Запах

Синдбад подобен морю. Или, вернее, океану. Такой горько-соленый, пронизанный этим запахом ещё с тех пор, когда и море-то видел несколько раз в жизни. Ещё Синдбад пахнет пряностями, сладкими, всегда оседающими на кончиках пальцев. Хинахохо не проверял, но знает, чувствует это чем-то, что люди называют интуицией. Синдбад - он как солнце, - опаляюще-мягкий, готовый отдать все, что есть, но беспощадный, обжигающий немилосердными лучами. Свет Синдбада касается всех, всех, кроме одной мрачной тени, стоящей за его спиной. От Джафара веет зимой, что странно, особенно, если вспомнить, как яростно он ругался в юности. Впрочем, видно, то была лишь пурга, готовая перерасти в бурю. Сейчас же буря полностью вступила в свои владения, поселилась в холодных изумрудах глаз, морозной мятой замерзая на задней стенке горла и пьяня запахом стали. И Хинахохо, пожалуй, даже поверил бы в эту зиму, если бы не отчётливый запах тоски. Тоска пахнет пылью и старостью. Она забивается в лёгкие, першит в горле, и плывет тонким шлейфом за спиной, как верная сука-телохранительница. Джафару такая телохранительница не нужна, но она все равно ползет за ним, лижет пятки, и лишь становится сильнее при виде Синдбада. Хинахохо молчит, лишь ухмыляется себе под нос, когда чувствует как безмерная нежность и доверие Синдбада плотным облаком обволакивают Джафара, прогоняя тоску. Нежность и доверие пахнут схоже - горьким шоколадом с орехами, и кажется, Джафар уже должен был быть насквозь этим запахом пропитан, должен был заметить эту безмерную нежность в шоколадных глазах, это безропотное повиновение на негромкие окрики. Но Джафар не замечает, да Синдбад хорош - не видеть, как верная тень, лишь тихо выговаривая себе что-то под нос, несёт пьяного правителя в комнату, не понимает, почему запах морозной мяты так успокаивает во время минутных вспышек гнева... Оба балбесы, от этого не менее любимые балбесы. С балбесами, уже который год страдающими друг по другу надо что-то делать, но Хинахохо никогда не был фанатом долгих и продуманных планов. Он со всей присущей ему прямолинейностью попросту...сводит советника и короля. То там обмолвится, что совсем Джафар, бедняга, в своем кабинете одичал, надо бы вытащить на белый свет, то тут проговорится, что король совсем уж обленился, пора бы и за работу усесться, да и письмо там вроде какое-то важное пришло... Скажет - и смотрит, любуется, как тоска пыльная отступает, напоследок оседая на книжных страниц, и как сквозь вроде-бы-как-уже-привычные подколки и шутки нежность сквозит, как Джафар за спиной не тенью кажется инородной, а неотделимым целым... А спустя пару недель Хинахохо довольно ухмыляется, чувствуя, что от волос Синдбада пахнет морозной мятой, а от пальцев Джафара - пряностями. Ухмыляется, понимая, что это лишь начало.