о́ни.

люмин кажется, что у неё сломаны руки. она не чувствует их и шевелить не может, как бы не пыталась. всё вокруг как в тумане, голова гудит, а сил стоять всё меньше и меньше. перед глазами всё плывёт, хочется плакать и просто упасть без сил, просто потому что уже нет ни сил, ни терпения хвататься за этот мир за его правила и идти вперёд, когда в груди ощущение пустоты. самурай поднимает свою катану, собираясь нанести последний удар, от которого у него сердце в ушах стучит. ещё бы, ведь это означает, что он уничтожит ту, что смогла победить электро архонта, заставляя всё внутри сжаться от предвкушающего восторога, отражающийся в кончиках пальцев. если бы только он не был так сосредоточен на ней, мельком думает люмин, видя как за спиной самурая сверкают красные глаза, то смог бы увернуться. ужас, который она видит через пальцы аратаки, на его лице невольно заставляет её усмехнуться, зажимая кровоточащий живот. она слышит характерный хруст, хмурится от крика полного боли и не может узнать в этом красноглазном демоне с жуткой ухмылкой того самого дурачка с искренней улыбкой. — не стоило тебе этого делать, — угрюмо говорит аратаки, на что люмин слабо улыбается и падает на землю, облокотившись о камень. она слишком устала, чтобы что-то сказать или даже отреагировать на о́ни, который нещадно избивал самурая, окрашивая землю в его кровь. она не реагирует даже когда итто подбегает к ней и неловко водит руками, стараясь не касаться её, чтобы не навредить ещё больше. — люмин.? — всё хорошо, — она пытается широко улыбнуться, но сил практически не осталось даже чтобы держать глаза открытыми, не говоря уже о чём-то подобном. — спасибо, что спас меня. — синобу говорила, что нельзя разговаривать, когда много открытых ран, — он как может аккуратнее хватает её на руки и люмин слышит как быстро бьётся его сердце в груди, на что тихо бормочет, вновь благодаря за спасение, на что итто шикает на неё.- мы скоро будем у бабули, она тебе поможет. — не нужно, — она сжимает ремень на его груди, на что парень слегка вздрагивает, невольно выпрямившись.- есть свободное помещение? — найду, — уверенно отвечает аратаки и люмин в ответ кивает, поэтому он молча находит заброшенный дом, быстро избавившись от надоедливых слаймов, которые окружили их. оказавшись внутри, люмин тяжело вздыхает и аккуратно опирается о гору досок, смотря как итто взволнованно оглядывает её, вызывая у неё слабую улыбку. — ты можешь достать иглу, нить, саке и бинты? — да. аратаки больше ничего не говорит, не спрашивает, резко подскакивая на месте и исчезая из хижины, оставляя её одну. люмин выдыхает, зажимая рану, и слабо стонет, чувствуя как боль растекается по всему телу, заставляя поморщиться. перед глазами вновь всплывает картина взбешённого аратаки, который был похож на тех самых о́ни из баек людей, где их выставляли страшными существами, способными вломить тебя в землю и даже не заметят. возможно то были не просто байки? но люмин это не волновало, пока итто добр к ней и не творит что-то плохое по отношению к тем кто слабее, он будет для неё тем самым весельчаком, который убегал от стражей со своей шайкой, гогоча на всю улицу. — я достал, — аратаки возвращается довольно быстро, слегка запыхавшись, что блондинка подмечает сразу, слабо улыбаясь в ответ. — что-то ещё нужно? — тебе придётся зашить рану, — тяжело бормочет путешественница, на что аратаки испуганно замирает, не зная как реагировать. он никогда не делал ничего подобного, так что внутри всё замерло от страха, что он натворит дел, усугубляя её состояние.- всё будет хорошо, итто, я буду говорить что делать. аратаки молчит, медлит, в горящих красных глазах, в которых пару минут назад горела ненависть с желанием убить, сейчас сверкает неуверенность и страх, заставляя люмин изумляться этому колоссальному различию в минуту. она ободряюще улыбается и пытается встать, решив что действительно слишком много возложила на о́ни, но боль заставляет её лечь обратно с громким стоном, который она пыталась подавить, сжав зубы. парень закусывает губу острым клыком и оказывается максимально близко, смотря на неё уже более уверенно и сжимая в руках бутылку. — сначала промой иглу, нить и руки сакэ, — люмин говорит устало, сдавленно, едва может разобраться лицо аратаки из-за проскальзывающих сквозь старые, прохудившиеся доски лучи солнца, но чувствует что он послушно всё выполняет. — дай мне какой-нибудь плотный кусок ткани, который поместился бы мне в рот. — зачем.? — недоуменный голос парня для неё звучит как сквозь воду, на что блондинка хмурится, поэтому аратаки больше не медлит, отрывая кусок бело-фиолетовой веревки, и суёт её в рот девушки. — выивай фсе на раву (выливай всё на рану), — она сжимает в правой руке собственную юбку, убирая левую от раны и видя как в красных глазах с ромбообразным зрачком мелькает сомнения, хмурится, повышая голос. — давай! итто сжимает челюсть и льёт всю бутылку на рану девушки, на что та крепко сжимает зубами верёвку, крича от боли. беловолосый морщится от крика подруги, который слышал скорее всего весь остров, и пытается не смотреть как та корчится в агонии настолько, что у неё вены на шее вздуваются. когда у неё по щекам текут слёзы, аратаки отворачивается, мысленно проклиная себя, что не пришёл раньше. когда сакэ кончается, они оба облегчённо выдыхают, чувствуя как даже воздух потяжелел от этого терпкого запаха алкоголя вперемешку с кровью и их волнением. люмин совсем обмякает, выпуская верёвку изо рта и пытается нормально разглядеть парня перед собой, но всё плыло, смешиваясь в одно огромное пятно. — зашей… рану… — я не уме.. — ты должен, итто, — её голос становится тише, а сил всё меньше, поэтому когда она совсем не двигается, лежа на досках, у итто внутри всё застывает. — пожалуйста. — люмин? — её имя звучит в его ушах как удар гонга, его голос ему кажется чужим и когда блондинка ему не отвечает, всерьёз пугается, пытаясь вдеть чёртову нить в иглу. та словно насмехаясь, не продевалась, от чего аратаки психовал, однако тут же глубоко вдохнул и медленно выдохнул, наконец, добившись результата. неаккуратными, неловкими и кривыми движениями он начал зашивать рану, стараясь не втыкать иглу слишком глубоко, чтобы не задеть мышцы или не дай архонты органы. кривые стежки бесили о́ни, но раз кровь больше не текла, всё должно быть нормально. разорвав топ до груди и пояса, он начал аккуратно забинтовывать живот путешественницы, не зная не слишком ли туго затянул. дальше уже дело за организмом девушки и её умением исцеляться, он больше ничем не мог помочь и это заставляло угрюмо хмурить широкое брови, уткнувшись лбом в плечо девушки. люмин едва открывает глаза, чувствуя колющую боль в животе, на что тихо стонет, медленно поднимаясь и пытаясь сесть. под собой она чувствует мягкую ткань, на что удивлённо моргает, узнав в ткани плащ аратаки. сам о́ни сидел в позе лотоса, скрестив руки на груди в стороне и спал, откинув голову назад и упираясь макушкой в стену хижины. люмин осмотрела свежие бинты, судя по мелким каплям крови на белой ткани, и свою одежду, от которой остались лишь уже бесполезные куски. девушка медленно поднялась на ноги, аккуратно подходя к аратаки, и никак не ожидала, что её внезапно схватят за горло, сверкая красными глазами. словно увидев своё отражение в золотых глазах девушки, о́ни испуганно отшатнулся, ещё не веря что его подруга стоит прямо перед ним. — не думаю, что это хорошая идея убивать меня, когда с трудом спас, — её лёгкая усмешка отрезвляет аратаки и тот взволнованно смотрит на свои руки, потом на шею девушки и снова на руки, ощущая мурашки по всему телу. — итто? — я мог убить тебя. — но не убил, — спокойно отвечает люмин, подходя ближе и берет его когтистую руку в свою. его рука раза в два больше её собственных, как и он сам, настолько что может полностью закрыть своим телом и её никто не сможет увидеть. — спасибо, что спас меня, итто. — я… — если бы не ты, я бы умерла и не смогла бы найти брата, — она улыбается, хоть ей это даётся с трудом, от чего у аратаки ком в горле, не дающий ему дышать. он так резко сжимает её в объятиях, что она тихо вскрикивает, ведь парень задевает своей острой пряжкой ремня её рану, напугав о́ни. — прости. — всё в порядке, — она улыбается и аккуратно гладит его торчащие во все стороны волосы, которые действительно оказываются довольно жёсткими. неудивительно, что он всегда таскает с собой расчёску. если бы он за ними не ухаживал каждую минуту, наверное, они были бы ещё более жёсткими и запутавшимися. — сколько мы здесь? — три дня, — он берёт её за руку, прижимая ладони друг к другу, и не может понять как с таким маленьким телом ей дают настолько опасные задания. у неё тонкие руки, покрытые шрамами, аккуратные ножки и плоский живот, на котором итто тоже заметил множество шрамов. у него в груди настолько громко стучит сердце, что заглушает звук прибоя, но его это не волнует. его волнует только эта маленькая путешественница, которая первая рвётся в бой, словно это естественно, и у него зубы сводит от одной только этой мысли. он хочет ей так много сказать, но слова застревают в горле, когда он видит как та покрывается холодным потом, сжав его руку. — чайник, — она с трудом достаёт необходимое и аратаки тут же подхватывает её на руки, зажмурившись. ему никогда не нравилось как его туда затягивало, словно в какой-то опасный водоворот, но там будет всяко комфортнее, чем в пустой хижине, которую постоянно окружали монстры. оказавшись в доме, люмин тут же падает на ближайший диван, благо ума хватило поставить несколько в разных местах. они остаются там на довольно долгое время. итто каждый раз настолько неуклюже перебинтовывает её, что с губ люмин слетает тихий смешок, что задевает гордость красного о́ни и он чётко выражает это на своём лице, заставляя девушку смеяться чуть громче. — я тебе сейчас всё перетяну, если не перестанешь, — мрачно бормочет парень, на что люмин понятливо кивает, переставая смеяться. закончив с очередной перевязкой, аратаки не поднимается, оставаясь сидеть перед ней на коленях, положив руки той на бёдра. он смотрит пристально, словно пытается увидеть там что-то что она никому из них не показывает, на что люмин наклоняет голову набок, рассматривая острые черты лица о́ни. — остановись. — что..? — тебе не нужно спасать всех, — он говорит спокойно, поглаживая одной рукой бедро, от чего у неё мурашки по телу. его слова режут ей слух и он это замечает по дернувшемуся уголку губ. — ты не обязана помогать всем. ты можешь остановиться. ты можешь сделать передышку. тебе необязательно быть героем. — хватит, — люмин благодарна ему за помощь, но не может позволить хоть кому-то разрушить ту идеальную маску, которую с таким трудом создала. она пытается убрать его руки, но итто перехватывает её за кисти, поднося к своим щекам и люмин чувствует как те пылают, но внешне это никак не отражается. — итто, я справлюсь. я в порядке. аратаки усмехается клыкастой улыбкой и прижимается лбом ко лбу девушки, чувствуя как её руки дрожат и чуть сильнее сжимают его лицо. — всё в порядке, — тихо шепчет итто и у люмин перехватывает дыхание, готовое вот-вот вырваться, но только со слезами, поэтому она поджимает губы. — поплачь, путешественница, всё нормально. тот хрупкий слой барьера рушится под яростными атаками аратаки и люмин плачет. плачет настолько тихо и избито, что итто прижимает её к себе, ещё пару дней назад сняв ремень и все аксессуары с шипами, аккуратно поглаживая ту по блондинестой макушке, вызывая в ней новый приступ слёз. на этот раз гораздо громче, полный злости и обиды, на что о́ни слегка хмурится, легко похлопывая её по спине. — итто, я так устала…!.. — я знаю. — я не хочу снова играть в героя.. — я знаю. — я просто хочу найти своего брата и всё. она вновь плачет ещё громче и аратаки сжимает её в объятиях сильнее, на что люмин цепляется за его плащ на спине, сминая ткань в руках настолько сильно, что парню кажется, что у него будут следы от царапин, но это не важно. — ты найдёшь его, — для громкого аратаки так странно шептать, что на уголке сознания девушки проскальзывает мысль, что ей чертовски нравится его шепчущий голос. он аккуратно отталкивает её за плечи и медленно целует дорожки слёз на щеках, слушая её тихие всхлипы.