***
Prey – The Neighborhood - Дуракава, надень шапку, простудишься ведь. - Ива-чан, ты что моя мама? В тот год зима была особенно холодной, а Ойкава наотрез отказывался утепляться, капризничая, что шапка испортит его причёску. Ивайзуми серьёзно посмотрел на Тоору, которого уже изрядно припорошил снег. Понимая, что терять уже нечего, он толкнул шатена в сугроб. Не ожидавший такого поворота, Ойкава в последний момент успел ухватиться за куртку Хаджиме и повалить его за собой. Мгновением позже, оба парня лежали в снегу, улыбаясь как дети, мокрые и счастливые. Ивайзуми тогда подумал, что ему все равно сколько градусов было на улице, рядом с Тоору он всегда чувствовал тепло. Ойкава счастливо смеялся и пытался спихнуть с себя Хаджиме и побольше засыпать того снегом. За эту улыбку брюнет готов был продать свою душу, умереть, предать весь мир и умереть ещё раз. Если бы ему предложили остаться в этом моменте на всю оставшуюся жизнь, он бы без раздумий согласился. Ему было все равно где быть, лишь бы с Ойкавой. Тот, в свою очередь, уже методично оставил все попытки выпутаться из объятий Ивайзуми, который все же превосходил в силе связующего. Хаджиме хотелось продлить этот момент как можно дольше, но он не хотел чтобы Тоору действительно заболел, так как тот мало, что был легко одет ещё и начал чихать. - Дуракава, вечно ты меня не слушаешь, заболеешь, на волейбол не пущу, - сказал брюнет, поднимаясь на ноги. Ойкава, открывший уже рот, чтобы сказать очередную колкость, не успел ничего возразить, так как сильные руки подняли его с земли, как будто тот ничего не весил, и закинули на чужое плечо. - Ива-чан, что ты творишь, я в состоянии ходить самостоятельно, - сказал Ойкава, но как не пытался, не смог скрыть довольную улыбку. Конечно, Хаджиме это понимал, но носить на руках свое счастье было одним из самых любимых его занятий. Иногда, засиживаясь в зале, когда все нормальные люди выполнили свою норму и ушли домой, когда мышцы уже отказываются поднимать штангу, он вспоминает как смеётся Тоору, когда Ива отрывает его от земли и кружит в своих объятиях, прижимая к себе как самое дорогое, что у него есть. Тогда у него будто открывается второе дыхание, и он готов хоть всю ночь сидеть в душном спорт комплексе. Ему давно стоит себе признаться, что занимается он ради Ойкавы Тоору. Живёт ради него. - Придем домой, будешь мерять температуру, - лишь спокойно ответил брюнет. - Ну Ива-чан, - тянет шатен. - Сам виноват, - парирует Хаджиме. Дыши – Animal ДжаZ Вернувшись домой, Ивайзуми приложил свои губы к горячему лбу парня. - Скорее всего поднялась температура, - проконстатировал Ивайзуми, после чего сразу надел на Ойкаву свою безразмерную толстовку, которая, на худощавом теле волейболиста казалась на 10 размеров больше, натянул связующему на ноги тёплые носки, которые сам Тоору ему подарил на прошлый день рождения и всучил кружку горячего чая, сам ушёл за градусником. Как и ожидалось, Ойкаву успело продуть и столбик ртути завис у отметки 37,3. Весь оставшийся вечер Тоору пришлось выслушивать лекции о том почему нужно носить шапку зимой. - Хэй, Ива, мне холодно, - жалобно простонал Ойкава, устав выслушивать нотации. - Конечно холодно, у тебя температура, пей чай, - Хаджиме хоть и делал вид, что он зол, на самом деле сильно переживал, так как у Тоору был не самый сильный иммунитет, а болеть было нельзя, ведь скоро важный чемпионат. - Но он горячий, - снова пожаловался шатен. - Не притворяйся, тебе нужно больше пить если хочешь выздороветь, я сейчас принесу лекарство. - Ива-чан, я не ребенок, - Ойкава обиженно надул губы и отвернулся в другую сторону. Хаджиме никогда не заставлял Тоору делать то, что ему не хочется, но сейчас его нужно было как можно скорее лечить. Поэтому ему пришлось придумывать как заставить своего привередливого парня поправляться. Под недовольное бурчание Ойкавы, брюнет возвратился в комнату с баночкой лекарства и открыл её. - Ивайзуми, я сказал, мне это не нужно, - шатен сделал акцент на последнем слове. - Ойкава, не упрямься, я же хочу как лучше. В ответ Хаджиме услышал только тишину. Понимая, что просто так ему не перебороть упрямство Тоору, брюнет решил пойти на хитрость. - Съешь лекарство, и я тебя поцелую. Ойкава задумался, но потом ответил. - Ты и так меня поцелуешь, Ива. "Вот ведь черт" пронеслось в голове у Хаджиме. Но Ойкава почти клюнул, отступать было нельзя. - Ну нет, я очень зол на тебя, ты сегодня провинился, прими лекарство, иначе я уйду и оставлю тебя одного - выставил ультиматум Ивайзуми, конечно, он бы так не сделал, но сейчас брюнет мысленно молился чтобы его план сработал. Ойкава думал лишь секунду, а потом резко дёрнулся в положение сидя и открыл рот, при этом недовольно его скривив. Ива, не теряя не секунды, заботливо дал ему лекарство. Ойкава быстро сглотнул и принялся запивать чаем. Хаджиме мог только улыбаться, любуясь на эту картину: его парень, который всегда выглядит идеально, сейчас лежит у него в квартире, на его кровати, в его одежде, с взлохмаченными волосами, вцепившись в кружку с горячим чаем. Брюнет не мог оторвать влюблённый взгляд, ведь обожал его любого, всего и без остатка, даже когда тот плакал по ночам, когда он мокрый и уставший валился с ног после матча, когда тихо сопел ему в плечо в автобусе, когда делился самым сокровенным по вечерам у него дома и даже когда ругался, срывая голос. Ивайзуми на самом деле сам был невероятно сильно болен - болен Ойкавой Тоору. Когда шатен допил чай и проплевался, он уставил недовольный взгляд на Хаджиме, - Ну и гадость, - выпалил Ойкава. - Умница, Тоору, иди сюда. Ива плавно опустился телом на кровать, слегка придавливая Ойкаву к спинке, посмотрел в невероятные шоколадные глаза и поцеловал его так нежно как только мог. Губы Ойкавы были самой сладкой вещью, которую когда либо пробовал брюнет. Они были такими всегда. Ойкава ответил на поцелуй, обхватывая шею Хаджиме и зарываясь рукой в густые чёрные волосы. Шатен подумал, что ради этого стоило выпить невероятно горькую отраву. Оторвались они друг от друга, только когда у обоих кончился воздух в лёгких. - Ива-чан, когда я сказал, что мне холодно, я надеялся, что ты согреешь меня. - Ну ты и дурак, - ответил Хаджиме, улыбаясь. Он поудобнее пристроился к Тоору на кровать, укрыл его одеялом и затащил в свои объятия. - Спи давай, тебе выздоравливать надо - Сегодня же матч у Шираторизавы в прямом эфире, я хотел посмотреть. - Даже не думай про волейбол пока не поправишься. - Но Ива-чан..., - недовольно пробурчал Ойкава - Никаких но, - перебил его Хаджиме, - Твоё здоровье важнее. Брюнет потянулся к светильнику , выключил свет и снова обнял парня. Поворочавшись, Ойкава поудобнее устроился в руках Хаджиме и спустя некоторое время тихо сказал, - Спокойной ночи, Ива... Я люблю тебя. - Я тебя сильнее, Тоору.***
Солнце – Перемотка 23:27 Вспышка огня пронзила темноту, и сигаретный шлейф плавно стал растекаться по комнате. Ивайзуми сделал затяжку и лёгкие наполнитель спасительным дымом. Брюнет устремил свой взгляд куда-то вдаль. Действительно Хаджиме скучал по Мияги достаточно редко, наверное как раз в такие моменты как сейчас. Иногда было приятно подумать о прошлом и окунуться в свои воспоминания. Он не помнит когда точно влюбился в Ойкаву. Ему казалось, что он любил его всегда, с рождения. Ещё в первый день, когда он увидел худощавого бледного мальчика, который сидел и читал книгу. В самый первый момент он подумал, что это должно быть ангел из одной легенды, которую рассказывала ему мама на ночь, потому что люди не могут быть такими красивыми. Уже тогда он почувствовал некую связь между ними. Они очень быстро поладили, и уже вскоре стали лучшими друзьями. Несмотря на то, что в школе Тоору по началу приходилось тяжело, потому что одноклассники не очень любили Ойкаву, из-за его сложного характера, хорошей учёбы и, наверное, зависти. Мальчики редко звали умного, худого мальчишку играть с ними, предпочитая ему крепкого покладистого Ивайзуми, но Хаджиме отказывался к ним присоединяться без Тоору, поэтому они всегда шли в паре. В учёбе брюнет старался не уступать другу, поэтому оба имели хорошую успеваемость. Ивайзуми перевёл взгляд на окно, через которое пробивался яркий белый свет. Он очень любил луну, она представлялась ему чистой и живой. Несмотря на это так же оставалось далёкой и недоступной. Она напоминала ему Тоору. Сейчас ему казалось будто луна смотрит на него и слушает. Хаджиме снова окунулся в свои мысли. Он помнит как под конец средней школы мучался со своими чувствами, начиная понимать, что все больше заглядывается на лучшего друга, буквально пожирает его взглядом, стремится проводить с ним как можно больше времени. Тогда он был уверен, что точно не нравится Тоору и не понравится никогда. В то время Ойкава уже подрос и стал достаточно популярен. Он постоянно был окружён фанатками, что изрядно бесило Ивайзуми. Как же тяжело было каждый день видеть друга, такого прекрасного и родного, и не иметь возможности прикоснуться к нему лишний раз, не целовать такие желанные губы, не закрываться руками в шелковистые пряди каштановых волос. Ивайзуми старался быть рядом все время, даже если приходилось передавать подарки от девочек или отгонять от Тоору завистников и обидчиков. Хаджиме влюбился в Тоору по уши и был уверен, что разлюбить не сможет никогда. Он помнит как впервые, переборов страхи и сомнения, признался в чувствах и поцеловал его. Это случилось уже в старшей школе, после победы Аоба Джосай в важном матче, когда они потные и уставшие, но такие счастливые остались одни в зале. Позже они поцеловались снова под цветущей сакурой в парке при школе, и снова, уже дома. В тот день Хаджиме не смог уснуть ночью, он был самым счастливым человеком на свете, ведь наконец узнал, что его чувства взаимны. Он помнил каждый момент, проведённый рядом с Ойкавой, откладывая все в памяти. Их лето, проведённое вместе, первый волейбольный матч, первая победа, последний Новый год в Мияги. Родители Тоору тогда уехали на каникулы в путешествие, поэтому парни праздновали вместе. Он помнил тот день.***
Let it snow - Frank Sinatra Все вокруг напоминало о том, что сегодня праздник. Весь город был ярко украшен. В магазины пестрили обилием подарков. Люди спешили поскорее купить фукубукуро и отправиться домой, готовиться к празднованию. Кое-где звучали новогодние песни. В воздухе витал запах каштана, а каждое кафе считалось своим долгом угощать всех осэти. Япония жила в преддверии Нового года. После укороченной тренировки вся команда собралась в зале и все стали распаковывать подарки, которые получили на игре в "Тайного Санту". Ива получил от Маки новую игру для приставки. Маки хоть и прикидывается дураком, на самом деле очень внимательный и заметил как ас Сейджо весь месяц говорил о новинке. Ива в свою очередь дарил подарок Куними. Он знал что у Акиры дома большая коллекция комиксов, поэтому решил дополнить её, подарив ему пару экземпляров с его любимыми героями. Обычно безучастный и спокойный Куними не поскупился на благодарности и буквально в открытую улыбался, очень радуясь подарку. Не выдержав, он даже начал читать журнал, пока все остальные распаковывали то что им подарили. Самому Акире выпал Мацукава, который получил от него новые наушники, о чем сразу заставил пожалеть первогодку, так как Иссэй лез к нему обниматься все оставшееся время. От Маццуна подарок получил Киндаичи. Сложно сказать повезло ему или нет, так как в красивой на вид коробке лежали носки, чашка и огромное количество сладкого. Но, в любом случае, Ютаро выглядел довольным и искренне поблагодарил Мацукаву. Киндаичи ещё со средней школы отличался тем, что умел делать хорошие подарки, и кому же если не Ойкаве повезло оказаться в его бумажке. Поэтому Тоору в тот день получил книгу Оскара Уайльда, которую давно хотел, новую качественную бутылку для воды (старую Ойкава забыл на матче с Шираторизавой, а возвращаться в эту школу он наотрез отказался) и брендовую цепочку, этот подарок был особенно хорош, ведь все знали, что Тоору обожает аксессуары. Ойкава был счастлив как ребёнок и благодарен Киндаичи. Он так обрадовался, что попросил Ютаро теперь всегда звать его просто Тоору, из-за чего первогодка сразу засмущался, но был горд собой. На один момент Ивайзуми даже пробило на ревность, но он вспомнил, что дома шатена ждёт особенный подарок от него самого и успокоился. Кто бы сомневался, что связующий тоже отличился подарком для Маки. Конечно, в стиле Ойкавы, он безупречно упаковал коробку в красивую оберточную бумагу. Внутри Ханамаки нашёл большой и теплый вязаный плед, набор, состоящий из какао, зефирок и чая, и, конечно, нэнгадзё, подписанная изящным почерком Ойкавы, что его выдавало, но не напомнить о себе он не мог. Этот подарок невероятно растрогал, Тахакиро, из-за чего он заплакал навзрыд, утыкаясь в плечо Мацукавы. Ойкава, конечно, был очень собой доволен и счастлив, что смог порадовать друга. Единственные кто выбивался из основной компании были Яхаба и Кётани. Им посчастливилось вытянуть друг друга. Ива подумал тогда, что это было очень забавно, потому что эти двое постоянно дрались как кошка с собакой, и их отношения были загадкой для всей команды. Ровно до этого дня. Когда Шигеру распаковал огромный пакет и вытянул оттуда большого плюшевого кота, офигели все. Сначала Яхаба подумал, что это подарок Ойкавы. Признаться Ива сам так решил и пребывал в небольшом недоумении. Но Тоору отрицательно покачал головой на его предположение и Хаджиме расслабился, однако теперь всем стало интересно чей же это подарок. Первым не вытерпел Маки и спросил кто был Сантой у Шигеру. Кентаро заметно напрягся и тихо бробурчал короткое "я", тогда нервы второгодки связующего затрещали по швам. - Какого хрена, Кётани, почему ты подарил мне кота? - не контролируя себя закричал Яхаба. Тут вся команда притихла, они редко видели довольно спокойного и рассудительного Шигеру в таком состоянии. Обычно все предохранители скрывал как раз Бешеный Пёс, как и в этот раз. Кентаро нахмурил брови, и, смотря в пол, проговорил ещё тише: - Я подумал, что он похож на тебя. Яхаба, у которого уже дергался глаз, с котом подмышкой, сорвался с места к куче подарков, выудил коробку и направился обратно к Кётани. - На, это тебе, - сказал блондин с таким лицом, как будто хотел убить доигровщика, а не подарок ему дарил. Кентаро взял коробку, небрежно распаковал её и достал содержимое. Внутри была лаконичная записная книжка в кожаном переплёте с ляссе и печенье, явно приготовленное своими руками, так же красиво упакованное. На лице Кётани отразилось удивление, а потом искренняя радость. - Спасибо, Шигеру, - сказал доигровщик, впервые называя Яхабу по имени. - Тебе тоже, - бросил тот. Хоть второгодка и пытался скрыть свою радость, вся команда обратила внимание, что за все оставшееся время он так и не расстался с плюшевым котом, который действительно чем-то походил на своего владельца, и просидел в обнимку с ним, постоянно поглядывая на Кётани. Ива вспомнил, что в тот день они наконец признались друг другу в чувствах, чему ас был очень рад. Не забыв про тренера и подарив ему подарок, спортсмены стали расходиться по домам. Last Christmas – George Michael Из кухни доносился приятный запах корицы и кардамона. Придя домой, парни приняли душ и тут же приступили к подготовке праздника. Пока Ойкава украшал дом, постоянно отвлекаясь, на то ,чтобы сфотографировать свои подарки, Ивайзуми пытался уследить за всем на кухне. В этом году парни решили как следует отпраздновать Новый год. Они разделили обязанности, и Иве досталась готовка. Мало того, что нужно было приготовить мисосиру, рамэн, онигири и моти, сегодня он должен был делать ещё и имбирное печенье. Ойкаву тяготило все западное, поэтому он, насмотревшись новогодних фильмов, захотел попробовать пряники, в чем Ива, конечно, не мог ему отказать. - Ойкава, иди сюда, помоги мне, - прокричал Ива, уже изрядно замотавшись. Тоору появился в дверном проёме, прошёл на кухню, стащил кусочек лосося и быстро его проглотил. - Тоору, я попросил тебя помочь, а не есть со стола, - сказал Хаджиме, на что шатен лишь недовольно фыркнул. - Проверь пожалуйста печенье в духовке Ойкава наклонился и посмотрел завороженным взглядом на подрумянившееся тесто. - Я думаю они готовы, Ива. - Отлично, - ответил брюнет, перемешивая удон, - сейчас будешь расписывать. Тоору потянулся к подносу, но тут же резко отдернул руку, - Ауч, - крикнул он и тут же засунул палец в рот. Ивайзуми оторвался от плиты и в два шага сократил расстояние между ними. Он бережно взял его руку в свою и стал дуть на палец. - Больно? - спросил Хаджиме. - Угу, - ответил сеттер. Тогда Ива поднёс чужую руку к своим губам и стал выцеловывать пальцы, костяшки и запястье шатена. - Так лучше? - Лучше, Ива-чан. После того как Хаджиме сам достал печенье, Ойкава стал выводить глазурью изящные узоры на тесте, пока Ивайзуми доделывал остальные блюда. Когда всё было сделано, Тоору взял один пряник и предложил брюнету попробовать на вкус. Доигровщик откусил кусочек и его губы растянулись в довольной улыбке. - Вкусно, но корицы можно было добавить побольше. Ойкава сам откусил частьичку и проговорил: - А по-моему идеально. Ивайзуми заулыбался шире. Он был доволен собой. На уголке его рта осталось немного глазури. - Ива-чан, ты испачкался. Не дав брюнету сказать и слова, Ойкава припал к губам на против. Он нежно прошёлся сначала по верхней, затем по нижней, слизывая остатки сладости, после чего язык скользнул внутрь приоткрытого рта. Ивайзуми потерялся в пространстве, времени и своих ощущения, на мгновение забыв как дышать. Когда он пришёл в себя, то положил руки Ойкаве на бёдра, притянул к себе как можно ближе и страстно ответил на поцелуй. Губы Ойкавы были такими желанными, будто существовали, чтобы брюнет их целовал, только он один. Пусть хоть кто-посмеет посмотреть в сторону Тоору, ас тут же вырвет ему глаза. Ойкава был создан исключительно для Ивайзуми. А Хаджиме жил, чтобы любить Ойкаву. Переплетая языки с шатеном, выцеловывая его губы, сжимая крепкую талию, зарываясь рукой в мягкие волосы и слушая тихие довольные стоны, Ива был самым счастливым человеком на свете. Оторвавшись от брюнета, капитан довольно посмотрел в темно-карие глаза и ехидно сказал: - Так-то лучше. Когда стол был накрыт, парни прибрались на кухне и принялись украшать квартиру дальше. Они решили, что в этом году сделают кадомацу вместе. Ива принёс сосновых веток и апельсиновое дерево, а Тоору принялся украшать их. Когда они закончили, Хаджиме вынес украшение и поставил у входа, в то время как Ойкава все это снимал на телефон. Позже они сделали пару новогодних фотографий на память и решили раскрыть свои фукубукуро. Иве досталось чёрное хаори. Хаджиме догадывался, что уже через месяц оно окажется в гардеробе у Ойкавы, который очень любил таскать вещи у своего парня. А Тоору как обычно повезло и он извлёк из пакета 2 билета на концерт, чему был очень рад. После распаковки волейболисты решили посмотреть Рождественские сериалы и, наконец, попробовать все что приготовил Ивайзуми. До нового года оставались считанные часы. Парни украдкой посмотрели на время. Они сидели на полу в гостиной, в тёплых тёмных свитерах, ожидая с нетерпением нового года. Когда наконец часы показали 4 заветных нуля, а с улицы стали доноситься звуки взрывающихся фейерверков, парни слились в самом чувственном первом поцелуе в этом году. Они наслаждались друг другом, пока колокол звонил 108 раз. Первым не выдержал Ойкава, оторвался от чужих губ и жадно посмотрел в сторону подарков. Ивайзуми с улыбкой на лице взял красивую коробку и протянул её парню. Тот аккуратно развернул оберточную бумагу и стал открывать подарок. Внутри коробки на самом виду лежали 2 книги, которые Тоору давно хотел прочитать и струны для гитары, чуть поглубже лежала черная водолазка с высоким воротом и волейбольные налокотники. Ойкава часто так усердно тренировался, что падал, не жалея свое тело, и если колени были в защите, локти страдали больше всего, ведь они принимали на себя основной удар. На самом дне коробки лежало что-то увесистое. Тоору откинул все что мешало ему разглядеть содержимое и увидел виниловый проигрыватель, а рядом 2 пластинки с его любимыми песнями. Под крышкой лежала записка. На ней аккуратным почерком Ивайзуми было написано: "Мелодия твоей души будет вечно жить во мне". Тут шатен не выдержал и прослезился. Он кинулся в объятия Ивайзуми, который все это время сидел и глупо улыбался. Ойкава обожал музыку, которая была частью его жизни. А ещё он постоянно садился рядом с проигрывателем в их любимой кофейне. Тоору не раз говорил как хотел бы, чтобы у них дома однажды звучала музыка с винила, что не ускользнуло от внимательного Ивайзуми. Поэтому, по вечерам, когда его парень уже мирно спал, он шерстил сайты интернет магазинов в поисках подарка. И вот наконец наткнулся на то что искал. Чёрный лаконичный проигрыватель со стеклянной крышкой и выгравированными луной и солнцем на корпусе. Не долго думая, Ивайзуми решил, что это идеальный подарок. - Ива-чан, ты самый лучший парень на свете, ты знаешь об этом? - проговорил, всхлипывая Тоору и тут же поцеловал любимого, после чего промурлыкал тихое “Спасибо”. Ивайзуми был счастлив. Видеть Ойкаву таким радостным для него было самой лучшей наградой. - Теперь мой подарок будет выглядеть не так круто, - сказал Тоору. - Я не верю. Для меня он будет самым лучшим. Хаджиме потянулся к тяжелой коробке и, больше не в силах сдерживать любопытство, открыл её. Тут он потерял дар речи. На дне лежал новенький фотоаппарат. Казалось бы, это был обычный подарок, но не для Хаджиме. Он с детства увлекался фотографией и давно мечтал о настоящей хорошей камере. Обычно, у него выходили действительно не плохие снимки, что невероятно нравилось Ойкаве. Ивайзуми даже стал откладывать деньги на гаджет, ведь купить его было не самым дешёвым удовольствием. А Тоору вот так просто взял, исполнил его мечту и сейчас сидел мило улыбался на против него. У Ивы на миг остановилось сердце. Для него этот подарок сейчас значил бесконечно много. Хаджиме поднял взгляд на шатена, еле сдерживая слезы и обнял так крепко как только мог. - Спасибо, - прошептал он на ухо, а потом добавил уже громче, - Я люблю тебя, Тоору, больше всех на свете. После очередного поцелуя, в который брюнет постарался вложить все свои чувства, Ивайзуми спросил, - Но откуда у тебя деньги, я знаю сколько стоит этот фотоаппарат. - По выходным я подрабатывал у своей тёти в кафе и… У Ивы сердце пропустило ещё один удар. Ойкава ради него работал в свое свободное время. Ему казалось , что все это просто сон, потому что таких людей как Тоору просто быть не может. Или может? - Ты сделал все это ради меня? - Ива, ну я же знаю как ты хотел фотоаппарат. Кстати, с Новым годом, Хаджиме. Брюнет ещё столько всего хотел сказать, но слова застряли где-то у него в голове, отодвинутые на задний план бушующими чувствами, поэтому он решил оставить их на будущее и ответил, - С новым годом, Тоору. Вся планета сейчас шумно встречала первый день в новом году, а где-то в маленьком городе Японии 2 невероятно счастливых человека разделяли этот день на двоих, ожидая хацухинодэ (первый рассвет в новом году), чтобы и новый год непременно провести рядом друг с другом.***
Happier – Ed Sheeran 23:40 Ивайзуми держал в руках камеру, в тысячный раз пересматривая снимки и докуривая уже вторую сигарету. Говорят, что люди фотографируют самое дорогое, то, что боятся потерять. Наверное поэтому Хаджиме пришлось дополнительно купить себе карту памяти, чтобы уместить все кадры с Ойкавой. Сам парень был не против что ему уделяют так много внимания, ведь у него всегда были фотографии чтобы выложить их в соц. сети. Снимки мелькали перед глазами Ивайзуми. Вот Тоору в парке под сакурой читает книгу на прогулке. На следующей он гладит бездомного кота, которому они потом пошли покупать еды. Здесь Ойкава в форме на тренировке готовится к подаче. Его глаза горят, все тело сосредоточенно, сам он излучает уверенность. Иве тогда влетело, что он притащил камеру в зал, но это того определённо стоило. Следующей фотографией, как ни странно, был общий снимок волейбольной команды Аоба Джосай. Ива задержался на ней , пробегаясь глазами по лицам своих друзей. Маки и Мацун валялись перед всеми на полу. Кётани разместился с краю, конечно, рядом с Яхабой. Казалось, его взгляд так и говорит, что он оторвет руку любому, кто захочет приобнять Шигеру на фото. Куними и Киндаичи расположились рядом с Ойкавой, чтобы быть поближе к своему семпаю, а Ватари наоборот со стороны Ивайзуми. С другого краю стояли сенсей и тренер Мизогучи. Хаджиме и Тоору, как капитан и ас, находились по центру. Остальные разместились сзади. Все парни счастливо улыбались и в груди у брюнета слегка закололо. Ностальгия. Эта фотография висела у них дома, так же как стояла в тренерской комнате, рядом со всеми наградами, которые они смогли завоевать. Между прочим, стоит отметить, что их было не мало. Ива точно знал, что она так же висела дома у Акиры и Шигеру, а Маки поставил её на обои в телефоне. Хорошее было время, подумал Хаджиме. А минуты все идут и идут. Сигарета потухает и брюнет тянется за следующей. Пальцы ловко щёлкают зажигалкой и в лёгкие снова ударяет такой спасательный сейчас дым. Хаджиме перелистывает следующие фотографии. Много снимков Ойкавы дома. Они невероятно уютные. На одной из них он сидит на подоконнике Ивайзуми и листает очередную книгу. Тоору очень любил читать. Вся его комната была завалена томиками. Особенно его притягивала классика. При чем Ойкава предпочитал именно бумажные издания. Даже после того как ему подарили электронную книгу, он постоянно тратил деньги чтобы купить парочку "живых", как называл он сам, экземпляров. Ива вспомнил, как прогуливаясь в Токио, Тоору никогда не упускал возможность затащить Хаджиме в книжный райончик, где продавались просто тысячи разных произведений. Они могли зависать там часами, и обычно Ойкава уходил довольный с новым томиком (или двумя), который ему покупал Ивайзуми, ведь он просто не мог отказать Тоору. Ива оторвал взгляд от кадра и глянул в сторону шкафа, где как раз стояла пара книг и улыбнулся. Он снова посмотрел вниз и продолжил листать фото. Вот их совместное селфи, где оба парня счастливо улыбаются. На следующем снимке фон не меняется, но тут они уже целуются. Это была одна из любимых фотографий Ивайзуми. Кадр сменился. На нем Ойкава играет на гитаре. Его длинные тонкие пальцы крепко обхватывают гриф, вторая рука нежно перебирает струны. Гитару Тоору подарили ещё в средней школе, и в свободное от волейбола время он учился играть на ней. К слову, Ивайзуми это занятие невероятно нравилось. Он всегда садился рядом с шатеном, когда тот играл и слушал его невероятно красивый бархатный голос. Иногда он даже подпевал шатену, когда тот исполнял их любимые песни. Однажды Тоору даже решил научить Иву паре аккордов. Интересно, вспомнит он их сейчас, если возьмёт в руки гитару? На следующей фотографии Ойкава делал уроки в институт, уставший, со слегка высунутым языком от усердия, как всегда в домашней футболке Хаджиме он все равно был таким прекрасным. Сигарета снова потухла. Ивайзуми потянулся за новой, но остановил себя. За сегодня пачка и так заметно уменьшилась. Хаджиме нажал на кнопку и перед ним открылся новый кадр, где связующий сидел в их любимой кофейне. Ойкава просто обожал кофе и пил его литрами. У них дома всегда были запасные пачки, которых хватало на 2 года вперед, так как каждый день начинался с совместного завтрака, сопровождаемого варкой бодрящего напитка. Ивайзуми обожал, когда в это время Тоору подкрадывался сзади и обнимал его со спины. Они обычно так и стояли, вдыхая аромат кофе и друг друга. Иногда они в свободное время заходили в кафе. Хаджиме предпочитал американо, иногда пил его со сливками, а Ойкава всегда пробовал что-то новое, хотя его любимым сочетанием был раф на кокосовом молоке с ванильным сиропом. Ива знал об этом, поэтому после переезда старался приносить ему стакан с его любимым кофе в обеденный перерыв. Фотографии мелькают перед глазами. Здесь Тоору улыбается в камеру, привычно сложив пальцы буквой "V"; стоит у нового кафе, ожидая заказа; крутит мяч в руках, бегает на тренировке, спит в их кровати, укрывшись пледом, готовит ужин, сидит на матче, стоит на фоне Токийской башни... Он мог бы перечислять вечно. "Знаешь, Тоору, если бы меня попросили показать самую красивую вещь на Земле, я бы показал им тебя", - пронеслось в голове у Ивайзуми. Хаджиме отложил камеру, встал и направился на кухню. Их квартира была небольшой, но невероятно уютной, так как ремонт они делали вместе. Все в ней напоминало о Тоору. Диван на котором они, сидят в обнимку, смотрят фильмы и сериалы; гитара Ойкавы; журнальный столик с отпечатками чашек, которые никто никогда не оттирает; шкаф, полки которого завалены книгами и играми; рабочий стол, на котором им иногда приходится ютиться вдвоём; татами, где любит сидеть Ойкава; коврики, на которых они вместе занимаются йогой; тот же балкон, где им нравится проводить вечера с бокалом белого вина; ванная, в которой они греются холодными зимними вечерами; спальня, где они провели самые лучшие ночи вместе. Матрас сильно скрипит и уже давно продавлен, но для Ивы он лучше любой перины, ведь он делит его с Тоору. Ивайзуми приблизился к журнальному столику и провел по нему рукой. На металлической поверхности стоял виниловый проигрыватель со вставленной пластинкой. Брюнет открыл крышку и поставил иглу. Мелодия, прорезая тишину, влилась в душу Ивайзуми, пробуждая воспоминания.***
The Beach - The Neighborhood За окном стучал дождь, растворяя город в плавном танце воды. Небо заволокло тучами. Люди спешили поскорее добраться до дома. В окне на девятом этаже горел свет. Ойкава развалился под пледом на диване, читая очередную книгу, в то время пока Ива сидел за рабочим столом, доделывая презентацию в университет. Тоору любил оставаться дома, когда идёт дождь и ощущать спасительное тепло, ярко контрастирующее с холодом за окном. Понимая, что проваливается в сон, Ойкава отложил книгу, заложив нужную страницу закладкой и направился на кухню. Заварив крепкий чай с мятой в две чашки, он прошёл до стола и заботливо предвинул напиток Ивайзуми. Тот одарил его благодарной улыбкой и чмокнул в щеку, продолжая работать. Ойкава сел на диван, снова зарылся в тёплый плед, обнимая холодными руками кружку, и, склонив голову, посмотрел в сторону Ивайзуми. В комнате воцарилась тишина, лишь стук клавиш нарушал её. Ивайзуми, перестав слышать шелест страниц, почувствовал напряжение. - Тоору, что-то не так? - спросил он мягко. - Все нормально, - Ойкава вздохнул и снова взял в руки книгу, но так её и не открыл. Ивайзуми повернулся к экрану и стал дописывать проект. Последний слайд был доделан. Он закрыл крышку и сказал: - Тоору, я же вижу, что тебя что-то беспокоит, ты можешь рассказать мне все. - Хаджиме, - тихо ответил Ойкава, - Как думаешь, если я завалю экзамен... - Ойкава, не завалишь, - не дав договорить парню сказал Ивайзуми, - Поверь, тебе не о чем беспокоиться. Он повернул голову и взглянул на шатена, который в свою очередь так и глядел на брюнета, но потом опустил взгляд. - Ну а если нет, Ива. Если все снова пойдёт не по плану. – в его тоне проскальзывали нотки страха, - Я всю гребанную жизнь стараюсь быть лучше, - его голос дрожал, - всю жизнь. Я устал, я больше так не могу. - По щеке скатилась предательская слеза. Ивайзуми встал и быстро сократил между ними расстояние. Он сел на колени перед парнем и взял лицо Тоору в свои руки, после чего большим пальцем стёр укатившуюся слезу. - Тоору... Тоору, посмотри на меня. Ты лучше всех, и тебе не нужно это доказывать. - проговорил брюнет почти шёпотом. - Но меня все равно кто-нибудь все время превосходит. Постоянно. - эти слова звучали очень горько. - Ойкава, - серьёзно начал Хаджиме, - ты правда много работал всю свою жизнь. Но несмотря на неудачи, посмотри сколько ты добился. Ещё в средней школе получил звание лучшего связующего. На втором году мы выйграли юниорский чемпионат. Да и вообще, благодаря тебе у Сейджо столько наград, все не перечислить. А сейчас ты учишься в одном из лучших университетов страны и успеваешь снова приносить победы своей команде. И всего этого ты добился сам, своим трудом. Ты самый сильный человек, которого я знаю. Ивайзуми посмотрел в глаза Тоору, в которых сверкали слезы. Он знал, что однажды стена из уверенности и стойкости треснет и обнажит душу, ведь даже самые сильные иногда ломаются. Хаджиме готов был склеить осколки заново, не боясь пораниться. - Я боюсь, что больше не выдержу, мне страшно, что все повториться снова и я ничего не смогу поделать. Тут Ивайзуми напрягся. Он знал как тяжело приходилось Ойкаве, после поражений, особенно в школе, но всегда ему удавалось успокоить и замотивировать Тоору. Или он знал не все? - Что повториться? Что ты имеешь ввиду? - взволнованно спросил Хаджиме. Тоору лишь опустил взгляд, а по щеке скатилась ещё одна слеза, и ещё. - Ну же, Тоору, не молчи, пожалуйста. Ты можешь довериться мне и все рассказать. Я помогу. - тихо сказал Хаджиме и внимательно посмотрел на Ойкаву. Тот ещё минуту молчал. Было видно как он серьезно думает. Ивайзуми понимал как тяжело шатену говорить. Тишина давила, но он покорно ждал. Наконец Тоору начал: - Помнишь тот матч с Шираторизавой. Мы сделали все возможное, я сделал все возможное. 2 гребанных очка в третьем сете все решили, - теперь он уже откровенно плакал. Горячие слезы скатывались по щекам и ударялись о пол. - Мы так долго к этому шли и все в один момент кончилось. Я был сломлен... Мне было очень плохо... - Ойкава замолчал, переводя дыхание и вытирая слезы. Ивайзуми взял его ладони в свои и начал нежно их поглаживать. Тогда Тоору продолжил: - Я пришёл домой и не знал что мне делать. Я совершенно себя не контролировал и... и взял нож. Я был в отчаянии... И я... я... - Тоору зарыдал. Ему не нужно было договаривать чтобы Ивайзуми все понял. В его голову закрался всепоглощающий страх. Он представил как самый дорогой ему человек проходится лезвием по бледной коже, как кровь сочится, бежит алым ручьём, капает на белый кафель. В каком же отчаянии нужно быть чтобы решиться на такое. Он не мог представить как Тоору мог уродовать и осквернять свое прекрасное тело. Где был Ива в этот момент? Почему позволил этому случиться? Одними губами Хаджиме прошептал: "Зачем, Тоору? Почему?", но тут же опомнился и постарался взять себя в руки. Ойкаве сейчас было намного хуже, ему нужно помочь. Он снова прикоснулся к щеке шатена и стал медленно выцеловывать его лицо, слизывая солёные слезы. Тоору позволил себе снова открыть Иве свою чёрную душу, расползающуюся по швам, обнажая изъяны. Только вот брюнет видимо был слеп, потому что ни одного изъяна не видел. Он дал время связующему успокоиться и тот тихо всхлипнул: - Прости. - Ты ни в чем не виноват, Тоору, ни в чем. - Прости, что опять вываливаю на тебя все это дерьмо. Прости, что я такой слабак, что я заставляю тебя страдать и переживать за меня. Прости, Хаджиме... - Ойкава уже откровенно кричал, срывая голос и давясь слезами. - Тоору, Тоору, послушай меня. Ты самое лучшее, что случилось со мной в этой жизни. Я обещаю, что всегда буду рядом и никогда тебя не брошу. Если будет нужно, я убью за тебя любого или умру сам, понял. Я всегда буду любить тебя. - П... правда? - Пока смерть не разлучит нас... - процитировал Хаджиме. " Ты пообещал" пронеслось в мыслях связующего. Тоору рыдал ещё пару минут, скатившись на пол и обвивая шею. Ивайзуми нежно гладил того по спине, успокаивая. Когда Ойкава перестал плакать брюнет сунул ему в руку уже остывший чай и заставил выпить. Через несколько минут состояние Тоору стало стабильным и он прошептал тихое "Спасибо". Большего Ивайзуми было не нужно. Он обнял шатена и прижал к себе. Так они сидели несколько минут, пока Тоору не отстранился и не встал. Он плавной походкой прошёлся до журнального столика и вставил виниловую пластинку в проигрыватель. По комнате разлилась приятная мелодия песни группы Nazareth "Love Hurts". Ойкава подошёл в плотную к Хаджиме, взял его руки в свои и сказал: - Потанцуешь со мной, Ива. Брюнет не ответил, лишь встал, одну руку положив на бедро Тоору, второй сцепляя их пальцы, и прижал парня к себе. Они стали раскачиваться под приятные звуки музыки. Ивайзуми показалось, что весь мир сжался до размеров их маленькой квартиры, и на земле остались только они вдвоём. Ойкава склонил голову и нежно упирался носом куда-то Иве в ключицу, опаляя её своим дыханием. Сейчас он был похож на ребёнка, с заплаканным лицом, растрепанными волосами, он прижимался к Хаджиме, хватаясь за него как утопающий за соломинку. Ивайзуми склонился над ухом Ойкавы и нежно прошептал: - Всегда, слышишь, Тоору, я буду любить тебя всю жизнь, не смотря ни на что. Слова отпечатались в памяти связующего клеймом. Шатен лишь сильнее прижался к нему, слегка сжимая плечо возлюбленного. Мелодия согревала. Дождь аккомпанировал, сливаясь с ней в музыку души. В одной маленькой квартирке Токио, одним любящим человеком была дана клятва на всю жизнь.***
Самые грустные песни – Перемотка 23:54 Хаджиме скользнул на кухню. И опять вспышки воспоминаний. На этой столешнице Ойкава сидит по утрам, ожидая, когда Ива дожарит омлет. Брюнет обожал целовать его тогда, потому что можно было придавить тело к столу и прижаться как можно крепче. У этой плиты Ойкава стоит когда готовит ужин. Он делал это редко, так как обычно был сильно занят, но иногда у него просыпалось желание запечь или пожарить что-то вкусное. У Тоору выходило не плохо, поэтому такие ужины Ива называл праздничными. У этого окна они сидят по вечерам, рассказывая друг другу как прошёл день. Даже воздух в этой квартире был пропитан запахом Ойкавы Тоору, и Хаджиме был уверен, что скоро он в нем задохнется. Ивайзуми потянулся рукой к шкафу. Достав бокал, рука машинально дернулась, чтобы извлечь ещё один, но Ивайзуми вовремя себя остановил. Он бросил взгляд на неубранный стол и одним движением сгреб весь мусор в помойку. Он давно уже не прибирался в квартире. На освободившееся место Хаджиме поставил бутылку вина. Лёгким движением он откупорил пробку и налил жидкость в бокал. Пузырьки быстро побежали к краю, стремясь вырваться наружу, и лопались с приятным шипением. Ивайзуми сделал глоток. Терпкий вкус со сладковатыми нотками белого вина разливался по горлу, принося бесконечное удовольствие. Он сделал новый глоток, а потом ещё один. "Много пить нельзя", - напомнил он себе и покрутил сосуд в руке. Прозрачная жидкость плескалась в стекле, ударяясь о его стенки, так и маня нарушить правило. Ивайзуми одним резким движением осушил бокал и поставил бутылку на место. В какой момент алкоголь стал так складок на вкус? После переезда в город и поступления в университет его жизнь перевернулась на 180°. Но это его ничуть не беспокоило. Он был счастлив, ведь он был с Ойкавой. Больше всего он боялся, что его парень пойдёт по своему пути и им придётся разъехаться по разным городам и расстаться. Ивайзуми провел множество бессонных ночей, накручивая себя по этому поводу. Он не мог представить себе жизни без Тоору, без его улыбки, глаз цвета корицы и кофе, без его мягких волос. Когда они не виделись несколько дней он чувствовал сильное опустошение, как будто от него оторвали какую-то важную часть и внутри оставалась только пустота. К счастью, все его сомнения были развеяны, когда Ойкава сообщил, что собирается учиться дальше. Конечно, при этом волейбол он не бросит и будет играть в команде университета. И вот они оба поступили, вместе переехали в Токио и сняли маленькую квартирку. Пришлось изрядно помучаться с ремонтом, но результат того стоил, все благодаря тонкому вкусу Ойкавы. Они поступили в разные университеты и из-за этого их совместное время сократилось. Однако Ива всегда старался и днем увидеться с любимым, поэтому в перерыв мчался на метро к Ойкаве. В это время они обедали вместе, а потом шли гулять в ближайший парк. Когда у Тоору отменяли пары он также старался приехать к Хаджиме и они добирались до дома вместе. Вечера у них были заняты учёбой. С поступлением заниматься приходилось больше и усерднее. С одной стороны уроки занимали много времени, но с другой и в этом занятии парни все равно могли найти плюсы. Например когда Ойкава доделывал все, а Ива так и сидел перед экраном ноутбука, он заботливо приносил им кофе и, пристраиваясь рядом, поудобнее укладывал голову Иве на плечо. Так они сидели пока задания не были доделаны. Нередко они помогали друг другу. В это время Тоору с умным видом рассказывал брюнету, все что тот попросит, не упуская шанса лишний раз поумничать. Ещё Ойкава надевал очки во время работы, что не могло не нравиться Хаджиме. Однако учёба все равно отнимала много сил и давила морально. Случались дни, когда Ивайзуми просыпался утром, а Тоору уже не было дома. Ему приходилось завтракать в одиночестве. Обеда у него фактически не было, так как иногда приходилось проезжать пол Токио чтобы еле-еле успеть на следующую пару. И вот когда он уставший и злой приходил домой снова обнаруживал пустую квартиру, ведь Ойкава задерживался на тренировке. Хаджиме разделял интерес связующего. Он не пропускал ни одного матча команды Тоору. Ивайзуми сам был в волейбольном клубе университета, и даже подумывал о работе тренером, но их занятия были всего раз в неделю, в отличие от Ойкавы. В такие дни его тренировки до ночи жутко бесили брюнета. Ойкава всегда выкладывался по полной и сидел в зале до упора, после чего поздно вечером возвращался домой, еле стоя на ногах. Если он успевал делать уроки заранее, то просто ложился спать без сил, наплевав на ужин и своего парня. Но это был ещё не самый плохой исход. Когда после тяжёлого дня нужно было ещё писать сочинение или учить историю, Ойкава становился раздражительным и заносчивым. Не редко такие вечера заканчивались тем, что Ивайзуми уходил из дома, поссорившись со своим парнем и бесцельно бродил по ночному Токио. Наверное тогда он полюбил ночи в столице и луну, которая становилась его лучшим другом. На следующий день Ивайзуми не ходил в университет. К счастью такие ссоры не затягивались на долго, благодаря тому, что каждый из парней понимал, что не проживёт без другого и дня. Сейчас Хаджиме подумал, что справился со всем только благодаря Тоору. Без него было бы гораздо тяжелее привыкнуть к новой жизни. Ивайзуми поглядел на часы. 00:00 20 июля Как жестоко с их стороны напоминать ему об этой дате. Как будто он мог забыть. Хаджиме мог забыть все, что угодно, но не про День рождения своего парня. Ойкава Тоору - глоток свежего воздуха; свет в окне, освещающий путь домой в сумерках; солнце, восходящее после тёмной ночи; жизнь для Ивайзуми Хаджиме. Брюнет знал про него все и даже больше. Мог перечислить все его привычки: как Ойкава закидывает ногу на ногу, когда читает; как кладёт руку под подушку, когда спит; как щурится от солнца, когда забывает надеть очки; как прижимается к брюнету, слушая его сердцебиение; как греет свои вечно холодные руки у чашки с горячим чаем; как нежно целует его перед сном, желая спокойной ночи. Когда Тоору произносил его имя, сердце выпрыгивало из груди, ударяясь о ребра. Ивайзуми не позволял никому называть себя по имени, так как считал это неуважительным. Но когда слышал нежное "Хаджиме. Хаджиме. Хаджиме", он чувствовал как земля уходит из под ног и думал, что это, вероятно, самое прекрасное, что он когда-либо с ним происходило. Он знал про Тоору все. Мог перечислить все созвездия родинок у него на теле, или сказать насколько мягкие у него волосы. Знал не только как тот любит поцелуи в шею, но знал ещё и какие на вкус его слезы. Поздними ночами слизывал их с красных щёк, лаская плачущего перед собой парня. У Ойкавы Тоору было много демонов, Ивайзуми с ними подружился. Ойкава Тоору показал ему свою треснувшую душу, Хаджиме склеил её по кусочкам. Ойкава обрёк себя на одиночество, Ивайзуми связал их вместе навечно. Однажды ночью Хаджиме пообещал, что сможет разлюбить Тоору, только если погаснет последняя звезда, и мир погрязнув в вечной темноте, разорвется на части. Ойкава ему поверил. Когда-нибудь он убьёт себя от переизбытка чувств, не в силах больше держать трепещущее сердце внутри грудной клетки. Ивайзуми подошёл к крану и включил ледяную воду. Умывшись, он попытался привести свои мысли в порядок, после чего подошёл к окну. Повернув ручку, он впустил в квартиру ночную прохладу. Над городом поднимался туман. Забыть про сегодняшний день он никак не мог. Ойкава очень любил свои дни рождения. Обычно они с командой готовили ему сюрприз, приходя ночью с шарами и подарками. Тоору в такие моменты улыбался как ребёнок, обнимая каждого и благодаря за поздравления. После переезда, поздравлять по ночам было задачей Ивы, но ни один волейболист не забывал позвонить по видео и поздравить лично своего капитана. Утро они проводили вместе. Ивайзуми готовил завтрак, ухаживая за парнем, который открывал все подарки и, конечно, фотографировал их. В это время обычно звонила мама Тоору и горячо поздравляла сына, обещая скоро приехать. Днем они шли с друзьями в кафе и весело проводили время. А вечером парни были предоставлены друг другу. Они вместе готовили праздничный ужин и открывали бутылку любимого белого вина Ойкавы. После насыщенного дня они проводили долгую ночь вместе, наслаждаясь друг другом. Этот день всегда был особенным для Тоору, а значит и для Хаджиме. Время шло. Ивайзуми подумал, что пора уже идти Тоору за цветами. Он закрыл окно и отправился к гэнкану. Ночной Токио встретил Ивайзуми свежестью и туманом. Пробираясь по узким улочкам, он приблизился к витрине круглосуточного цветочного магазина. Девушка за стойкой встретила его улыбкой. Ивайзуми постарался ответить ей тем же, но вышло из ряда вон плохо. Ойкава любит цветы. Хаджиме знает об этом. На любой праздник Ива старался дарить Тоору красивый букет. Тот все время ругал его за лишнюю трату, но при этом так счастливо улыбался, вдыхая аромат цветов, что брюнет готов был любые деньги отдать, чтобы подарить Ойкаве все цветы мира. Тоору любил не все растения. Скорее даже только особенные, например пионы или орхидеи. Дома на подоконнике стояли в основном суккуленты и один бонсай. Поэтому, Ивайзуми всегда тщательно выбирал, что ему подарить. В этот раз взгляд остановился на невероятно красивых белых бутонах. - Можно пожалуйста лилии, - сказал Хаджиме. - Конечно, вам сколько штук? - с улыбкой проговорила девушка, потянувшись к цветам. - Две...***
00:47 Луна все так же освещала город, спасая его от кромешной темноты. В воздухе витала прохлада, а туман все сгущался. На кладбище было тихо. Слишком тихо. Ивайзуми всегда было не по себе от этого места, но и не приходить сюда он не мог. Брюнет пробирался по узким тропинкам, держа два цветка в руке. Белые лилии были такими красивыми, утонченными, чистыми и невероятными как... как тот, кого он любил. Ивайзуми остановился у белого камня, на котором было аккуратно выгравировано Ойкава Тоору. Хаджиме правда старался держать себя в руках, но это было выше его сил. Горячие слезы ручьями скатывались с щёк и ударялись о лепестки цветов. Он всячески старался забыть, но помнил тот день как будто это было вчера.***
Illuminated - Hurts Тоору провел неделю в Аргентине. Его команду пригласили на товарищеский матч со сборной страны по международной программе университета. Парень был таким счастливым когда рассказывал о тренировках и экскурсиях. Они уже проделали половину пути домой, долетев до Нью-Йорка и оставшись там на ночь, чтобы погулять. Побывать в знаменитом городе штатов было давней мечтой Тоору. Оставалось буквально пол часа до вылета и Ойкава позвонил Ивайзуми перед взлетом. - ...Представляешь, а потом мы пошли на пикник в Центральный парк - радостно вещал Ойкава. - Тоору, оставь истории до дома, а то потом рассказывать нечего будет. - ответил с улыбкой Хаджиме. - Поверь, Ива-чан, уж я найду что сказать. - он немного помолчал, - Кстати об этом, нам нужно поговорить. - голос связующего изменился и стал напряжённым. - Что случилось? - спросил Ивайзуми, предчувствуя что-то неладное. - Тренер очень хвалил меня и сказал, что ему нравится мой стиль игры. Вобщем... - замялся парень, - он пригласил меня на отборочные в сборную Аргентины. Воцарилось молчание. Первым его решил прервать Ойкава. - Послушай, Ива, ещё ничего не решено, - его голос стал тревожным, - мне ещё нужно все обдумать и... - Я понял, Тоору, дома поговорим, - грубо оборвал его Хаджиме. В его тоне проскальзывали нотки раздражения. Да что там, он был зол. - Ладно, - грустно ответил Ойкава, явно уловив настроение собеседника. - Ты ведь встретишь меня в аэропорту? - Да, - сухо процедил Хаджиме. - У нас тут инструктаж начинается, сейчас буду выключать телефон, - Тоору помедлил, а после он сказал так нежно, что брюнет дернулся: - Я люблю тебя, Хаджиме. Но тот лишь повесил трубку. Он не понимал почему был так зол. Играть в сборной страны - самый лучший вариант для волейболиста. Это было дейсвительно почётно и престижно, особенно для Ойкавы, который по сути после школы не занимался волейболом профессионально. Он шёл к этому всю свою жизнь и тут появился такой шанс. За все победы Тоору, Ивайзуми был горд как за свои. Но в этот раз все было иначе. Он понимал, что если Ойкава пройдёт, в чем Хаджиме не сомневался, то ему придётся переехать в другую страну, что значило конец отношениям. Буэнос-Айрес - это не Мияги, до которого можно было добраться за машине. Зная Тоору и его характер, брюнет понимал, что он вряд ли откажется от такой возможности и от того был зол на него еще сильнее. И что тогда будет с Хаджиме? Одолеваемый тяжёлыми мыслями, он доделывал все свои дела. Перелёт из Нью-Йорка до Токио занимал 14 часов, поэтому у него было время на то, чтобы хорошенько все обдумать. Хаджиме боролся с собой. Он подумал, что очень грубо оборвал разговор и пообещал себе сразу извиниться перед парнем, когда тот прилетит. Второе к чему он пришёл - это то, что был жутким эгоистом. Ойкава заслуживает счастья и вознаграждение за все свои старания. Ивайзуми не в коем случае не будет ему обрывать крылья. Если Тоору того захочет, он сам поможет ему с переездом. В конце концов, они смогут видеться. Кто знает может Ивайзуми с образованием экономиста возьмут работать менеджером? Третье, что он понял, что за эту неделю жутко соскучился по Ойкаве, ему уже не терпелось увидеть парня и обнять его. Все это он прокручивал в голове на подъезде к аэропорту. По его подсчётам самолёт должен был приземлиться примерно через пол часа, так что ещё оставалось немного времени, поэтому Ивайзуми решил зайти в кофейню. Всё время он нетерпеливо поглядывал на табло. Но в назначенное время оно так же показывало, что статус рейса "в пути". Через 15 минут ничего не изменилось и Ивайзуми подумал, что вылет должно быть задержали. Прошло пол часа, Ивайзуми стал заметно нервничать, прошел час. Хаджиме сидел у места встречи прилетающих. Рейс из Москвы - завершён, рейс из Пекина - завершён. Рейс из Нью-Йорка - в пути. Хаджиме уже 10 раз позвонил Тоору, в надежде, что пришлось делать пересадку или самолёт сел в другом аэропорту, но телефон не отвечал. Руки стали трястись, а сердце колотиться как бешенное. Последние крупицы сознания шептали, что все хорошо, что, возможно, пришлось сделать экстренную посадку и сейчас Тоору где-нибудь в другой стране просто не может дозвониться из-за роуминга. Но чувства говорили об обратном. Ивайзуми пил уже пятую чашку кофе. Через 2 часа Хаджиме стал ломиться в дверь администрации. Растерянные люди лишь разводили руками и говорили, что выясняют что произошло. Через пол часа Ивайзуми тихо сполз по ближайшей стене зала ожидания, ведь все стало ясно: Рейс направлением Нью-Йорк - Токио уже никогда не приземлиться.***
То что было дальше Хаджиме помнит очень плохо. Все как будто в тумане. Алкоголь, боль, сигареты, слезы, снова алкоголь. Потом похороны. Помнит как стоял и успокаивал маму Тоору. Помнит как вся его бывшая команда приехала поддержать в тот день. Помнит чёрное небо и такую же яркую луну. Следующие 2 месяца он не жил - существовал. Жизнью для него был Ойкава. А теперь... И вот он стоит здесь с цветами, мокрыми от слез. 2 гребанных месяца, а такое ощущение, что его нет уже целую вечность. Как он вообще держится, ему самому не понятно. "...пока смерть не разлучит вас" прозвучала в голове Ивайзуми речь священника, которую он произносит на свадьбе, когда люди клянутся друг другу в вечной любви. Он тут же вспомнил обещание, данное когда-то давно. Хаджиме горько усмехнулся. Глупая отмазка - подумал брюнет, - смерть тут не при чем. Их разлучили, а он продолжает любить, даже ещё сильнее. Только вот ему почему-то кажется, что умер все же он. Если нет, то от чего так больно? Он не понимал, почему судьба так не справедливо обошлась с ним. За что она забрала у него Тоору, у которого жизнь только начиналась? Почему не его? Сколько ночей он не мог уснуть обвиняя себя в том, что так грубо с ним разговаривал в последний раз, что не сказал как любит его и насколько Ойкава ему дорог, что так и не попрощался. Он сгорал, тронул, рассыпался на части, его сердце разрывалось от боли. Собственная смерть показалась бы ему подарком по сравнению с тем, что он чувствовал. Хаджиме опустился на одно колено перед надгробием и тихо сказал: - Я сдержал обещание, я все еще люблю тебя. - после чего положил цветы. Ивайзуми встал и снова посмотрел на дорогое сердцу имя. Он подумал: "Ничего, потерпи немного скоро мы снова будем вместе". В голове было пусто. На миг синяя туча прикрыла луну и в мире воцарилась кромешная тьма. Жаль в душе у Хаджиме было темнее. Ветер путал чёрные пряди, а ночь обнимала Ивайзуми за плечи. - С днем рождения, Тоору, - сказал он почти не слышно. Ивайзуми развернулся и, сунув руки в карманы, стал удаляться. В его куртке лежал изящный нож, с хорошо наточенным лезвием. На нем было выгравировано его имя, бесконечно дорогое сердцу. Никто не догадывался куда шёл Хаджиме, он но знал одно: Он больше всего на свете хочет снова быть рядом с Тоору. Туман стал совсем густым, растворяя в себе фигуру удаляющегося Ивайзуми. И лишь луна все так же преданно освещала ему путь.