Треугольник

Когда приехал курьер с доставкой, Цзышу окончательно отложил работу. Едва он накрыл на стол, как раздался звонок в домофон. Вздохнув, он пошёл открывать дверь "долгожданному" гостю. Стоило подготовиться к затяжному противостоянию, а вовсе не семейным беседам. Цзышу мог довериться и поделиться переживаниями только с отцом, но тот умер несколько лет назад, оставив ему полное управление "Тяньчуан". С папой же… всегда было сложно. Вскоре двери лифта распахнулись, выпуская Чжоу Линъи. Он был высоким и стройным омегой, до сих пор притягивающим взгляды мужчин и женщин своей невероятной красотой, несмотря на то, что несколько лет назад отметил пятидесятилетие. Длинные светлые волосы были собраны в строгий конский хвост, черная одежда подчёркивала сухощавую спортивную фигуру. Черты лица и взгляд выдавали в нём человека несгибаемой воли, хотя при виде сына он добавил во взгляд тепла и мягкости. Цзышу, впрочем, уже давно в это не верил. — Цзышу, как ты? — спросил он, обнимая сына. — Могло быть и хуже. Всё в порядке, пап, — ответил Цзышу, обнимая в ответ. Чжоу Линъи зашёл в квартиру, внимательно оглядываясь по сторонам. Цзышу отметил этот факт, и окончательно убедился в своих мыслях, что папа пришёл на разведку. — Вижу, ты неплохо живёшь. А то Хэлянь И с ног сбился, разыскивая тебя по всему городу. — Это квартира моих друзей, они согласились ненадолго приютить меня. Чжоу Линъи бросил на него обеспокоенный взгляд. — Цзышу, ты понимаешь, что у тебя скоро течка, и тебе не стоит их стеснять? Если что, ты всегда можешь пожить немного у меня, под присмотром. — Спасибо за напоминание. Не бойся, на вокзале ночевать не буду, если что — сниму номер в гостинице. Чжоу Линъи покачал головой и вручил Цзышу звякнувший стеклом пакет. — Где ванная? Хочу помыть руки. Цзышу кивнул в нужную сторону и отправился с бутылками на кухню, где был накрыт стол. Папа пришёл уже ощутимо подобревший, и Цзышу мысленно усмехнулся. А-Сян пришла вовремя и помогла ему, сама того не ведая. Цзышу прекрасно понимал, что квартира несёт запах своего владельца, несмотря на многолетний приём нейтрализаторов запаха, и папа будет совсем не в восторге от того, что Цзышу гостит у друга-альфы, ещё и накануне течки. Другое дело, если Цзышу гостит у друзей, гармоничной семейной пары. Поэтому он, вместо того, чтобы сразу запустить накопившуюся после визита девушки стирку, разбросал несколько шмоток по квартире на заметных местах и вытащил на видное место фотографию обнявшихся Кэсина с Гу Сян, которая до этого стояла на полке в шкафу. Похоже, папа купился. Чжоу Линъи снова осмотрелся и сел за стол. Цзышу налил им вина: они оба любили выпить, хотя старательно боролись с этой вредной привычкой. — Ну как, убедился, что у меня всё хорошо? — спросил Цзышу, маскируя грубость за улыбкой. — Да, неплохая квартира. Кто твои друзья, я запамятовал? — Врачи. — Ооо, достойные люди. Впрочем, тебе лучше бы вернуться домой. Твой муж очень переживает и готов на всё, чтобы ты вернулся, хоть на колени встать! — Я не люблю театральные жесты. Папа, мне нужно отдохнуть и подумать, как жить дальше. Я не знаю, как теперь жить с мужчиной, который посмел притащить домой женщину. Чжоу Линъи пожал плечами и отпил вина. — Цзышу, это дело житейское. Дай ему объясниться, мало ли, это была разовая акция. В любом случае, он очень сожалеет. Можешь быть уверен, я поговорил с ним. Вы столько лет вместе, ты как минимум обязан его выслушать. — Папа, я не хочу об этом говорить. Лучше расскажи, как у тебя дела в школе. Мы так давно просто не сидели и не разговаривали. Беседа свернула в менее опасное русло, и первая бутылка вина прошла практически незамеченной. Цзышу искренне надеялся, что душеспасительные беседы закончены, но их снова прервал щелчок замка. Раздались шаги и на кухню заглянул Кэсин. — Добрый вечер, Цзышу, и господин?.. Прежде чем Цзышу успел что-либо сказать, его папа резво крутанулся на стуле. — Чжоу Линъи, приятно познакомиться. Спасибо, что заботьтесь о моём сыне и согласились приютить его. Кэсин немного опешил от такого напора, но перехватил взгляд Цзышу. Он тоже не был дураком. — Вэнь Кэсин, очень приятно. Ничего страшного, я не мог ему не помочь. Чжоу Линъи окинул его настолько красноречивым оценивающим взглядом, что Цзышу не выдержал. — Папа, Вэнь Кэсин — врач, который лечит меня от бесплодия. К сожалению, мне больше не к кому было обратиться за поддержкой. Чжоу Линъи не моргнув глазом проглотил упрёк, и только обворожительно улыбнулся. — Тогда тем более я должен поблагодарить Вас за заботу о моём сыне. Надеюсь, лечение будет успешным, и после ближайшей течки мы уже сможем увидеть положительные результаты. Цзышу скрипнул зубами, но ничего не сказал. — Я надеюсь, что всё получится. Пока результаты обнадеживают. В крайнем случае, в наше время медицина шагнула далеко вперёд. — О, я рад это слышать. Кэсин кивнул и обернулся к Цзышу. — Я на работе поужинал. Не буду вам мешать, если что, холодильник и бар в вашем полном распоряжении. Семейное общение превыше всего. Цзышу хмыкнул, а его папа благодарно кивнул: — Спасибо за разрешение, господин Вэнь. Кэсин еще раз окинул их обоих взглядом и ушёл в гостиную. Цзышу искренне надеялся, что он не услышит их разговор. Чжоу Линъи одним махом допил вино и покачал головой. — Вот, значит, кто твои друзья. Признаться, я подозревал, что ты сбежал к любовнику, а ты просто прячешься у врача. Это даже мило. — К сожалению, у меня никого нет на стороне. Жаль, не пришлось бы мешать семье доктора Вэня. Чжоу Линъи смерил его недовольным взглядом и налил себе ещё вина. Цзышу отметил, что его родственник слишком быстро напивается. Не пришлось бы оставлять ночевать тут. — Да, возможно, так было бы легче. Ты бы не драматизировал настолько банальную проблему. — Банальную? Ты так легко к этому относишься, может быть, у тебя большой опыт? — Что?! — Может быть, ты лучше меня с этим знаком? А отец разделял твою точку зрения? Он тоже говорил, что это дело житейское, когда ты возвращался непонятно откуда и с запахом другого альфы на своём теле? Цзышу тоже хорошо набрался, потому что не успел увернуться от звонкой пощёчины. — Цзышу, думай, что говоришь. Я всё ещё твой папа и требую соответственного отношения. Цзышу криво усмехнулся и церемонно налил вина. Он тоже умел лицемерить. — Ты так защищаешь своего зятя, что я думал, может быть ты решил, что он твой сын, а не я? — Цзышу, не перегибай, мы с тобой похожи как две капли воды, тут сомнений нет. И хорошо, что ты такой же сильный, ведь мы с твоим отцом всё взвалили на тебя: и бизнес, и семью. Ваш брак долгие годы был идеальным, ты привык и расслабился, поэтому и сдался перед первыми трудностями семейной жизни. Наверное, ты слишком много работал и мало времени уделял мужу, но, увы, бизнес больше не на кого было оставить. Если бы у тебя были брат или сестра, тебе было бы легче. Впрочем, если сейчас ты перестанешь капризничать и вспомнишь о своём долге, то уже вскоре наконец-то будешь нянчить малыша, а не сутками пропадать в офисе. Уверен, это благотворно скажется на вашем браке. Цзышу пригубил вино. Похоже, папа уступает ему в этом раунде. — Брат или сестра? Неплохо бы, но мне говорил отец, что ты из-за спорта не смог больше иметь детей. Так что тут ничего не изменишь. Неожиданно Чжоу Линъи выронил из рук бокал, к счастью, уже пустой. — Из-за спорта? А он тебе больше ничего не говорил?! — Нет. Только, что ты погубил всё здоровье в спорте, вот и всё. — О. Хорошо, — облегчённо вздохнул Чжоу Линъи. Цзышу с удивлением посмотрел на него и рискнул развить тему. — А может быть, дело и не в спорте? Меня при обследованиях спрашивали, есть ли у меня братья или сестры, ведь как правило в чистокровных семьях заводят по несколько детей. Возможно, мои проблемы наследственные... Чжоу Линъи сам взял бутылку и плеснул в бокал до краёв остатки вина. Щедро глотнув, он покачал головой. — Нет, Цзышу, не списывай всё на меня. У тебя мог быть брат или сестра, но... Ребёнку не удалось выжить. — Что?! Чжоу Линъи ещё раз глотнул вина, собираясь с духом. — Ладно, раз Ян-Ян уже умер и не узнает... Я могу тебе рассказать. Цзышу искренне пожалел, что вино осталось только в бокале у папы. — Ты... Сделал аборт и больше не мог иметь детей?! — Хм, ты за кого меня держишь! Нет, дело было в другом... Это случилось на Олимпиаде. Той самой Олимпиаде, которая была в Пекине. Чжоу Линъи ещё раз глотнул вина, но больше тянуть не стал. — Это был редкий шанс. Олимпиада, защитить честь страны на родине, это... Это было очень важно! У нас никогда не было шанса соперничать с русскими и норвежцами, но за пять лет до Олимпиады нам удалось пригласить тренера из Норвегии, он очень хорошо подтянул нашу команду, и мы впервые увидели надежду, но... Даже бронза была прыжком выше головы, потому что обойти годами сидящих на спец препаратах лидеров было практически невозможно! И тогда у тренерского штаба появилась прекрасная мысль. Обычно омеги принимают подавители с начала сезона, потому что течка выбивает тебя из колеи полностью, впрочем, с нашими нагрузками и без того случились сбои. А здесь тренеры решили, что надо бороться за медали честным путём. В нашем виде спорта ценится не столько сила, сколько выносливость, а нет на свете никого выносливее и живучее чем беременная омега, что женщина, что мужчина. Цзышу внимательно слушал этот рассказ. Такую версию папиных успехов ему не рассказывали. — Предложили мне, и я не мог отказаться. Я был одним из сильнейших в команде, к тому же, мой цикл подходил по срокам. Я не мог отказаться, ведь это необходимо, чтобы защитить честь сборной, честь страны на домашней Олимпиаде. Возможно, мы выступили бы успешнее на следующей, но... Я мог не добраться до неё, молодежь наступала на пятки. В любом случае, я согласился. Меня отпустили со сборов домой, в семью. Там я обманул твоего отца, что пью таблетки, и благополучно пережил течку. Мне удалось забеременеть, и я вернулся на сборы. — Подожди, так ты отправился на соревнования будучи беременным?! — Да. Это было решение тренерского штаба. В итоге наша сборная взяла две бронзы на эстафетах, я смог получить личное золото в скиатлоне и чудом — в спринте. Это уже было историческим успехом, но меня решили поставить и на марафон, который бегут в последний день соревнований. Я чувствовал себя не очень с самого утра, но решил, что хотя бы добежать до конца — уже историческое достижение. В итоге мне стало плохо на второй половине дистанции, как добежал до конца — уже не помню, хорошо, на красном комбинезоне почти не видно крови... Меня увезли на скорой прямо с финиша, и в госпитале в олимпийской деревне я узнал, что потерял ребёнка. Цзышу не мог поверить в услышанное. Его папа потерял ребёнка прямо на соревнованиях? Какая жуткая утрата, стоило ли так рисковать? Он всё же вторгся в хозяйские запасы алкоголя и достал портвейн. Щедро плеснув себе и папе, он спросил: — Кошмар, и как ты... это пережил? Папа попробовал вино и довольно кивнул. — Да никак. Я стал национальным героем, пусть и плохо пробежал марафон, но три медали — это три медали. Это высшее достижение в моей жизни. После него можно было завершать карьеру и идти в тренеры, хотя я ещё несколько лет побегал. — А как же ребёнок... — Что ребёнок, он ещё был совсем маленьким и ничего не почувствовал! Всего лишь крохотный сгусток клеток, и такая удачная спортивная стратегия. Никакого допинга, никакого подлога, всё честно! Другое дело, что этот выкидыш не прошёл даром, начались осложнения. Я лечился, но... У нас больше так ничего не получилось. — Как... — Мы пытались, но все кончалось только замершей беременностью. Цзышу, это так страшно... Когда всё кончается болью и диагнозом врача: плод умер, нужно его вычищать. Видя, что Цзышу растерялся от такой информации, его папа решил додавить. — Поэтому нам пришлось всё взвалить на тебя, хотя мы планировали родить ещё нескольких детей, и взвалить бизнес на альфу, а тебе оставить возможность наслаждаться прелестями спокойной семейной жизни. Ян-Ян занялся переговорами с четой Хэлянь, и мы за полгода смогли договориться и познакомить тебя с их сыном. Ты ему сразу понравился, несмотря на то, что ты был младше на четыре года и совсем малявка для него. Хэлянь И с первой же встречи сказал, что очень хочет такую красивую невесту. А вот ты всегда был к нему слишком холоден. Кстати, ты не думал, что эта измена целиком и полностью твоя вина? От таких обвинений Цзышу даже забыл о только что вываленной на него семейной тайне. — Моя? Это я притащил эту женщину и подсунул в постель к мужу? — Ну, практически. Я понимаю, договорной брак не похож на то, о чем пишут в сказках, но это гораздо более устойчивое и взвешенное решение. К тому же, твой муж всегда был от тебя без ума, а ты был с ним слишком холоден. Даже в молодости ты был с ним не слишком ласков. Пришлось даже выпинать из дома к нему в гости, как только я учуял изменение в твоём запахе, вы тогда, наконец, под действием гормонов переспали! Не знаю, иначе ты бы его ещё лет пять морозил? — Подожди, так ты специально?! Отправил меня тогда в гости к нему? Чёрт, мне так стыдно было перед ним, а ты... Всё продумал? — Да. Он старше на четыре года, нашёл бы себе кого другого, пока ты стесняешься! Что ещё оставалось делать, если ты сам не додумался? Цзышу схватился за голову. — Я не понимаю, ты всех, всех используешь! Как так можно? — Так нужно. Ты мой сын и должен мне подчиняться. Поэтому собирай вещи и возвращайся домой. Хэлянь И любит тебя, а все посторонние — это проходящее. Сколько их ещё будет, если так реагировать на каждую левую связь — никаких сил и нервов не хватит. — Нет. — Что, нет? Сворачивай истерику и вспомни про свои обязанности. Цзышу поднялся со своего места и обошёл стол, нависая над папой. Тот тоже поднялся, не соглашаясь вот так разговаривать. — Я сказал "нет". Я никуда не вернусь, пока не приму решение. Возможно, я никогда не вернусь к Хэлянь И. А что про обязанности, то в самом деле, почему ты всё взвалил на меня? Иди свои олимпийские медали уговаривай, пусть они тебе внуков родят. Или в МОК обратись, пусть выдадут. — Цзышу, не смей меня упрекать. Ты не знаешь, что такое спорт высоких достижений, тебе не понять. — Да, мне никогда не понять, когда детей используют исключительно в личных целях. Может быть, мне поклониться в пояс и поблагодарить, что меня вырастили и воспитали, а не выбросили на свалку биоматериала ещё до рождения?.. Чжоу Линъи сложил руки на груди и с вызовом посмотрел на сына. — Неплохо бы. И не смей портить то, что мы с твоим отцом устроили. Наверное, тебе надо было раньше родить, чтобы повзрослеть, потому что сейчас ты ведёшь себя как неуправляемый подросток. Нет, даже как капризный детсадовец. Повзрослей, Цзышу, давно пора. — Я не хочу быть таким жестоким, как ты, если ты это подразумеваешь под взрослением. — А придётся, Цзышу. Это разумность, а не жестокость. Я надеюсь, ты поймёшь это, ведь ты такой же, как я. — Нет, я не такой! Цзышу ощутил, как к горлу подступает истерика. Это слишком, всё слишком. — Папа, уходи. — Что? Цзышу, послушай меня... — Вон! — Ты как со мной разговариваешь?! — Так! Уходи. Цзышу буквально выставил своего папу за порог и захлопнул за ним дверь. Только услышав удаляющиеся шаги, он дал волю слезам. Он снова проиграл Чжоу Линъи, сможет ли он когда-нибудь противостоять этому человеку? Силы окончательно покинули его, и он медленно пополз по двери вниз, пока его не поддержала пара знакомых рук. — А-Шу, всё в порядке, я рядом, — раздался тихий голос над ухом. Цзышу обмяк в объятиях Кэсина и позволил отвести себя на диван в гостиной. Он как никогда чувствовал себя сломанной и выброшенной прочь старой игрушкой. — А-Шу, что случилось? Почему ты плачешь? Цзышу несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. — Я... Поговорил с папой, он рассказал такое, но... Неважно. Чёрт, я не могу! Почему я каждый раз чувствую себя виноватым и использованным после разговоров с ним? Почему он на меня давит, а я не могу противостоять? Кэсин вздохнул, прижимая Цзышу к себе. Очень жаль, что Цзышу не видит, как им манипулируют. Он слышал часть разговора, но, в отличие от Цзышу, не удивился. В богатых семьях, следящих за чистотой крови, были сильны традиции, и детей держали железной хваткой. Возможно, Цзышу уже давно разбит таким давлением, но если он согласится поработать с психологом, то у него есть возможность пережить этот прессинг. — Твой папа очень манипулятивен, — вслух сказал Кэсин. — Тебе нужно научиться ему противостоять, если не хочешь, чтобы он тебя использовал. — Чёрт, да лучше бы его вообще не было! Он меня ненавидит, это точно! Кэсин вздрогнул как от удара. Нет, ему никогда не понять... Никакое образование не поможет не обращать внимание на то, как счастливые дети из полных семей не ценят своих родственников. — Цзышу, не стоит так говорить, он же всё-таки твой папа. — Да плевать, чёрт, как же я его ненавижу! Кэсин опустил руки, чтобы пристально посмотреть на Цзышу. Да, у него истерика, он явно подавлен своим родителем, но как... Да и в чём повод? Все как-то переживают скандалы с родственниками, почему Цзышу так остро реагирует? — А-Шу, успокойся. Он уже ушёл, не тронет тебя. А тебе, кажется, надо немного протрезветь. — Угу, прости, я совсем расклеился. Цзышу поплёлся на кухню наводить порядок после ужина с папой, а Кэсин решил ему помочь. Но реакция Цзышу его всё ещё слишком напрягала. Когда вечером они улеглись спать, Цзышу подкатился под бок Кэсину и уткнулся в плечо. — Лао Вэнь, спасибо, что защищаешь меня. Мне с тобой так спокойно. Кэсин погладил его по волосам, но даже тихое дыхание не могло убаюкать его самого. В голове крутились мысли, и Кэсин малодушно отвергал логичный, но болезненный вывод. Нет, его А-Шу лучший, ему нужно просто помочь! Кэсин уже давно не вспоминал про самый первый защитный механизм психики, и слепо шёл на его поводу.