Мой геройский путь

      Ночь выдалась крайне тяжёлой. После этих событий Всемогущий был уже не в состоянии геройствовать, и скорее всего он должен был отправиться на пенсию. Нам нужно было сообщить героям, что мы вернули Кацуки. Когда всё устаканилось, и поезда возобновили своё движение, мы смогли вернуться домой. Лучи восходящего солнца уже упали на землю, каждый из нас смертельно устал, поэтому всю дорогу до дома мы спали. В сон погрузились все, кроме Кацуки. Мы встретились с Момо и Тодороки, а затем отвели Кацуки в полицию. Бакуго был молчалив, его взгляд выражал досаду и боль. Кацуки думал о чём-то очень тяжёлом. Новостные ленты были заполнены подробностями случившегося, читать я их не стала, ибо на хера мне эти «подробности», если я была очевидцем? Единственное, что я могла там увидеть — это вопросы «Что будет дальше?», «символа мира больше нет. Стоит ли нам бояться?» и многие другие однотипные вопросы, на которые ответа ни у кого не было, но зато паники навели… На часах уже было примерно три часа дня. Когда я переступила порог общежития, вахтёрша начала спрашивать с меня, где я была эту ночь, ведь больница сообщила, что вчера я должна была вернуться. Я ответила ей что-то невнятное, поднялась в свою комнату и, не переодеваясь, завалилась в кровать и проспала так до следующего утра. Первое, что я сделала — это взяла свой телефон, как и другие нормальные люди. Как только я включила его, то обнаружила в общей сложности восемь пропущенных, шесть из которых были от папы. — Ну что ж… Мне пиздец. — с невозмутимой интонацией и улыбкой сказала я, но в этой улыбке скрывались боль и страх.       Сердце ощутимо заколотилось, в голове промелькнули воспоминания, когда я не брала трубку, и папа потом был очень зол, или как меня до тринадцати не отпускали далеко гулять, и я нагло врала, чтобы пойти куда-то с друзьями. «Да ёбаный рот, мне почти шестнадцать! Ну не позвонила я перед сном, ну что теперь? И вообще, почему я до сих пор боюсь в этом плане папу? Я в конце концов в другой стране… Да блядь, ну почему я не позвонила до того, как мы пошли на миссию? Да даже если бы и позвонила… Общежитие, ведь, сообщило им, что я ночевала не дома.» — думала я про себя. Меня переполняли злоба, страх и стыд перед своей семьёй. Я набралась духу и позвонила маме, так как она была мягче в этом плане, но судьба повернулась к мне жопой и трубку взял папа. — Алло… — дрожащим голосом сказала я. — Где ты была ночью? — без эмоционально спросил папа.       Эта интонация меня убивала, лучше бы он кричал, хотя крики я на дух не переношу. Я думала, что ему ответить. Соврать? А что тут можно соврать? К тому же я не была уверена, действительно ли он не знает, где я была целую ночь. Да и к тому же я устала им врать, я устала оправдываться, я устала бояться родителей больше, чем гипотетических маньяков, которые выходят на улицу строго после десяти часов. — Я… Мы с одноклассниками помогали героям спасать Бакуго. — тихо ответила я. — Понятно. — папа тяжело вздохнул. — Мари, сколько можно говорить?.. Мы с мамой очень за тебя переживаем… Ты предупреждай нас о таком. Хорошо? — Простите меня… — на глазах навернулись слёзы. — Хорошо, но постарайся больше так не делать. Как у тебя дела? — Нормально. — я еле держалась, чтобы не разреветься, в горле появился болезненный ком, а голос стал очень тихим. — Всё, давай, успокаивайся. Не нужно плакать, просто не забывай нам с мамой звонить. Позже ещё созвонимся. Пока. — Пока.       Разговор прошёл на удивление спокойно, а ещё год назад я бы услышала чуть ли не маты. Я понимаю, что родители за меня переживают, но я очень забывчивый человек, и из-за этого очень страдаю. Я подавила в себе желание реветь, выпила воды и отвлеклась на соцсети, я пыталась отвлечься и рисованием, однако ничего не помогало, весь день я думала о том, какое же я всё-таки ЧМО. Мне хотелось провалиться сквозь землю, мне хотелось, чтобы вместо меня у моих родителей был более внимательный и заботливый ребёнок. «Они заслуживают гораздо большего, чем я…» — думала я про себя, и к моим глазам снова и снова подходили слёзы. До самого вечера я уничтожала себя, свои рисунки при любом их недостатке я перечёркивала, а затем разрывала. Только так я могла выпустить часть своей злости на себя. Так продолжалось, пока мы с моими родителями снова не созвонились, у них уже поднялось настроение, и они меня ни в чём не винили, от этого на душе стало спокойней. Благодаря этому разговору я смогла провести оставшийся вечер в спокойствии, однако перед сном я ещё припомнила себе все случаи, за которые мне было стыдно перед родителями. Проснулась я без настроения, однако его мне подняла мама, позвонившая с утра. — … Доча, нам позвонили из UA. Ты должна сегодня собрать вещи обратно по коробкам. — Меня что, исключают?.. — Что? Нет конечно. Школа организовала своё общежитие на своей территории. Они принесли свои извинения, за то, что не уследили за вами, а затем так тебя нахвалили. В общем, собирайся, в двенадцать часов дня за твоими вещами приедет грузоперевозочная компания.       Я подскочила с кровати. — Так скоро?! — У тебя есть ещё четыре часа, ты успеешь. Как у тебя там дела? — Да нормально.       Мы ещё минут пять поговорили с мамой, а затем я принялась упаковывать вещи, включив турбо режим. Управилась я за чуть больше чем три часа. Вещей стало больше с того момента, как я заехала сюда, прибавилось одежды, а ещё родители потихоньку отправляли мне оставшиеся предметы моей комнаты. Так к фигуркам Tanjiro присоединился различный мерч с Ястребом. Грузовик подъехал чётко к назначенному времени, они загрузили мои вещи и повезли их на моё новое местожительство, а я попёрлась пешочком. Мои одноклассники потихоньку собирались у академии, вскоре подошли все. — Для начала, класс 1 «А», — начал учитель Айзава. — Рад видеть вас в полном здравии. — Я рада, что и вы, учитель, на месте. Я думала, что после конференции вашей карьере придёт конец. — сказала Тсу. — Я сам удивлён, что обошлось. — ответил ей Айзава Шота — Они оставили нас в покое, пока не накопают больше, чтобы не разбрасываться пустыми обвинениями. Итак, слушайте внимательно, это очень важно. Яойорозу, Савина, Киришима, Тодороки, Мидория, Иида. — учитель нахмурился, я уже понимала, к чему всё идёт, поэтому опустила глаза в пол. — Именно вы шестеро решили сами спасти Бакуго в ту ночь. — в ответ на это мы молчали. — Ваша реакция подтверждает мои слова. На это закрыли глаза, но я вот что скажу, если бы не отставка Всемогущего, я бы исключил весь класс за исключением Бакуго, Хагакуры и Джиро. Для основной шестёрки причина ясна, а что касается остальных, они даже не попытались остановить своих товарищей. Этому нет оправдания, вы предали наше доверие. Что бы вы делали, если бы их убили? На этом всё, теперь идите внутрь, вперёд и с песней.       Какие тут песни… Я чувствовала вину теперь и перед своими одноклассниками, ведь на самом деле они пытались нас остановить. Слова Айзавы очень сильно укололи мою душу. Я опять почувствовала себя тварью, из-за которой пострадали остальные. Я потёрла рукой глаза, чтобы не дать волю слезам, Эйджиро тоже был крайне расстроен. Бакуго это заметил, он схватил Денки и отвёл его в кусты, но не затем, о чём подумали яойщицы. Кацуки заставил Денки использовать свою причуду, тогда последний вышел с очень пониженным интеллектом. Каминари ходил и показывал всем больше пальцы и проговаривая «ура». Это подняло настроение всему классу, после чего Кацуки подошёл к нам с Эйджиро. — Киришима. — Бакуго протянул ему деньги. — Деньги?! Бакуго, ты меня пугаешь. — сказал Эйджиро в ответ на это. — Просто возьми их. Ты же все деньги на это потратил? — Да… Но как ты узнал о том, что я купил очки ночного видения? — Какая разница. Это было просто, если тебе интересно. Просто оставайтесь оба такими же дибилами. — обратился к нам Кацуки, который слегка сутулившись пошёл в здание.       Мы с Эйджиро переглянулись, затем снова посмотрели на Кацуки и по-доброму улыбнулись. Кацуки заметно вырос, как личность, он даже развеселил весь класс, а ведь мог просто пойти за Айзавой, проигнорировав нас. Он сильно облегчил мою ношу, и на душе стало тепло. — Извините меня. — начал Эйджиро. — Впрочем, это ничего не исправит. Угощаю всех яки за свой счёт. — Серьёзно?! — повернулась я к нему — Ура! — воскликнули мы с Миной.       Мы вошли в наше новое общежитие, и Айзава начал объяснять нам правила общаги. На каждый класс отводилось одно здание, девочки в правом крыле, мальчики в левом. Первый этаж общий для всех, на нём были: столовая, прачечная и баня, так же к нашему общежитию прилагался внутренний двор. Здание было просторное, новое, светлое. Я уже и думать забыла, какой разговор с Айзавой только что состоялся. Мы с одноклассниками должны были жить вместе, вместе тренироваться и развиваться, и меня всё устраивало. Комнаты начинались со второго этажа, у каждого была своя личная. В комнатах были все блага человечества: Стол, стул, кровать, кондиционер с режимом нагревания, шкаф, холодильник, балкон и туалет. Нам разрешили занять комнаты, какие мы сами захотим. Очако и Ашидо поселились на четвёртом этаже, и я тоже решила подселиться к ним. Когда Айзава показал нам план нашего общежития, я удивленно обрадовалась, помимо Очако и Мины со мной на этаже жили ещё Эйджиро и Кацуки. — Эйджиро, Бакуго, вы тоже на четвёртом этаже? Как здорово! — подошла я к ним. — Да, мы теперь соседи. — дружелюбно улыбнулся Эйджиро. — Эй, слышь, голубь, чё с твоими руками? — поинтересовался Кацуки. — С руками? — удивлённо переспросила я. — У тебя из-под рубашки позавчера были видны бинты, а сейчас у тебя шрамы. — А! Да это короче из-за моей причуды. У меня проявилось что-то типа шипов, и они вот так меня и ранили. — Ты, получается, теперь как Деку, лошара, которая не может использовать причуду без последствий? — Ну, получается так. А самое интересное, я не могу их ещё раз вызвать, я не помню, что сделала, чтобы они появились.       Мы разошлись по комнатам. Нам дали полную свободу действий, мы могли делать всё, что угодно касательно наших комнат. Однако бюджетом нужным я не располагала, а у родителей в связи с последними событиями просить не хотелось, однако они сами прислали мне десять тысяч рублей или около шестнадцати тысяч иен. Я зашла на сайт, где покупала свой вентилятор, и начала искать то, что мне было нужно. Я купила кучу чёрной акриловой краски, а также тюбик лиловой, жёлтой и светло-зелёной. До этого я выяснила, есть ли в общежитии инструменты, как оказалось, да, а затем заказала доставку десяти деревянных брусьев, двух досок и одного куска фанеры метр на полтора. Я нашла пять штук искусственных лиан в виде декоративного плюща, несколько гирлянд жёлтого цвета разной длины и чёрный мудборд на стену. Далее купила четыре банки белой эмали, старое зеркало на подставке и небольшой ковёр травяного цвета с длинным ворсом. Пока я ждала доставку одних товаров, бегала за остальными покупками, и вот, в моём распоряжении было всё, что я хотела взять.       Начала я свой ремонт в два часа дня с того, что покрыла свои стол, комод, кровать, кусок фанеры и двери шифоньера белой эмалью. Спустя полтора часа оперативной работы под песни группы «дайте танк» с эмалью я закончила, Дальше шла самая тяжёлая работа. Я спустилась на первый этаж к кладовке, где и хранились инструменты, мне повезло, так как второй шуруповёрт и пила заняты никем не были. Пока я шла в свою комнату, пересеклась с Кацуки. — Голубь… Нахуя тебе пила? — удивился он. — Для красоты повешу. — саркастически ответила я. — Пилить ей брусья буду. — Чт..? Ты там что ли аэродром возводить собралась? — Практически.       Мы с ним разминулись и я вернулась в свою комнату, где долго вымеряла размеры каждого бруска, а затем не менее долго пилила, но оно того стоило. Я собрала эту конструкцию при помощи шурупов и уголков, и получилось две перегородки в стиле лофт. Одна была в высоту два метра, а вторая метр, так как к ней снизу нужно было приделать тот кусок фанеры. Я покрыла перегородки при помощи валика чёрным акрилом, где не прокрасилось, я доработала кисточкой, затем я выпилила две полки из досок и тоже покрыла их остатками эмали. Две перегородки я вынесла на балкон для более быстрого высыхания. Пока краска затвердевала, я потихоньку распаковывала коробки с вещами. Одежда была разложена по полочкам в шкафу, как и постельное бельё. Я добралась до приставки: — Ну и куда мне тебя подключать, родная?       Я оглядела комнату, но ничего подходящего не нашла, а затем вспомнила, что на первом этаже есть телевизор. Не задумываясь, я взяла коробку с приставкой, спустилась на первый этаж и спросила у учителя, могу ли я е подключить, на что получила согласие. Я начала подключать приставку, как вдруг меня заметил Каминари. — О, Мари, чё делаешь? — обратился ко мне Денки. — Приставку подключаю. — Круто. Стоп… Приставку?! — он подбежал ко мне. — Это что, плейстейшн?! — Ага. — Охренеть. А какие у тебя тут игры есть? — Ну… «Horizon», «Little Nightmares» две части, «Job Simulator», «Unravel», « Detroit: Become Human», ну и другие. — А я могу поиграть? — Конечно, я для этого и принесла её сюда. Мне в своей комнате её всё равно ставить некуда, а здесь она хоть пользу принесёт. Родители ещё через несколько дней должна прислать мне шлем и всё, что к нему прилагается. — У тебя ещё и шлем есть?! Как здорово!       Каминари с трепетом ждал, когда я закончу всё настраивать, а затем взял джойстик и начал листать библиотеку игр: — Как у тебя тут много всего. — Да. А ты с комнатой уже закончил? — поинтересовалась я. — Почти, немного отдохну и вернусь к работе. — А. Ну, ты тут играй, а я дальше делать пошла.       Я продолжила распаковывать коробки и вскоре добралась до машинки, а после посмотрела на свою кровать. Я люблю заморачиваться и доводить то, что мне нравится до идеала, в моём мозгу появилась идея сделать шторку между боковой перегородкой и кроватью, а для шторки нужна ткань. Естественно, я побежала в магазин с тканями, там я вспомнила и про обычные шторы на окна, поэтому на остаток денег я купила себе белой портьерной ткани и уже готовые светло-зелёные шторы, так как знала, что сил шить ещё и обычные шторы на окна мне не хватит. Я заправила машинку и начала обрабатывать края ткани, работа эта была лёгкая, поэтому управилась я меньше чем за десять минут, а затем достала из шкатулочки с различными швейными приспособлениями люверсы (металлические штуки, через которые продеваются шнурки в ботинках) и ручной станок для их установки. Я проделала отверстия в ткани на равном расстоянии друг от друга и вставила в них люверсы. Шторка была готова, тем временем перегородки уже высохли, белая эмаль на фанере тоже достаточно подсохла. Я присоединила белую деталь к короткой перегородке, после чего обе перегородки сравнялись в высоту. Затем эти две перегородки я прикрутила к полу, та, что с фанерой находилась в изножье, а вторая с боку, между ними было пространство, которое образовывало проход к кровати. К боковой перегородке я прикрутила длинный шуруп, не вкручивая его до конца, к нему и ко второй перегородку я привязала верёвку со шторкой. Я достала самую длинную гирлянду и обмотала ей перегородку у изножья, а самую длинную лиану пустила через боковую перегородку. Ещё одну лиану я приклеила как окантовку к старому зеркалу, которое было в неплохом состоянии. Оставшиеся лианы я приклеила к потолку над столом так, чтобы частично они оттуда свисали. После этого я прикрутила две самодельные полки над комодом, а мудборд над столом, на полках я расставила свои фигурки, а на билдборде обмотала самую маленькую гирлянду. На стену с окном, рядом с рабочим местом я повесила разрисованные мной пластинки с «Туалетным мальчиком Ханако». Следом я принялась за комод, на котором уже почти затвердела эмаль. У него было пять ящиков: три больших длинной во весь комод и два маленьких, которые находились на одной высоте. Один маленький ящик с лицевой стороны я покрыла жёлтой краской, второй такой же светло-зелёным акрилом, а на самом верхнем большом ящике нарисовала лиловым цветом коровий принт. Гитару я опёрла на стену возле кровати, следом на перегородку с гирляндой я поставила несколько горшочков с цветами, которыми я успела обзавестись ещё в том общежитии, толщина брусьев позволяла поставить на них что-то и не бояться, что оно упадёт. Я расстелила ковёр, повесила новые шторы на окна и отошла посмотреть, что получается, а получается всё очень по-летнему. Лето стало моим любимым временем года, это время в которое я достигаю душевного покоя, единственные мрази, которые могут его потревожить — это осы, но не будем о плохом. Мне хотелось, чтобы моя комната была островком спокойствия, чтобы я заходила в комноту, и душа пела.       Но всё же чего-то мне хотелось добавить. На последние свои силы я взяла лист А4 и вырезала из него бабочек по четыре сантиметра каждая, их я раскрасила самыми яркими маркерами, что у меня были, а затем часть из них приклеила к лиане на зеркале, а часть к лианам у рабочего стола. Теперь меня устраивало абсолютно всё, хотя я и планировала, потом чем-то дополнять уют моей комнаты. Я была неимоверно уставшая, но довольная, с самого детства я мечтала сделать свою комнату сама, без вмешательства родителей. Когда я закончила, было уже часов девять вечера, и солнце уже село. Я хотела спуститься на первый этаж, как вдруг увидела у лифта Мину и Очако. — Мари, ты тоже закончила? — радостно обратилась ко мне Ашидо. — А мы тут хотели идти за остальными девочками и предложить мальчикам устроить показ комнат. — сказала мне Очако. — О, это хорошая идея. — поддержала я. Мы собрали почти всех девочек, кроме… — Очако, а где Тсу? — спросила я. — Она сказала, что ей не очень хорошо, поэтому она побудет пока в комнате. — Надеюсь, что ей скоро полегчает.       Когда мы спустились вниз, то застали часть мальчиков, которые отдыхали на диване, тогда Мина и Тору предложили им устроить показ комнат, Изуку, Минета и Токоями это не очень восприняли. Мы позвали остальных мальчиков, отказался лишь Бакуго, который пошёл спать. Мидория пытался нас остановить, но мы уже стояли в его комнате, которая состояла из мерча со Всемогущим, и я не вижу в этом ничего такого. Когда человек от чего-то фанатеет, он хочет окружить себя этим. Следующим на очереди разбора полётов был Токоями. Он стоял у двери в комнату, невозмутимо загораживая нам проход, но как говориться, ворон не стенка — подвинется. Я не стала заходить, так как хозяин комнаты был недоволен вторжением и вскоре всех оттуда выгнал. После этого мы прошли в комнату Аоямы, которая была буквально ослепительна. На втором этаже осталась лишь комната Минеты, но по понятным причинам мы решили проигнорировать эту комнату. Комната Оджиро была прекрасна своей простатой, в ней было всё необходимое и ничего лишнего. Комната Ииды была переполнена книжками и очками, которые девочки начали примерять на себя, когда я их надела, то не увидела разницы между тем, что было и что стало, а так быть не должно, возможно я стала даже лучше видеть. Я поспешила поставить очки на место, чтобы не задумываться о резком ухудшении своего зрения. В комнате Каминари было всё подряд, но на удивления, она показалась мне уютной, у него даже висели какие-то автомобильные номера, я не стала задаваться вопросом, где он их взял. Далее шёл Кода, его комната была очень приятна глазу, а кролик стал центром женского внимания. Мальчики, которых не устроила критичная оценка девочек, были расстроены. И я их понимаю, не справедливо, что их комнаты посмотрели, а наши нет. Саботаж среди них организовал Минета, он начал провоцировать на то, чтобы комнаты девочек тоже посмотрели, а мы были и не против.       Началось состязание на короля комнат. На четвёртом этаже мы первым делом посмотрели комнату Эйджиро, так как он хотел спать. Его комната была переполнена мужественностью, мы с Очако восхитились обстановкой его комнаты. Комната Шоджи была пустая, он убрал кровать, оставив лишь матрас, а вместо нормального компьютерного стола поставил маленький столик и положил подушку, чтобы сидеть. На пятом этаже мы направились в комнату Серо, которая была сделана действительно хорошо в азиатском стиле. Дальше шёл Шото с комнатой в японском стиле. — Японский городовой… — сказала я на чистом русском. Его комната была не просто в японском стиле, она была буквально переделана под традиционный дом. — Как ты умудрился за один день это всё построить?! — удевлённо вослецал Минета. Следующая фраза Шото просто убила меня: — Я старался.       Это звучало очень мило. Последним из парней остался Сато. Его комната была жизнерадостной, но внимание девочек привлёк тортик, который Сато делал, спорить не буду, он был действительно очень вкусным. Дальше пошли комнаты девочек, первой была Джиро, её комната была полна музыкальных инструментов, но она сама почему-то этого стеснялась. Комната Тору была розовая с обилием рюшичек и и прочих очень миленьких вещей. На четвёртом этаже мы начали с комнаты Мины, которая напоминала мне цветовую гамму Дракулауры из монстр хай, которая являлась моим любимым персонажем от туда. Следом шла моя кмната. — Так вот зачем тебе нужна была пила. — глядя на перегородки, сказал Эйджиро. — А ты откуда знаешь? — удивилась я. — Мне Бакуго сказал, что ты шла по коридору с инструментами. — Погоди-погоди… Ты что, Сама это сделала?! — удивились Денки и Мина. — Да, с моим папой стыдно не владеть инструментами, он мастер на все руки. — гордо сказала я. — Мари, а ты что, шитьём увлекаешься? — поинтересовалась Очако, подойдя к моей машинке. — Ну… Да, когда время есть, я люблю что-нибудь пошить. — Вау, ты никогда об этом не рассказывала. — сказал Эйджиро. — Ты ещё и на гитаре играть умеешь? — сказал Денки. — Немного.       Следом была комната Очако, которая тоже была уютная и приятная глазу. Осталась комната Яойорозу, где большую часть пространства занимала кровать. Ну разве это не здорово? Ворочаешься, как хочешь и никогда не упадёшь. Наступило время голосования. — Итак, — оглашала результаты Мина. — с большим отрывом в пять голосов побеждает… Сато Рикидо! — шокированы были все, особенно Сато. — Все голоса были от девушек, потому, что тот тортик вкусный. — А как же комната?! Ах ты!.. развращаешь наших героинь?! — возмущались Денки и Минета. — Подождите, пять голосов? Кто из девушек голосовал не за него? — Денки начал оглядываться, пока его взгляд не упал на меня. — Мари! — он подошёл ко мне и начал трясти за плечи. — За кого ты проголосовала?! Мне было очень смешно с этого. — Для меня каждая комната прекрасна, так как она является отражением вашей души. Я не смогла определиться. Да и к тому же, голосование анонимное. — улыбаясь, ответила я. — Ашидо, за кого она голосовала?! — обратился Денки к Мине. — Голосование анонимное. — заявила она, еле сдерживая смех.       А на дне коробки с голосами лежал мой одинокий голос за Тодороки, потому что он старался. Мы хотели расходиться спать, но Очако остановила меня, Ииду, Яойорозу, Эйджиро, Мидорию и Тодороки. Мы направились на внутренний двор, где стояла Тсу. — Я всегда говорю всё, что думаю, но иногда я не знаю, что должна говорить. — начала Тсу. — Помните, что я сказала в больнице? Скрепя сердце, я наговорила обидных слов, но вы всё равно пошли, — из её глаз потекли слёзы. — И когда я об этом узнала, я была шокирована, я не знала, что делать. Это… меня сильно огорчило. Я до сих пор не смирилась с этим и хотела вам сказать, чтобы веселиться с вами, как и раньше. — Тсу… — я подбежала к ней и крепко её обняла, она обнялась в ответ, укнувшись лицом в моё плечо. — Это беспокоит не только тебя, Тсу. — сказала Очако. — У нас всех лежал тяжёлый камень на душе. Вся эта игра с королём была устроена, чтобы развеселить Деку и остальных, мы хотели показать, что не виним их, в смысле… Я не знаю, как сказать. Давайте веселиться вместе и двигаться вперёд.       Остальные ребята тоже подбежали к Тсу. Мы все попросили перед ней прощения и пообещали, что так делать больше не будем. С плеч каждого из нас упал тяжёлый камень.