Открой для меня Навь

      Аккуратно ступая по каменистому берегу острова Буяна, Марья неосознанно поежилась. Год прошел с ее последнего появления в этих местах и, к сожалению, тьма всё сильнее овладевала этими местами.       Царевна бросила грустный взгляд на те самые скалы, у которых происходили их бесконечные встречи с Чародеем. Горькая улыбка замерла на ее лице. В сердце щемило от боли. Хотелось кричать от отчаяния, но она просто не могла дать волю своей слабости. Итак Марья в очередной раз оказалась здесь, несмотря на непростую последнюю встречу.       Мертвая тишина царила в коридорах замка, заглушая эхо от шагов царевны. И зачем она только пришла сюда? Зачем?!       Дверь в покои Чародея была настежь открыта. Тусклый свет от свечи достигал коридора. Долго колебалась Марья, боясь увидеть внутри то, к чему не была готова.       -Думаешь, от моего внимания ускользнуло твое появление? - Резкий голос Чародея ударил по ушам.       Понимая, что обратной дороги нет, зашла царевна внутрь, борясь с неумолимым чувством тревоги в груди.       Чародей сидел в своем любимом кресле и задумчиво смотрел в пустоту. Рядом с ним лежал очередной фолиант, скорее всего, прочитанный сотни раз.       Внешне когда-то любимый не сильно поменялся, но находиться рядом становилось все труднее. Гнетущая атмосфера вокруг, будто подавляла любого, кто окажется поблизости.       Чародей поднял на царевну уставший взгляд и криво улыбнулся.       -И где на этот раз меч, Марьюшка? Али без него ко мне пожаловала?       Собравшись с духом, Марья подошла к Чародею ближе и присела на скамейку неподалеку. Тот удивился, что она не побоялась сесть так близко. Он с интересом разглядывал царевну, пытаясь понять, что же привело ее сюда вновь.       Долго никто из них не мог прервать молчание, лишь смотрели друг на друга, пытаясь отыскать чувства, что таились в глубинах души.       -Лишь одно неизменно, Чародей. Мои чувства к тебе не угасают. - Как бы не храбрилась царевна, а слезы все равно обнажили душу.       Тронули ее слова Чародея, но виду он не подал. Лишь отвёл взгляд впалых глаз, размышляя о своем.       Жалел ли он хоть раз о том, что перешел черту? Такого не бывало. Не смотря на потерю любимой, шел Чародей к своей цели не отвлекаясь.       Безразличие на его лице не на шутку задело Марью. Собиралась уже она уйти, как Чародей прервал молчание.       -Останься. Хотя бы на эту ночь.       Не было в его словах мольбы, лишь отрешённость. Казалось, что сказанное не более чем знак вежливости.       -Для чего? Потешить себя царевной, смирно ждущей у ноги?       Марья нервно оглянулась назад. Надежда увидеть некогда любимого в чужом образе Чародея - никак не угасала.       Черноволосый тяжело вздохнул и все же поднял свой взгляд на нее.       -Что же хочешь ты услышать? Аль увидеть? - Чародей встал со своего кресла и медленно подошел к царевне.       Легкое касание щеки, томный вздох и печаль в глазах Чародея.       -Былое не воротишь, Марьюшка. - Тихий надломленный мужской голос лишил царевну самоконтроля.       Девушка поддалась порыву и повисла на шее любимого, вдыхая до боли родной запах. Не хотела верить Марья тому, что видали очи. И желала хотя бы ненадолго ощутить тепло, по которому тосковала ночами.       Словно неопытный юнец, Чародей приобнял Марью, ласково поглаживая ее по голове.       -Не мучай нас. Пришло время отпустить.       Не могла этого сделать царевна, лишь сильнее вцепилась в него, будто боялась, что он исчезнет точно сон. Нельзя ей слабой было быть, но и храбриться вечно не получалось.       Казалось, вечность минула, пока Чародей решил отстраниться. Хотел он отойти со всем, но былые чувства неожиданной волной накрыли его, смывая тьму с души. Даже Навь не могла сдержать столько сильный порыв.       Аккуратным жестом черноволосый заставил царевну посмотреть себе в глазах.       -Люблю ли я тебя как прежде? - каждое слово давалось ему с трудом, но молчание давалось еще тяжелее. - Безмерно. Не угаснет любовь моя к тебе, ни в Яви, ни в Нави.       Рухнула стена отчуждения, что воздвигла меж ними Навь. Прильнула Марья губами к Чародею, как будто жажда обуяла. Не устоял тот перед ее напором, ловко переводя инициативу на себя. Умелым жестом юноша обхватил Марью за поясницу и потянул в сторону кровати.       Подхватывая царевну на руки, Чародей уложил ее поверх одеяла и недвижимо повис над ней. Терзали его сомнения, стоит ли в очередной раз поддаваться искушению. И сколько бы не пытался, не мог он найти причин, чтобы Марью оттолкнуть.       Заметив смятение в глазах любимого, не удержалась царевна от усмешки.       -Неужто разучился?       Впервые за вечер, игриво блеснули глаза Чародея. Мгновенно ушли сомнения все прочь, оставляя только страсть. Словно дикий зверь напал юноша на свою жертву, ловкими движениями оголяя ее и себя.       Прошлась его рука по шее, ключице, груди, опускаясь все ниже и ниже. Зарывшись в знания, он не осознавал, насколько сильно в его душе обжилась тоска по царевне.       Марья покорно наблюдала за каждым жестом любимого, стараясь сохранить в памяти любую мелочь. Остро ощущала она, как рушится все, что когда-то их связывало.       Действия Чародея стали чуть более напористыми, знал он каждое чувствительное место на давно знакомом теле, и теперь не стесняясь этим пользовался. Слегка прикусывая шею, рукой изводил царевну меж ног, смешивая воедино боль и удовольствие. Целая ночь находилась в их распоряжении, позволяя насладиться каждым моментом.       Нежность уступила грубости. Не церемонясь, Чародей перевернул царевну на живот, подминая под себя. Марья не пыталась сопротивляться, лишь тихо стонала от каждого его действия.       Сдавливая шею девушки словно тисками, Чародей одним резким движение вошел, давая время ей привыкнуть к новым ощущениям. До этого их близость больше походила на касание шелка по распаренной после бани коже, но теперь все разительно изменилось. Жесткость и грубость впервые взяли верх, при этом не забывая о нежности.       Ни раз утонула ночь в сладкой неге. То тихие вздохи, перерастающие в крик, то замирающая тишина, дававшая влюбленным насладиться друг другом. И лишь с рассветом мир вокруг затих окончательно, давая возможность услышать даже мысли друг друга.       Марья уткнулась лицом в подушку, отвернувшись к стене. Чародей недолго полежал рядом с ней, а затем встал на ноги, оборачивая вокруг бедер простынь. Каждое его движение было излишне спокойным, будто наступило очередное беззаботное утро.       Шелест листов заставил Марью обратить внимание на любимого, что лениво всматривался в страницы очередного фолианта.       -Только лучи солнца коснулись земли, как ты вновь берешь в руки книгу?       Чародей искоса посмотрел на нее, а затем вновь вернулся к текстам.       Злость обуяла царевну. Наспех накидывая рубашку, она подскочила к Чародею и с силой развернула его к себе, пробуждая в нем ярость. Не терпел тот грубости от кого бы то ни было.       -Книги тебе дороже меня? Отвечай! - Не выдержала Марья и сорвалась на крик.       Резким движением Чародей убрал от себя руки царевны, давая понять, что с ним нельзя так обращаться.       -Тебе напомнить, кто ты? - Его слова походили на шипение змеи. - А напомнить, кто я?       Марья не ожидала такого изменения в настроении Чародея. Она невольно отшатнулась от него, как в тот раз на скале.       -Не смогу я жить в твоей тени, Марья. Но увидишь, придет время и все измениться.       И тогда Марья все прекрасно поняла. Никак не отпускала Чародея давняя история. Нечистое задумал он, сомнений быть не может. Силен был дух его как никогда.       -Ты хочешь обрести бессмертие? - ее голос слегка дрогнул.       Довольная ухмылка тронула губы Чародея, означавшая - догадка была верна.       -Имей терпение, Марьюшка. Совсем скоро все тебе станет ясно.       Чародей отвернулся от любимой и снова вернулся к книгам, давая понять, встрече пришел конец. Быстрым движением Марья смахнула с румяных щек не сдержанные слезы, а затем поспешила сбежать из этой комнаты.       Шаги угасли где-то вдали, когда Чародей дал выход скопившейся ярости. Дубовый стол отлетел в дальний конец комнаты. Злился он не на Марью, а на себя. Бессмысленной жизнь казалась без нее, но и идти одной дорогой им не суждено. Никогда не примет Марья путь, что был выбран Чародеем. Никогда…