The Dawn Will Come

Следующие несколько часов полета до Королевской гавани определили дальнейшую жизнь Эйры, хоть узнает она это многим позже. Новые и непонятные вещи, которые объясняла мама перед тем, как мужчина и девочка покинули Лисс, были недостижимы для полного понимания, но чувства же, напротив, обострились до предела. Ощущение скольжения среди облаков, плотность и прохлада воздуха так высоко над морем. Эйра не могла сдержать восторг, голова начинала кружиться, так отчаянно она старалась надышаться полной грудью. Заполнить каждую частичку себя мгновением, запомнить каждый миг. Ничто не сравнится с первым полетом в жизни Таргариена. Чешуя, о которую можно случайно порезаться совсем мягкой детской кожей, запах серы и дыма, сила взмахов крыльев и поток ветра — все это складывается в единый момент, разгоняя адреналин по венам. Она запомнит это всепоглощающее чувство навсегда. Ее потрясало, что небо холодное, но грозная туша под ними согревала. Порой казалось, что она слышит стук сердца существа и это заставляло собственное сердечко пускаться галопом. Девочка то и дело оглядывалась через плечо запрокинув голову, рассматривая мужчину, который недавно был очередным гостем, теперь став важной частью ее жизни. Перед взлетом Деймон крепко обвязал юную наездницу, закрепив ее в седле перед собой, но и придерживал большую часть пути, периодически меняя затекшие руки. Предвкушая крики, слезы и капризы Таргариен готовился к худшим часам в своей жизни, все-таки много лет прошло, как принц нянчился с маленькой Рейнирой, но ничего подобного не последовало. Наблюдая за поведением ребенка, мужчина склонялся к нескольким суждениям. Новость о том, что он ее отец не возымела такого бурного эффекта, как то, что они полетят на огнедышащем драконе в путешествие. Казалось бы, стоило радоваться, что его кровь и плоть в столь юном возрасте привыкает летать, а с другой стороны… Здравый смысл подсказывал, что детское бесстрашие способно перерасти в отчаянную глупость взрослого, подвергая жизнь лишним опасностям. Его дочери не пристало быть глупой и уязвимой, у нее просто нет такой возможности с тех пор, как они прибудут в логово других «драконов». Мрачное выражение лица Деймона не укрылось от маленьких аметистовых глаз, но их обладательница стеснялась что-либо спросить. Эйра едва могла свыкнуться с мыслью, что у нее есть отец. Вот он рядом, летит с ней через просторы Узкого моря и теперь у них есть все время мира на беседы и игры. Мама пообещала, что тоже прилетит и все будет, как раньше, но девочка уже тосковала. Человек рядом не был враждебным, но все равно был ей пока что чужим и далеким. Так они и летели в спасительном для обоих молчании. Из-за непривычно мягкого и неспешного полета дракон фыркал, осведомляя о своей скуке всаднику. Таргариен жёстким движением поводьев и грозной командой пресекал попытки Караксеса потряхивать своих пассажиров. В такие моменты Эйра вздрагивала от строгости голоса над ее головой. Будет ли он так же строг с ней? Когда вдалеке показались первые очертания столицы, принц нарушил молчание, чуть склонившись, чтобы ей было лучше слышно. — Послушай меня внимательно, дорогая. Хочу, чтобы ты пообещала мне кое-что. Вокруг будет много незнакомцев, держись возле меня. Замок большой, мы не хотим, чтобы ты потерялась. Не заговаривай ни с кем, пока я не выкажу свое одобрение. Ты можешь пообещать мне эту малость, Эйра? Нутром девочка чувствовала, что, если ослушается, наказание последует иное, ежели ждало ее при побеге в пределах материнского дома. К тому же, в доме она знала каждую скрипучую половицу и все портьеры, за которыми могла скрыться от посторонних глаз, передвигаясь тихо и незаметно. Эйра неуверенно кивнула отцу и крепче сжала переднюю луку седла, когда Караксес пошел на снижение, паря над городом, чтобы простой люд узрел возвращение бравого воина в Королевскую гавань. Сделав круг почета над городом, Деймон направил Кровавого змея к холму Рейнис для посадки в Драконьем логове. Внизу их ожидали драконоблюстители, но младший принц предпочел без посторонней помощи спешить девочку и напоследок велел зверю еще раз принюхаться к спутнице. — Не должен нападать, Караксес. Мужчина довольно похлопал по бордовой чешуе, удовлетворенный отсутствием недовольства. Дракон славился вспыльчивостью и свирепостью, особенно закалившись в сражениях все эти годы. Видимо, он не счел девочку достойной своего внимания более, чем ради выполнения команды своего всадника. Подоспевшая стража недоверчиво выставила мечи и поинтересовалась целью визита младшего принца. Король не давал распоряжений относительно возвращения изгнанника, без исключений. — Я лично привез королю славу и благие вести о сражениях. Проведите меня к нему тотчас, и я забуду о вашей дерзости. — ни один мускул не дрогнул на лице Короля Узкого моря, но за показательным спокойствием разливалась ярость от вида направленного оружия, словно он не королевской крови, а просящий милостыню. Взгляды их переметнулись на ребенка, что прятался за мужчиной, но больше вопросов они не задавали, сопроводив незваных гостей к замку. Празднование пятилетия брака короля Визериса и королевы Алисенты было в самом разгаре, когда благородным гостям велели пройти в тронный зал. Леди и лорды шептались, передавая из уст в уста, как самолично видели дракона младшего принца. Не иначе что-то случилось, раз короля отвлекли в такой важный день. Возвращение дяди не скрылось и от глаз принцессы Рейниры, что незаметно прошмыгнула через толпу, вернувшись положенного срока в отчий замок. Отдав последние распоряжения сиру Итану, охраняющему дочь за дверями залы, Деймон Таргариен неспешно подошел. Второй раз за утро видеть на своем пути мечи было оскорбительно, но стража не сдвинулась с места, даже в момент, когда мужчина с явным вызовом во взгляде уткнулся в один из них доспехом. Визерис словно был сторонним наблюдателем и ни коем образом не реагировал. Протянув топор павшего врага перед собой, мужчина показательно разжал ладонь и оружие с громким эхом ударилась о каменные плиты пола. Никто из присутствующих не издал ни звука. Окружающие словно растворились, пребывая в немом ожидании. Обстановка была накалена. — Добавьте к трону. — произнес Деймон, не разрывая зрительного контакта с Визерисом. — На тебе корона. Хочешь сказать ты тоже король? — легкая насмешка спряталась в уголках глаз старшего брата. — Когда мы разгромили Триархию, меня нарекли королем Узкого моря, — в толпе прошелся вздох удивления, — Но я знаю, что истинный король только один, Ваша милость. Принц покорно преклонил колено и протянул корону, как знак любви и преданности. — Моя корона и Ступени принадлежат Вам. — Где лорд Корлис?» — Уплыл домой на Дрифтмарк. — А кто сторожит Ступени? — Приливы, Крабы и пару тысяч мертвых пиратов Триархии, прибитые кольями в песке для острастки другим. — Встань же. — прельщенный таким жестом, Король наконец дал сигнал страже опустить оружие и сам поспешил навстречу. Оба казались скупыми на эмоции, но толика теплоты промелькнула между ними, когда Визерис по-братски похлопала Деймона по плечу, а тот взаимно обнял его. Лорды и простой люд громогласными кличами и аплодисментами приветствовали воссоединение братьев. Принцесса Рейнира, радуясь возвращению любимого дяди, кричала всех громче. — Королевство в долгу перед тобой, брат. Пойдем. — Есть еще одно, о чем я должен поговорить с тобой, мой господин, но не здесь. В тот миг, когда двери покоев Визериса открылись и оглушительно захлопнулись за вошедшими, маленькая Эйра с интересом разглядывала огромных размеров макет Королевской гавани. Сир Итан неотрывно смотрел за девочкой-бастардом, но та вела себя вполне сносно и не трогала каменные детали. Она обернулась на шум в прихожей и тут же увидела взволнованного отца с каким-то лордом. Они полушепотом спорили на валирийском, чрезвычайно быстро бросаясь в друг друга незнакомыми словами. Эйра не понимала, о чем мужчины ругаются, но насторожилась. Резким жестом отеческой руки сир Итан был отправлен вон. Сердце девочки упало в пятки, когда она поняла, что недовольный мужчина в короне — Король места, куда они с отцом прилетели. Страх табуном мурашек пробежался от затылка по спине и назад. Почему они ссорились? Она ведь не сделала ничего, что могло огорчить их. Вела себя тихо, ни с кем не говорила и ничего не трогала. На ватных ножках девочка медленно направилась поближе, в надежде разобрать хоть слово. — Ты верно повредился рассудком! Я велел тебе избавиться от того позорного скандала, что ты навлек на королевскую семью своим поведением! А ты… Ты привез в королевский замок бастарда! И требуешь моего благословения?! — это был один из немногочисленных случаев, когда Визерис I Таргариен, будучи оплотом спокойствия и добродетели, мысленно послал ту самую добродетель ко всем старым богам. При других обстоятельствах он бы покаялся в столь богохульническом поступке, но не сейчас. Король воспылал как истинный дракон, пораженный до глубины души поступкам Порочного принца. — Это так ты благодаришь меня? Я годы провел на Ступенях ради Королевства, пока Малый совет палец о палец не ударил, ожидая, что я все сделаю сам! Ты сказал, что в долгу передо мной, Визерис, — Деймон не отступал от своего слова, сократив дистанцию между ними. Лицо его ожесточенно напряглось, — Я не требую твоего признания ее моей наследницей, я же не идиот, но она моя дочь, мой первенец, пусть даже незаконнорождённая. Устало опустившись в ближайшее кресло, Визерис не так представлял сегодняшнее празднование. Боль в руке неожиданно пронзила его с новой силой, стоило опереться на нее. Король сомневался, был в отчаянии. Деймон всегда был таким, плевал на все правила. Путешествовал, сражался на полях и за сердца женщин, игнорируя все моральные ценности, которым так неукоснительно следовал старший брат. Визерис ни разу не предал свою леди-жену Эймму, как не собирался обманывать нынешнюю королеву Алисенту. Ему было неведомо бесчестье человека, который заимел бастарда. Святые Семеро, ее мать даже не благородная дама, а просто шлюха с Шелковой улицы. — Чего же тогда ты от меня хочешь? — Хочу твоего покровительства. Она даст присягу своему королю на верную службу, взамен на кров, обучение. Пусть будет фрейлиной, оруженосцем, драконим блюстителем, тем, кого ты посчитаешь нужным из нее вылепить. Визерис поднял глаза к потолку, надеясь, что на него снизойдет благодать, либо кара небесная, третьего не дано. — Просто посмотри на нее, ты несомненно увидишь королевскую кровь, брат. Деймон заприметил дочь еще как только они вошли, ее платиновые волосы проглядывались за занавесками, что разделяли прихожую и дальнюю часть покоев, но не хотел взывать к ней раньше времени. Эйра же сама не хотела появляться на глазах, слушая перепалку со стороны, не зная, что же ей делать. Стоило удостовериться, что наступило затишье, как ее сразу поманили из безопасного места, протянув ладонь. Эйра доверяла человеку, что назвался отцом и перелетел с ней все Узкое море, так что она уверенно подошла с ним. Визерис хрипло хохотнул, но глаза его были полны грусти и сожаления. Девочка действительно была похожа на Деймона в детстве, переняв отцовские острые скулы, хоть и не такие выраженные. Аметистовые глаза, золотисто-платиновые волосы, поставь их рядом с малышом-Эйгоном, никто был не сомневался, что оба ребенка чистокровные валирийцы. Деймон слегка подтолкнул ее ближе: — Поздоровайся с Королем, Эйра. Король Визерис Таргариен - твой дядя и отныне его слово закон для тебя.