Как Энакина лечили

После неудачного сражения с графом Дуку Энакина пришлось госпитализировать. Оби-Ван, обеспокоенный состоянием падавана, навещал того каждый день и проводил у койки больного по несколько часов. Более всего учитель переживал за то, чтобы мальчика не угробили свои же. Уже на подходе к лазарету Оби-Ван понял, что падаван как минимум не при смерти: ругательства слышались за версту. Товарищи джедаи любезно позволили Скайуокеру проораться часочек, наивно полагая, что, выпустив пар, Энакин станет не таким противным. Потом ещё час бросали неодобрительные взгляды, а Скайуокер и не думал останавливаться. Но когда даже у загремевшего на лечение Квинлана Воса, которого сложно было впечатлить матерщиной любой этажности, завяли уши, мальчика решено было затыкать принудительно. — Тварь! Скотина старая! — Эничка изрыгал оскорбления в адрес пожилого графа. — Скайуокер, вы желаете поговорить про скотоводство? В Сельскохозяйственном корпусе вам с радостью предоставят такую возможность. Пальцы механической руки пока плохо слушались хозяина, и в неприличный жест складываться никак не хотели. Неповрежденная рука была утыкана катетерами, так что активно шевелить ей Эничка не решился. — Язык покажи! — подсказал Вос, но тут же пожалел об этом, так как в него впилось сразу три злющих взгляда. — Пусть только попробует показать! — громогласно возвестила госпожа Че. — Последнее предупреждение, юный Скайуокер: услышу ещё одно бранное слово — пластырем рот заклею. Отдирать потом больно будет. — Квинлан, заведи себе свою деточку, и учи её плохому на здоровье. Эта и без тебя всё знает, — попросил Оби-Ван. — А ты, Энакин, кончай уже ругаться на дедушку. Ещё неизвестно, каким ты будешь в его возрасте. Энакин перестал сквернословить, но заткнуться всё никак не мог. — Учитель, вы уверены, что мастер Джинн обучался у Дуку? Как у такого... эээ... неординарной личности может быть столь непохожий на него ученик. — Эни, а ты посмотри на себя, затем на меня и задайся вопросом: разве скажешь, что тебя обучал я? — Конечно, скажешь. Кто бы ещё, кроме вас, согласился меня взять? — Скайуокер вернул учителю фразу, которую тот регулярно при нём повторял. Оби-Ван ничего ему не ответил. Он был поглощен изучением стационарной карты ученика. — Вы все лекарства внутримышечно вводите? Зачем тогда воткнули в Энакина столько внутривенных катетеров? — спросил Кеноби у главного целителя. — У меня тоже есть ученики, — объяснила Вокара. —Надо же им тренироваться на ком-то. — А вот это? Целых пять препаратов с недоказанной научной эффективностью! Нельзя ли как-нибудь без них? —не унимался Оби-Ван, испугавшись за состояние ягодичных мышц ученика после завершения курса лечения. — Кеноби, вы собираетесь поучать меня в моём же Медкорпусе? Я и вам могу залепить рот пластырем. От вашей бороды пластырь отклеивать будет потруднее, чем от едва наметившихся усов вашего падавана. Или лучше, раз вы всё сами знаете, вернуть вам мальчика прямо сейчас? — Всё-всё, молчу!

***

Ещё в первый визит Кеноби уяснил, что в Медкорпусе работают циничные бездушные гуманоиды, которые Энакина люто ненавидят, и скидку на тяжелое состояние и психологическую травму делать не собираются. Спасибо, хоть согласились лечить. Прежде мальчика вообще отказывались брать в стационар (благо, ничем серьёзным он раньше и не страдал). В лазарете над юным Скайуокером измывались, как хотели. В данный момент Кеноби наблюдал, как ученики Вокары пытаются установить Энакину подключичный катетер. Эти ученики пряморучием не отличались, ибо периферические катетеры, которые они каким-то чудом поставили в поверхностные вены левого предплечья, вылетели на следующий же день. — Нашли, на ком обучение проводить. На несчастном пострадавшем мальчике! — высказал Кеноби госпоже главному целителю. — А на ком ещё? — ехидно спросила Вокара, обведя взглядом своих пациентов. — Может быть, на мадам Джокасте с тромбозом? Или на магистре Ранцизисе с его полиартритом? Оби-Ван был вынужден согласиться. Энакина жалко, конечно, но старичков всё же больше. — Ну, а этот господин чем вас не устроил? — он кивнул на койку Воса. Повезло, что Квинлан в это время крепко спал, иначе незамедлительно задал бы старому товарищу пару неудобных вопросов. — Этот не подойдёт, — ответила тви'лечка. — Кожа толстая и смуглая - вены плохо видны, новичкам сложно будет. Вот ваш Скайуокер - другое дело. Он молодой, сухощавый, и вены хорошие. "Были", — про себя сказал Кеноби. — Такими темпами он без второй руки останется, — сказал Оби-Ван, указывая на последствия многократной неудачной катетеризации. — А может, и к лучшему? Меньше безобразничать будет, — отшутилась Вокара. Кеноби лишь тяжко вздохнул. На его лице читался немой вопрос: "Думаете, это поможет?" — Да, в случае с вашим падаваном спасёт только декапитация, — сказала тви'лечка. — У него все беды от головы, а не от конечностей. А вообще, если вы так переживаете, можете забрать своего Скайуокера и сами выполнять процедуры. — Нет, спасибо. Пусть побудет под присмотров профессионалов. (Кому, как ни родному учителю, знать, что Скайуокер, особенно больной — совсем не подарок). — Ой, ты смотри, и подключичную запороли! — цокнула языком госпожа Че и обратилась к ученикам. — Сейчас помогать вам буду. Подготовьте всё для катетеризации бедренной вены. — Возьмите меня, раз вашим подопечным надо учиться, — сказал Кеноби и задрал рукава, выражая готовность пожертвовать своими венами. — Только от Энакина отстаньте. Зачем ещё центральный катетер, раз вы его внутримышечно обкалываете? — А если случится что-нибудь, реанимировать вашего падавана мы тоже через *опу будем? — поинтересовалась Вокара. Отношение к Энакину в этом учреждении не оставляло никаких сомнений, что реанимировать его будут именно с таким подходом. Госпожа Че, несмотря на все тяготы её профессии, редко употребляла сниженную лексику, поэтому упоминание не к месту ягодичной области не сулило ничего хорошего. Кеноби понял, что ходит по тонком льду, и лучше не провоцировать главного целителя лишний раз. — Вы правы, значимость сосудистого доступа умалять никак нельзя, — извиняющимся тоном обратился он к главной целительнице. — Только Энакин, вроде, умирать не собирается. Какая реанимация? Я что-то не знаю о состоянии своего падавана? Вокара сменила гнев на милость и спокойно объяснила джедаю: — Всё же не машина, а живой организм. Всякое случиться может. Произнеся последнюю фразу, тви'лечка бросила очень нехороший взгляд на флакон с дитилином.* Кеноби тоже посмотрел на склянку с упомянутым препаратом и вскинул брови от удивления. — Миледи, где же вы достали такой раритет? Я думал, им давно никто не пользуется. — В медицине гуманоидов — действительно раритет, согласна. Нынче все целебный транс в монорежиме используют. А вот в ветлечебницах Сельскохозяйственного корпуса дитилин в ходу**. Оттуда и достала. Между прочим, отличный препарат. Успешно применяется при ликвидации татуинской язвы.*** — Как же вы не любите Энакина! — покачал головой Оби-Ван. — А за что мне его любить? Ни одно существо в Храме не выпило мне крови столько, сколько ваш падаван. И это при том, что мальчик к нам прибыл с запозданием, а я минимизировала с ним все контакты, как только поняла, что он за чудовище. Как вспомню плановую вакцинацию, аж вздрагиваю. — Так это давно было! Что с маленького взять? — Давно? И года не прошло! Ваш мальчик своими воплями перепугал юнлингов, и мы всем персоналом Медкорпуса в остаток дня их успокаивали. Что дети должны были подумать, если уж великовозрастный балбес так орёт? Да что там, юнлинги, мне ещё месяц мастера носили гостинцы тоннами и умоляли не жалеть наркоза для их падаванов. Кеноби стыдливо промолчал, потому что госпожа Че не преувеличивала. Энакин при попытке его уколоть устраивал незабываемые концерты. Тем поразительнее, что в последние дни истерик из госпиталя было не слыхать. — Как вам вообще удалось убедить Энакина спокойно полежать со спущенными штанами? — спросил Оби-Ван. — Он никогда без боя не давался. Транквилизаторами, что ли, накачали? Или привязывали? — Что вы! Всё на чистой дипломатии, — объяснила Вокара. — Сначала он, конечно, буянил. А потом я ему рассказала, что, помимо внутримышечного, есть и другие пути введения необходимых действующих веществ. И мальчик согласился, что внутримышечно — это не самый худший вариант. — А почему бы внутривенно не ввести? Всем проще было бы. — Каким образом? У нас ни один катетер не задержался, как видите. Общество занедужившего Скайуокера никак нельзя было назвать приятным. Хуже было только состояние, когда мальчик начинал считать себя выздоровевшим. От вынужденного безделья он принялся расшатывать нервы окружающим. Энакин, пренебрегая рекомендациями по физиотерапии и техникой безопасности на территории Медкорпуса, решил разрабатывать механическую руку по собственной программе. Результатом стала сбитая стойка с ампулами. — Ах ты, шут гаплоидный! **** — выругалась госпожа Че в ответ на попытку Скайуокера реализовать себя как личность в замкнутом пространстве госпиталя. — Скучно стало? Сейчас я тебе занятие найду. Энакину выдали рулон марли. — Займёшься заготовкой перевязочного материала, — распорядилась тви'лечка. — Заодно и новую ручку разработаешь. Начнём с марлевых салфеток, а как закончишь, будешь крутить ватные шарики. — Вашего падавана можно выписывать, — сказала Вокара Оби-Вану. — Как только обеспечит операционную комнату месячным запасом перевязочного материала, так сразу и забирайте. Документы на выписку готовы, я вам сейчас их отдам и всё проговорю по каждому пункту. Кеноби внимательно ознакомился с назначениями госпожи Че. Из прочитанного текста можно было сделать вывод, что курс лечения займёт ещё три недели, а от внушительности списка препаратов — впору разрыдаться. — Это всё точно необходимо? — переспросил Оби-Ван. — Половина препаратов — пустышки и лекарственные средства с недоказанной научной эффективностью. — Да что вы привязались со своей недоказанной эффективностью? А сколько двойных слепых рандомизированных плацебо-контролируемых исследований действия бакты проводилось, вы знаете? Нет? Так я вам скажу: ни одного. И что, кто-то хоть раз жаловался? Да и вы сами помалкивали, когда я вас с того света вытаскивала. — Я понял, будем выполнять все назначения, — сдался джедай. — Вы антибиотики, главное, не забывайте. Если расплодите полирезистентную микрофлору, я и вам пропишу курс инъекций, аналогичный назначениям Скайуокера. Кстати, Кеноби, если вы ещё готовы послужить моделью, приходите завтра. Мне обещали прислать новую партию стажёров. Скайуокер отложил в сторону последний ватный шарик под аплодисменты учеников целителя, которых он освободил от выполнения почётной задачи по изготовлению материала для перевязки. — Эни, собирай вещи, я тебя забираю отсюда, — обрадовал падавана Кеноби. — Наконец-то! — ликовал Скайуокер. — Прощай, пыточная со шприцами! — Не радуйся раньше времени, тебе ещё курс лечения завершить надо. Госпожа Че приставала меня следить за выполнением назначений для тебя. — Вы больно колете! — Было бы не так больно, если бы ты не выкрутасничал. Не нравится, как делаю я - учись сам. — А вы мастер-класс покажете? — Если мы назначения пропускать будем, нам обоим главный целитель такой мастер-класс покажет, что месяц сидеть не сможем. Не жалко учителя? Да что с тобой говорить! Я и так знаю, что тебе на меня плевать. Вокара, невольно подслушавшая этот разговор, не выдержала: — Какая же ты свинья неблагодарная, Скайуокер. Учитель ради тебя венами готов был пожертвовать, а ты? Тви'лечка перекинула Оби-Вану новый файл с назначениями. — Вашему мальчику я бы лично все эти инъекции выполнила самой большой иглой, да мараться не хочется. Я за неделю от него чуть с ума не сошла, а вам с ним ещё жить. Только ради вас, Кеноби. Фуфломицины убрала, остальное заменила на таблетированные формы. — А так можно было? — с возмущением в голосе спросил Энакин, потирая исколотый зад. — Моим ученикам надо на ком-то тренироваться, — в очередной раз повторила госпожа главный целитель.