***
Лучше бы он снова предпринял попытку её поцеловать. Серьёзно. Ведь всё кричало именно об этом его намерение, когда он, посмотрев на её губы, склонил лицо, когда тёмные глаза закрылись в сомнении и решимости, когда дыхание… Но нет, он предпочёл вывернуть на неё ворох невероятной пугающей информации и застыть в ожидании вердикта. Что Северус рассчитывал услышать? Согласие? Слова сочувствия? Гермиона старалась держать лицо, когда внутренне содрогалась от полученных признаний. Она, конечно, понимала, что в Азкабан попадают не просто так, что Снейп далеко не святой ― он и не притворялся таким никогда ― порой мелькало в его манерах и взглядах что-то смертоносно опасное, но никогда эта энергия не была направлена против неё. Гермиона не боялась, как должна бы была, предупреждения Сириуса, мистера Поттера, Гарри просто проходили мимо ушей; да, Северус убийца, но… Он не выглядит человеком, которому доставляет удовольствие мучить других. Или она просто врёт самой себе? Ведь даже теперь, почти всё о нём зная, она не изменила своего мнения. Он просто поверил слову незнакомца, который даже не открыл ему своего лица. Несколько людей заплатили за это своими жизнями. Плохих людей, опять же, если принимать воспоминания этого человека за чистую монету. Слуг Волдеморта, который то ли жив, то ли мёртв, который разделил свою душу на несколько частей. Но это невозможно, Гермиона после того вечера перекопала немало литературы, чтобы убедиться в этом, но Северус уверен в другом, и, чёрт возьми, отрицать его мнение не получается. Он сказал, что чувствовал всплески тёмной энергии, когда уничтожал остальные крестражи, чувствовал разрушительную магию своего бывшего хозяина, и она была так глупа, что поверила его ощущениям. От неё Снейп не потребовал ничего невозможного, только достать диадему. Странно только, что Дамблдор, под носом которого всё это время хранился тёмный артефакт, не почувствовал его наличия. Впрочем сейчас её тревожит, отнюдь, не директор Хогвартса, а собственные неясные мысли. Может ли она довериться Северусу? Если вся эта история с крестражами ― правда, то какими могут быть последствия ошибки? Катастрофичными, надо полагать. Имея в запасе частицу души Тома Реддла, Северус может привести весь их мир к краху, начать вторую войну, и… Неужели она настолько самонадеяна, что позволит себе решить, будто знает его помыслы, что прошлое, тёмный знак на руке не определяет его сущности, что он не станет предавать её доверия и абсолютно искренен с ней? С другой стороны он тоже сильно рисковал, когда рассказывал ей всё это. Эта информация и его может вернуть в Азкабан, потому что согласно всем выпускам газет, найденным за тот период, Снейп так легко отделался, потому что не существовало против него вещественных свидетельств пыток и убийств, произведённых его рукой. Как он мог быть так самоуверен, что рискнул свободой, чтобы… Она снова вернулась к тому, с чего начинала. Всё всегда сводилось к вопросу веры. Гермиона обдумывала это целую вечность ― или несколько календарных дней ― что только отяжеляло принятие решения. И Северус совсем не помогал. Он не давил на неё, не торопил с решением, вообще не затрагивал эту тему, но как-то подзатих, кажется, боясь её спугнуть и добиться противоположного эффекта. Он даже улыбался ей через раз, не то что говорить о большем. Почему-то она думала, что весть о её разрыве с Гарри, активизирует его как-то, что Снейп станет напористей, но по факту… Его заводила только невозможность их связи. Когда путь оказался свободен, Северус остановился, утратив всякий интерес к ней, как к девушке. Флирт остался только флиртом. Это задело её сильнее, чем она могла бы предположить. Виктор, поступавший совершенно противоположным образом, совсем не улучшал положения вещей. Ей нравилось видеться с ним, он был приятен ей как человек, но не как мужчина. Больше нет. Физическое притяжение, благодаря которому они сосуществовали какое-то время назад, теперь сошло на нет.***
― Погоди-ка, ты её видел с кем? ― переспросила Лили, нервно переплетая пальцы. ― С Крамом, ― покорно повторил Джеймс и отпил из своего бокала. ― Пару дней назад. ― А это было свидание или дружеская встреча? ― А мне откуда знать? Но в любом случае мне не нравятся такие дружеские встречи глубокими вечерами. ― Разве? Я помню вечера, когда ты буквально не вылазил с них! ― Давай ты будешь так любезна, что выцарапаешь мне глаза за дела давно минувших дней чуть позже? А пока притворись равнодушной к этому. ― Я поговорю с ней. ― Конечно же, поговори. Это ты же безустанно повторяла Гарри, какая она хорошая девочка, какой они чудесной парой станут, пока он сам в это не поверил. ― Она же и тебе нравилась! ― Да, но не в качестве его возможной девушки, ― заметил старший Поттер. ― Она для Гарри всегда была несколько… занудновата. С ней вообще тоска возьмёт кого угодно. Слишком уж чопорная и скучная, никакого огонька. ― Поэтому ты каждый раз улыбаешься ей при встрече? ― Во-первых, я вежливый человек. Во-вторых, я не ненавижу её, просто не люблю. ― Ты и не должен её любить, ― отчеканила Лили размеренным голосом. Не таким себе она представляла этот ужин, протекающий сугубо в вежливых улыбках Джеймса да разговорах о детях. ― Я говорю про… О, да ты и сама понимаешь, про что! Просто с ней тяжело контактировать, она всегда так смотрит, будто мы не дотягиваем до какой-то отметки, будто бы нам следовало вести себя иначе, лучше… Что, это только я чувствую? ― Нет, просто, хм… ― Я знаю, что она хороший человек, но… Но, ― с ленивым оскалом подвёл итог Джеймс, словно определения лучше для его чувств и не существовало. ― Так что я понимаю Гарри, который… ― Который что? Он взмахнул рукой так, словно это был пустой разговор. Но Лили уже зацепилась за его слова и жаждала подробностей, если он что и знал о ней, так это то, что ему лучше объясниться сейчас же, чем затягивать до точки невозврата. ― Я хотел поговорить с ним о Гермионе, но, придя домой… Застал у нас в гостях другую девушку. ― Какую? ― Паркинсон, ― будто взвешивая собственные слова, с сомнением протянул Джеймс. В горле тут же запершило. ― Да ты шутишь! ― Если бы. ― В гостях ― это в смысле… ― Именно. ― Чёрт! ― Это мягко говоря. ― И что ты ему сказал? ― Ничего. Я, знаешь, ли подрастерялся, но потом подумал и… Может, тебе будет лучше с ним обсудить всю сложившуюся ситуацию? Ну, как матери… ― А может лучше тебе? ― издевательски поиграла бровями Лили, ― как отцу. Почему он все сложные разговоры, которые, наверняка, обернутся ссорами и обидами, перекидывает на её плечи? Ещё же и в ресторан пригласил, продуманный засранец! ― Ну, у тебя же лучше получается обсуждать все эти чувства и давать советы даже тем, кто в них не нуждается. Из-за тебя мы и оказались в такой ситуации. Если бы ты не занималась сводничеством, то… ― Это всё, зачем ты меня пригласил? ― Могу поклясться ещё в вечной любви, если ты так хочешь, ― невольно улыбнулся мужчина. Видит Мерлин, он не хотел над ней издеваться. Подтрунивания сами собой вырывались изо рта, никогда ещё не удавалось заткнуться вовремя. Никогда. Проклятие какое-то. ― И повторить, какую страшную ошибку ты совершаешь.***
― Что за срочность? Снейп и в мыслях не хотел опускаться до этого предположения, слишком велико будет разочарование в случае ошибки. Но Гермиона сама назначила ему встречу возле ворот Хогвартса в полночь. Сама. Это что-то да значит. Не позвала же она его, чтобы попрощаться перед отъездом на недельный конгресс? Накрапывал дождь. Небо, затянутое свинцовыми тучами, и грозовые разряды не навевали хорошие мысли. ― Что-то случилось? ― повторил Северус, приближаясь к девушке. ― Нет, не совсем. Просто Дамблдор сегодня остался на ночь в Лондоне, а мне морально… Мне было морально легче сделать это в его отсутствие и… Вообще всё так удачно складывалось. Завтра у меня получится хоть ненадолго выбросить эти мысли из головы и… ― Гермиона? ― Ты же хотел получить эту диадему. Его сердце замерло вместе с дыханием. Она и правда это сделала? ― Да, но ведь я не дал тебе инструкцию, как… ― Я ходила в библиотеку и прочитала пару манускриптов, ― пожала плечами Гермиона и расстегнула мантию, чтобы достать завернутую в плотную ткань диадему. Когда их ушей коснулся глухой треск трангрессии, оба растерялись от неожиданности и посмотрели друг другу в глаза. Снейп обернулся на человека, потревожившего их покой. Мэри. Это всего лишь была Мэри. Мэри, которую он ни разу не видел после той поездки. Мэри, оскорблённая его грубостью. Мэри, с роскошным букетом в руках. Кажется, она не завязала со свиданиями. Ветер растрепал её собранные в причёску волосы, но она всё ещё выглядела соблазнительно. Северус сглотнул, отведя взгляд в сторону. У неё явно возникнут вопросы ― ну и чёрт с ними. Он не замышляет ничего дурного. Она не станет свидетелем ничего дурного и не раскроет их, но Гермиона отчего-то встревожилась не на шутку. Не считает же она себя преступницей? Ладонь Северуса успокаивающе скользнула по рукаву её мантии. Почему она не может вести себя естественно? Но, главное, чтобы из-за подкатившей паники она не сунула ему диадему прямо при Харрисон. Тогда у той точно возникнут вопросы и подозрения. ― О, Снейп, как я погляжу, ты всё ещё занимаешься преследованием тех, кому не хватает решимости сразу послать тебя? ― неужели когда-то он и правда находил этот голос мелодичным? Пока он находился с достойным уничижающим ответом, Гермиона вернула самообладание. Она шагнула к нему впритык, тёплой ладонью коснулась щеки, заглядывая в глаза. Северусу снова пришлось сглотнуть, но теперь уже от иных чувств. Прежде она никогда не задерживала на нём рук так долго и добровольно, она всегда размыкала прикосновения, но теперь сама нарушала все границы личного пространства ― близость была немного дискомфортной, потому что Северус не знал, куда деть свои руки. Не сочтёт же она дерзостью, окажись они на её талии? ― Добрый вечер, профессор Харрисон, ― поприветствовала она тем временем женщину, ненадолго отведя взгляд, но не руку. Кажется, его возможная реакция на её прикосновения, совсем не тревожила её душевного покоя. Скоро она подняла вторую руку к его плечу, пока первая, прежде бездвижно лежащая на щеке, задвигалась. Коснулась мужского подбородка, переносицы, тронула сведённые в недоверие брови. Гермиона была так близко. ― Что ты делаешь? ― прошептал Северус, всё-таки устраивая руку на её пояснице. Медовые глаза сверкнули весельем. ― Создаю достоверную причину для твоего здесь ночного нахождения, ― приподнявшись на носочки, шепнула она ему в ухо. ― Ничего получше придумать не смогла? ― Нет. У меня лучше выходит предварительное планирование, нежели импровизация. Снейп вздрогнул, когда её ладошка соскользнула с плеча на грудь, вынимая пуговицу мантии из петлицы. После она вплотную придвинулась к его телу. И, мать твою, он мог чувствовать её бешеное сердцебиение, прикосновение груди… Когда рёбер коснулось что-то твёрдое, он наконец понял манёвр и свободной рукой отправил переданную ему диадему во внутренний карман. ― Ты дождёшься моего возвращения? Ах, да, она хотела посмотреть на уничтожение крестража. Не слишком доверяясь голосу, Северус кивнул ей в ответ. ― Тогда спокойной ночи, ― мягкие губы тронули его щёку быстрым горячим поцелуем. Не дожидаясь реакции мужчины или прощальных слов, она поспешно скрылась за воротами Хогвартса. Снейп огляделся по сторонам: когда ушла Харрисон, он и не заметил.