Нерожденный

Это были суматошные две недели. Обходы конференций, презентаций и форумов днём, а по ночам — просмотр тысячи материалов, знакомство с толстой стопкой предложений на столе, беглое чтение папки «Входящих» электронной почты... А когда она закрывала глаза, устало опускаясь на диванчик в гостевой, со всех сторон подступали тревожные сны. Снились беспорядки, манифестации, толпы демонстрантов с лозунгами, напечатанными на огромных досках и полотнищах: «Верните нам наши права! Мы человеки!» Врач-наблюдатель запретил ей пить любые таблетки и советовал расслабляться гидромассажными ваннами и ароматическими маслами. Но по интерактивным стенкам ванной комнаты мелькали новые предложения о взаимовыгодном партнёрстве и сотрудничестве, рекламные ролики трёх, самых влиятельных кандидатов, бежали бесконечные строки электронных писем, текстов, картинок и флэш-файлов. Она научилась ходить по улице с плотно зажмуренными глазами, спрятав глубоко в ушах прозрачные волоски лечебных наушников, но потоки информации обрушивались на тело как непрерывный, низко вибрирующий гул. Избирательная кампания была в самом разгаре. А последняя женщина на Земле держалась на пределе сил и возможностей. В чёрном кубе со стеклянными стенками она провела последние, самые безумные три дня, неподвижно лёжа на спине и неотрывно глядя на звезды. Специально для неё метеорологическая служба поставила мощнейшие девяностодевятипроцентные солар-фильтры, заставив ночь безраздельно властвовать над городом. За стенками куба все три дня теснилась разномастная публика: репортеры, политики, звезды шоу-бизнеса, случайные зеваки и медицинский персонал экстренного реагирования. Её законный муж потерялся в этой непрерывно бурлящей толпе. Но он был спокоен. Он один знал о грядущей перемене. Ровно в полдень пятнадцатого дня куб распался на шесть граней и бесшумно ушел под землю. Солнце ударило жгущими лучами, заливая всю площадь, но над её головой предусмотрительно возник чёрный зонт. — Пойдёмте, моя дорогая. Пора. Она поднялась без слов, приняв руку мужа с одной стороны, и руку врача — с другой. Они медленно пересекли площадь и вошли в Белый дом. За ними потянулась десятитысячная толпа, но внутрь попало только шесть членов всемирного правительственного комитета и три сотрудника министерства внутренних дел. В холле Белого дома их ожидала мобильная медицинская палата, оборудованная по последнему слову техники, и одинокая урна для избирательных листов. В гнетущей тишине она вошла в палату, а врач-наблюдатель запер за ней герметичную дверь. Дальнейшее присутствующие могли видеть только на интерактивной панели: женский силуэт с четкой рентгеновской структурой скелета, севший в биометрическое кресло. Из приборной доски выдвинулась механическая рука, выбрала в шкафчике цельнометаллический шприц с физраствором и ампулу u6. Содержимое ампулы оценивалось в шесть миллионов условных денежных единиц, поэтому, когда она полностью опустела, некоторых членов комитета прошиб холодный пот. Невозмутимая рука андроида с наполненным шприцем направилась в сторону женщины. Несколько вспомогательных рук поменьше обнажили её живот, сбрызнули спиртовой эссенцией, протерли стерильными салфетками и спрятались так же быстро, как и появились. Женщина глубоко дышала и ждала контакта. Проникновение под кожу было безболезненным, но внутри неё всё сжалось в непонятном страхе. Конечность андроида мягко нажимала на поршень. Шприц пустел. А на интерактивной панели пропадало изображение. Собравшиеся мужчины начали испытывать беспокойство. Кто-то попросил воды. Другие пристально смотрели на чёрный провал экрана. Минуту, вторую, третью... Когда врач приблизился к двери палаты, намереваясь объявить эксперимент провалившимся, в черноте появились буквы. Они были разрознены и не складывались ни в одно из известных науке слов. Однако их становилось больше. Они заполонили всю пятиметровую панель и начали движение, быстрое и хаотичное. Шприц отодвинулся от живота женщины. Он опустел. Рука андроида замерла, закончив работу. Женщина казалась спокойной, хотя страх внутри всё нарастал. Одна отчаянная мысль разрушила то, чем она жила эти злосчастные две недели. «Может, я вовсе не беременна?!» Буквы прекратили хаотичное движение, экран мигнул. И кто-то твёрдым размашистым почерком начал писать. «Я рассмотрел всю информацию, которую вы смогли предоставить об этом мире. Ваше счастливое будущее — ловко подстроенная иллюзия и циничный обман. Играть по вашим правилам я не хочу. Я выбираю не рождаться». Экран погас, теперь уже окончательно. Робот-принтер отпечатал три строчки чёрного текста поверх трёх улыбающихся лиц кандидатов на красочном избирательном бланке и поднёс к урне. Выходившие из Белого дома люди не видели, как он падал на дно.