, чувствуя небольшой укол вины, за то, что втягивает в это ещё и Джуна. Но ответ его собеседника предсказуем, но всё ещё до безобразия ценен: – Ты же знаешь что я всегда готов выслушать тебя. Не стоит вешать на себя вину, которой отродясь не было. Киму старшему иногда правда не сложно находить еще больше своего восхищения к этому созданию напротив - кто бы подумал, что упрёк может звучать так облегчающе. – У Чонгука проблемы в универе. То есть как проблемы. Он отдаёт больше времени профессиональному спорту, чем экономике и другим предметам и это создаёт ему проблемы, – начинает свою триаду Сокджин после небольшой паузы и пытливых глаз Намджуна. – Иии..? – И у Леи, – Джин прикрывает ладонью глаза, а позже трет переносицу, – она начала пропускать уроки просто так. С родителями особо не общается и отмахивается односложными ответами, – он испытующе смотрит на Джуна выискивая подсказки в его глазах, но тот молчит и невербально просит продолжать. – Мама в своей персональной ярости. Если Гуки в другом городе и их сошедшее на "нет" общение ещё можно понять, то с младшей они не общаются находясь в одном доме. Я правда не могу понять что не так. Это её от возраста штырит или что? У меня же такого не было, да и у Дэ Хён с Чонгу всё прошло более менее. Что за концерты она там им устраивает? Сокджин не находит себе места, его недовольство выходит за рамки чувств и переходит к мышцам, заставляя того вставать и садиться обратно на заправленную кровать, а потом снова идти к двери и ковырять сошедшие с клея стикеры. Джун молча наблюдает за ним, не скрывая свою понимающую улыбку, пока старший, подгоняемый нахлынувшим недовольством, начинает размахивать руками. – Я то тут причём?– злится Джин разговаривая с потолком, – Нет, ладно, я понимаю свою причастность, вопрос в другом стоял. Почему весь негатив, скопленный за неделю выслушиваю я? И после небольшой паузы, обращаясь к Джуну : – Я что, похож на помойку? Намджун громко смеётся, не сдержавшись от драматической постановки и от последнего предложения в целом. Спрашивает, выхватывая крупицы слез с уголков глаз: – Почему ты должен быть похож на помойку? – Боже, Джун, серьёзно? Я тут как мешок для блевоты. Стою себе спокойно, держу весь шлак что льётся и... – Слушай, – прерывает его Намджун, успокоившись, – ты сейчас очень критично мыслишь. Я понимаю твое недовольство, но давай ты сначала успокоишься и мы поговорим об этом? Джин засматривается на протянутую Намджуном руку, и, ведомый нутром, подходит и зажимает тёплую ладонь своей. Ким не может объяснить этих действий, ведь для создание сих нужно сначала их обдумать, но мыслей в его голове будто не остаётся совсем, а вот пальцы, сжимающие чужие, решают перебраться между фаланг и замкнуть замок, припечатвая ладони парней друг к другу. Джун замирает на секунду, а потом тянет Джина на себя, позже отодвигаясь и усаживая хёна на пригретое место, всё ещё не отпуская руку. – Смотри, – осторожно начинает донсен, – твоя мама просто ищет помощи, а ты её старший сын, который прекрасно осознает, что воспитание это тяжёлый труд. Она немного потеряна, так как от твоей поддержки осталась только эмоциональная её часть. А она, вероятно, слишком горда, что бы принять свою слабую сторону, которую не может контролировать, поэтому напирает нравоучениями, так как это один из немногих показателей её зрелости. Джин медленно хлопает глазами. – Понимаешь меня? – спрашивает Джун, легко поглаживая кисть свободной от захвата рукой. – Ей нужно выставить себя родителем, но, наверно, никто не говорил ей, как правильно это делать. И нет, не подумай, что я её осуждаю, просто говорю почему, вероятно, – он паузой выделяет это слово, – она себя так ведёт. Джин догадывался, возможно, где-то даже прекрасно знал и осознавал действия своей матери, но, вот такое подтверждение со стороны ставили осязаемую точку в определённом её поведении. – Я понимаю, – отвечает Ким, приковывая свой взгляд на их руки, что всё ещё образуют сцепленный замок, поверх которого лежит рука Намджуна, что медленно отсоединяет свою, и, словно боясь спугнуть, начинает поглаживать внутреннюю часть ладони своего хена. У Сокджина мурашки бегут от колен до бёдер, но он предпочитает не заострять на этом особого внимания. Внезапно, как показалось самому Сокджину, комната стала ещё теплее. Одинокие, не освещённые углы комнаты ещё темнее, а небывалое до этого напряжение между протянутых рук ещё более осязаемым. Джин прикрывает глаза и отворачивает голову в сторону окна не только от взгляда Джуна, но и от жужжащих мыслей, что ждут, пока Джин сможет набраться смелости открыто посмотреть на них напрямую. Но Джин боится этих мыслей, и тогда они начинают жужжать ещё сильнее - они становятся громче и резче, больше напоминая звук ливня и тут до Джина всё же добираются две мысли: первая - он так и не закрыл окно, а дождь действительно ощутимо усилился; и второе - всеобъемлющая энергетика Джуна начала казаться ещё ближе. Не выдержав своего эмоционального натиска, Джин все же поворачивается к Намджуну и ухватывается за его взгляд. И давно его ресницы настолько красиво обрамляют такие умные глаза? Боже, как же глупо. Ким мысленно обещает своему донсену, что оставит колкое внимание ровно напротив, но позорно опускает его к носу Джуна, отмечая родинку; а потом, ещё ниже. Когда взгляд старшего спускается и очерчивает контур губ его собеседника, Сокджина начинает мелко потряхивать; он неосознанно делает глубокий вздох, приоткрывая рот. А потом возвращает расфокусированый взгляд прямо в глаза напротив. – Спасибо, Джунни. Джунни, однако, в это время не подхватывает ни его слов, ни его взгляда, разве что сам смысл. Теперь он смотрит на губы Сокджина и прерывисто дышит. – Я всегда рядом, – полушепотом отвечает он в пространство. Джин не впервые ощущает себя окутанным младшим. Такое уже было много раз. Но никогда так, когда можно услышать искрящие запахи карамели и прочувствовать, как человек делит своё дыхание с другим. Сейчас, происходило именно это. В какой-то момент всё ведь должно было стать на свои места, говорит сам себе Джин, приоткрывая завесу отрицания и впуская в свою голову те самые назойливые мысли. Они роем устремляются в лобовую часть, а позже рассыпаются по всему телу, просачиваясь через поры. Эмоции на лице Намджуна можно распознать даже будучи абсолютно отстраненным от происходящей ситуации, но, неожиданно он берет все в свои руки. – Джин, в какой-то момент, твои переживания стали и моими тоже, я, правда, беспокоюсь о тебе. И мне очень сильно не наплевать на тебя. Сокджин слушает, но, как и Джун минутой ранее, едва ли слышит сказанных слов. Ему не нужно было подтверждения, что его понимают и принимают. Он это знал. С самой первой секундой знакомства с Намджуном. Поэтому дальнейшие действия он списывает…на свою ответственность, полностью осознавая последствия, которые появятся в дальнейшем. Едва ли Джун ожидает слов вместо ответа, а не того, чего принимает. Джин аккуратно освобождает свою левую руку и поднимает ее вровень с лицом Намджуна – младший чуть склоняет голову, прислоняя щеку к ладони, и немного трется. Хозяин ладони заворожено смотрит, как Джун прикрывает глаза от такой близости и мягко улыбается. «Хочу поцеловать его» – проносится в голове Сокджина, и, кто он такой, что бы отказаться от этого желания. Когда Джун ощущает на своих губах чужие, не менее мягкие и тягуче сладкие, то теряет связь с реальностью на ничтожные доли секунд, полностью растворяясь только в давно полюбившимся ему хёне. Ему с трудом верится, что Джин сам проявил инициативу и теперь утопает в сладости поцелуя – потому что это именно то, что происходит сейчас. После легкого прикосновения на «пробу», Джин чуть углубляет поцелуй, сминая сначала верхнюю губу, затем нижнюю, а потом, снова возвращает прежнее положение. В ушах на удивление тихо, не считая размеренный стук своего сердца, который пульсирует не только под ребрами, но и в горле. Он не напуган. Он взволнован. Даже больше, чем мог себе представить. Через пару минут у Намджуна сбивается дыхание, и Джин немного отстраняется. Вглядывается в затуманенные глаза и понимает, что не он один сдерживался заступиться за еле ощутимую черту, но единственный, кто держал баррикады. – Вина на мне все же есть, – шепчет Сокджин в приоткрытые губы, - похоже я заставил тебя немного подождать? – Нет. – Так же тихо отвечает Джун, выхватывая взгляд старшего и осознавая, что сидел, поддерживая левой рукой талию Сокджина ; теперь она стала ощутимее – младший смял края свитшота, но потом перенаправил свою руку, запуская ее под мягкую ткань. – У тебя холодные руки, – подытоживает Сокджин. – Но теплое сердце, – шутит? Намджун, улыбаясь своему хену широкой улыбкой. Джин думает, что одного поцелуя в этот вечер будет слишком мало. Через пару часов психотерапии и терапии поцелуями, Джин, наконец, отпускает всю эту ситуацию, что изначально мешала ему, ощутимо присев на лопатки и давя своим присутствием. Они лежат вместе на все еще заправленной, но давно сбитой в краях одеялом и простыней кровати, пока старший не вспоминает, что забыл ответить сестренке на сообщение. Он выхватывает давно откинутый к ногам гаджет и, открывая диалог пишет лишь одно слово: mralwaysrightjin прекрасно:)