Сладкая реальность

Тишина. Единственное, что было в моей жизни до рокового дня, когда всё изменилось. Избиения отца потеряли звучание, равно как и собственный крик. Я стал заложником своих мыслей, чувств, планов. И всё в тот момент, когда появилась она. Поступила в школу со своими друзьями из бедного района. В то утро я стоял вдали от всех на церемонии, наблюдал за показным сочувствием детей, которые скорбили по учителю. Тогда моё внимание задела новенькая, но не слишком. Возможно, она из другого класса, и мы не будем пересекаться даже за обедом. Однако пришёл первый учебный день. Пришла она — и как раз в кабинет моего класса. Тогда сердце дрогнуло в первый раз. Я не поверил, что в жизни могут быть такие совпадения, потому улыбка самовольно отразилась на лице. Пусть чтение книги расслабляло голову, но стоило девушке занять своё место, и вдруг страницы перестали быть такими интересными. "Почему, когда друг смотрит на голову, враг смотрит на ноги?" Хороший вопрос, учитель Селим. Не знаю, почему враг смотрит на ноги. Я с самого начала смотрел на голову Эким. Старался понять эту милую девушку, что попала в лапы чудовища с множеством лиц, голосов и рук. Посмотрела на меня — поток мыслей прекратился. Всё же она очень красивая... Я отвернулся, не хотел, чтобы девушка сочла меня маньяком. В первый раз мы заговорили на вечеринке Мелисы. Сошлись на том, что все присутствующие исполняют свои роли, все играют. Мы были на одной волне, что удивило меня. Эким заметила, что я "не такой, не из их числа". Едва знала, как меня зовут, говорила всего пару минут, но уже сделала безошибочные выводы. Может, это знак, что я разочаровался в людях слишком рано? Тогда же тощая Мелиса-змея скинула её в бассейн, хотя новенькая не умела плавать — высокомерная дура наверняка о том знала, иначе не стояла бы с каменным лицом, плохо скрывая наслаждение. После всего я не мог не помочь ей. Хотел доказать на личном примере, что не всем плевать. Перехватил Эким по дороге домой. Она вся тряслась — от холода и неприязни — глядела по сторонам, боясь смотреть в мои глаза. Тогда стало понятно, что она просто нуждается в моей помощи. Видя состояние девушки, захотел дать ей свою кофту. Она подумала, что я забочусь о здоровье, хотя на самом просто не мог видеть её тело. Мокрое, облегающее платье и влажная, блестящая в свете луны, кожа. Ты заделался в мазохисты? Если забыл, из-за этой девушки тебя отец избил в... сотый раз? Вот именно, что в сотый. Побои от родного отца стали настолько привычными, что каждый новый сеанс ожидаемый. А вот Эким — нечто новое. Более приятное. Всё в ней приятно. И бархатная кожа, и забавная чёлка, и трогательная улыбка. Но больше всего цепляли эмпатия и упорство: качества, которые невозможно не заметить. Чтобы подвести её до дома, пришлось использовать всё своё обояние. Едва не умолять на коленях, и одно это поднимало девушку ещё выше в степени незаурядности. Другая давно соблазнилась бы солидным автомобилем. Другая, но не Эким. В машине я снял очки, чтобы увидеть её по-настоящему. Как делал всегда, чтобы разглядеть истинное лицо человека. Без обманчивого стекла, что служило преградой, и украшало внешнюю оболочку. Но стоило посмотреть на девушку — и я не увидел ничего из того, что надеялся отыскать. Толику лицемерия, наигранность эмоций или показную добродетель. В Эким не было ничего из тех качеств, которыми пропитали себя ученики частного колледжа. Да и учителя вместе с ними. Я смотрел на новенькую, что отвернулась к окну; на трясущиеся коленки, которые хотелось случайно задеть пальцем. И снова непрошенные мысли... Она повернулась ко мне. На округлом лице отразилось смущение и лёгкий испуг. Её насторожил мой внимательный взгляд. Признаться, любого бы насторожил. Вдруг Эким улыбается и говорит: — Тебе хорошо без очков. Глаза становятся более... — замялась, чтобы подобрать слово, — выразительными. Я честно не ожидал, что она скажет что-либо. Тем более, что-то в таком духе. Рот невольно приоткрылся, но нужные слова не приходили в голову. Каждым своим действием новенькая заставляла меня менять мнение о людях. Не скажу, что это плохо, просто я не расчитывал, что моим человеком-открытием станет невинная душа, вроде Эким. Она поправила волосы, отвела взгляд. — Не знаю, что на меня нашло. Видимо, я простудилась, вот и несу всякую ерунду. Прости. — Нет-нет! — Выставил руки вперёд, на лице невольно заиграла улыбка. — Всё в порядке. Просто ты первая, кто сказал мне нечто подобное. Я не ожидал. — Что ж, мы оба не ожидали. Эким стала осматривать машину, а я тем временем открыл свой тайник. Достал одну конфету, протянул девушке. Она глянула на меня в изумлении, поблагодарила кивком и протянула руку в ответ. Тонкие пальцы едва коснулись моей ладони — в тот самый миг я понял, какими разными мы были. Она — тёплая и мягкая, я — холодный и опустошённый. Остаток дороги минул в тишине. Мы остановились у самого её дома, я вышел проводить. Эким поблагодарила за заботу, и тогда прозвучал самый нелепый ответ за всю мою недолгую жизнь. — Если ещё раз промокнешь в лесу, можешь позвонить мне. Она неловко улыбнулась, но промолчала. Я же пытался понять, почему эта девушка пробуждала во мне желание говорить первое, что приходит на ум. В обычной ситуации я не говорил бы так прямолинейно, но с Эким чувствовал, что она может простить мне небольшую глупость. И она прощала. С улыбкой ввергала моё сознание в совершенно новые, незнакомые порядки. Девушка хотела выбросить обёртку от конфеты, но мусорки рядом не было. Тогда я протянул руку. — Не беспокойся, я выброшу. Кивнула в благодарность, отдала бумажку. Я сжал её и ответно попрощался. Несколько долгих секунд смотрел девушке в след, зная, что нам предстоит увлекательное время вместе. Вспомнил про обёртку, сложил вдвое. А затем поднёс ко рту, провёл ею по губам и прикрыл глаза. Как это называется у японцев? Непрямой поцелуй, кажется? Не знаю, на что я расчитывал, но секундное желание оказалось сильнее моего хвалёного разума. Не сдержал ухмылку, когда бумажка исчезла из поля зрения. Завтрашний день обещал быть интересным. И, как и всегда, интуиция не подвела меня. Урок литературы принёс очередную порцию размышлений. "Любовь — это первая и самая важная тема в литературе" И снова в яблочко, учитель Селим. Новенькая ответила правильно на вопрос, кто автор цитаты. Я не смог сдержать довольной улыбки. Мало того, что красивая, так ещё и очень умная. Эким, ты просто не оставила мне выбора. Я очарован и заворожён. И пусть чувство, что мелькнуло между нами, нельзя было назвать любовью, ведь она не приходит по щелчку пальцев. Но в одном я был уверен совершенно точно: с тобой моя жизнь обрела новые краски. Не серые, наполненные болью и страданием, но яркие, живые, как если бы вся палитра предстала перед глазами в один миг. Ты возродила меня, Эким. Я всегда буду благодарен тебе за это, а пока продолжу наблюдать. Ведь ты того правда стоишь. Стоишь того, чтобы уделяли внимание. А кто я такой, чтобы противиться силе твоей красоты и ума? Ты смотришь на меня и улыбаешься в своей мягкой манере. Настоящей, искренней. Но даже сквозь улыбку я вижу печаль и боль в твоих больших глазах. Тебя тоже ранила жизнь. Она всех нас ранит: каждого по-своему. Надеюсь, когда-нибудь ты расскажешь мне о своих ранах. Потому что никто не поймёт тебя лучше, чем израненный сын, младший брат и твой одноклассник. Никто не поймёт тебя лучше меня, Эким.