***
Чужое присутствие врастает в мою кровеносную систему. Я горд и независим, но тень моя рассеивается в свете красного гиганта. Идея ширится и скалится изнутри. Клеймо рдеет и дергает, напоминая о себе, как рана, нанесенная достойным противником за миг до смерти такового от моей руки. Воздух безводен, прозрачен и все же тяжел. Здания живут жизнью, полной шепотов, а растения багровеют и мрут. В твоих покоях раскинулись токсичные озера, и мрак липнет к коже, неожиданно превращаясь в защитное облачение. Твой голос тих, но в залах затаилась такая гулкая тишина, что каждое слово разносится на многие метры вокруг. Эти пространства, несущие смерть и богатство, стали ненавидимо родными.***
Я живу мгновением, ударом, вспышкой, взрывом — то боли, то смеха. Проводить часы за пытками, как твой домашний змий, я не умею; что за покапельная трата времени, когда такая жизнь бушует снаружи! Похоже на шум прибоя? Но это рев толпы, желанный и опьяняющий. Я помню древние сказания о благословенной жизни после смерти: сражения днем, пиры ночью… мне это по душе! А ты хочешь призвать меня на поле боя, которое на деле будет представлять собой обширную и реалистичную театральную декорацию. Ах, какой же я буду смельчак, какой умница. В крови и металле, весь на свету, испепеляемый всенародной любовью. Если бы только чья-то тяжелая рука не двигала шарниры в темноте, регулируя уровни опасностей. Надежды возлагаешь, как тяжеленную мантию. А я хочу носить легкий доспех. Но я не подведу. Твой взгляд скользит по мне неторопливой рептилией. Ее хочется сбросить, но она так прохладна… и слегка щекочется. Земля прогибается там, где падает твоя тень.***
Яды создаются в тишине, пока где-то в душных пещерах ползают безъязыкие змеи. А вот цветок, синий, как сон зведочета — но глоток его нектара выворачивает внутренности наизнанку. Вот фрактал кристалла, прикосновение к которому обращает кожу в чешую. В анатомическом театре всегда будет аншлаг. Череда искаженных лиц пытается являться мне перед сном. Они гримасничают в бесплодных усилиях напугать меня. Презабавнейшие рожи, но все это я уже видел. Кровь сегодняшнего дня долго не смывалась с кожи, как вода мертвого озера. Нет, почему же, я могу прилечь на эти простыни. Только положу подле себя кинжал. Что на нем сегодня — секрет. Свет холодного спутника намекает, каким ты станешь через минуту после смерти. Смотри на меня и мучайся. Беспокойной ночи.