Её «идеально» или Мраморная Принцесса

Все последние дни проходили на удивление спокойно, что только сильнее приводило младшую Малфой в раздражение. Драко больше не привлекал ее к починке шкафа, если она сама не изъявляла желания, Блейз, хоть и ходил хвостиком, все же не цеплялся. Только Тео оставался ее спасательным кругом в этом урагане бесконечной идиллии: то звал на очередную подпольную вечеринку, то выводил на прогулку и угощал спиртным. Ещё одним пунктом побега от реальности было изучение латыни, которая, кстати говоря, оказалась довольно полезной. Как выяснилось, многие заклинания строились вокруг именно этого языка, за исключением разве что нескольких. Так что, недолго думая, Амелия решила принудительно посвятить в своё новое хобби и Поттера. В конце концов, ему это может пригодиться в грядущей бойне не меньше, чем ей самой. Хоть Малфой и испытывала некую неловкость от нахождения рядом с Гарри, она всеми силами пыталась делать вид, что все хорошо. Будто нет всех этих миллионов скелетов в шкафу. Будто она не обманывает любимого человека. Будто не подчиняется каждому слову того, кто так жаждет его смерти. И вот, занимаясь в библиотеке очередным вечером, волшебница обратила внимание на вошедшую в помещение старосту львят. Сегодня она выглядела как-то особенно раздраженно. Решив немного отвлечься от изучения учебника мертвых языков, блондинка перевела взгляд на усевшуюся недалеко от неё гриффиндорку, то и дело что-то гневно бурчащую себе под нос. Конечно, благодаря Гарри, Мел уже знала несколько возможных причин такого состояния девушки, и, как ни странно, все они заключались в глупых мужчинах, а именно, в трёх остолопах с ее факультета. Малфой никогда не считала себя альтруисткой, так что и сейчас не собиралась строить из себя таковую попытками выслушать и дать совет, да, и сама Грейнджер наверняка не была бы особо рада проявлению жалости от слизеринки… но скука и одиночество, нахлынувшие на волшебницу, всё же пересилили и она встала с насиженного места. Сначала она просто решила послушать тирады ярости, увлеченно выбирая очередную книгу, но, после, убедившись, что осталась незамеченной присела на другом конце стола и стала безразлично перелистывать страницы, не особо вчитываясь в их содержание. — Кормак! Конечно! Интересуется он мной! А ты кем интересуешься? Метлой своей? — язвительно шептала волшебница себе под нос, делая заметки в пергаменте. И как только она могла совмещать учебу и такие эмоциональные монологи? — Ещё и Гарри носится со своим учебником, будто это главное сокровище мира… Грейнджер выглядела одновременно сосредоточенной и невероятно злой, что делало ее образ до боли привычным. Именно такой Малфой помнила ее все эти годы, проведённые вместе. — Если тебя кто-то бесит, можешь просто подлить ему в тыквенный сок слабительное, а не причитать в библиотеке, куда другие пришли позаниматься в тишине. — равнодушно выдала блондинка, обращая на себя внимание. Глаза гриффиндорки тут же распахнулись и сама она вздрогнула, будто увидев дементора собственной персоной. Казалось, она только сейчас вообще осознала, где она находилась и, что рядом с ней все это время была Амелия. — М-Малфой… ты давно тут? — неуверенно начала девушка. — То есть… Прости. Я тебе помешала? — Не то что бы прям помешала, но слушать твоё нытьё точно не входило в мои планы на вечер. — все так же скучающе отвечала слизеринка, а потом резко захлопнула книгу и перевела взгляд на собеседницу. — Что-то мне подсказывает, что ещё немного и ты дойдёшь до ручки, так что можешь продолжить выговариваться, а я пойду. Но стоило блондинке уже начать собираться, как ее тут же остановили: — Подожди, Малфой! — неожиданно даже для самой себя выкрикнула девушка. — Ты все не так поняла! Мне совсем… — Не переживай ты так. Не буду я обсуждать твои проблемы с Поттером. Своих хватает. — прервала уже начинавшийся поток оправданий Мел. — Тем более, если один рыжий уникум не в состоянии понять что-то самостоятельно за столько лет, ему бесполезно будет даже намекать. — а после усмехнулась и добавила. — Или ты серьезно думаешь, что меня это хоть как-то заботит? — Но тогда почему ты… — Просто дала совет, как избавиться от раздражающих людей. Не более. Хочется увидеть перекошенную рожу Кормака и от души посмеяться. *** Через пару недель изучения латыни Гарри уже достаточно хорошо разбирался в этимологии многих сложных заклинаний. Но, вот что оставалось неизменным, так это почти полный застой в отношениях с одной упёртой блондинкой. На каждой их тайной встрече после отбоя она будто держала между ними огромную бетонную стену, вечно уворачиваясь от личных разговоров и поцелуев. Нет. Конечно, Поттер понимал, что с ней не будет легко, но… Но он никак не думал, что они вернутся к тому, с чего начали! Хоть Лия и стала подпускать его чуть ближе, но… Гарри совсем не так представлял себе отношения. В его понимании они уже должны были ходить по всему Хогвартса за ручки и целоваться при каждом удобном случае. Может даже что-то большее… Тут брюнет слегка покраснел и на автомате ударил себя по лицу. — Ты спрашивал, что это за заклинание… — вырывая парня из раздумий, сказала Лия, поднося к его носу учебник по зельеварению. — Никогда его не используй на живых существах. — Почему? — Гарри уже успел забыть свой предыдущий вопрос, так что постарался просто подыграть. — Sectura — «рассечение», а «Semper» — «всегда». Иными словами, ты разрезаешь что-то навсегда. Не особо подходящее заклинания для избранного святого мальчика, не находишь? — Малфой улыбнулась и продолжила рассматривать учебник, который Гарри дал ей, что-то бормоча себе под нос. А Поттер просто смотрел на неё, боясь хоть на секунду оторвать взгляд. Конечно, все эти «уроки» были лишь предлогом, чтоб больше времени проводить вместе, особенно после заявления Лии о том, что они ни в коем случае не должны показывать свою привязанность остальным. Поттер просто не мог понять, почему даже после стольких лет, все никак не мог привыкнуть к ней: к ее глубоким, словно ночное небо, глазам, к длинным шелковистым волосам, к этой насмешливой полуулыбке. Казалось, Лия с каждым днём становилась все прекрасней. Лия… Каждый раз произнося это имя в голове или вслух, по всему телу разливалась река нежности, ведь так ее называл только он. Для всех вокруг она была кем угодно, но не Лией, и это грело сердце, в моменты, когда они были порознь. Точнее, почти всегда. Но в голове все ещё было множество вопросов, от которых гриффиндорец буквально сходил с ума. Почему она держит дистанцию? Неужели она его стесняется? Или это обида за что-то? Может она ему просто не доверяет? Но, несмотря на принадлежность к самому храброму факультету, Гарри не решался задать их. Он осторожно потёр браслет, который когда-то подарила ему Ласточка и снова вспомнил все, через что они прошли вместе. — Лия… — осторожно заговорил брюнет, пытаясь не сказать лишнего. — Ты с начала года какая-то странная. Может уже пора поделиться со мной? — Не понимаю о чем ты. — сказала, как отрезала блондинка, но от Поттера не ускользнуло короткое, но ощутимое вздрагивание ее тела. — Я уже много раз говорил тебе, но все же повторю: что бы ни случилось, ты всегда можешь на меня положиться. — избранный положил голову на плечо любимой и тяжело выдохнул. Ещё не время. Надо подождать, пока она сама ни будет готова рассказать о своих переживаниях. Амелия посильнее прижалась к парню и уже более охотно приняла его руки на своей талии, обхватывая его в ответ. Такие редкие моменты нежности были дороги обоим, и каждый боялся сделать что-то не так, тем самым прервав с таким трудом найденную идиллию. — Я знаю, львёнок. — прошептала слизеринка на выдохе. — Просто я не такая храбрая, как ты, но, обещаю, я все тебе расскажу, когда буду готова. Гарри не ответил, и лишь сильнее притянул к себе девушку. Ему было пока достаточно и этого. В конце концов у них впереди ещё вся жизнь, и в этом он не сомневался ни на секунду. Он не отпустит свою сумасшедшую даже, если она наставит на него палочку. Просто потому что так правильно. Просто потому что любит. *** На улице уже постепенно образовывались облака из снега, который валил не переставая уже вторые сутки. В гостиной Слизерина не осталось почти ни одного человека, за исключением четверых хмурых людей, прожигавших взглядом коробку, стоявшую на низком столике. Первая посылка от Лорда. Первый четкий указ, не требующий оспаривания. Нельзя думать. Просто сделать. — Это полный бред. Мы не можем. — каким-то утробно низким голосом прохрипела единственная девушка в этой компании. — Как он себе это представляет? Мы просто подойдём к директору и такие: «Это вам! Не стесняйтесь, надевайте! Не важно, что оно женское! А ещё можете выпить этой прекрасной медовухи!» Так? — Уймись, принцесса. — попытался успокоить ее Драко, но дрожь в голосе выдавала его собственное волнение. — Сама знаешь, мы не имеем права не выполнить приказ. Старший близнец уже не чувствовал той гордости от получения такой желанной метки. Больше не хотелось доказывать, что он не хуже отца. Теперь оставался только страх. Как бы он ни старался убедить себя в правильности принятой им стороны, было просто невозможно до конца понять ход мыслей Лорда. Конечно, надо было устранить самое большое препятствие на его пути, но… Это же был их директор… Человек, который из года в год был рядом с ними… Пусть Дамблдору и было плевать на змеиный факультет, но он все ещё оставался их наставником. Да и плюс ко всему, он не был наивным младенцем. Просто так подобраться к нему было банально невозможно. Уж что-что, а волшебник с таким опытом явно мог распознать проклятый предмет за несколько километров. Возможно уже сейчас он чувствует, что в его школу попал опасный для жизни учеников артефакт и начинает своё тихое расследование с умиротворенной улыбкой на губах. Паника невольно нарастала. Хотелось просто поскорее избавиться от этой чертовой коробки. — Она права. — нарушая вязкую тишину, высказался Блейз. — Будет слишком сумасбродно идти напрямик. Покушение на Дамблдора может грозить не только простым отчислением. — Да чхать я хотел на это! — вдруг вскрикнул Тео и взлетел со своего места. — Пусть отчислят. Хоть не надо будет связываться с такими тупыми приказами. — нервы парня тоже сдавали. — Да он там после воскрешения точно головой поехал. Как можно доверить такое простым школьникам? Что вы можете сделать старику, который победил самого Грин Де Вальда? Вы же не боги! Крикнуть ему Абракадабра и убежать? — слизеринец наконец выплеснул большую часть негодования и, упав обратно на уже насиженное место, спрятал лицо в ладони. — Какой же бред… Мел нервно грызла заусенцы на пальцах, отдирая кожу и слизывая выступающую кровь. Все это казалось какой-то немыслимой шуткой судьбы; сном, от которого просыпаются в холодном поту. Нет, этот Лорд явно крышей поехал после смерти, иначе невозможно было объяснить такого… Или… — Он нас проверяет… — шепнула она, больше для себя, чем для парней. — Что ты имеешь в виду? — Забини напрягся всем телом, будто уже поняв, о чем думает девушка. Взгляд блондинки стал стеклянным, а шестеренки в голове пришли в движение. Все стало вдруг складываться в единую картину. Ну не мог такой «злой гений» просто взять и поручить каким-то сосункам убийство своего самого сильного врага. Даже если таким способом он и хотел проучить их отца, Лорд не мог не осознавать провальности всей этой авантюры. Да, он грозился уничтожить их, если задание не будет выполнено, но… Тут точно было что-то ещё… Она нервно усмехнулась и прикусила палец, пуская ещё одну капельку крови. — Он прекрасно знает, что мы не убьём директора. Лорду надо удостовериться в нашей безоговорочной верности… Слова Амелии прозвенели в пустом помещении словно смертный приговор, ударились о каждый предмет мебели и растворились в голове каждого присутствующего. Да. Теперь все складывалось в единую мозаику. Серые зрачки забегали, не фокусируясь на чём-то конкретном. Младшая Малфой истерически засмеялась, не задумываясь о том, что может этим разбудить однокурсников. В мозгу уже генерировался план. Да, он был абсолютно сумасшедший… но… если сработает, то почему бы и нет? У Лорда же не везде есть глаза и уши? В Хогвартсе у него только Снейп и они. Ведь так? Перед глазами стали мелькать образы всех знакомых лиц, которых Амелия встречала в школе, но никто не подходил под образ ПСа… — Принцесса… — Драко схватил сестру, которая уже начинала его пугать, за плечо и слегка встряхнул. — Приди в себя. — Братик… — расфокусирование глаза уставились на близнеца, от чего тот слегка вздрогнул. — Мы можем обмануть Его… *** На следующий день после получения приказа Малфой все же настоял на том, чтоб младшая осталась в постели и хорошенько отдохнула. Пусть теперь это уладить было не так просто из-за смены декана, но все же возможно. Слизнорт ещё не до конца освоился с новым титулом и во многом уступал своим подопечным. Особенно, когда они имели достаточно известную фамилию. Решив прогулять занятия, блондин отправился прямиком в Выручай-Комнату, стараясь спрятать ото всех своё рассеянное состояние. Все же ночное собрание оставило на нем нехилый отпечаток. Нет, он был во многом согласен с сестрой, ведь ее доводы были довольно логичными, но… Этот липкий страх, что разливался по венам с момента получения метки никак не давал ему покоя. Все последние месяцы юный волшебник жил в постоянных противоречиях и злости на самого себя. Именно из-за него принцесса приняла метку и оказалась втянута в этот бардак. Его друзья теперь обречены на постоянные угрызения совести, как и он сам. Мама, хоть и старается держаться, но все же, в каждом письме то и дело можно заметить разводы от слез. Смерть тети и заточение отца подкосили всю семью. Но больше всего слизеринца сейчас беспокоило именно состояние сестры. Конечно, она и раньше отличалась от него самого. Как бы Амелия ни старалась спрятать свой истинный характер за маской, которую хотели видеть родители и окружение, с каждым годом, а теперь и днём, это становилось все сложнее. Иногда Драко даже упрекал себя за противоречивые чувства к близняшке. Она была лучше него во многом: умнее, храбрее, порой даже хитрее; она всегда могла найти выход из сложной ситуации. И это его раздражало. Ведь он был старшим. Он был наследником. Это он должен был защищать свою принцессу, а не наоборот. Это он обещал отцу, что сбережёт своё сокровище. Но он не справился. Его просто всегда было недостаточно, и ей, этой хрупкой маленькой птичке, приходилось всегда справляться со всем в одиночку. Все началось с этого проклятого четвёртого курса, когда он потерял ее, а после она пострадала. Пускай, Амелия и говорила, что в порядке, но, видя кровь самого дорогого человека, у Драко будто что-то ломалось внутри. Потом был Крауч. Этот извращенец и моральный урод, который оставил на теле и психике его принцессы столько шрамов… И Малфой опять не справился. Ему не хватило сил и храбрости. А потом его малышка испытала боль от потери Гран. И блондин правда пытался защитить ее, но по-своему. Это оказался очередной провал. Тогда их отношения окончательно дали трещину. Каждый замкнулся в себе и своих проблемах. Амелия стала все больше отдаляться от семьи, а Драко из последних сил пытался это предотвратить. Сколько раз он разбивал руки в кровь о стены подземелий, вымещая злость от безысходности. Сколько раз его сердце останавливалось, когда он пытался заговорить со своей принцессой, и получал в ответ только холодный взгляд, полный презрения. Потом в один день отец попадает за решетку, погибает тетка, и ему приходится взять на себя ответственность за семью. И он видит Амелию на пороге дома такую хрупкую, такую родную и нуждающуюся в его поддержке, будто все те недопонимания растворяются, и они снова становятся единым целым как в детстве. Но, сколько бы Малфой ни старался, он так и не смог сберечь сестру. Снова. Блондин прислонился спиной к шкафу, который они уже который месяц безуспешно пытались починить, и уткнулся лицом в ладони. А потом этот чертов кусок металла с запекшейся кровью. Он не верил. Точнее… Не хотел верить. Но, однажды все же зашёл к ней в комнату ночью. Пусть это и было неприлично даже для членов семьи в их-то возрасте, но он просто должен был убедиться в абсурдности своих догадок. Амелия просто не могла так поступить. Кто угодно, но точно не его храбрая и сильная принцесса. В ту ночь Драко, кажется, впервые за многие годы заплакал. Он ненавидел себя тогда больше всего на свете. Он не спас ее от этого отчаяния. Он не справился. Вся рука, на которой чёрной змеей покоилась метка, была в выпуклых шрамах от порезов. Это точно не были случайные ранения… Но ведь Мел ни разу даже не плакала с того дня. Она держалась лучше всех… Тогда Малфой прорыдал на коленях перед кроватью сестры почти всю ночь, стараясь сдерживать голос, чтоб не разбудить ее. В тот момент он принял решения всегда быть на ее стороне, вне зависимости от своих собственных убеждений. Пусть она станет правой рукой Лорда и уничтожит этот мир, а ее руки будут по локоть в крови, или же она выберет до последнего противостоять несправедливости и наставить палочку на пожирателей, он будет с ней не смотря ни на что. Волшебник прерывисто выдохнул и, напрягшись всем телом, закричал, наполняя всё помещение эхом боли и отчаяния. Как же он ненавидел все это и себя, ведь даже приняв окончательное решение он… Боялся. — Чёрт… — Драко ударил кулаком каменный пол под собой уже даже не обращая внимания на неприятные ощущения. Мысли вернулись к вчерашней ночи. План Амелии имел крайне низкий шанс на успех, но все же… Разве имел блондин право хоть что-то говорить против? Ведь, Мел, возможно, единственная, кто ещё не теряла надежду остаться человеком. Он сделал глубокий вдох и громко усмехнулся. Малфой и так уже слишком многое потерял из-за своих высокомерия и слабости; из-за вечной погоней за одобрением отца и навязанных стереотипов и ценностней. Если уж и идти на дно, так хотя бы в последний раз он сможет оправдать ожидания своей принцессы. И вдруг на парня навалилось осознание: Амелия все это время была его единственной причиной не сойти с ума. Именно из-за неё Драко не сдался, не озлобился на этот мир и не стал настоящим пожирателем. Ведь рядом с ним все это время был лучик света, не дававший окончательно опустить руки. Да, они ругались и уже несколько лет совершенно не сходились во взглядах, но… Каждый раз, когда он был на пороге принятия той темной стороны своей личности, она приходила к нему и протягивала руку. Будто это она все это время защищала своего глупого братца, а не наоборот. С этими мыслями парень поднялся и, стирая с руки выступившую кровь краем мантии, пошёл на поиски какого-нибудь старинного ожерелья. *** — Надеюсь, все готово? — хладнокровно говорила слизеринка. — Тео? — Я все спрятал. Коробка надежно закопана в Запретном Лесу. Ни одна живая душа просто так на неё не натолкнётся. — подал голос немного нервный и взъерошенный парень. Пытаясь перебороть нарастающий страх, он отпил из стакана огневиски, но с каждым глотком все больше убеждался, что он совершенно не действовал. — Я все проверил. Яд и ожерелье там. — Блейз? — волшебница перевела взгляд на своего «будущего жениха» и слегка скривилась, заметив кольцо на его пальце. — Я стёр все следы магии с коробки, прежде, чем отдать ее Нотту. — не упустив из вида взгляд «суженой», сказал слизеринец и убрал руку под стол. — Отлично… — Амелия оставила данный жест «незамеченным» и, будто не ожидая дальнейших ответов, продолжила сама. — Мы с Драко уже прокляли новое ожерелье. Ничего криминального. Скорее шалость, но действенная. — Да уж… — как-то хмуро улыбнулся блондин. — Мучаться нашему директору от запоров ближайшие пару месяцев, а потом его уже будет ждать вкуснейшая медовуха, вызывающая страшную диарею. Старший близнец хотел было потрепать сестру по голове, но та, словно кошка, грациозно увернулась от его прикосновения, заставляя близнеца вздрогнуть и сжать вытянутую руку в кулак, а после убрать ее. Компания сидела в пабе «Три метлы» в самом укромном и темном уголке, откуда прекрасно просматривался каждый входивший человек. — Это, конечно, не особо легально, но вы же использовали То заклинание? — выйдя из каких-то своих мыслей, прошептала блондинка. Парни переглянулись и Забини заговорил: — Я уничтожил почти все возможные пути, чтоб связать это с нами. Мадам Розмерта под прочным Империусом должна была уже забрать обе «волшебные посылки» и в скором времени передаст какому-то студенту с Гриффиндора ожерелье, а бутылку отправит как подарок на Рождество уже непосредственно директору. — Почему именно львята попали под удар? — скептически поднял бровь Нотт. — Личная вражда. — будто это что-то само собой разумеющееся, ухмыльнулся слизеринец. — Прекрасно. — наконец облегченно выдохнула младшая Малфой и отпила сливочного пива. — Наша цель уже приняла подарок. — она указала пальцем в сторону отходящих в какую-то каморку гриффиндорки и мадам Розмерты и таким же коротким жестом, дала всем понять, что план работает как часы и им пора бы убираться отсюда поскорее. Ничто не могло пойти не так. *** — Какого черта? — врываясь в комнату друзей, закричала Амелия. — Вы же говорили, что все подменили! Трое слизеринцев сидели в гробовой тишине, а их лица не выражали ровным счетом ничего. — Мы с Блейзом сходили на то место, где должен был быть закопан оригинал и яд… — на неё устремились пустые глаза Нотта. — Там все было разворочено, а самой коробки не было… — после он вытащил что-то из кармана и протянул подруге. — И ещё это. Между его пальцами торчал клочок бумаги с криво начертанными словами. Каждая буква была будто специально выведена разным почерком, скрывая истинную личность писавшего.

«Не благодарите»

— Что за бред? — все больше воспламеняясь, кричала блондинка. — О плане знали только мы четверо. Северус обещал не вмешиваться без спроса, а больше таких же «особенных» в школе нет. — а после, что-то быстро обдумав, она перевела взгляд на близнеца. — Братик, только не говори мне, что ты… — Нет. — голос Драко отдавал ледяной сталью. — Я, конечно, боюсь смерти семьи и себя самого, но обещания не нарушал. — Черт. Черт. Черт. Черт. Черт. Черт. Черт. Черт. Черт. Черт. Черт… — зашептала Мел, падая на колени и хватаясь за голову. Сейчас она была больше похожа на душевнобольную, но ее это совершенно не заботило. — Кто… Думай… Давай… — она стала бить себя кулаками по черепу, но ее тут же остановили сильные руки. — Прекрати. На нас все равно не смогут выйти так просто. — попытался успокоить ее Забини. Вена на его шее взбухла от ярости. Его страшно бесило, что он не мог контролировать ситуацию, но ещё больше он был зол на того, кто довёл Амелию до такого состояния. — У нас ещё есть время. *** С того дня Малфой стала всячески избегать любого контакта с Гарри. Опять. Ей было наплевать, что таким своим поведением она только сильнее вызывает подозрения у его лучшего дружка, который и так уже чуть ли ни на каждом шагу кричал о причастности близнецов к недавнему инциденту. Казалось, все вокруг шептались о Кэти Белл, обвиняя Малфой. Паранойя доходила до того, что любое упоминание директора и гриффиндорки вызывали у неё панические атаки и неконтролируемый страх. Оставалось теперь ждать новости о следующем их «подарке», ведь яд пропал в тот же день, что и вся коробка. И чувствует ее сердце, их друг не оставил бутылёк со смертельной жидкостью себе как подарок на новоселье. Приближались рождественские каникулы, а значит и час их разоблачения. Каждый день девушка оглядывалась по сторонам в поисках того, кто их подставил. Ведь этот человек знал. Знал об их предательстве и желании обмануть сильнейшего темного мага современности. Что, если этот человек уже донёс все до Лорда? Нет. Тогда за ними уже явились бы. Тогда чего же он ждёт? И что это за записка такая? Неужели, ему так весело наблюдать за их беспомощностью? — Черт… — она не заметила, как опять сгрызла до крови ноготь на руке. Ноги будто сами привели ее к старому заброшенному туалету, в котором можно было встретить разве что вечно ноющего призрака. Хотя, сейчас только эта плакса могла привести Мел в чувства. Не хочешь стать таким же сгустком сожалений — борись до последнего. Переступив порог, на голову будто кувалдой свалилось воспоминание о четвёртом курсе, когда она валялась тут вся в крови и слезах после очередной пытки Крауча. Стало даже смешно. Тогда она думала, что это худшее, что может произойти в ее жизни… И тут слизеринка услышала короткий всхлип исходящий из одной из кабинок. Это был не тот привычный звук, который издавала Миртл, но голос все же был неуловимо знаком. Амелия осторожно подкралась к источнику шума и даже немного растерялась, увидев там главную заучку школы. Та, казалось, совсем не обращала внимания на присутствие Малфой. Опять. И это даже как-то позабавило Мел. — Эй. — громко объявив о своём наличии не только в качестве немой мебели, крикнула блондинка и подошла поближе к гриффиндорке. — Только не говори, что я опять все не так поняла. — М-Малфой? Ты… Почему ты тут? — второпях стирая с лица соленые дорожки, пробубнила девушка. — Скажем так, пытаюсь сбежать от мира. — слизеринка страдальчески выдохнула и присела на корточки перед Грейнджер. — И, видимо, я такая не одна. Гермиона криво улыбнулась и даже немного успокоилась. — Не улыбайся так. Бесит. — отчеканила Мел, опираясь спиной о холодную стенку. — И мое предложение о слабительном в тыквенном соке ещё в силе. Реально. Рабочая штука. — после короткого смешка, она добавила. — И вообще ты должна сейчас пировать вместе со своим факультетом. Вы же обыграли Слизерин благодаря новому чудо-вратарю. Грейнджер заметно поникла после этих слов и поудобней присела на давно разбитом унитазе. Она выглядела до боли комично: вся такая правильная староста школы, ревущая в одиночестве. И блондинка даже осеклась на секунду от мысли, что у неё настолько отвратительное чувство юмора, раз ее забавляла такая ситуация. Прям настоящая злодейка… Какое-то время девушки просидели в тишине, но, не выдержав напряжения, гриффиндорка все же заговорила: — Как ты… То есть… Вы с Гарри… — она все ещё немного заикалась из-за слез, но ей явно становилось легче и теперь на смену печали приходила неловкость. — Как мы сошлись? Или может, как до сих пор не убили друг друга? — пытаясь держать лицо, отвечала Малфой. — Первое… — Сошлись из-за того, что этот придурок вбил себе в голову идею и ни на секунду не собирался от неё отступать. Доканывал меня каждую секунду, а потом вынудил признать, что я чувствую к нему не только бесконечное раздражение. Хотя, ты это и так наверняка знаешь. — на губах волшебницы расплылась довольная улыбка, которую она тут же подавила и прикрыла глаза, будто уходя куда-то глубоко в себя. — Но, знаешь, сейчас я считаю, что лучше бы мы все это не начинали. Гермиона придвинулась поближе, но не решалась на физический контакт, боясь спугнуть момент душевной близости. Все же редко бывает такое, что Малфой так просто высказывает, что у неё на уме. — Гарри рассказывал, что последнее время ты его избегаешь. Что-то случилось? Если не хочешь говорить, я пойму. — аккуратно подбирая каждое слово, шептала староста. — Проблемы есть всегда. — будто читая нравоучения младшекурснику, сказала блондинка. — Просто большая разница между мной и им в том, что мы на разных факультетах. — Что ты имеешь в виду? — Грейнджер слегка повернула голову на бок и с ещё большим интересом стала слушать собеседницу. — Мы изначально были разными: он достаточно храбрый, чтоб выслушать и принять все мои недостатки и секреты, но я слишком привыкла держать их в себе и решать самостоятельно. Для него главное — это справедливость, а для меня — семья и ценности, в которых я была воспитана. С самого начала все это было обречено. Амелия услышала, как ее собеседница чертыхнулась, но глаз не открыла. Все ее тело окутывала бесконечная усталость. Сил не было даже на поддержание своей излюбленной маски. После того случая с ожерельем «её идеально», которое и так уже ломалось и восстанавливалось сотни раз, практически обернулось пылью. Разве был теперь какой-то смысл? Она была не уверена. Может вся эта вражда факультетов и постоянные перепалки были лишь возней младенцев, которые хотели казаться взрослыми и подражали родителям? — У всех есть секреты и проблемы. — голос Грейнджер снова стал каким-то нервным и обрывистым. — Все зависит лишь от того, готова ли ты столкнуться с ними лицом к лицу и поделиться с дорогим человеком. Малфой тихо рассмеялась и сильнее прижалась головой к прохладной плитке. — Да ну? — блондинка открыла глаза и посмотрела прямо на Гермиону. — Ты же его любишь? — уже более серьёзно, но с нежностью спросила староста. — Я имею в виду Гарри. — Ясно, что не Уизли младшего… — Амелия язвительно закатила глаза, а после, ненадолго замолчав, добавила, но уже еле слышно. — Да… — Тогда просто поговори с ним. — Грейнджер, ты не знаешь о чем толкуешь. — тон младшей близняшки становился все холоднее. — Тебе до моих проблем, как до Луны. Если б в моей голове было только, что у этого рыжего идиота появилась новая подружка, я была бы на седьмом небе от счастья, но, увы, так вышло, что мне пришлось повзрослеть чуть раньше и узнать о таком слове, как ответственность. — Малфой, я тебя… — Нет, Грейнджер. Ты меня не понимаешь. Возможно, когда-нибудь, ты и сможешь, но не сейчас. — Да почему? Амелия подскочила со своего места и устрашающей тенью нависла над гриффиндоркой. Казалось, в ней играет та самая часть, которую называли второй Беллатрисой. — Потому что ты живешь в мире сказок, а я — в мире ужасов. Ты имеешь право выбирать судьбу, а я нет. — она наступала на Гермиону, и уже находилась в нескольких сантиметрах от ее обрамлённого страхом лица. — Ты не теряла близкого человека и не убивала собственными руками. Ты не боишься за свою жизнь каждую гребанную секунду. Ты не помолвлена с человеком, которого теперь на дух не переносишь. Продолжать или достаточно? Между девушками повисла тягучая тишина, переполненная отчаянием, злостью и страхом. За спиной послышался звук шагов. Они были медленными, будто их обладателю было больно от каждого движения. В состоянии ещё не утихшего гнева от растеребившихся нарывов на душе, Мел быстро развернулась и почувствовала, как все ее тело резко обмякло, а из глаза закололо. На неё смотрел Поттер. Его взгляд был растерянным и каким-то пустым, будто он только что пережил встречу с дементором. В всем его виде она читала боль. Боль от ее слов. И кто только ее за язык тянул? Зачем она вообще подошла к этой идиотке с разбитым сердцем? — Черт… — рыкнула она куда-то в сторону и, увернувшись от крепкой хватки Гарри, быстрым шагом направилась прямиком в подземелье. Там хотя бы обстановка подходящая после проигрыша. Всем хреново. — Лия… — голос брюнета пробирал до мурашек, и Мел неосознанно остановилась у самого входа. В коридоре прозвучали веселые голоса и смех, которые помогли отрезвить сознание. Нет. Она была совсем не готова добавлять ещё одну проблему к этому бесконечному списку. Только не сейчас. Или она просто боялась снова взглянуть ему в глаза? — К черту всё. — уже громче прошипела блондинка и уверенным шагом отправилась восвояси. По дороге она встретила обжимающихся по углам Уизли с Браун, и это вызвало в девушке самое настоящее отвращение. Бесит. Все бесит. Почему кто-то имеет право просто быть счастливым, а она нет? И почему кто-то всегда должен страдать? Неужели этот урод даже на секунду не задумался о чувствах самой близкой своей подруги? И почему ее это вообще волнует? — Вомитаре Виридис. — прошептала Амелия, и Рон тут же принял зелёный окрас и схватился одной рукой за живот, а другой за рот, пытаясь остановить неизбежное. Свидание после этого явно пошло не в то русло, ведь рыжего ждало несколько часов нескончаемой рвоты. — Надеюсь ты вкусно поужинал. — рыкнула блондинка и уже быстрее пошла к лестнице.