Щепка за щепкой,
Веточка за веточкой,
Кирпич за кирпичом,
Стена за стеной,
Исчезают, превращаются в чëрный, бессмысленный пепел...
Города будто и нет больше вовсе. Угольки то там, то здесь догорают, чуть вдалеке горят стволы, здания, всë, абсолютно всë, продолжает. Пожар не пощадит ничего. Особенно, если он ради благих целей. Чувство того, что это не закончится, не перестаëт навязчиво появляться из ниоткуда Миша знает, что это не так, что рано или поздно это заканчивается всегда и исхода два: он либо выходит живым, либо отправляется к старой Рязани в гости. Но с тем, как боль нарастает, надежда как будто испаряется. Он чувствует себя ничтожным по сравнению со стихией, совсем неприятно Он идëт, он всë ещë может передвигаться. Пусть ноги не держат, глаза, застланные пеленой, не передают почти ничего, что происходит вокруг, голова готова треснуть от гула, он идëт. Не знает куда, не знает зачем, но идëт. Ему предлагали остаться за пределами Москвы - он отказался. Он - город. И вместе с ним и должен переносить всë. Уже не впервой гореть для чьей-то выгоды. К тому же здесь... Он привязался к мальчонке. Не хотел признавать, но позволить каким-то там французам захватит его не мог... Не его... Ему нужно, что бы заканчивающееся детство прошло хорошо.. На раскрасневшейся практически в каждой точке тела коже один за другим возникали ожоги. Жуткие, с где-то с волдырями, огромные, где-то кровоточащие, они болели. Они рвали на части. Они отдавались везде. Создавалось ощущение, что кожа, как и здания, испарялась пеплом и разносилась ветром по городу. Московский терпел. Ему уже не страшно. Было в самом начале, но сейчас уже всë равно. Он идëт дальше, пока резь внутри не становится ещë сильнее. "Какого?.." - он оглядывается и понимает. Оказался в части, где пожар всë ещë близок к тому, что был в предыдущий день. Глаза закрывает ещë большая дымка. Зачем он сюда вернулся? Зачем... Лëгкие резко сдавливает. Вздохнуть практически невозможно. Миша пытается дышать, он хочет жить. Миша опускается на колени, а потом и вовсе всём телом опускается на землю. Больно. Было бы до жути глупой смертью остаться тут, он старается изо всех сил. Он должен выбраться... Но он не способен даже поднять руку, не говоря уже о том, чтобы подняться. Он хочет позвать на помощь... Бессмысленно, никого в городе не осталось. Но пытается. Хрипит, как будто пытается кричать, но голос не слышно. Кажется... Всë? Он смотрит на догорающий город. Интересно, если сейчас закрыть глаза, он действительно может умереть? Мысль глупая. "Миш, ты бывшая столица. Ты не сможешь выдержать ещë один огонь?" - звучит в голове. Он бы хотел сказать, что сможет, но его будто тысячи ножей режут снова и снова... Глаза начинают закрываться, но из последних сил Московский держится лишь по одной причине. "Что происходит?" Он видит перед собой... Девушку?.. Да, именно девушку. Аккуратный силуэт, но деталей он не может разглядеть. Она садится рядом, она поворачивает Мишу на спину, она тихонько гладит его опалëнные волосы, и лишь он хрипит, когда хочет что-то сказать, ему осторожно грозят аккуратным пальчиком. Нельзя. - Спи, огонëк, спи... Всë будет хорошо, печали уйдут. Сила вернëтся, всë будет так хорошо, как не было никогда, жизнь рекой по жилам потечëт. Спи, главное, огонëк, спи, так будет лучше. Судьба рядом, ты еë не видишь, но ты должен жить. И Москва слушается. Не похоже на него, но что поделать. Сейчас... Он наверное имеет право быть слабым? Рука чужая такая осторожная, мягкая... Голос мелодичный, распевный... И немного легче становится. По волосам проводят, ласкают боль утихает. Утихает... И Миша действительно засыпает. Становится совсем хорошо. Не теряет сознание, не отключается, а именно спит. И проснëтся лишь тогда, когда город восстановят. Так будет лучше. Лишь издали завидев бегущих людей, силуэт расстворился и исчез по ветру Санкт-петербург приехал искать своего учителя. Он видит спящую Москву, он выдыхает, подбегает, зовëт слуг. Мишеньку поднимают, забирают, ему помогут А девушка уже недалеко стоит, за деревцем спрятавшись. Она улыбается с облегчением. Теперь всë будет хорошо Почему же спряталась? Негоже много кому видеть Русь матушку в лицо...