Истории «Громоотвода»

Это была прекрасная ночь. Простывший, гранитно серый и одновременно с этим цветастый, переливающийся всеми спектрами неонового света город должен был давно выдохнуть и укутаться туманом и пронзающим насквозь ветром, но он только раскрывал свои глаза шире и всё быстрее пускал людей по артериям улиц и проспектов. *** Мысли никак не хотели собираться в кучу, лёгкая, но от того более надоедающая, навязчивая головная боль ещё больше мешала сосредоточиться. Возможно, стоило лечь пораньше, зная что завтра смена в сутки, а может стоило хоть немного подышать свежим, трескучим воздухом? Отличная идея. Но моим планам суждено было рухнуть: как гром среди ясного неба, проливным дождём в середине декабря мне помешало Оно. Маленькое и неопрятное, так и режущее глаз, ему не положено быть там. Гость не должен его видеть, оно не должно быть здесь. Крошечное пятнышко от высохшей воды, пустячок. Пустячок требующий устранения. Ловким движением руки флюте отправляется в свободный полёт, покидая рейку, и спустя два оборота мягко, как по предначертанию, словно это и было его предназначение, оказывается в моей дрожащей от вечного недосыпа руке. *** Время близилось к полуночи, но я так и не вышел из-за стойки. Бакенбарды и «козья» бородка растрепались и больше были похожи на кусты шиповника, нежели на ухоженную растительность, круги под глазами так и норовили выйти из берегов и залить всё лицо. Но пока рано. Покуда в ближайшем километре есть хоть один человек - бар будет работать. Так я решил, так решило моё сердце, так и поддержал их мой мозг. Серая губка в черепной коробке видать совсем перепутала провода нервов, раз выдало столь кривую, но до жути уверенную и крепкую ухмылку. Крепче только абсент. Но стоило мне отвернуться и глянуть на стеллаж с алкоголем, словно появившаяся из воздуха, лёгкая и уверенная рука нажала на звонок. *** «Чего желает джентельмен?» – как на автомате, как по шаблону. Строго, но со всей живостью. Искренне и неподдельно мой голос нарушает умиротворённую симфонию жужжания компрессоров холодильника и льдогенератора. Овал лица наполняет цвет и румянец, глаза блестят азартом, весь образ, от волосинки до ниточки, до блика на сетчатке глаза встаёт в нужном порядке. Даже мигрень растворяется без следа, не в силах устоять перед моей решимостью. Человек, нет, самый настоящий Джентельмен, решил выдернуть барный стул из беззаботной комы и нагрузить его работой. Джентельменство его выражалось не во внешнем виде, не какими-то повадками. Оно просто чувствовалось. Это было в нём изначально, всегда, как аксиома. Повисла неловкая тишина, мужчина слегка насупился, сверля взглядом не то меня, не то стеллаж, не то одинокую бутылку «Бенедиктина» на полке ликёров. Часы отмечают полночь. –«Сауэр 24», пожалуйста. –Один момент! – с этими словами олд фэшн словно сам срывается с места, так и норовя улететь в поближе к птицам, но бессердечная гравитация заставляет приземлиться буйный стакан прямо на мою ладонь. Одно движение, и стакан, будто чёрная дыра, сам засасывает в себя кубики льда, нежно подброшенные моим совком в воздух. С ним покончено, может передохнуть и охладить свой пыл. «Ни тени усталости на лице, ни капли измученности.» – с этими мыслями половинка шейкера перелетает из одной руки в другую. Два, нет, три! Три оборота, ещё один раз на ладони, миг, и внутренности щедро завалит лёд, что едва слышно хрустит, отдавая тепло. Теперь времени у меня в обрез, таймер пошёл. Малый стакан моего потёртого и уставшего, но от того ещё более любимого «Бостона» отскакивает от пальца и придавливает своим дном уже слегка подтаявший лёд. Джиггер незатейливо пляшет между пальцев. Он знает, что его напоят. Он любит всё, у него нет предпочтений. Вот он, лучший «дегустатор» и отъявленный пьяница. Сегодня у тебя в рационе джин, дружище. Наполовину пустая, наполовину полная, сияющая сапфировым блеском бутыль будет обезглавлена в очередной раз. Одним движением. Ладонь режет воздух, крышка вылетает как ракета, это десять из десяти, пять звёзд. Полный круг и вертикальный полёт, ни капли мимо. Одно движение пальца и джиггер не выдерживает своего нутра, завещая его запотевшему от холода «Бостону». Сапфировое пламя сменяют томные ноты французских аббатств. Очертя голову, бутылка нормандского ликёра разразится короткой тёмной струёй в моего нержавеющего компаньона формата 50/25. Дело за малым. Сквизер подпрыгивает и ложится руку как влитой. Лёгким нажатием можно заставить его выдать всё, что он хранит в себе. И сегодня мне нужен лимонный сок. Короткий рывок заставляет распрощаться бутылку со своим сахарным нутром, пускай и всего на десять миллилитров. Ни каплей больше, ни каплей меньше. Лишняя вода утекает и пытается забрать с собой лёд, которому она когда-то принадлежала, но не сегодня, ловким движением хоторн останавливает столь ценных кадров от побега и столь же скоропостижно отправляется, пусть и не на долгий, но перерыв. Клянусь, я бы мог растянуть этот поток ещё больше, но я тут не «Кровавую Мэри» делаю, пока что это всего лишь неуклюжая смесь сока и алкоголя, но подобно гусенице, скоро она закроется в металлическом «коконе», и станет чем-то невероятно красивым и достойным внимания. «Щёлк» - мой верный спутник оповестил меня о своей герметичности. Он, бывает, закроется похлеще любого интроверта или социофоба. Это его право, в любом случае. Руки движутся сами по себе, бабочка приветственно распахнула свои «крылья», а улыбка не сходит с моего лица, светлая и расслабленная. В воздухе вырисовывается довольно уверенная восьмёрка . Даже несмотря на внезапно навалившуюся мигрень и ватные ноги. Они не помешают мне. Людям нужно настроение, людям нужно шоу. Подтаявший и потрескавшийся лёд отправляется в раковину. Финальные штрихи. Пузырёк «ангостуры» жадно поделился парой капель своей натуры, мне же больше и не нужно. Последний ингредиент: бережливо отделённый белок яйца - отправляется в ароматную пенящуюся жидкость. Чуть-чуть, джентельмен, ещё чуть-чуть и ваше настроение будет в вашем бокале. *** Слегка густая и ароматная, пенистая амброзия плавно обволакивает каждый кубик свежего, почти девственного льда. Плотная шапка из пены чётко отделяется от самого коктейля. Остался один штрих. Шпажка с вишней, пара слайсов сочного апельсина, и, вуаля! Коктейль готов. Часы щёлкнули на отметке 00:03. Голова готова взорваться. Мысли едва держаться вместе. Ноги немеют. Видимо, мне стоит отойти и умыться. *** Вернувшись, я обнаружил пустой стакан и купюру под ним. Джентельмена и след простыл, видать, ушёл по-английски. Мне бы следовало отоспаться, или хотя бы подышать воздухом. Но я вижу вдалеке ещё нескольких людей, и они явно ищут своё настроение. Это значит только одно…. *** Простывший город должен был давно выдохнуть, укутаться туманом и пронзающим насквозь ветром, но он только раскрывал свои глаза шире и всё быстрее пускал людей по артериям улиц и проспектов. Впереди была долгая, но прекрасная ночь.