_______________________
Они были в парке, где непривычно никого не было, не учитывая редких прохожих возле фонтана. Никита с Ульяной снова поругались из-за пустяка. И это учитывая тот факт, что буквально пару минут назад всё было прекрасно, а сейчас Алексеев выслушивал не самые лестные слова в свою сторону. Глаза девушки горели золотым светом и она вот-вот готова была сорваться и разорвать кому-нибудь горло. Полнолуние скоро, что ли? Девушка последний раз злобно рыкнула и стремительно куда-то убежала. Никита устало выдохнул и потёр переносицу. Хорошо, что рядом не было камер и никто этого не видел — скандала бы не избежали. Парень нервно выдохнул и побрёл в противоположную часть парка. Пройдя пару метров, Никита краем глаза заметил какое-то движение и остановившись, повернул голову влево. В метрах двух от него, опираясь плечом о дерево, стоял высокий силуэт. Определить кто это, не было возможности, так как неизвестного нельзя было опознать даже по одежде. А потом сознание Никиты заполнилось страхом, граничащей с паникой. Силуэт открыл глаза и радужка незнакомца светилась белым светом. Его взгляд сканировал парня перед собой, словно он был не более чем куском мяса в глазах хищника. Никита неосознанно отступил на шаг назад, но страх настолько сильно парализовал разум, что у Алексеев не смог больше сдвинуться с места. Он уже понял, что перед ним сверхъестественное существо и скорее всего, настроено оно, если не агрессивно, то явно не доброжелательно. Силуэт, исчез, а после в какой-то вспышке чёрного тумана перед белорусом предстал знакомый ему исполнитель. Он выше где-то на голову, красивый очень, и, что бросается в глаза, худой. Кожа бледная, аристократическая, волосы чёрные, как вороново крыло, чуть небрежно, но красиво растрёпанны, глаза последний раз вспыхивают белым и становятся цвета аквамарина — тот самый, который между голубым и синим. Никита узнаёт в парне Мэловина, представителя Украины. Тот смотрит презрительно, слабо кривит губы в полуухмылке, а после произносит, чуть хрипловатым и словно рычащим голосом. – Постарайся держать свою подружку на привязи, – грубо бросил он, – Будет много проблем, если она кому-нибудь перегрызёт горло. И когда он это сказал, то Алексеев успевает заметить короткие клыки у него во рту. Вампир! Внутри всё сжимается от страха и Никита делает ещё один шаг назад. Мэл смотрит со слабо скрытым разочарованием и немного грустью, а потом понимающе слабо кивает и отступает. Всё правильно, даже в мире сверхъестественного вампиров боятся. Он хочет уйти, но останавливается вполоборота, и, что удивительно, мягко и чуть более дружелюбно произносит. – Будь осторожнее в следующий раз, – кивает Мэл, – Меня может не быть рядом. – Ты что следил за мной? – нахмурился Никита. – Много чести, смертный, – фыркает Костя, но Никита понял, что "Да. Следил". – Она бы не сделала ничего плохого, в этом я уверен. – Как и в том, что можешь спокойно стоять перед малознакомым вампиром, не опасаясь, что он набросится на тебя? – Мэл выгнул бровь, снова разворачиваясь к собеседнику и демонстративно улыбнулся, обнажая клыки. – Мы могли бы это исправить и познакомиться. Пройдёмся? – тихо спрашивает Никита. Вампир выглядел удивлённым и непонимающе нахмурился, наклонив голову чуть вбок. – Смертный, ты удивляешь меня. Любой бы другой, оказавшись перед вампиром, уже убегал бы, да так, что пятки сверкали. Вот только не знал бы, что это безнадёжно, – тихо хмыкнул вампир, но Алексеев всё равно услышал его, – Я не стану нападать на тебя лишь потому, что ты кажешься интересной персоной, уже не подходящей под критерию "еда". – Я могу считать это за комплимент? – вопросительно приподнял бровь Никита. – Как тебе угодно, – фыркнул вампир и развернулся, уходя куда-то в сторону, а после бросил не оборачиваясь, – Так ты идёшь или тебе особое приглашение нужно? – Нет-нет, иду, – улыбнулся Никита и быстро догнал собеседника, находясь близко, но при этом держа некую дистанцию, словно боясь подойти ближе. Они направились в какой-то здешний парк, который был очень красив. Деревья и кусты вдоль каменных дорожек, дивные цветы и даже небольшой фонтан в виде ангела, широко раскинувший свои крылья, в "сердце" парка. Парни вели непринуждённую беседу, чтобы получше узнать друг друга. Никита выяснил, что Мэл является какой-то важной особой среди вампиров, и ведь правда же, в манерах, в голосе, в том как он ведёт и подаёт себя, видно, что тому почти под тысячу лет лет. – И как ты стал вампиром? – задал сопутствующий вопрос Никита, – Я читал, вампирами становились «нечистые» покойники — преступники, самоубийцы, умершие преждевременной смертью или заражённые от укусов других вампиров. – Не слишком ли рано задавать этот вопрос, смертный? – нахмурился Мэл, повернувшись к Алексееву, – Мы знакомы-то всего ничего, а это тема считается у нас.. – подбирал он слова, – Несколько личной. Интимной. – Прости, – сконфуженно произнёс парень, смущённо смотря на свои ботинки. Они сидела на каменном парапете фонтана и вода тихо журчала у них за спинами. Настала недолгая тишина, за которую Никита почти изъел себя изнутри от стыда, а Мэл раздумывал стоит ли открывать смертному одну из тайн своей многовековой жизни. – Меня обратили, – тихо произнёс вампир, глядя куда-то вдаль, всё же решившись открыться. Никита тут же поднял голову и посмотрел на собеседника, но не стал задавать каких-либо вопросов, чтобы не испортить момент. Только сейчас он заметил на левой руке, почти на запястье, вампира две маленькие, почти такого же цвета кожи, точки. Укус. Он и заметил его лишь из-за того, что сидел слишком близко и знал что и где искать. – В 1048, когда мне было 10 лет мои родители погибли. Позже меня нашли вампиры. Точнее, сначала меня нашёл убийца, который и убил моих родителей, а потом уже и они. Так как убивать детей было запрещено, вампиры отвели меня в свой клан, так как я остался сиротой и они не знали что со мной делать. Князь, глава этого клана, дождался, когда мне исполнится 20 и я буду достаточно взрослым и обратил. Что странно, ведь обычно Князи никого не кусают. Но он обращался со мной как со своим сыном и я безгранично благодарен ему за всё, что он сделал для меня. Можно сказать, что он и его клан заменили мне семью и поэтому они легко приняли меня, когда я стал новым Князем. – Новым? – нахмурился Алексеев, – А что случилось с прежним? – тихо произнёс он. – Он погиб, – холодно бросил вампир, – Вторая мировая сильно проредила кланы и много хороших вампиров полегло. Единственное, что не даёт мне умереть от горя, так это то, что я много раз говорил ему, что люблю его и считаю своим отцом, – как-то отстранённо произнёс Мэл. Никита смотрит на погрустневшего вампира, который видимо углубился в свои воспоминания. Он подался секундному порыву и положил свою ладонь поверх его, поддерживая, успокаивая. Бочаров резко повернул голову в его сторону и в его глазах плескалась смесь удивления, испуга и чего-то ещё, что Никита не мог идентифицировать. – А ты хорошо сохранился для своего возраста, – шутит Никита, стараясь разрядить обстановку и выгнать из головы вампира грустные мысли. Он отпускает чужую ладонь и в глазах напротив мелькает что-то наподобие грусти. Мэл сначала не понимает, а потом неуверенно улыбается и слабо смеётся, демонстрируя клыки. Когда вампиры не используют их, они едва видны, чуть длиннее обычных зубов, а когда они очень голодны, злы или на охоте, они удлиняются и их становится отчётливо видно. Ещё у вампиров есть когти, но они могут их убирать по своему желанию. Так же Никита знает, что у этих хищников ещё и глаза светится могут — всего существует несколько цветов, но по каким критериям они разделяются никто не знает — вампиры упорно молчат на эту тему. Заходящее солнце пробирается сквозь листву деревьев и розово-золотым светом отражается на лице Мэла. Тот чуть прикрывает глаза, позволяя тёплым лучам касаться своего лица. Никита замер от красоты картины, открывшейся перед ним, а потом вздрогнул, словно вспомнив что-то. – Я думал, что солнце опасно для вас, – тихо говорит Никита. – Не совсем, – тут же отзывается Мэл, поворачиваясь к собеседнику, – На дневном солнце наша кожа начинает слегка блестеть, выдавая нашу сущность. Мне говорили, что это выглядит по-своему красиво. Кожа сушится и шелушится, если не помазаться защитным кремом. Если бы я стоял на солнце под открытым небом пару часов, то мне бы потом пришлось лечить ожоги. Но это не убьёт меня, нет. А утреннее и вечернее ничего нам не сделает — оно безопасно. – Хотел бы я увидеть тебя при дневном свете, – слетает с губ Никита быстрее, чем он успевает подумать. – Обязательно увидишь, – тепло улыбается он и наклоняется чуть ближе, – Уже поздно, тебя наверное твоя команда будет искать. Спасибо за вечер, – он взял ладонь Никиты и оставил лёгкий поцелуй на её тыльной стороне, – До скорой встречи. Никита остаётся один. Мэл исчез буквально за доли секунды во вспышке тумана и если бы не горящая от поцелуя ладонь и почему-таки щёки, и не бешено бьющееся сердце, то можно было бы подумать, что здесь и не было никого кроме Алексеева._______________________
Следующая их встреча была неожиданной и опасной. Алексеев вышел на улицу, чтобы немного перевести дыхание. Организаторы устроили вечеринку, чтобы разрядить напряжённую обстановку. Певец стоял на улице, в плохо освещённом месте, тем самым становясь невидимым для случайного прохожего. Вокруг здания, было гравийная дорожка, и по ней шли двое. Какая-то некрасивая пожилая женщина, одетая в лохмотья, ведёт за собой девушку, которая находится либо в трансе или в подобном состоянии, так как она явно не понимает происходящего вокруг. Ник пригнулся и последовал за ними, чувствуя, что что-то тут не так. Он шёл вдоль здания, держа дистанцию в примерно метров 5, чтобы не показываться, но видеть происходящее. А потом произошло то, что Алексеев очень хотел списать на алкоголь, но как только он увидел, то всё опьянение как рукой сняло. Прямо на его глазах старуха оторвала себе нижнюю часть тела и разрывая на себе одежду, отрастила огромные кожистые крылья, порванные в некоторых местах. Но, на удивление легко, она взмыла в воздух, словно наслаждаясь возвращением в свою истинную форму, а после выставив вперёд когтистые руки, полетела на девушку. У той видимо тоже, на фоне страха, случился приступ просветления разума, но она встала на месте, не имея возможности двигаться от парализовавшего её ужаса. Не раздумывая о своих дальнейших действия и явно не думая о последствиях, Никита начал быстро искать что-нибудь, что могло бы помочь ему спасти девушку. Он находит камень приличных размеров и подняв его, тут же кидает в отвратительного вида существо. Никита не мог похвастаться особой меткостью, но в этот раз, ему повезло и камень нашёл свою цель в виде головы старухи. Он остановилась и её чёрные глаза уставились прямо на Алексеева. Существо оскалило свои острые зубы и бросилось в сторону артиста, противно шелестя костями крыльев. Алексеев, наученный горьким опытом, рванул прочь, превозмогая панику засевшую в подкорке мозга. Сзади послышалось шипение, какая-то возня, а после что-то острое вонзилось в плечо и парня отбросило в сторону, на гравийную дорожку. Никита судорожно выдохнул, хватаясь здоровой рукой за уже кровоточившую рану. Никита пытался встать, но он больно ударился бедром при падении и хорошо если это будет просто ушиб. Существо нависло над ним, но вдруг на него сбоку резко что-то напрыгнуло. Два тела отлетают в сторону, а после, монстра отбрасывает на несколько метров в сторону. Спасителем оказался Мэл. Его глаза горели яростным белым светом, клыки были удлинены, а когтистыми руками он пытался дотянуться до крыльев летающей твари. Существо бросилось на вампира, но тот, почти чудом, не дал себя поцарапать, ведь когти монстра были гораздо длиннее. Украинец взлетел на высоту почти 2,5 метра и оставил размашистую рваную рану своими когтями на теле монстра. Существо подкосилось и вампир тут же схватил зубами кожаную часть крыла, не дав больше улететь. Тварь взвыла и как сумасшедшее начала махать руками и когти оставили несколько протяжных ран на теле вампира. Но тот свою добычу не отпустил, а сцепил зубы в другом месте, где-то у основания, и резко дёрнул головой, отчего раздался характерный хруст и правое крыло безжизненно обмякло. Монстр с грохотом упал на землю, а Мэл, спустившись, плавно приземлился рядом. Он выхватил какую-то склянку из кармана длинной мантии. Он исчез в клубе тумана и спустят мгновение появившись возле нижней части монстра и опрокинул на неё банку. Старуха вспыхнула за секунду и исчезла в чёрном пламени. Вампир брезгливо поморщился, а после бросил испуганный и взволнованный взгляд аквамариновых глаз на Никиту. Тот зашипел от боли, пытаясь подняться на ноги. Вампир быстро дохромал до Никиты и в нос тут же ударил запах крови, которая сочилась из раны на ноге, животе и рассечённой губы. Мэл присел рядом на корточки, вытягивая больше не когтистые, но измазанные кровью, ладони вперёд, словно хотел помочь подняться, но боялся притронуться, словно даже это мимолётное действие может испугать белоруса. – Смертный, я же просил тебя быть осторожнее, – шипел вампир осматривая парня напротив. Его клыки всё ещё были длинными, а с краешка рта потекла струйка чужой и собственной крови. – К-кто это был? – спросил Алексеев, пустым взглядом смотря на место, где только что был монстр. – Мананангал. Оно имеет некоторые общие черты с вампиром, хотя мананангал более отталкивающий, как по внешнему виду, так и по поведению. Они пьют кровь людей, хотя любят беременных, а если быть конкретнее, то высасывают сердце их плода. Жуткие твари, но если посыпать чесноком и солью отделённую нижнюю часть тела этого существа — это убьёт его. Никита неопределённо хмыкнул и попытался встать, но поняв тщетность своих попыток, начал заваливаться вбок. Мэл тут же его подхватил, мягко коснувшись здоровой руки. – Ты так до утра будешь страдать, позволь помогу. И не дожидаясь ответа, легко поднял его на руки. Никита не стал брыкаться и вырываться, зная что вампир не отпустит, а попытками освободиться он сделает хуже только себе. – Не самое лучшее второе свидание, да? – чуть истерично спрашивает Никита, усмехнувшись. – Это уж точно, – слабо улыбается Мэл, но явно чуть подобревший после этой шутки и сверкнул на собеседника глазами. Кажется, Алексеев отключился, потому что, вот он только находился на руках конкурента, а вот он уже в больничной палате, на койке, с плотно перевязанной рукой, а напротив стоит врач и задаёт вопросы. Не помня ни их, ни что он ответил, Никита дождался окончания опроса и погрузился в тяжёлый сон без сновидения. Пробуждение было малоприятным и чуть болезненным. Рядом, на стуле сидела задремавшая Ульяна, которая, словно почувствовав, проснулась и кинулась с расспросами к парню. Это были самые долгие полчаса в его жизни. Потом пришёл врач и сообщил, что с Никитой всё впорядке, у него ушиб ноги и несколько неглубоких ран на левой руке. Он сможет выступать и, если хочет, может покинуть палату. А после, он попросил девушку покинуть комнату и оставить больного отдыхать. Где-то через минут 20 пришёл Мэл. Выглядел он здоровым, но каким-то злым и смотрел пренебрежительно сверху вниз. Он присел на стульчик возле койки и скрестив руки на груди холодно произнёс. – Я не стал тебе ничего говорить сразу, потому что тебе и так досталось. Но сейчас, когда ты более-менее в порядке.. – он злобно посмотрел на артиста, – Даже не желаю слушать отговорки на тему, о чём ты думал, когда пытался прибить ту тварь камнем. И даже не стану слушать извинения, что не прислушался к совету беречь себя, – а после взгляд вампира смягчился и он заботливо и почти тепло произнёс, – Пожалуйста, не встревай больше никуда, или, хотя бы, сразу зови на помощь. Мне бы не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось. – Почему? – тихо спросил Никита. Вампир взглянул на него до одури нежно, а после внезапно подаётся вперёд и целует. Нежно, растягивая удовольствие, смакуя поцелуй, позволяя партнёру прочувствовать весь спектр эмоций. Он отстраняется быстрее, чем Никита успевает хоть что-то предпринять и глядя в глаза парня чуть рычаще произносит. – Подумай об этом. А потом Никита обнаруживает, что в палате он один._______________________
Кажется Алексеев выпил слишком много тогда. Не стоило, наверное, так накидываться, когда ты почти не пьёшь, да ещё и на голодный желудок, но почему-то хорошие идеи приходят слишком поздно. Но дело это не меняло, он всё равно не помнит как оказался в том положении, в котором он находится сейчас, но факт оставался фактом — он стоит в каком-то коридоре, а вокруг него стоит пол дюжины вампиров и в центре этой толпы стоял Мэл смотря с привычной презрительностью на Никиту. Остальные вампиры стояли полукругом возле украинца, словно защищая его от чего-то. Или кого-то. Это были вампиры из его клана, а значит они обязаны были его защищать и следовать за ним. – Чего тебе, смертный? – холодно бросил он. – Мы можем поговорить? – неуверенно спросил Никита. Вампир посмотрел на него так, словно делает ему огромную услугу, что вообще даже стал слушать и из-за этого вся уверенность Никиты испарилась в один миг. Неужели тот поцелуй ничего не значил? Мэл кивнул остальным вампирам и жестом поманив за собой Никиту, двинулся прочь. Шли они в напражённой тишине. А после, когда они оказались одни, Никиту резко прижимают к стене рукой. Мэл находится слишком близко, непозволительно близко, и смотрит в глаза и его взгляд был похож на взгляд хищника, который загнал свою жертву в угол. Его зрачки слабо светились в полумраке коридора или так казалось только полупьяному Никите. Как, скажите на милость, вампиру удавалось смотреть так остро и пронзительно, когда другие не смогли бы достичь и половины такого эффекта, будь они хоть сделаны из одних глаз? От Бочарова исходил жар и весь он словно притягивал к себе, был ли это гипноз, месмеризм, животный магнетизм присущий всем вампирам, или просто ударивший в мозг алкоголь, непонятно. Хотелось вот так просто стоять и позволять одному из самых свирепых хищников на Земле сделать с собой уже хоть что-нибудь, а то стоять уже было невозможно. Мэл не делал ничего такого, что заставило бы Никиту испугаться. Лишь расставил руки с обеих сторон от него, непозволяя ему уйти. Хотя даже если бы Никита и хотел, то не ушёл бы. – Ну и чего ты хотел? – Костя шепчет что-то на грани слышимости на ухо белорусу. – Почему ты так.. странно относишься ко мне? – запинаясь спросил Никита. – Странно? – переспросил Мэл целуя парня в шею, вызвав волну мурашек. – То ты холоден и смотришь на меня с какой-то брезгливостью, а потом.. вот! – выдохнул Алексеев указывая на них и в какой позиции они находятся. – Потому что если я покажу свою симпатию к тебе среди своего клана, они в лучшем случае посчитают тебя лёгкой закуской. – А в худшем? – хотел было спросить артист, а потом запнулся и уточнил, – Подожди, симпатия? – А я-то думал, что ты умный смертный и уже всё понял, – усмехнулся Мэл. А после, не дав и слова сказать, он прижимается ближе и страстно целует. Так собственнически, жадно, словно пытается насытится им всем через поцелуй. У Никиты как будто душа покинула тело, настолько ему было приятно. Он млеет от всего этого, кожа покрывается мурашками, а где-то в районе паха зарождается знакомое чувство тяжести. Мэл на это лишь хмыкает сквозь поцелуй и кладёт ладони на талию парня, прижимая ближе, хотя ближе и так некуда. Действует он смело, словно и не рассчитывая, что ему может кто-то отказать. Мэл даёт своей пассии перевести дыхание, а сам проводя языком вверх по шее, к самому уху и целуя в место где пульсирует венка, после покрывая жаркими поцелуями шею и оставляя там яркие пятна. Никита тихо выдыхает, наконец смелеет и поднимает руки вверх, запуская их под пиджак вампира и обнимает его. Мэловин отрывается от своего дела и смотрит в глаза напротив. Замечает, что они затянуты лёгкой дымкой возбуждения и следов опьянения уже практически нет. Никита сам тянется за поцелуем и Костя не смеет его останавливать. – Желаешь продолжения? – шепчет в самые губы он. Вместо ответа Никита удивительно уверенно кивает, кинув взгляд на губы вампира. Тот хмыкает и целует вновь. Прикрывает глаза от удовольствия. Приятно. Вкусно. – Не здесь, – снова шепчет он, отстроняясь даже раньше, чем у Никиты заканчивается воздух. Тот недовольно мычит, но позволяет взять себя на руки. А после всё вокруг завертелось чёрным калейдоскопом. Они оба растворились в тумане и оказались уже в номере в считанные секунды. Всё прекратилось, когда Никиту положили на просторную кровать и нависли сверху. – Ты весь пропах этой волчицей, – недовольно поморщился Мэл, – Но я всё равно чувствую твой запах. – И как же я пахну? – Никита приподнимается на локтях и смотрит в глаза хищнику. Точно светятся. – Очень сладко, – Мэл ставит руку около лица Никиты, правой нежно проводя по щеке певца, – Смесь белого шоколада и роз. Твой запах дурманит. И сносит голову, – он тепло улыбается. Дальше они сливаются в поцелуе. Не до разговоров уж точно. В темноте сверкнули глаза. Красиво. Это мысль успевает промелькнуть до того, пока Мэл не поцеловал его снова._______________________
– Слышал уже новость? – спрашивает как-то менеджер Мэловина Артём. – Какую? – поворачиваясь к другу, спрашивает артист. Вспыхнувшие белые и янтарные глаза встретились. Артём был всё ещё бесконечно благодарен другу за то, что тот одарил его даром бессмертия пару веков назад. Они находились в выделенной им репетиционной. Артём переговаривал с музыкантами, Мэл просматривал текст песни, покусывая ручку и делая некоторые пометки в тексте. – Твой друг, Никита Алексеев, сказал что станет оборотнем, – каким-то пустым голосом произнёс Козуб, – С чего бы это? Я был почти уверен, что ты его обратишь, – задумчиво произнёс парень, но услышав гулкий хруст, обернулся и недоумённо произнёс, – Ты чего? Мэловин смотрел на друга шокированным взглядом, а в его руке находилась раскрошенная ручка, которую он сломал и даже не заметил. Он отрешённо посмотрел на испорченную письменную принадлежность, уже четвёртую за неделю между прочим, и выкинув её в мусорку, вампир поднял глаза на менеджера. – Ты сейчас серьёзно? – Ну, д-да.. А ч-что?.. – уже не так неуверенно ответил Артём, смотря на закипающего от гнева друга. – Отмени репетицию, – рычит вампир и убегает. – Что? Как?! Но.. Мэл! – кричит уже в пустой коридор менеджер. Буквально пролетая бесчисленные коридоры и лестницы, Бочаров таки находит Алексеева по запаху. Тот стоял в окружении репортёров, камер и в свете фотовспышек. С ним, под руку, стояла Ульяна и очень довольная собой, что-то щебетала. Её глаза буквально горели от предвкушения и радости. Никита выглядел потерянным и абсолютно непонимающим ничего. Глядя на его выражения лица, гнев тут же улетучился и Мэл понял, что что-то тут явно не так. Вампиры были искусными менталистами, а потому, залезть в мысли Никиты и Ульяны и немного покопаться там, не оставляя ощущения вторжения, не составило труда. Костя отстранённо кивнул своим мыслям и расплываясь в тенях направился прямо к паре. – И не стыдно тебе? – материализуясь в клубах чёрного дыма сбоку от пары, спросил Мэл. Всё внимание тут же переключилось на вампира. Стали разноситься шёпоты. Что здесь делает вампир? Он как-то причастен к ситуации? Ему что-то известно? Никита, посмотрев на парня, тут же успокоившись и слабо, но тепло улыбнувшись ему, вызвав ещё большую волну шёпотов и серию вспышек камер. – О чём ты? – гаденько улыбнулась и спросила Ульяна. – Не знаю каким образом тебе удалось заставить Ника участвовать в этом, – Мэл подошёл ближе и взял Алексеева за запястье, – Но ты врёшь. Мне даже не нужно копаться в твоих мыслях, чтобы знать, что ты тут всех обводишь вокруг пальца и привлекаешь к себе внимание. Два сверхъестественных существа влюбились в человека и каждый из них хотел обратить его в себе подобного. Вот только волчицей двигали инстинкты и желание привести в стаю нового волка, а вампиром лишь желание быть с любимым и не важно, захочет ли он тоже когда-нибудь стать вампиром. Они метали взглядом в друг друга молнии и готовы были набросится, но их внезапно остановил Алексеев. – Мэловин прав, – его голос был тихим, но уверенным. Раздался удивлённый гомон и тихие переговоры репортёров. Никита освободился из крепкого захвата девушки и совсем чуть-чуть прижался к Мэлу. Тот довольно улыбнулся, демонстрируя клыки и посмотрел на оборотня. Девушка клыкасто оскалилась на соперника. Серия фотографий успела запечатлеть клыкастых существ и парня между ними. – Она шантажировала меня и заставила учавствовать в этом. – Но.. – она хотела возразить, но Мэл внезапно рыкнул на неё и девушка тут же притихла. – Интересно, как же ты справишься с не самой приятной реакцией фанатов, которые ополчаться на тебя, – артист крепче сжал руку Никиты, – Ведь когда они узнают всю правду, а поверь они узнают, ты прославишься в не самом приятном свете, – произнёс Мэл и после утаскивает парня в тени, исчезнув вместе с ним. Они оказались на этот раз в комнате вампира и Алексеев с лёгкостью выдохнул. – Ох, спасибо тебе, – благодарно произнёс певец, – Если бы не ты, она бы наверное.. – запнулся Никита наткнувшись на холодный и строгий, почти яростный, взгляд Мэла, – Т-ты чего? Вампир резко толкает его в грудь и Никита по инерции отступает назад, ударившись спиной и затылком об дверь. С испугом смотря в горящие злобой глаза напротив, Никита прижимается спиной плотнее к двери, словно стараясь отойти дальше. Бочаров хватает его за шею, близко наклонившись и почти срываясь на рык во время разговора. – Я что, какая-то шутка для тебя?! Я что зря ношусь вокруг тебя, защищая от всех и вся, чтобы бы потом поддакивал словам своей пассии, что хочешь быть оборотнем?! – его глаза гневно засветились, а клыки чуть удлинились. – Мэл.. – протянул Никита. – Я видел в твоих мыслях, что ты и не думал оправдываться и признаваться! Ты что хотел оправдать её слова?! Заступиться за неё?! – М-мэл.. – прохрипел парень. – А что потом?! – кажется в гневе, артист не слышал чужих слов, – Ты бы действительно стал оборотнем?! И уже потом сказал бы, что никогда и не хотел им становится? Просто не смог сказать нет, испортив себе жизнь?! – Мэ-лл.. – еле выдохнул белорус. – Да что?! – смотрит вампир в потемневшие глаза. – Заду-шишь.. – Никита обеими руками пытается разжать ладонь на своей шее, но ведь ясно, что это невозможно, уж смертному точно. Мэловин тут же разжимает ладонь и отходит на несколько шагов назад. Он испуганно прижимает к себе руки, принимая прежний человеческий облик. Перед глазами Никиты темнеет, он падает на колени, на пол. На шее, нехорошим синим, отпечатались следы пальцев. Лёгкие горят огнём и белорус заходится в тяжёлом гулком кашле. – Боже.. Я.. Я чуть не убил тебя.. – тихо, неверяще тянет вампир. – Всё.. нормально, – между приступками кашля, отвечает Никита, – Сам виноват.. – Да какой нормально?! Я чуть не убил тебя, а ты говоришь, что всё нормально?! Смертный, ты вообще адекватный?! – Я просто люблю тебя, вот и всё, – поднимает голову и встречаясь взглядом хрипло, но достаточно чётко произносит артист. Мэл изумлённо замер, тут же теряясь от этой фразы. – Ч-что? – Могу повторить. Я люблю тебя, Мэловин. Бочаров садится перед ним на колени и подняв одну руку, ненадолго замер в раздумьях, словно боясь притронуться теперь, но парень напротив сам притягивает украинца к себе, крепко обнимая. Теперь Никита знает как усмирить прожившего уже почти тысячелетие вампира — нужно лишь сказать ему, что его любят._______________________
Никита проснулся с каким-то странным чувством тревоги, которому он не мог найти основания и причин. Быстро одевшись, он выходит из номера. Спускаясь на лифте вниз, в столовую, он чувствует, что тревога возросла. В столовой стоял гомон. Присутствующие словно разделились на две воюющие стороны, которая находилась на каждой из сторон помещения. Возле буфета с едой, вооружившись различными предметами их осины, он же тополь, стояли участники и их команды. А по другую сторону, клыкасто скалясь и выпустив когти, находилась совсем небольшая кучка вампиров. Голодных вампиров. Они хотели крови, а по крикам из толпы "живых", Никита понял, что в столовой её нет и что они не хотят, чтобы "противные кровососы" начали охоту на них. Никита ищет глазами Меловина и видит его вместо с остальными вампирами. Его глаза горят белым, он стоит впереди словно лидер вампиров, хотя по сути так и было, вместо со своими собратьями пытается донести до остальных, что они не будут их кусать и пить кровь и что они просто хотят выйти. Но другая сторона вооружившись так же и осиновыми кольями, не давала им этого сделать. У Никиты возникло только два вопроса: Откуда, чёрт возьми, на Евровидении осина, если конкурс открыт для всех, в том числе и для вампиров, для которых это самое дерево опасно? И почему ещё никто не вызвал помощь, чтобы разрешить эту проблему? Словно прочитав его мысли, явилась охрана, которая заставила протестующих успокоится и разойтись. Они забрали всё оружие, а тех у кого были колья увели. Вампирам они что-то показали, заставив тех в испуге разбежаться. Кровь им так никто и не дал. Возмутительно! Что за отношение такое?! Сказали лишь, что кровь завезут только утром, до которого голодные вампиры могут совсем слететь с катушек и что охота в городе по-прежнему для них запрещена. Намекнули лишь на находившийся рядом лес с мелкой живностью, но вампиров и это устроило и они все тут же ретировались. Ну точнее почти все. Двигаясь по коридору, желая вернуться в номер, Никита заметил привалившегося к стене Мэла. Тот был бледен, он ведь и так бледный, но сейчас прям чересчур и почти не стоял на ногах. Глаза не светились и лишь клыки выдавали в нём сущность вампира. Почувствовав биение чужого сердца, Костя поднял голову и встретился со взглядом Никиты. – Не подходи! – хрипло просит он, выставив когтистую руку вперёд, – Иначе нападу. – Ты слишком слаб, – тихо выдаёт он факт, – Почему? Когда ты в последний раз пил кровь? Алексеев знает, что вампирам достаточно раз или два в неделю пить кровь. Если животных, то чаще, так как в ней меньше питательных веществ, чем в крови людей. А Мэловин и не знает ответа на вопрос. На прошлой неделе? Больше? Кажется, он на охоте тогда поймал какого-то мелкого зверька и этого было достаточно. Потом, когда снова надо было охотиться, появился этот Алексеев и вскружил голову вампиру так, что он забыл о жажде. А сейчас, когда всё более-менее нормализовалось и жажда крови дала о себе знать, случился конфуз — кровь, которая находилась в столовой испортилась и была непригодная даже для вампиров. И теперь, Косте срочно нужна была кровь, иначе сойдёт с ума и будет кидаться на людей. – Не знаю, – признаётся вампир, – Давно. – Мэл, – тихо зовёт Никита, делая осторожный шаг вперёд, – Позволь помочь тебе. – Если ты подойдёшь слишком близко, мне будет сложнее сдерживаться, чтобы тебя не укусить, – жалостливо смотрит на Никиту Костя, – Прошу, уйди. – И бросить тебя тут умирать? Ну уж нет, – он подходит в плотную и совсем ничего не боясь, помогает Мелу встать ровно, став опорой для него. Костя лишь слабо мажет когтями по стене, словно ещё стараясь остаться здесь, но после втягивает их и позволяет вести себя, из всех сил стараясь абстрагироваться от казалось бы вездесущего запаха крови. Спустя некоторое время, он с удивлением заметил, что находится в номере Алексеева и тот выжидающе на него смотрит. – Будешь пить мою кровь и точка, – повторяет Никита, понимая, что в первый раз его не услышали. – Что?! Смертный! Нет! – протестует Костя и отходит от него. – Почему? Это что, смертельно для меня? – не понимает Никита. – Нет, – тут же качает головой вампир, – Нам запрещено пить кровь людей напрямую. – Но я же не против и здесь нет никого, кто бы увидел это, так что давай, пока я не вскрыл себе вены и не приставил к твоему рту, – хмурится Алексеев. Меловин смотрит испуганно немного, смущённо, но всё же возвращается к парню. Тот прижимается спиной к двери. Немного страшно, но он сам на это пошёл и обратного пути нет. Мэл подходит вплотную, переплетает с ним пальцы, успокаивая, и наклоняется к шее. – Это совсем не больно, – лёгкий поцелуй в шею, – Постарайся расслабиться, – шепчет он. Никита кивает и закрывает глаза. Он совсем не чувствует укуса. Чувствует лишь тёплые губы Бочарова и приятная нега, растекающаяся по телу. Он впадает в некое состояние транса, которое как казалось длилось минут десять, но на деле гораздо меньше. Очнулся он лишь тогда, когда Меловин вернулся из ванной, видимо прополоскать рот от крови и нежно поцеловал Никиту в губы. – Спасибо, – тихо шепчет он, – Ты мне жизнь спас. – Всегда рад, – он смотрит в глаза напротив, замечая в них здоровый огонёк и затягивает вампира в поцелуй._______________________
Мэловин резко повернул голову на звук, раздавшийся парой этажей выше. Он уже давно настроился на волну Алексеева и теперь слышит его, где бы тот не находимся на территории здания и знает, что тот чувствует. Бросив быстрое "Скоро буду!" своему директору, Мэл оборачивается тенями и покидает маленькую студию, которую выдали артисту для репетиций. Материализовавшись на нужном этаже, Мэл видит Никиту, который пытается защититься от Ульяны. Та, с горящими глазами и острыми когтями пыталась то ли напасть, то ли сделать ещё что-то с Никитой. Мэл подбегает к нему и закрыв собой, перехватывает руку девушки. – Хватит! – приказывает он ей. Золотые и белые глаза встретились. Откинув чужую когтистую руку, Мэл выставил левую руку чуть в сторону, закрывая путь к Алексееву, который еле стоял на ногах от страха, тут же вцепился в рукав чужого кардигана, прячась за спиной вампира. Костя выпустил когти на правой руке и наставил её на девушку. Они скалятся друг другу и их клыки готовы впиться в чужое горло, если потребуется. – Ты что с ума сошла?! Что на тебя нашло?! Нам запрещено нападать на людей! – Не твоё дело! – рычит девушка. Она нападает, но вампир быстрее и ловко перехватывает её, отталкивая к противоположной стене, прочь от себя. Он смотрит ей в глаза, гипнотизируя. Чувствует, как чужая воля ломается, подчиняется. И вот, уже девушка смотрит на него спокойно, пустыми глазами и словно ждёт чего-то. – Иди в свой номер и не выходи оттуда до утра, – рычит вампир. Девушка слабо кивает и убегает прочь. Проследив за ней и поняв, что больше его человеку ничего не угрожает, Мэл принял человеческий облик и обернулся к Алексееву. Тот был очень напуган, но он всё равно посмотрел в глаза парня напротив. Никита, увидев как Ульяна убежала, отошёл от вампира и прислонялся спиной к стене. – Хей, – тихо позвал вампир, – Смертный, всё хорошо, – он поднял ладони вверх, показывая что не притронется к нему и не делает никаких шагов навстречу, – Она ушла и не навредит тебе. Никита смотрит в ту сторону, в которой скрылась девушка и сделал неуверенный шаг вперёд. Посмотрел в голубые глаза украинца, ещё пару шагов и вот он стоит напротив. Слабая улыбка и Никита его обнял. Мэл млеет от доверия этого парня к себе и счастливо улыбнувшись, обнимает в ответ. Казалось, что счастливее его сейчас нет ни одного вампира на свете._______________________
Костя заваливается на квартиру к Никите внезапно. Он подловил певца в его родном Киеве и примчал первым же самолётом. Уже несколько месяцев прошло с Евровидения и парни не виделись уже очень долго. И сейчас, на пороге с пышным букетом алых роз в руках, счастливо улыбаясь клыкастой улыбкой, весь в снегу стоял Мэловин. Никита был сонный, ведь только проснулся, растрёпанный и ещё не совсем понимал, что происходит. Он протёр глаза и посмотрел на внезапного гостя. Тот стоит, улыбается и с обожанием в аквамариновых глазах смотрит на него. – Мэл? – всё же отмирает Никита, – Проходи, чего как не родной, – и отступает от двери. – Я так скучал, смертный, – это прозвище давно перестало быть пренебрежительным и даже оно из уст вампира звучало ласково. Украинец больше не может терпеть и оставив букет на ближайшей подходящей поверхности, заключает Никиту в крепкие объятия. Тот вздрагивает, громко выдыхает, ведь на Бочарове всё ещё остался снег и потому тот был очень холодным. – Холодный-холодный-холодный, – быстро и очень недовольно выдыхает Никита, но всё равно забирается руками под пальто и крепко сжимает вампира в объятиях, – Я тоже скучал. Они стоят так какое-то время, обнимаясь, а позже и целуясь, ведь они так соскучились друг по другу._______________________
– Почему ты здесь сейчас? – спросил Никита у Мэла, – У тебя же вроде тур идёт. Тот сидел на стуле, возле небольшой барной стойки и свободно махал одной ногой. На нём была тёмно-бордовая рубашка, даже не его, а Алексеева, которую он нацепил, подобрав с пола. Вампир выглядел сытым и довольным, а когда к нему поставили кружку дымящегося, сладко пахнущего, горячего шоколада, то расплылся в счастливой улыбке. Вампирам не нужна была человеческая еда, в ней было даже меньше питательной энергии чем в крови животных, но иногда, ради вкуса, вампиры могут насладиться человеческой едой. Косте вот очень нравился горячий шоколад, особенно когда его подаёт самый красивый парень из всех, которых он когда-либо встречал. – Да, тур. Но у меня перерыв несколько дней и я узнал, что ты сейчас в этом городе. И вот, – он взял кружку в ладони и отпил немного изумительного напитка, – Я здесь. Никита улыбнулся и растрепал уже и так безбожно испорченную причёску парня. – Как там Ульяна? – спросил он между прочим. – Я расстался с ней. Давно ещё. Она ведь хотела обратить меня, а я не желал этого. – Обращать против воли запрещено и жестоко карается, – серьёзно произнёс певец, – Я бы вот ни за что не обратил тебя без твоего на то желания, – задумчиво произнёс он и отпил из кружки. – Ты хочешь меня обратить? Мэл поднял голову и встретился взглядом с карими глазами. – Только после твоего согласия, – пожал он плечами. Никита хочет задать ещё что-то, но Костя его перебивает, перегнувшись через стол и поцеловав. – Хватит расспросов, смертный. Пойдём погуляем. На улице чудо, а не погода, – улыбнулся он. – Ладно, – закатил глаза Ник, – Но если ты поцелуешь меня ещё раз, – хитро улыбнулся он. Костя быстро его чмокнул в лоб и с самым невинным видом направил всё своё внимание к кружке. Никита состроил наигранно-обиженное лицо и направился в комнату, хлопнув дверью чуть сильнее. Мэл хмыкнул и покачал головой. – Если соберёшься за 10 минут, я поцелую тебя нормально, – чуть громче произнёс Мэл, зная что его услышать. Лучшей мотивации быть и не могло, так что уже через 8 минут Никита был готов. Вампир же сидел уже в своей прежней одежде, просто телепортировав её из комнаты и надев на себя с помощью магии или чего-то подобного, кто знает этих вампиров._______________________
– Я хочу, чтобы ты обратил меня, – выдаёт Алексеев как-то ночью. Чистый звук фортепиано некрасиво обрывается и на парня тут к уставились два шокированных голубых глаза. Мэловин был обескуражен такими словами. Они не говорили об обращении года два точно и вампир, если честно, даже и не надеялся, что его парень попросит о таком. – Что? – тихо спросил Костя. – Ты слышал, – он отложил в сторону книгу, которую читал и сел ближе к краю кровати, – Мэловин, я хочу чтобы ты обратил меня в вампира. – Ч-что? – произнёс Князь, который всё никак не мог прийти в себя. – С тобой точно всё в порядке, Мэл? – нахмуримся Алексеев. – Д-да, я.. да, – он убрал руки, которые всё ещё держал над клавишами и развернулся на стуле к Никите, – Просто я.. удивлён? Я не ожидал такой просьбы от тебя. – Но ведь ты сам говорил, что хотел бы обратить меня после моего согласия. Вот. Я согласен. Мэловин решительно поднимается на ноги и Никита на мгновение пугается давящей тёмной силы вампира. Украинец подходит к парню садится на край кровати возле него. Он бережно берёт ладони Алексеева в свои и заглядывает в ставшие родными глаза. – Ты уверен, смертный? Точно-точно? Ты всё обдумал? Взвесил всё "за" и "против"? Если согласишься, то обратно к прежней жизни уже не вернёшься. Никогда. – Я всё решил, – уверенно кивает парень, крепче сжимая чужие ладони, – Уже давно. Мэловин освобождает свои ладони и поддавшись чуть вперёд оставляет короткий поцелуй на губах. Отстранившись он взял парня за правую руку, погладив предплечье ладонью. – Это будет больно? – всё же решается задать единственный вопрос, который терзал парня. – Чуть больнее, когда я пил твою кровь, – он ещё раз нежно посмотрел в глаза любимого, – Успокойся. Расслабься. Доверься мне. Это не продлится долго. Алексеев увидел, как засветились белым глаза вампира, как резко удлинились клыки, а потом его руку чуть приподняли и чужая челюсть сомкнулась на его предплечье. Было.. терпимо. Резкий, но не очень болезненный укол в руку и по телу разливается странный холод. А после всё вокруг заполнила тьма. Его сознание отключилось, а сердце остановилось._______________________
– Это сложнее, чем кажется, вообще-то! – недовольно выдыхает Алексеев, устало плюхаясь прямо на снег. Мэл материализуется рядом и не задумываясь ни на секунду, тоже садится. Они находились в каком-то лесу или тайге, а может вообще в горах, Алексеев даже не представлял на каком они сейчас находятся континенте и тренируют новые способности Никиты. Сейчас вот, артист пытается научится гипнозу, телепортации и левитации. – Ну а ты что думал? Что всё будет просто? – улыбается Мэл. – Ну, да, – признаётся вампир, – Честно, даже не задумывался об этом. – Всё приходит с опытом, – задумчиво произносит Князь, заглядывая в глаза, после обращение, которые могли светится бордовым цветом, – И со временем. Лишь приложив усилия можно добиться высот. – Я хоть продвигаюсь в обучении? – устало спрашивает Никита. – Ну, конечно! – тут же подбадривает его старший вампир, – Мы уже столько месяцев занимаемся и ты очень близок к тому, чтобы безопасно для себя и для окружающих сосуществовать с другими видами. Скоро мы вернёмся к цивилизации и ты сам заметишь как легко тебе будет. Вместо ответа Никита нежно посмотрел на своего парня, а после поцеловал. – Всё будет хорошо, мой милый маленький бессмертный, – уверенно произносит Мэл. – Смертный звучало лучше, – с улыбкой вспоминает Никита, – Ты меня так все 3 года называл, что мы встречались. С первого дня знакомства. – Но ты ведь больше не смертный, – лёгкий толчок в плечо. – Верно, – кивает Алексеев, – Я буду скучать по этому. Но знаешь! – бодро произнёс вампир с улыбкой, – Новое прозвище нравится мне даже больше. Оно указывает, что теперь мы равны и смерть от старости нас не разлучит, – он кивнул каким-то своим мыслям, – Так что можешь меня называть по-новому. – Всё, что пожелаешь, бессмертный, – нежно улыбнулся Мэловин с любовью заглядывая в глаза напротив._______________________
Заявились они вместе на какое-то очень грандиозное и масштабное мероприятие, привлекая всеобщее внимание, материализовавшись прямо перед фотографами в клубах чёрного дыма-тумана. Мэл был в своём знаменитом бордовом костюме, а Никита в более свободном полностью белом. С тех пор как они вернулись в люди и народ узнал, что они теперь оба вампиры да ещё и вместе, прошло уже несколько лет, но страсти вокруг них не утихают. Их обсуждают, их считают идеалом любви и с ними мечтают работать, так как они достигли пика своей популярности и уверенно держат планку. Мэл взял парня за руку и что-то ласково шепнув на ухо, повёл вперёд в самую гущу событий под непрекращающийся вспышки и щелчки фотокамер. У пусть весь мир перевернётся, но эти два парня, вампира, две звезды, два талантливых певца — ни за что и никогда не оставят друг друга и будут заниматься своим любимым делом. Писать песни и выражать свою любовь к слушателю через неё.