Не все так просто

Он подошел к массивной резной двери. Дергаясь и трясясь, нетерпеливо постучал. — Да-да, входите! – Донеслось до Родиона. Он быстро и неуверенно проник в комнату, в которой, в просторном, мягком кресле, сидел человек средних лет и роста, в белом халате. — Хватит! Прошу! – Прошипел Родион, закрывая за собой дверь. — Вы что-то сказали? – Спросил доктор. — Нет... н-не важно – Махнув рукой, отрывисто ответил Родион. – Здравствуйте. — Добрый день. – Спокойно произнес врач. – А вы у нас... — Родион Миллиганов. Я звонил вам, – Парень почесал за ухом, – буквально пару дней назад. Мы договорились сегодня на два часа. — Да, помню, было такое. Однако вы рановато пришли. — Простите, но моя проблема не дает мне покоя... — Ничего-ничего, присаживайтесь. У меня сейчас довольно свободный промежуток времени. Пациентов не много. – Парень мялся посередине комнаты. – Присаживайтесь. – Настойчиво повторил доктор, указав на противостоящее кресло – совсем как то, в котором сидел сам врач. Родион упал в него, словно монтажник-высотник, поскользнувшийся на балке на высоте трех сотен метров. «Все получится! Он поможет мне... Он должен.» ¬– повторил про себя парень, и его передернуло. — Ну, рассказывайте – что у вас стряслось? – Успокаивающим тоном сказал доктор. — Федор Михайлович, понимаете... – Родион замешкался. – Я слышу голос. — Ну-у, это не ново. Многие сталкивались с подобной проблемой. Расскажите подробнее. Я смогу вам помочь. — Х-хорошо, – Согласился Родион. – Но с чего бы мне начать? — Давайте определимся со сроками. – Предложил Федор Михайлович. – Скажите пожалуйста, когда начались подобные галлюцинации? — Кажется... – Пытался вспомнить парень. – я впервые услышал этот голос месяц назад. – Серые глаза Родиона бегали с одного предмета в кабинете на другой, не задерживаясь и секунды: с торшера времен шестидесятых на маленький бонсай на столе, с зашторенного окна на аккуратно уместившиеся на переносице доктора очки. — Понятно, – Ответил Федор Михайлович. – А скажите мне, Родион – что за голос вы слышите? Это какое-то существо? Или кто-то конкретный? Есть ли у него имя? — Я н-не могу описать обладателя этого голоса. И... имени его я тоже не знаю. – Родион смущенно глядел на доктора, заламывая пальцы на руках. – Но он не замолкает ни на секунду. Я слышу этот голос и днем, и ночью, во сне. Он постоянно описывает все, что я делаю: каждое слово, каждый шаг, каждый мой жест. – Парень нагнулся ближе к доктору. – И не только мои, всех вокруг – прохожих, ваши! И все в прошедшем времени! – Он повысил голос. — Успокойтесь, прошу. – Спокойно ответил Федор Михайлович, медленно опустив руки на колени. – Отдышитесь немного. Не нервничайте. Медленно, глубоко вдохните. – Вкрадчиво произнес он. Родион вдохнул. – Теперь выдохните. Так же спокойно и медленно. – Родион выдохнул. – Вдо-ох... Вы-ыдох... Хорошо... Продолжим. Расскажите о себе, пожалуйста. Сколько вам лет? Работаете? Учитесь? Родион помедлил. Он очень хотел успокоится, но голос, постоянно звучащий в голове, не утихал. Он вдохнул еще раз. «Нужно сконцентрироваться на разговоре. Он мне поможет. Все получится». — М-мне двадцать три года. – Вдох – Учусь на втором курсе магистратуры, – Выдох – по специальности Искусственный интеллект в организации производства – На лбу выступил холодный пот. Родион утер его тыльной стороной ладони, не менее вспотевшей, но все же. Вдох. – Устроился в небольшую контору, занимающуюся проектированием станков с ЧПУ. – Выдох – Зарплата не большая, – Вдох ¬– но на жизнь хватает. Через полгода-год должен получить повышение. Тогда и оклад станет повыше. – Выдох. — Нравится вам работа? – Поинтересовался Федор Михайлович, положив руки обратно на стол. — Очень. – Родион улыбнулся и посмотрел на доктора. – Вы не представляете, насколько интересно писать код. А самое главное – видеть, как этот код работает. — Хм... А как у вас с учебой? Не тяжело совмещать с работой? Все-таки магистратура, тем более, второй курс. Скоро диплом защищать. – Федор Михайлович сложил руки в замок и посмотрел на часы – два ровно. — Уже два часа, да? – Поинтересовался Родион. — Да. – Удивленно ответил доктор. – Так хорошо умеете чувствовать время? — Нет, доктор. Я... я вам уже сказал, что слышу голос, который описывает все подряд. Это он мне сказал, что вы сложили руки в замок и посмотрели на время. И что там ровно два часа! Врач немного смутился, но все же продолжил: — Интересно... И как много этот голос вам рассказывает? — Я же вам сказал! – Родион начинал выходить из себя. – ВСЕ! Понимаете? ВСЕ, что происходит вокруг и не только. ОН... иногда он говорит про что-то далекое, про какие-то космические шестеренки бытия и философию одинокой звезды, про игрушки дьявола и преисполненность в сознании. – Парень вскочил со стула. – Поймите! Прошу, я больше не могу его слушать. У меня, кажется... – Родион схватился за голову. – Да заткнись! Пожалуйста! – Он яростно посмотрел на доктора. – Помогите, Федор Михайлович! Прошу вас! Я больше не могу его слушать. Родион упал на колени перед столом врача и заплакал. У него больше не осталось сил. Парень мог только рыдать, задыхаясь и захлебываясь слезами посреди кабинета доктора. Федор Михайлович тревожно посмотрел на пациента. Передним сидел очень уставший и отчаявшийся человек, вполне разумный, но не знающий, что ему делать со своей бедой. И он очень хотел ему помочь. Доктор подошел к одному из шкафчиков, стоявших у стены, открыл небольшую дверцу и достал оттуда темную баночку с маленькими круглыми таблетками. Открыл с небольшим усилием. Протянул одну таблетку Родиону. — Положите под язык. Так быстрее всосется и подействует. Это должно помочь вам на некоторое время. Посетитель поднял голову на врача, взял лекарство и спросил: — Что это? — Эти таблетки блокируют центральные дофаминовые и альфа-адренергические рецепторы в мезокортикальных и лимбических структурах головного мозга. Из сказанного врачом не было понятно ровным счетом ничего. Однако Родиону было абсолютно все равно, что означали эти слова Федора Михайловича. Осталась желание прекратить эти голоса. Неважно, каким образом. Парень положил таблетку под язык. Доктор помог Родиону встать и сесть в кресло. После – вернулся в свое. — Все будет хорошо, молодой человек. Подождем немного. Федор Михайлович взглянул на... — Федор Михайлович? — Что такое, Родион? — Он исчез! Голос исчез! — Это замечательно, юноша! Однако таблетки, которые я вам дал, нельзя употреблять часто и на постоянной основе. — Но как же мне, тогда быть? Я не вынесу, если этот голос появиться снова! — Я выпишу вам другие лекарства. Составим для вас программу лечения. Будете их принимать. Встречаться с вами нам нужно будет не реже раза в неделю, вы понимаете? — Да, конечно! Все, лишь бы голос больше не появлялся! — Вот и хорошо. Дайте мне... Не все так просто, молодой человек... — Что, простите? Доктор взглянул на... — Что!? Но почему!? ...Родиона. Выражение на его лице сильно преобразилось. Он улыбнулся. — Дорогой мой Родион, бедный инженер! — Прошу, прекрати! Оставь меня в покое! – Закричал Родион. — Так! Не перебивай меня, пожалуйста. Я тут, между прочим, заумную тираду пытаюсь выдать. Тише! Парень был не в состоянии открыть рот, произнести хоть одно слово. Его тело не слушалось его. — Так вот. Бедный инженер. Ты считаешь, что страдаешь от дара, которым я тебя наделил? – Федор Михайлович встал и принялся расхаживать по кабинету. — «Почему? Какой такой дар!? Это сущее проклятье! Несмолкающий голос, жуткий, сводящий с ума...» – Да? Ты это хочешь сказать? Поверь мне, на самом деле – это великое благо, это подарок, что получают единицы. Очень редко творцы дают своим творениям возможность слышать их замысел. Вот, например, тезка этого доктора обрек свое создание на безумные, бессмысленные страдания, не предоставив даже крохотной возможности выбора! Федор Михайлович остановился напротив Родиона, широко раскрывшего глаза от ужаса. Маленькие глазки психотерапевта были преисполнены воодушевленным безумием. — А стал бы его герой творить все те ужасные вещи, если бы мог выбирать, если бы имел свободу воли!?... Кто знает? Скорее всего да. Ведь вся его суть все его естество – лишь замысел творца. Он такой, каким его хочет видеть автор. Как и ты, разумеется. Однако я очень хочу, чтобы ты стал тем самым, кто нарушит негласное правило творца и его творений. Именно для этого я подарил тебе эту возможность – слышать и понимать меня. И я готов дать тебе возможность выбора. Несмотря на то, что ты вышел из меня, я спрошу: ты хочешь стать моим партнером в этом мире? Пройти вместе со мной все приключения, что ждут нас? Родион расслабился. Он почувствовал, что снова может говорить, и, набравшись сил: — Я не хочу! Ты считаешь себя моим творцом? Ха. Такого не может быть по определению! И как ты можешь мной управлять!? У меня есть своя воля! Уйди из моей головы! Я – человек, и все мои намерения и мысли – только мои. — Эх... Родион подошел к большому, роскошному столу. Взял с роскошной подарочной подставки ручку известного французского бренда. — Как ты это делаешь! И зачем мне ручка!? Свободную руку Родион положил на поверхность стола, занес ручку над свободной ладонью. — Стой! Прекрати! Зачем ты это делаешь!? Резким движением Родион опустил ручку. — А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! КАК БОЛЬНО! ЗАЧЕМ!!! — Бедный инженер Родион. Родион заплакал. Нет, громко зарыдал! Слезы лились ручьем, но боль все никак не уходила. Она проникала в глубины сознания, затрагивая каждый нейрон. — Я снова предлагаю партнерство. — Прошу, уйди! Мне не нужны никакие приключения! Я хочу спокойной жизни. Хватит мной управлять! — Я не могу. Ты существуешь лишь пока я работаю над тобой. Стоит мне оставить тебя, как ты исчезнешь, растворившись в вечности, застыв в бесконечном цикле, который никогда не закончится. Но пока у нас есть приключения, ты существуешь, чувствуешь, мыслишь... — Оставь меня. — Эх... Родион поднял ручку... — А-а-а-а-а-а! — Ты можешь жить и обычной жизнью. Однако я никуда не уйду, не оставлю тебя. Пойми, ты стоишь многих жизней обычных людей. Со мной ты никогда не познаешь несчастий моего рода. Я не позволю этому случиться. Родион, я могу сделать тебя кем угодно! Абсолютно! Воином, целителем, спасителем народов! КОРОЛЕМ!!! Так что? — Пожалуйста... Чем такая жизнь лучше обычной? Почему ты так уверен, что я лучше. Почему просто не оставишь меня в покое!? — Жизнь простого человека скучна и бессмысленна. Она наполнена страданиями и скорбью. А ты! Со мной придет покой, слава, СМЫСЛ! Люди будут любить тебя. ВСЕ! БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ! ПОВСЮДУ! Соглашайся. Предлагаю в последний раз. — Уйди...пожалуйста — Эх... — Ладно, раз ты не хочешь по своей воле следовать за мной... Видимо это судьба и натура всех творений – непринятие даров своих творцов... А может я и ошибаюсь... Родион вытащил ручку из ладони, вытер ее, положил на место. Встал и отряхнулся, и вышел из кабинета Федора Михайловича, чтобы найти интересные и увлекательные приключения! Тихо хлопнула массивная резная дверь...