Странное чувство: изрубить кого-то в первый раз, и обнаружить, что мы просто мешки, набитые мясом, кровью и костями.
«Игра престолов» (Game of Thrones) Джейме Ланнистер.
Крики… они были настолько громкие, отчаянные, истошные. Комната наполнилась ими. Вся мебель была пропитана ужасом, болью, отчаянием. На полу собственного дома лежала беременная женщина, над бедняжкой возвышался человек. В руках у него был нож. Он улыбался. Убийства его забавляли, возбуждали… Для него не было ничего более приятного, чем отнимать жизнь. Жертва была связана. Тугая верёвка сковала её, но ужас, который женщина испытывала, был сильнее. У неё начались роды после многочисленных избиений. С губы текла кровь, как и с брови и носа. Урод был беспощаден, в руках у него был нож, и человек наклонился, нежно коснулся израненного лица, провёл по нему холодными пальцами. Человек улыбнулся. Ему это нравилось. Нравилось причинять боль и страдания другим. Так он показывал своё превосходство. Крепче сжав в правой руке холодное оружие, человек присел, отодвинув ночную рубашку с живота; он переставил нож к нему. Через мгновение острое лезвие разрезало плоть, словно растопленное масло. Боль. Адская боль. И громкие крики. Женщина кричала во весь голос, пока убийца разрезал живот с её ребёнком внутри. После того как человек сделал глубокий порез, он отбросил нож. Потерев руки, убийца взялся за края окровавленной плоти и начал раздвигать, чем вызвал у женщины ещё больше боли и криков. Достав из утробы ребёнка, убийца улыбнулся; маленький мальчик заплакал, но его мать была мертва, она умерла в ужасных мучениях. Оскал человека был холодный, но сам он был доволен. Отрезав пуповину тем же ножом, которым разрезал мать мальчика, человек подошёл с ребёнком к стене и, взяв малыша за голову, со всей силы ударил его о стену. Он бил до тех пор, пока от крошечной головки не осталась только каша из костей, мозгов и крови… После он бросил ребёнка и молча ушёл из загородного дома, где оставил после себя два тела. Посмотрев на луну в небе, убийца улыбнулся, — ночь выдалась прекрасной и кровавой. Он доволен.Если что-то в этой жизни определённо… если история нас чему-то научила, — убить можно любого. Крёстный отец.
Убийство… интересная вещь, такая абстрактная и до боли простая. Не каждый сможет нажать на курок, не каждый сможет перерезать горло. Убивать — значит вершить судьбы, быть для кого-то богом. Создателем. Отнять жизнь несложно. Сложно решиться. Для многих смерть — это неизвестность. Для меня же смерть — это начало чего-то нового, таинственного, невиданного. Смерть — это искусство. Если бы она была художником, краски были бы ало-красные. А если музыкантом, то были бы крики. Больше чем убивать, мне нравится распутывать тайны, искать ответы на самые сложные вопросы. Это забавляет. Я убил столько людей, что точно не сосчитаю. Мужчин, женщин, детей. Беременных я любил убивать особенно жестоко. Часто я вырезал из утробы ребёнка на глазах у отца; слышать мольбу о помощи, прекратить, перестать. Всё это вызывало только смех — громкий, зловещий. Признаюсь честно: убивать приятно. Я бы сказал: даже слишком. Моим кумиром был Зодиак, этот парень был настолько искусен в своём деле, что у меня мурашки идут по коже. Его так и не нашли. Под конец своих зверств Зодиак издевался над полицией, запутывал их настолько сильно, что было понятно одно — его никогда не найдут. Знаете, в чём закономерность? Нет? Хорошо, я отвечу. В вопросах. Жертвы всегда задают одни и те же вопросы: Кто вы? Зачем пришли? Что вам нужно? Раздражает. Хотя бы каплю креатива добавили, а то всё одинаковое, обыденное, скучное. У меня была недавно жертва: молодая француженка лет двадцати трёх, не больше. Вот она меня порадовала. Девушка была высокомерна и до последнего не понимала, что в её голову я воткнул топор. Глубоко. До самого мозга. Видеть, как по её красивому лицу течёт алая кровь, было умопомрачительно прекрасно; рассматривать серые мозги было ещё лучше. Наслаждение для глаз. Меня это завело. Нет, вы не подумайте, я не извращенец, просто… Это заводит.***
Лондон. 2021. 02:58. — Миссис Норзбери, слушайте дальше… У меня с детства маниакальная жажда исповеди… Это началось с пятнадцати лет, тогда я убил горничную. Боги, какой же противной она была женщиной. Как вспомню, так вздрогну… Жаль, что вы не можете говорить, кляп явно мешает, хотя… такой вы мне нравитесь больше. Донна делает небольшую паузу, перед тем как снова продолжить. — Вот, посмотрите, — убийца показывает пальцем на ночной город, что так превосходно видно из крыши дома. — Видите? Женщина мотает головой. Донна улыбается, ему нравится, что всё приходится объяснять. — Там мой любимый детектив, кажется, его зовут Драко Малфой. Я знаю о нём всё: где родился, кто его родители, кем работали, сколько ему лет. Он уже четыре долгих года за мной бегает, но никак не может поймать, — я же упоминал, что обожаю Зодиака. Так вот, этот вшивый детектив думает, что сможет меня поймать. Глупец. Спасибо вам, миссис Норзбери, вы были отличным слушателем, но вам пора на встречу с создателем. Донна схватил бедную женщину и потащил к краю крыши. Держа её за верёвку, он заглянул жертве в глаза. Кареглазые люди ему не нравились. Донна считал, что их слишком много и мир нуждается в очищении от них. Нужна была всего одна секунда, чтобы свободной рукой он положил в карман кофты женщины записку, которую заранее напечатал на компьютере. Специально для старшего детектива Малфоя и инспектора Поттера. Ещё секунда нужна была, чтобы столкнуть жертву с пятого этажа. Донна смотрел на то, как бедняжка падала; слышал, как она мычала и разбилась о холодный асфальт. Завтра во всех СМИ будут заголовки о новом убийстве, снова люди будут в страхе перед ним. Чёрт. Великолепное чувство превосходства. После каждого убийства он шёл к первой попавшейся шлюхе. Трахал её и, заплатив, уходил. Ночных бабочек убивать было не столь интересно, а вот представителей английской аристократии… вот это другое дело. — Пока-пока, миссис Норзбери, вы были прекрасной жертвой! — всё ещё стоя на краю, крикнул Донна и помахал рукой. Холодная улыбка и чертовски хорошее настроение. Вечер явно удался. Раздался телефонный звонок, и он поднял трубку. — Да, — ледяным тоном начал Донна. — Ты сейчас мне только это говоришь? Идиот! — во весь голос прокричал убийца. — Ладно, так и быть. Подготовить липовый паспорт и все остальные документы, я лечу в Новый Орлеан, там и увидимся… Донна покинул крышу так же бесшумно, как и пришёл туда с женщиной. Он привык делать всё незаметно, вернее, жизнь научила. Для такого психа, как он, жить было трудно, нет, не из-за того, что нормы общества его не принимали. Причина в другом, а именно: в его взгляде на людей. Для него они — обычное пушечное мясо. И мешок с органами на продажу — всё что угодно, но не равные ему.***
Лондон. Бейкер-стрит. 07:45. 2021.Трек: Blues Saraceno — The River.
Каждое утро начинается не с кофе и сигареты, а с новостей о новом убийстве. И так уже четыре года. Рутинно и до боли скучно. Хотя это холодное, серое, пропитанное бессонными ночами утро началось всё-таки с сигареты, а уже после — новости об убийстве миссис Норзбери. Малфой сидел перед окном, по которому стекали капли от дождя, закинув ноги на подоконник и куря. Квартира детектива была небольшой: сдержанные тёмные, холодные оттенки интерьера; камин, перед которым стоит одиночное кресло, над ним висит телевизор; книжные полки по обе стороны, хороший евроремонт, небольшая кухня в чёрных цветах; спальня с большой кроватью и мягким матрасом; гардеробная, две ванных комнаты. Мужчина ждал, когда в его скромную квартиру завалится инспектор Поттер и начнёт умолять приехать на место преступления. Через тридцать минут, как и следовало ожидать, мужчина услышал звуки полицейских сирен; мысленно он усмехнулся. Они такие предсказуемые. Ещё через две минуты в гостиной появился и сам инспектор, на которого старший детектив не обратил никакого внимания. Он дальше продолжал смотреть в окно — на прогнивший город, на его бездарных жителей. Мерзость. Драко не был социально активным, скорее замкнутым в себе человеком с тяжёлым характером. У него не было настоящих друзей; были знакомые, коллеги, но друзей — нет. И Малфою это нравилось, ну, он не жаловался. Детектив обожал свою работу, ради неё мужчина готов был пожертвовать всем, собственно, он так и делал. Была одна важная вещь в жизни Драко, и это комфорт, личное пространство. Девушки у него также не было, отношения в целом Малфою не нужны, пустая трата времени и сил. — Слушаю, — сухо прозвучал голос за креслом. Детектив снова сделал затяжку, выпуская пар в сторону; густой серый дым, который заполнял не только лёгкие, но и комнату. Атмосфера была гнетущей, мрачной. Будто душа Малфоя просочилась наружу. Отравляя при этом всё вокруг. Он редко курил в квартире сигареты, обычно мужчина использовал под или электронные сигареты, но сегодня был исключительный день. Инспектор тяжело вздохнул. Он прекрасно понимал — перед ним сидит монстр. Драко не был убийцей, но он был одним из самых жестоких детективов, которых только знал Поттер. Часто в допросах Малфой использовал пытки. Иногда крики разносились по всему отделению полиции: истошные, долгие и полные адских страданий. Часто Гарри задавался вопросом: «А не мог ли быть детектив Донной?» И у того и у другого жестокость была неконтролируемой. — Нужно, чтобы ты приехал, нам нужна твоя помощь. Знаю, у тебя законный отпуск, но это вопрос важный. — Кто криминалист? — без особого интереса спросил Драко. Детектив снова взял сигарету, закурил и сделал тягу. — Уизли. Так ты приедешь? — с надеждой в голосе спросил Гарри. Инспектор прекрасно знал, что без Малфоя им не обойтись. Поттер готов был сделать всё, что скажет ему детектив. — Да. Не упущу возможности унизить Уизли, он худший криминалист, которого видел мир… — с ухмылкой на губах протянул Драко. Детектив медленно встал, ему некуда спешить. Всё равно там уже мёртвое тело. Мужчина не спеша надел пальто, и вместе с инспектором они вышли. Приехав на место преступления, Драко прищурился, осматривая обстановку. Там было много людей… не только полицейских, но и гражданских. Вот же дерьмо; Малфой ненавидел толпы зевак, которым было «интересно» посмотреть. Они портили своим присутствием место преступления, хотя полиция пыталась разогнать их, но эти идиоты не могли сами себе помочь, не то что разобраться с толпой. Выйдя из машины, Малфой одним лишь свои ледяным взглядом заставил толпу замолчать, — они боялись его. Да, все знали, что старший детектив Малфой не любит, когда ему мешают. За ним пошла такая слава, когда Драко делал задержание возможного террориста, в тот день так же собралось много людей. Все они слышали шесть выстрелов: один — предупредительный в воздух — и пять — уже по цели; Малфой стрелял по ногам. Детектив не хотел убивать преступника, нужно было задержать его. Как потом оказалось, этот урод действительно был террористом. Напротив пятиэтажного дома, где, собственно, и жила Миссис Норзбери, лежало её холодное тело. Подойдя ближе, Драко делал мысленные заметки: правая сторона головы была разбита, глаз выплыл и валялся где-то недалеко, зубы также повторили судьбу глаза, рука была выломана в другую сторону. Прекрасно. Тело придётся отдирать от асфальта. Район, в котором жила старуха, был тихим и спокойным, но ублюдок даже тут всё испортил, этот сукин сын наводил страх и ужас на всех. Абсолютно все СМИ разводили панику, притом что доказательств или улик, заявлений никто из полиции не давал, но журналисты в погоне за сенсацией писали лютый бред. — Вы уже всё сфотографировали? — задумчиво спросил детектив; он присел на корточки и, надев перчатки, начал осматривать труп. Женщина явно лежала на земле больше трёх или даже пяти часов. Вскоре приехали медики, что должны были констатировать смерть. Малфой ощупал одежду и само тело. Женщина лет семидесяти, чем эта непримечательная старушка могла вызвать интерес Донны? В том, что это на первый взгляд неуклюжее убийство было совершено психом, Драко не сомневался, сейчас так точно. Мужчина нашёл записку, она была пропитана кровью, содержимое могло расплестись, но интересно было одно — это была прямая наводка на место нахождения ублюдка. — Да, — коротко ответил Уизли. Рону приходилось несладко, особенно в работе с циничным детективом, коим являлся Малфой. Чувства у всех он вызывал совершенно разные, но одно оставалось неизменным: Драко — единственный человек, который действительно раскрывал убийства за маленький по меркам полиции срок. — Я считаю, что это было не простое убийство, — заверил Рональд. Криминалист пытался всеми силами сделать хоть что-то для дела. — Рон, когда ты начинаешь говорить, то все резко тупеют. Будь так добр, не открывай свой рот, — насмешливо процедил Малфой. Он встал и отошёл от тела, параллельно читая записку, оставленную Донной. — А в целом уровень твоего тупизма поражает тут всех.Дорогой мой и страстно любимый детектив Малфой. Я огорчён тем, что ты никак не можешь меня найти, впрочем, что можно ожидать от тупого копа? Верно. Ничего. Знаешь, я возвращаюсь в Новый Орлеан, хочешь за мной дальше гоняться, то жду тебя в своём городе. Играть будем по-крупному, с моими и только с моими правилами. Ну, это если у тебя кишка не тонка, хотя я в тебе не хочу сомневаться. Разгадай серию моих убийств во Французском квартале и получишь приз. Удачи, малыш Драко.
Твой и только твой Донна. P.s. прости, но старуха меня всегда раздражала. Пришлось убить её.
— Что там, детектив? — послышался голос инспектора, который с явным интересом приближался к Малфою. Подойдя ближе, он увидел в руках записку, которую Драко молча протянул ему. Поттер быстро пробежался по тексту и уже после некоторых размышлений решился начать говорить: — Так, значит, Новый Орлеан? Что думаешь по этому поводу? — Я думаю, что ублюдок заигрался. А ещё хочу надрать ему задницу, чем быстрее, тем лучше, — холодно ответил Малфой. У него и Донны были личные счёты. Уёбок убил мать детектива, запытав её до смерти. Он скальпом снимал с женщины кожу. Малфой ненавидел его всем сердцем и душой. Он желал ему смерти, долгой и мучительной. Затем Донна застрелил отца детектива и вырезал на его теле послание: «Малыш! Я скучаю, где, чёрт возьми, твоя злость?!» — Вдруг это уловка? Где гарантия, что тебя не убьют по дороге? Малфой, это опасно! — Гарри оценивал ситуацию; инспектор прекрасно понимал и знал, почему детектив так жаждет поймать выродка, но и о безопасности не стоит забывать. Такие психопаты, как Донна, могли сделать всё что угодно. — Вот, выжду несколько дней, и если в СМИ не появятся новости об убийствах в Новом Орлеане, то буду считать это хорошо спланированным блефом, — вдохнув и посмотрев на инспектора, ответил Малфой. Он выучил за четыре года манеру поведения в убийствах ублюдка, но то, как уёбок зачищал за собой следы, поражало. Впрочем, насчёт «безупречного блефа» детектив явно погорячился. — Если на этом всё, то я предпочту вернуться домой. Всего хорошего, инспектор. — Как скажешь, но я всё равно считаю это глупой затеей, ты можешь умереть. — В голосе Поттера слышалось беспокойство. Да, они с детективом не слишком-то хорошо общались, но он был хорошим сотрудником и терять его было слишком глупо. — Я умру за благое дело. На этом, я считаю, можно закончить. Хорошего дня, инспектор, — холодно бросил Малфой перед тем, как уйти.***
Драко вернулся в холодную одинокую квартиру. Пустота, что была там, угнетала. Забросив пальто и пройдя дальше, детектив пришёл на маленькую кухоньку и включил кофемашину. Малфой понимал — ему нужно поспать, но мысли были заняты Донной. Чёрт. Когда же всё закончится? Когда он сможет выдохнуть? Годы сделали из него циничного, холодного, безразличного копа. Сделав себе крепкий кофе, детектив сел за рабочий стол, что стоял напротив окна. Просматривая бумаги по десятому кругу, Драко пытался разобраться, кем мог быть уёбок, но ответа не было. Донна убивал хаотично, и жертвы всегда были разные. Малфой прекрасно помнил тот самый роковой день, в который мир узнал о психе. Ближе к двум часам ночи раздался телефонный звонок. Детектив без особого интереса и желания снял трубку… — Привет-привет, малыш, ну что там? Получил моё послание? — Противный компьютерный голос говорил в трубку. Манера речи была просто ужасной. Драко поёжился. — Ты, ублюдок, решил позвонить? — немного удивлённо протянул Малфой. Детектив сразу достал ещё один телефон и начал записывать разговор. — Ну, конечно! Ты ж моя радость, тугодум! — насмешливо говорил Донна. — Малыш, давай так: приезжай, город без тебя слишком скучен. Или нет, не нужно. Всё веселье испортишь. — Ты, тварь, думаешь, что я куплюсь на твою выходку? За кого ты меня принимаешь? — фыркнул детектив. Он сжал кулаки. Сцепил зубы. Мать твою, как же противно говорить с этим выблядком. — За кретина. Малыш, ты идиот, лучше посмотри новости. Включи телевизор, — приказал компьютерный голос. Детектив нехотя включил. Все каналы только и трубили о серии зверских убийств в Новом Орлеане. Из трупных останков было выложено: «Драко, я скучаю. Это для тебя, сладкий». — Ну, как тебе? Понравилось? — Донна рассмеялся. Громко-громко, и этим самым вызвал у Драко тошноту. Блядство. — Тебе силы духа не хватило позвонить и не искажать голос? — процедил сквозь зубы Малфой. «Сукин сын», — единственное, что крутилось в уме у мужчины. — Нет, тут скорее я не идиот так делать, а теперь я убедился, что ты, малыш, получил моё послание. Приятного вечера, детектив. —После последних слов Донна закончил звонок. Драко остановил запись и быстро собрался, выбежал из дома и сел в машину. Ему нужно было срочно добраться к участку, проверить звонок, узнать, откуда он был совершён. Малфой был вне себя от злости. Ярость охватила его с головой. Сволочь. Вывел его из себя. Мысленно детектив уже представлял, как поймает его.***
Приехав в участок, Малфой забежал внутрь и заставил сидящих на работе людей проверять запись и номер. К огромному сожалению детектива, номер невозможно было отследить, даже тут Донна постарался; экспертиза голоса, которая была сделана быстро, но качественно, также ничего не показала. «Сука!», — кричал у себя в голове Малфой. Этот подонок заплатит. Сполна. Драко дал себе слово, и он выполнит его. Даже ценой собственной жизни. — Что ты будешь делать? — послышался голос Боба. Боб Роут был напарником Драко уже семь лет. Они работали рука об руку, хотя Роут не поспевал за детективом во всём, но напарник был хорошим человеком. Он часто помогал раненому Малфою, всегда вытаскивал его из всех бед. — Я поеду в Новый Орлеан, найду ублюдка и заставлю его ответить перед законом. — Каждое слово детектива просачивалось ядом. Злость, ненависть, ярость. Всё это овладело им. Затуманило рассудок. Отступать было поздно, Драко принял решение и не собирался отступать. — Будь осторожен… — Роут знал, что детектива невозможно отговорить: если тот что-то решил, значит, так и сделает. Поэтому Боб только согласился. — Осторожность будет нужна не мне…***
Новый Орлеан. 2021. 5:08. Блейз спускался в тёмный, сырой подвал, кишащий крысами и пропитанный вонью. Трупный запах заполнял помещение; запах крови и гниения, сырости и затхлости. Спустившись, парень увидел Донну, тот как раз расчленял тело. Убийца мастерски владел пилой; труп дёргался, подобно желе. Наверное, если Забини обойдёт стол, на котором всё это происходило, то увидел бы ухмылку на лице психа. — Рад вас видеть дома, Донна. Надеюсь, путешествие было неутомительным? — поинтересовался парень. Он заложил руки за спину, выровнял спину и смиренно ожидал ответа. — Всё прошло хорошо, сладкий, я позвал в наш скромный город моего малыша, что скажешь? — ледяным тоном спросил Донна. — Считаю, что это решение правильное: вшивый детектив не выстоит против вас, особенно в городе, полном ваших людей. — Верно… — протянул псих, продолжая распиливать тело. — Поехали ко мне домой? — повернувшись вполоборота, спросил он. Донна давно не был дома, хотя очень любил свою квартиру. — Конечно, — кивнул Блейз. Взгляд парня, как обычно, был пустым, безжизненным, холодным и мрачным. Радости в нём давно не было, да и, если говорить честно, её там никогда не было. Всю свою жизнь Забини провёл в одиночестве. Даже если около него были люди, друзья или знакомые, он всегда чувствовал себя одиноким и пустым. Донна бросил пилу, которой он распиливал кости от тела, снял перчатки и фартук. Псих был похож на мясника, хотя почему похож? Ублюдок им и был. Забини всё время смотрел в одну точку, пока его господин собирался… Затем, когда псих был готов, они оба покинули подвал. Новый Орлеан. Французский квартал. 2021. 06:30. В квартире был полумрак, Донна не любил много света. Он считал себя детищем тьмы. У него дома постоянно были зашторены окна, но на удивление жилище было просторным. Хотя, как считал сам ублюдок, ему много места не нужно. Стены были окрашены в тёмно-серый цвет — оттенок мокрого асфальта; светлый дощатый пол из дуба; много домашних растений, полок, где стояли они и книги. Под стеной стоял светло-кожаный диван, за которым стоял стеллаж; перед ним висел телевизор. Гостиная была соединена со спальней, ограждением служила стена из стекла; двуспальная кровать тёмно-серого цвета и тумбочка слева из дуба. Если псих желал приватности, то он мог зашторить стеклянное ограждение, тем самым закрыть спальню. Вся квартира была выполнена в стиле лофт. Донна сидел у себя дома на диване, смотря в большое панорамное окно, — ночной город был прекрасен, он любил Французский квартал. Во всём мире именно здесь псих чувствовал себя как дома. Около него на другом конце дивана сидел его верный помощник, правая рука. — Тили-тили, трали-вали. — Голос Донны звучал по-детски невинно и даже немного мило, но если вспомнить, кто он такой, то это звучало жутко. — Сладкий! Я тут так подумал, а может, замутить теракт? Будет большой бах! — Развёл руками псих, для него это забава, не больше. — Или ты против? — Нет, что вы, господин, я только за, но вам не кажется, что это будет слишком? — осторожно спросил парень, такие речи были опасны. Он прекрасно осознавал — ему его жизнь дорога, но служба такому психопату, как Донна, была небезопасной. — Напротив, я уверен в том, что это пойдёт людям на пользу… — пожав плечами, осведомил Донна. — Теракты — это весело. Правда, сладкий? — Да, если вы говорите, что это весело, значит, так оно и есть, — спокойно ответил парень. Всё, чего сейчас он желал — это пойти и поесть, а если повезёт, то поспать. Быть правой рукой такого ублюдка, как Донна, крайне сложно. — Когда мне его устроить? — Скоро, очень скоро… — протянул с ухмылкой псих. Помощник встал и направился к мини-бару, достал оттуда бутылку виски и два стакана. Парень повернулся к господину. — Отметим твоё возвращение? — ухмыльнулся Забини. Для Блейза Донна был не просто господином, но и другом. Они дружили уже четыре года и создавали ад на земле для общества. Для Забини псих был близким человеком, но для ублюдка парень был всего лишь пешкой на шахматной доске. — Конечно, сладкий, ты ещё спрашиваешь, — подняв левую бровь, ответил псих. Ублюдок разделял любовь Забини к виски, особенно ему нравился медовый Jack Daniel's. А вот Забини предпочитал классический Jack Daniel’s, но если говорить откровенно, то Блейзу было похуй, что пить — главное, чтобы это была не вода и не чай. Забини заглушал боль в крепких напитках, утопал в них только для того, чтобы не чувствовать себя уязвимым. Поставив бутылку и стаканы на журнальный столик, разлив напиток, парень протянул стакан Донне, тот взял его, и они, перед тем как стукнуться бокалами, сказали «cheers!» Донна ужасный человек с прогнившей душой. Вместе с Блейзом они плохие до мозга костей. Новый Орлеан — прекрасный город. В нём скрыто много тайн, загадок. Вас приветствуют «Bad to the bone», и мы начинаем наш кровавый, долгий, тернистый путь…Bad to the bone