Ты, совсем как во сне

Колёса поезда негромко стучали, за окном шёл снег огромными хлопьями, мы проезжали замёрзшее озеро, где каталась на коньках маленькая девочка со своим папой. Я сидел с Майским на одной койке с белоснежными простынями. Напротив нас сидел Данилов, но вряд ли ему были интересны я с майором. —Ребят, я ненадолго..—выдыхает капитан и выходит уже в третий раз. Мне было ужасно неуютно в компании одного Майского, но делать было нечего. —А ты, нуу, давно ел?..—растягивая гласные, я попытался завести диалог. —Вань, мы ели полчаса назад. —Ахах..—я нервно усмехнулся.—Я совсем забыл... Время так быстро летит.. Майский угукнул и достал телефон. А я стал дальше смотреть в окно. Красота зимы отвлекает от всех забот. Кажется, недавно я читал книгу с героиней по имени Винтер. Она была такая же прекрасная, как это время года.. Да... Майор тоже очень красивый.. Можно было бы сказать ему об этом, но вряд ли он оценит "шутку". Хотелось порыться в его волосах, расчесать их и заплести. С огромным усилием перебарываю себя и не отворачиваюсь от окна, а смотрю на него в отражении. А ещё хочется зарыться в пелену снега, и желательно навсегда. Но больно уж необыкновенные чувства вызывает Сергей. Безумно долго я накручиваю себя, и решаю, раз я всё равно умру, то обязательно нужно признаться. А там, можно уже и помирать. Убьет, так убьет, фух. Погнали. ... Естественно я не настолько смелый и решительный, чтобы так сразу выпалить слова, которые настолько долго крутятся в голове, поэтому аккуратно касаюсь своими тонкими пальцами его руки. Что уж там руки, огромной лапищи, но мне нравится. Реагирует на прикосновение молниеносно, и недоуменно смотрит на меня, подняв левую бровь. —Вань, ты чего?—я пожимаю плечами. —Захотелось...—самодовольно улыбаюсь, отвожу взгляд и обхватываю его руку. Она тёплая, шершавая, пальцы все в мозолях из-за игры на гитаре. Немного поглаживаю грубые подушечки пальцев. Он почему-то не отстраняется и, видимо смирившись, ещё раз кинул на меня взгляд, аля "ничего не понял, но ладно, пусть будет". А потом мы ещё минут десять сидели взявшись за руки, после чего майор выцепил свою руку из плена моих. Было обидно. Но вполне ожидаемо. Я не знал, что творится у него на душе, и от этого становилось еще более жутко. Хотя, судя по его выражению лица, он даже не придал этому значения. Долго сомневался радоваться ли мне, что не вмазали за пидорство, или расстраиваться, потому что получается, что мои действия для него не имеют никакого значения, соответственно и я тоже. Странно, очень странно. Все мысли в голове путаются в один огромный клубок, который распутать по силам наверное, одному лишь Майскому. Я снова поворачиваюсь к окну. Скоро должна быть остановка, на которой майор наверняка выйдет покурить. Спустя примерно полчаса, поезд действительно останавливается, а Сергей берет излюбленную пачку синего Винстона и выходит из вагона. Я как по привычке плетусь за ним следом. Холодный воздух бьет в лицо, а снег с неба нашел новую поверхность в виде меня. Я наткнулся взглядом на громоздкую фигуру майора. Он шарил по карманам, ища что то. Я ухмыльнулся и протянул ему свою голубую зажигалку. Майский удивленно на меня посмотрел, но все таки взял их моих рук то, что ему было нужно, благодарно угукнув. Я улыбался, смотря на то, как майор пытался поджечь сигарету. Когда ему все же удалось это сделать, он блаженно затянулся и выдохнул дым, рассекая воздух. Снежинки приземлялись прямо на его длинные волосы, привычно собранные в хвост на затылке, а позже начали опускаться на ресницы. Я завороженно смотрел на эту картину, на это чертово произведение искусства, а потом.. —Эй, Майский, —кинул я, смотря на красивые кусты, покрытые белым покрывалом. Он что то вопросительно промычал. —Ты мне нравишься. Вокруг нас были миллионы снежинок, а проводница объявила, что поезд скоро отправится.