Белое платье

Пять. Семь. Девять. Тринадцать. Пятнадцать, двадцать, тридцать три, сорок. Вокруг тебя прямо сейчас стоят десятками мертвые тролли. Твои друзья, твои не очень друзья, предки твоих друзей, и даже сам ты из других временных линий. Галдеж вокруг сопровождается резкими пронзительными выкриками Миины и Вриски, препирающихся на совершенно неинтересную тебе тему не то о пиратстве, не то о противостоянии, не то еще о чем-то. Тебя не волнует предмет их разговора. По правде сказать, ты даже не видишь ни одну из девушек, тебе заметны лишь острые кончики рогов Вриски - один с шипом, второй с клешней на кончике - и блестящие зубья 2х3зубца Миины. Ты надеешься, что эти зубья не проткнут девушку, которой ты, кажется, симпатизировал, или не симпатизировал - ты не можешь разобраться в своих чувствах до конца. В чем ты можешь быть твердо уверен, так это в том, что тот Таврос в привычной тебе рубашке и темных брюках, который с той Вриской пришел из альфа-линии и чьи рога возвышаются над толпой мертвых троллей в своей громоздкости, точно относится к ней неравнодушно. Хотя ты ведь и сам неравнодушен ко Вриске, просто не можешь определить, как именно. Но ведь это другая Вриска? На этом месте мысли окончательно спутываются, и ты сводишь брови к переносице, стараясь отбросить от себя эти мысли. Хотя знаешь, парень, зря вот ты их отбросил. Потому что теперь ты стоишь в своем белом платье с крыльями феи и нервно мнешь его подол, не зная, чем отвлечь свое внимание. Чтобы хоть как-то перестать заострять свое внимание на достаточно своеобразном предмете одежды, ты оглядываешь толпу, силясь посчитать, сколько всего тебя здесь находится, благо, твоя нескладная фигура и характерные огромные рога это позволяют. Пару раз ты натыкаешься взглядом на своего данцестора - ты видел, у него за спиной шикарные крылья, с которыми натянутый на проволоку капрон за твоей спиной не идет ни в какое сравнение - и задумываешься, считать ли его за другого тебя? Другой я. Это звучит одновременно заманчиво и крайне безнадежно. Другой ты - наверное, он храбрее, решительнее, и уж точно не одет в пошлое платье, от отчаяния салхимизированное из старого платья Вриски и твоей собственной рубашки. Уж точно его Вриска если и мертва, то не обвиняет его. Может быть, у него даже никогда не отнимались ноги, и ему не приходилось унижаться, перетаскивая свое наполовину мертвое тело из воставанны в инвалидное кресло, и терпеть их отпиливание. Может быть, у него все в порядке в сетке отношений... И все равно эти другие я умерли. Даже ты из альфа-линии. Ты всегда знал, что ты неудачник, но это всегда забывалось, потому что, черт возьми, на самом деле ты жизнерадостный парень, любишь животных и поиграть... любил. И умер. Во всех, мать их за ногу, линиях. В паре шагов от тебя стоишь ты в голубом костюме уровня бога. Посмотрите-ка, кто мертв! Хотя чего уж греха таить, все вы здесь мертвы, даже самые удачливые из вас (Вриска в центре толпы перекрикивает растерянный голос своего данцестора). У твоего данцестора есть крылья, огромные крылья, на которых, как ты знаешь, он может даже летать, именно так, как любимый тобой Пупа Пен, именно так, как ты всегда мечтал. Хотя и он в альфа-линии не сумел достичь уровня бога, в отличие от, например, данцестора Фефери. Крикливые девчонки добиваются успеха, не правда ли? Ржавокровки ваших сессий к таковым не относятся. Но не значит же это, что вам не дано ничего достигнуть. Красные пряди в волосах твоего предка, проглядывая сквозь коричневатые крылья, кажутся темно-оранжевыми. Нет, данцестора нельзя считать альтернативным тобой. Все альтернативные ты - неуверенные в себе мертвые ребята, у которых когда-то отказывали ноги. Ты резко одергиваешь платье и жалеешь, что вообще натянул его на себя. Хотя стой, ты же хотел привлечь внимание Вриски, твоей Вриски, которую ты не смог убить. И сейчас вокруг тебя стоят десятки, гогже, ты мог бы даже предположить, что СОТНИ троллей, среди которых Вриска всего одна. И ее внимание полностью приковано к крикливой бефорусской девчонке. Говоря о крикливых, как раз мимо тебя проносится Каркат - интересно, из какой он временной линии? -, вопя что-то, как всегда обильно сдобренное ругательствами. Ты решительно тянешься за спину и рывком сдергиваешь с платья мешающие крылья. Пробиваешься через толпу, в которой каждый второй болтает с каждым первым, кроме, разве что, десятка исключений, вроде тебя. Будь ты внимательнее к чужим персонам, ты непременно заинтересовался бы, почему они молчат и что же с ними приключилось. Но ты поглощен своей мыслью. Даже Курлоз, предок Гамзи, у которого туго стянут суровыми нитками рот, слушает чью-то болтовню и живо кивает в ответ. Ты пробиваешься сквозь толпу. Неловко ввинчиваясь между троллями, довольно нахально расталкивая их собственными внушительными плечами, ты не замечаешь насмешливых взглядов Капторов, удивленно-восторженных - Терези, снисходительных - Марьям, презрительных - Карката, заинтересованных - Гамзи, впечатленных - Эквиуса и уж точно не слушаешь щебетание девиц Лейон, в котором проскальзывает твое имя. Тебе нужно добраться хотя бы до одной Вриски. Вриски! Вриски, мать ее! Эквиус в стороне нервно сглатывает, стирая со лба пот полотенцем, и глядит на твои оголенные, достаточно мускулистые плечи (несколько лет на коляске не прошли зря), чего ты тоже не замечаешь. А вот Каркат видит это и, кажется, с отвращением фыркает, выражая все свое отношение как к выряженным в девчачью одежду девчонкоподобным ржавокровкам, так и к высшекровным расистам. Толпа толпится. Какое, казалось бы, непростительно тавтологичное заявление, но кого волнуют лексические нормы, когда то, что тут творится иначе не назовешь? Терези облизывается, втягивая носом воздух и хохоча, идея вызывающих нарядов явно ей близка. Неудивительно, она же стоит в футболке Страйдера, но, кажется, уже готова бежать и алхимизировать ее в короткое платьице схожего фасона. Ее, как и странно улыбающегося Гамзи, который таращится на твои колени, ты не замечаешь. А тебя не замечает Вриска. Ровно как и других раз, два, три, четыре... как минимум восьмерых других Тавросов - дальше ты сбиваешься со счета -, даже того, который стоит совсем рядом с ней. Миина. Вот кто ее волнует. И ее будущие пиратские приключения. Миина вскидывается, Вриска встает в боевую стойку - девушки готовятся нападать. А ты в это время Таврос. Всего лишь Таврос, который, даже надев идиотское платье, которое девушка, нравившаяся тебе, судя по всему, во всех линиях, неизменно, перманентно нравившаяся, когда-то давно носила, когда-то давно, когда предоставила тебе шанс поцеловать ее, Таврос, который не сможет больше привлечь ее внимание. Потому что потратил свой шанс. Потому что неудачник, как она и говорила. Потому что даже человеческий мальчишка нравится ей больше, чем ты, чем настоящий ты, куда уж говорить о твоей обреченной версии, которая скоро совсем утратит разум - об этом ты не знаешь, и даже не догадываешься, но сам факт пространство парадоксов не отменяло, и ты уже начинаешь разочаровываться в своих целях, в своих эмоциях, да и в самом себе. Таврос, который снова мнет подол дурацкого платья, пока коричневая кайма обрамляет прозрачную пустоту белка. Обидно, просто обидно, когда на этот раз он не просто один из многих, он меньше, чем один из многих. Всего лишь один из многих, которые одни из многих. Спустя секунду Вриска кидается на Миину, а Миина - на Вриску. А Таврос в платье поворачивается к стоящей рядом Терези в бирюзово-алом наряде судьи и бормочет что-то. Терези отвечает, живо жестикулируя и, тут же поворачиваясь в сторону двух главных действующих лиц всего этого фарса, восторженно охает. Теперь и ты влился в атмосферу всего этого безумства и, посмотри-ка, даже не заметил этого. Стало одним меньше в пользу многого большинства.