生活の中で最高の (The best in the life)

      Вечер медленно опускался на город, сменяя день. Воздух становился прохладнее, а на улице уже даже выпал снег. Первый, который еще точно растает, но снег. Людей вовсе не волновал факт изменения в погоде, всем было глубоко все равно на падающие с неба ледяные кристаллики снега, да и пониженный градус температуры их тоже не особо-то и волновал. На самом-то деле люди – странные существа. Все на вид довольно милы, да и при мимолетном общении даже и не скажешь, что на самом деле этот человек настоящее зло. Но несмотря на это, люди – почти единственные существа в этом мире с которыми можно строить диалоги, да и говорить в общем-то. Животные также наделены способностью общаться, но речь у них своя, вовсе не понятная человеческому разуму. Возможно, когда-то человечество и дойдет для того, что появится какой-нибудь особый переводчик, что будет способен распознавать и четко переводить каждую из фраз любого животного, будь это хоть кошка, хоть попугай какаду или гиппопотам. Но это будет потом, не сейчас. Сейчас настоящее общение строится на разговорах с живыми людьми. И пусть не всегда эти разговоры складываются, но люди понимают друг друга. Конечно, существуют и различные дефекты речи, такие как картавость, дислалия* или вовсе алалия*, но даже это не мешает людям общаться друг с другом. Люди общаются всегда, но не всегда словами. Редко, когда улице можно встретить людей, что стоят и общаются друг с другом на языке жестов, да и по большей части многие стесняются своей «неправильности» и предпочитают просто молчать или же кратко улыбнуться.       Люди разные, но все они составляют общество: единое и огромное. У каждого свои «тараканы в голове» и свои интересы. Кстати говоря об интересах. Кто-то любит играть в компьютерные игры, а кто-то в настольные. Кто-то читает бумажные издательства, а кто-то предпочитает электронные книги. Кто-то прекрасно и искусно рисует, а кто-то лепит крайне правдоподобно. Кому-то нравится готовить, а другому человеку по душе уборка. Людей также многочисленно, как и их интересов. Каждый человек полностью уникален, и уникален он по-своему. Но у каждого из нас есть свои недостатки, такие как высокий рост или рыжие локоны по совместительству с небесно-голубой радужкой глаз.       Невысокий юноша шагал по заснеженной улице. Снежинки не спеша опускались на рукава кожанки и почти мгновенно таяли, не давая даже разглядеть себя. В наушниках не играла музыка, сейчас они были лишь как аксессуар, не больше. Челка аккуратно обрамляла личико столь прекрасного человека, как сам Накахара Чуя. Парень являлся отличником, но ни в коем случае не был каким-то там заучкой. Общался он почти с каждым человеком в своем классе. За исключением одной крайне ненавистной ему персоны. Дазай Осаму..Выскочка и через чур надоедлив. Все время воркует и клеит девушек, но даже в эти моменты успевает кидать колкие фразочки в сторону Накахары. Рыжему это не нравится нисколько, он довольно быстро вспыхивает, словно какая-то спичка, а после успокаивается лишь в том случае, когда обидчик получал по заслугам. Сегодня он уже успел вмазать этому надоедливому клоуну. Удар был не сильный, скорее просто для вида. Но при всем этом, голубоглазый считал, что Осаму точно «подарочек» откуда-то из преисподней, иначе как при столь красивом личике, он являлся таким вредным и неприятным в общении человеком? Увы, но знать это Чуе было не дано. Хоть он и учился в старшей школе, домашней работы задавали крайне мало или вовсе не задавали, ссылаясь на то, что материал легок для запоминания и не нужен в закреплении дома. Порой, парень даже не делал её, успевая сделать прямо перед уроком, или вообще забивая на нее, ведь тетради собирали в определенные дни. Сейчас юноша спешил домой, ведь там его ждет крайне дорогой ему, на самом-то деле, человек. Возможно, могло показаться, что они вовсе не ладили и крайне негативно и неприязненно относятся друг к другу, но в реальности это глубоко не так, как кажется. Еще с порога парня притягивали ближе и крепко обнимали, прижимая и держа его так. Никто другой не обнимал и не прижимал его к себе так, как это делал он. Они часто стояли так по минуте, а иногда и по несколько минут, в полной тишине, которую нарушить мог только он. Иногда он перебирал рыжие локоны Накахары, а тот проговаривал что-то невнятное в ответ. А еще чаще он бурчал из-за того что Чуя не носит тот шарф, что ему был подарен еще в начале осени, и все еще ходит в кожаной куртке, а не в осеннем теплом пальто. Рыжик почти всегда молчал, он не любил именно такую вредную его сторону. Чуе нравилась другая сторона, а именно та, в которой показывалась вся искренность. Эта сторона проявлялась только тогда, когда они одни. Дома, в тепле, вдвоем. И никто не может потревожить их. Эти объятия являлись настолько необходимыми, что юноша, порой, требовал их, подходя к нему и произнося всего одну фразу, после чего почти мгновенно оказывался в объятиях любимого человека. Не важно чем был занят он, ведь глядя на просящего Чую, сложно было отказать в столь простой, но необходимой для рыжика вещи. И они обнимались, а Накахара всегда прикрывал глаза. Чуя очень любил его запах. Это был аромат настолько родного человека, что юноша всегда успокаивался, если был зол, как только его человек оказывался где-то рядом, прижимая к себе. Они часто гуляли, хоть и на самом-то деле просто сидели на балконе, глядя на небо. Иногда он закуривал, но ему простительно, да и не запрещалось, ведь это же он. Накахара всей душой и сердцем любил его, любовь ослепляла, ведь кроме него, юношу почти все переставало интересовать. Даже музыка, без которой Чуя и жить не мог прежде, теперь стала ему почти безразлична. Теперь он слушал её крайне редко, лишь когда возвращался с ближайшего продуктового магазина, что находился в соседнем квартале. Музыка, которую слушал Чуя всегда была через чур ритмична, но смотря на него, это было вполне по его характеру. Он же предпочитал что-то более спокойное, но классику он не любил, считал ее не подходящей для своего темперамента и характера. Он любил читать Накахаре, когда тот переутомлялся или же когда просил сам Чуя. Он – лучшее, что случалось с голубоглазым за всю его глупую и скудную жизнь. *** Чуя торопился, ведь сейчас его что-то тревожило. Было какое-то дурное предчувствие, ведь он не брал трубку. А после его мобильный и вовсе перестал находиться в сети, и, кажется, был отключен. Снежинки теперь вовсе не интересовали его, как и тех же людей, что просто проходили мимо. Юноша спешил домой, к нему. Сердце колотилось бешено, а пульс, кажется, уже превышал отметку в сто сорок ударов в минуту уж точно. Чуя переживал, подходя все ближе и ближе к дому. Казалось, сердце вот-вот выпрыгнет из груди, если бы ребер у него не было. Первая ступень, вторая, третья, пятая, девятая, семнадцатая. Ключ проворачивается в замочной скважине два раза, до щелчка. Внутри квартиры темно, пусто. Нет его обуви, его пальто и темного шарфа, что тоже принадлежал ему. Накахаре не хочется верить. Быстро стаскивая обувь, он чуть ли не вбегает в гостиную, где оглядывает все предметы. Его вещей нет, точно также как и документов. Нет ничего, что принадлежало ему. Ни-че-го. Пусто. Лишь одинокая записка находилась на его любимом кресле.

«Мой милый и прекрасный Чуя. Прошу тебя, не жди. Я больше не вернусь, прости».

Руки предательски начинают трястись, а сам Чуя разрывает этот чертов лист бумаги в клочья. На голубых глазах появляются соленые капли, что после скатываются вниз по щекам, оставляя после себя мокрые дорожки. Сердце юного мальчика разбито. *** 1:27. Чуя просыпается в холодном поту. Больше не спится. Парень смотрит в сторону балкона, дверь приоткрыта, оттуда тянется прохладный воздух с улицы и сигаретный дым. Темная фигура почти не заметна на таком же темном балконе. Через две минуты ожидания возвращается он. На его лице легкая и заботливая улыбка, что посвящена только встревоженному Чуе. Укладываясь на постель, он притягивает своего рыжика ближе к себе и крепко обнимает, утыкаясь носом в любимую макушку. Такие сны часто тревожат Чую из-за стресса, что он испытывает при подготовке к экзаменам. Накахара прижимается к нему, проговаривая настолько тихо, что это сможет слышать лишь один человек. «Будь рядом, чертов Осаму».